Тайна Вечности

Она почуяла кровь. Смерти уже не лёгкий запашок, а благоухание мощное, всеобъемлющее, словно весна. И ещё псиной завоняло, даже Волком. Она со сна и от обиды упала с кровати. Не больно, как и обычно, но тут даже мягко вышло - тело человеческое, что стекляшка хрупкое. Волшебный фиолетовый пузырь крепко держал над ней сонное проклятье, да не помогло: кровь разбудила. Она провела коготком по остаткам защиты, и те лопнули, как не было, а она земли коснулась. Холодная, каменная, пещера, значит. Она приложилась ухом к земле, а потом носом повела. Битва уже не в разгаре, жалко. Всё самое вкусное на зубок Тоте, Волку треклятому попалось. Но магической энергии столько, что в одиночку лопнет, жадюга. Демоны не только душами питаются, это скорее десерт. Самое главное блюдо – энергия. Человеческая, магическая, животная, тут как повезёт. А здесь место богатое, прямо залежи. И десерт под рукой: по пещерам человек двадцать бродит, но энергия от большинства сильная, что за все сорок сойдут. И магическая энергия совсем близко, никуда ходить не надо. Неко ещё потянула носом, чувствуя, как все рецепторы в теле, дремавшие столько времени, пробуждаются. Кошачьи ушки на макушке задвигались, улавливая самые малые шорохи и звуки на мили вперёд, острые когти привычно вытянулись и загнулись на всё ещё тонких девичьих пальчиках, хвост предвкушающе забился, а усы распушились. Она чуяла знакомые запахи, какие-то даже родными показались, но никак не могла их вспомнить. От досады Неко дёрнула головой: не в её памяти дело, а в этой, человеческой, в чьём теле она засела. Маленькое, хрупкое совсем, девка и есть. Она фыркнула. Был и знакомый ей запах, только уж совсем призрачный какой-то. Вонь Тоте, демона Ветряного Волка, всё перекрывала, однако ж запах пера, дождей и бури она узнала даже по едва заметному следу. Дроко – демон Громовой Ястреб, тоже здесь был, правда, исчез словно, а словно и здесь. Вот кто тело приобрёл что надо: крепкое, хорошее, энергии внутри у юноши – аж распирает, а норов какой, ну сказка. И возлюбленному этой, она цапнула себя по тоненькому запястью, досталось. Зависть взяла бы, да только любовь её пробирала даже сквозь сущность Неко, и оттого она чувствовала себя глупо: нежность при виде Ястреба брала такая, что не сожрать его хотелось, по обыкновению, а обнять. Брр. В этом только и сила человечешки. Тьфу. Неко поднялась на ноги и сладко потянулась, чтобы все косточки захрустели. Пряный запах крови так и манил, однако сквозь сознание просачивалось чувство нехорошее: с Дроко не то что-то. Покачала головой с мягкими воздушными кудрями, подумала. Успеет. Быстренько закусит со стола Тоте (пусть от злости лопнет, псина), с Дроко разберётся, к основному блюду вовремя поспеет и на десерт ещё и останется. «Хорошо, - подумала, - что нас тут трое, а не четверо. Этой змеюке, Ча, не перепадёт. Меньше делиться». Обернулась Солнечной Кошкой и сквозь стены пошла на волю. А за ней потянулся красный след из лавы… *** То, что она вернётся туда, откуда вышла сутки назад, немало обескуражило Сабрину. Горные пещеры с заколдованными порталами, что трещали по швам, едва сдерживая кипящую внутри волшебную энергию и псих, который мог прятаться в любой капельке, стекающий с потолка пещеры, в любой лужице, наблюдая за тобой. Планы Зерцала были ясны только в общих чертах, никаких деталей. Кто с кем, но не где, когда, как. А он ещё взял и исчез. Девушка больно ударила кулаком об каменный пол. Чёрт! Воздух у стены задрожал и оттуда выпала Дафна. Бам. Вот и камень у блондинки с души упал. Хотя бы один, и то хорошо. Под таким грузом вины можно и удавиться. - Ты как? – спросила Сабрина, осматривая Дафну. Мелкие и средние осколки так же, как и у неё самой, вонзились в спину, руки и ноги. Шею миновало, а голова была закрыта руками. Однако в отличие от сестры, Дафна почему-то была мокрой. - По сравнению с этим – фигня, - хрипло выдала брюнетка, показывая на глаз. – Я, кстати, тоже про портал догадалась. - Мне не сразу вспомнилось, если честно, - блондинка покачала головой. – Всё равно вытащить надо и обработать. Тц. Сабрина села и сложила руки на коленях. Её накрыло непонятное возбуждение, отчего затряслись руки, когда она вытаскивала осколки из спины Дафны. - А почему ты мокрая? - Потому что Ястреб закричал. Сначала что-то вроде дождя было, а после настоящий муссон пошёл. Тонны воды с неба. Это страшно, - девочка вздохнула. – Демоны же не умирают?! - Не знаю, - глухо сказала Сабрина. - А мы даже о родителях ничего не спросили… - Я их видела в одном из зеркал. Они в Нью-Йорке с кучкой Сопротивления. Кажется, ему удалось их разбудить, - она грустно улыбнулась. – Чёрт знает, что было у него в уме. Я даже думать не хочу, с каких пор он всё это спланировал. А главное, зачем. Да и что нужно было ему в Хранилище уже не важно, - слёзы вдруг потекли у неё из глаз, солёные и сожалеющие. – А ещё Пак! Дафна обняла сестру за плечи. В груди у неё было тяжело, но после смерти Гека, всё горе словно проникло к ней внутрь и крутило там узлы, не пуская наружу и не давая нормально дышать. А Сабрину как прорвало. Она рыдала в голос. И за бабушку Рельду, и за Питера, за Бел, за Таню, за всех, кто безвременно покинул этот мир. Блондинку трясло, как в истерике, но она пыталась совладать с собой, дыша через рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Сестра гладила её по спине. - Думаю, Пак жив. Он сообразительный и внимательный, ты же знаешь. Если он раньше нас догадался, кто такой Хозяин… Нам у него ещё учиться и учиться, - Дафна через силу улыбнулась. Она не видела того, что в лагере Алой Руки узрела Сабрина, но сегодня, когда Зерцало дал эльфу выбор, тот поколебался в своём решении, это ей было отлично видно. Даф верила, что для Пака не может быть всё потеряно, ведь суть у него добрая, в отличие от того же Питера. Однако эльф слишком сильно запутался во тьме. Он был не уверен. А это значит, что вопреки всему, Гриммы больше не могут ему доверять. И если они встретятся, а они встретятся обязательно, потому что все дороги ведут к Зерцало и его загадочному плану, то ей придёться убрать Пака с дороги. В противном случае, он умрёт. Потому что, не принадлежа ни к одной из сторон полностью, Пак и его решения непредсказуемы, а оттого опасны для всех, прежде всего, для него самого. «Заклятье «вечного сна» подойдёт. А когда всё закончится, - Даф мысленно вздохнула и посмотрела на свою волшебную руку,- мы со всем разберёмся». По тёмным стенам пещер растёкся свет, и заползали тени. Сабрина, переставшая судорожно и громко дышать, выхватила из-за пояса кинжал, меч остался где-то в зале Совета Зеркал, а письмена на руке Дафны и её левый глаз неярко засветились. Сёстры притаились за валуном. Послышались голоса. Совсем близко. А затем небольшая группа вышла в пещеру. - Мне кажется, я что-то слышал здесь, - девочки с удивлением узнали голос Шарманьяка. - Может, тебе показалось? – вторила ему Белоснежка. - Нет, здесь действительно кто-то есть. Совсем близко, - произнесла Алиса Линдел. Сёстры переглянулись. Свои. И вышли из укрытия. - Мы здесь. Сабрина и Дафна, - они замахали руками. Насторожившаяся было, группа вечников облегчённо вздохнула. Среди них были Карлен, Оливер, Мэри из Пэнов, а также несколько вечников из лагеря и парочка войнов из Царства Ночи – блондинка узнала их по длинным задумчивым лицам. - Как вас сюда занесло? – поинтересовалась Белоснежка. Школьная учительница, по вечерам ведущая курсы САМБО, выглядела несколько измождено, но всё ещё прекрасно, как никогда. - Это…, - сёстры вновь переглянулись, - долгая история. - Нам бы обработать раны, запастись оружием и на поиски. Дело в том, что сам Хозяин Алой Руки здесь, - высказала Сабрина. – Мы теперь знаем, кто он такой и даже в чём состоит его план, правда, без деталей. И… Все охнули. Но Алиса прервала потоки вопросов. - Сначала раны, - она взяла девочек за руки и кивнула головой. Небольшой отряд остановился. Кто-то снял с себя накидку и постелил на пол, прибавили света факелов, расставили караульных, а Алиса достала из маленького мешочка на поясе какую-то баночку, откуда сразу же запахло травами. - Лекарь из меня не большой, но с внешними ранами справлюсь, - обнадёжила их Линдел. – Помогите мне, - попросила она Белоснежку, Мэри и одного из войнов – высокую девушку с длинными серебряными волосами. А Карлен и Прекрасный нам посветят, - заверила платиновая блондинка, посмотрел на мужчин. – Так что случилось? *** Пак и Мотылёк жадно дышали, убирая с лица мокрые волосы. Демон разбил почти все зеркала, до которых смог дотянуться, лишив их связи между ними, но отнюдь не жизней – Хранители всё ещё были живы, разбросанные по всему Ферипорту и далеко за его пределами. Лишь одно, главное зеркало чудом уцелело. Как же он не догадался раньше, что это портал? Пак был несоизмеримо зол на себя. Он ведь видел, как Гриммы пытались выловить Златовласку, и не понял. А Сабрина сразу сообразила, даром, что блондинка. Подглядела за Зерцало, и за ним вслед кинулась, только и видели. Да и младшая не отставала. Им же с Мотылёк повезло меньше. Закричала эта демоническая зверушка, звавшаяся когда-то Питером Пэном, и со всех щелей полезла вода. Меньше, чем через минуту, уже можно было совершать небольшой заплыв, а оставшееся в живых зеркало потянуло в сторону, гонимое водным потоком. Пак плавал отлично, а вот Мотылёк была плоха даже в качестве бревна, а на дно шла так, что аж залюбуешься. Потому эльф тащил фею на себе, борясь с течением и преследуя скользкое зеркало, куда через портал утекала вода, отчего там образовывалась воронка. Они успели в последний момент, когда проклятая стекляшка начало тонуть. Юркнули, а за ними будто коготь потянулся чей-то, и зеркало, кажется, треснуло. Портал закрылся. «Хоть одно радует. Здесь этот демон нас не достанет. Главное, чтобы он такой замечательный один был», - подумалось Паку, распластавшемуся на полу пещеры звёздочкой. Он ещё не знал, как жестоко ошибся. - Наверняка, Гриммы найдёт его раньше, чем, - Мотылёк подхватилась на месте. – Эта дрянь белобрысая ему в спину дышала. - Ты что не поняла? – Пак привстал на локтях и смерил девушку злым усталым взглядом. - Это портал для нас, мы вошли-вышли, а он куда тут выйдет? Мы в одинаковом положении. Зерцало где-то в этих пещерах. И пока он не закончит свой ритуал с ребёнком Гриммов, он никуда не денется. Его одолевали смешанные чувства. Он полагал, что со смертью Хозяина, весь хаос завершиться. Но проблема была в том, что, запустив механизм войны однажды, он лишь раскачивал и раскачивал этот маятник, пока тот не начал качаться сам, силами физики. Однако из слов Зерцало Пак уловил главное: он каким-то образом надеется переписать собственную историю. Так это возможно? И тогда получается, переписать мог не только он один? А что если ему, Паку, исправить свои ошибки таким образом? Ведь можно отмотать время назад, правда же? Вывести этого гада, Пэна, на чистую воду сразу же, и разоблачить Зерцало - вся история измениться кардинально. А если ещё раньше… Можно и отца спасти, и на троне своём по праву посидеть, и от Мотылёк избавиться. А потом познакомиться с Сабриной Гримм, стать для неё волшебным эльфом с самого детства, приручить, словно зверушку, влюбить в себя, после стать для неё героем, спася её семью от событий, которые благодаря ему не произойдут. Ему понравилась эта мысль. Но он даже не догадывался, что похожая мысль понравилось кое-кому ещё. А та, в свою очередь, даже не мыслила о том, что охотников за таким сокровищем пребывает с каждой секундой… - Ну что, пошли? – Пак поднялся, обернувшись к Мотылёк. - Поторопимся, - улыбнулась фея, и вечники отправились на поиски своего «волшебного Грааля». *** - Питер, боюсь, погиб. Или же заперт в зеркальном пространстве, до которого можно добраться только через другое зеркало. Если такое вообще возможно. Мне жаль, - Сабрина глубоко вздохнула, пока остатки клана Пэн застыли на месте. Обе семьи потеряли своих глав, теперь оставалось только отомстить за них. Или… «Зерцало сказал, что может переписать свою историю, то есть и переписать ход истории в принципе. Если может и он, то по идее, могут и остальные. Значит, и я тоже», - подумала девушка украдкой, ведь она рассказала вечникам лишь то, что с ними произошло, а не о чём конкретно был разговор с Зерцало, только обрывки. «Питер был одним из тех, кто помогал с написанием этих историй? Судья Жизни, так кажется. Тогда напрашивается вопрос: он-то почему свою историю не переписал? Ведь у него сожалений было не меньше, чем у Зерцало, а возможностей, наоборот, намного больше. Может ли быть такое, что Зерцало знал или хранил секрет этого, и Питер пробрался в Хранилище, чтобы его узнать? Но тогда он либо давно знал и ничего не сделал, либо не узнал, но оба варианты неправдоподобны. Чёёёрт!», - Сабрина потёрла виски, от усталости, недосыпа и насыщенных событий болела голова, мысли клеились друг к другу, не желая приходить в голову по отдельности, ужасно клонило в сон, но спать было смертельно нельзя, и оставалось только думать. Круг замкнулся. - То есть сейчас он где-то здесь, ваш Зерцало?- поинтересовалась Алиса, злобно сверкнув глазами. - Зерцало. Но, учитывая, что он задумал некий магический ритуал…, - старшая Гримм покачала тяжёлой головой, она уже на ходу начинала забывать слова, а язык во рту ворочался совсем уж неохотно. - Он, скорее всего, будет у порталов, - закончила за неё Дафна. – Однако, учитывая, что Зерцало – вечник бестелесный, как он проведёт ритуал, не очень ясно. Мальчик слишком маленький, а других магов при нём не было, от Червоны же он избавился. Белоснежка устало погладила брюнетку по голове. Небольшой отряд вечников, при близком рассмотрении, сам едва держался на ногах. Многочасовая битва-бойня, переживания смертей, близость смерти – всем хотелось забыться на пару часов. Но война была ещё не выиграна. - А что случилось с вами? – полюбопытствовала Сабрина. - После того, как Волк дунул… Часть вечников умерла на месте, некоторых сдуло прямо в небо, откуда они и попадали, кто куда – кто в пожар, кто просто на землю, кто в небе погиб, попав под молнию, - начала Белоснежка, прислонившись к стене и с трудом держа открытыми тяжёлые веки. – Волк вокруг себя закрутился, один за одним ураганы, свищи, смерчи пошли, и сам не отстаёт, дует и дует со всей силы, души с ветром мешает, а те – часть силы его, пожирает он их так. И природа с ума сходит. Молнии, град, землетрясения, живые лианы, плотоядные цветы размером со слона, ядовитые откуда-то полезли, летучие мыши из лесу кинулись, белки, птицы, что не исчезли, и всё на нас, как обезумившие. Мы думали, небеса упадут, там гремело. Река вышла из берегов, а лес всё пылает, пожар в кольцо взял – не выбраться: не тушиться, не засыпается ничем. А из города как зарычит вдруг что-то, завоет. Все оружие покидали, бежать бросились с поля, да куда… - Белоснежка махнула рукой. – Сами ноги едва унесли. Спасибо барышни этой. - Какой барышне? – полюбопытствовала Сабрина. - Сьерра Ирс, помнишь такую? – подняла брови Алиса. - Она, оказалось, тут все подземные ходы знает. Блондинка криво улыбнулась. Спасибо сказать надо, что не сожрала. А если честной быть, то задолжали они бедному оборотню нещадно. - Под землёй целый лабиринт из туннелей. Одни к барьеру ведут, другие к горам, схроны есть, даже говорят, за пределами городка тоже имеется, - продолжила Белоснежка. – Сьерра тут своих работников спрятала и ещё из замка кое-кого. Они от Алой Руки тоже не в восторге были, и воевать смысла не видели, ушли в подполье. - А зеркало с ними было? Не видели? – живо спросила старшая Гримм. – У Сьерры есть зеркало волшебное, как наш Зерцало. - Нет, не видели, - прищурившись, сказал Оливер. – Нам не до этого было. Мы только со Сьеррой и разговаривали. Она вместе с какой-то ведьмой была. Там дело серьёзное. В случае взрыва портала, они воздвигнут щит и постараются переждать, пока всё кончится. Кажется, только они в живых и останутся. - У нас ещё есть шанс это изменить. Надо отправляться к порталам, - Дафна встала, а за ней и Сабрина. - Пошли, - согласились остальные. Выбора ни у кого не было, только у Гриммов. И они, подобно Сьерре, остались рядом с вечниками, стараясь сберечь тех, кто ещё был жив. *** Чувства редко заставали Тери врасплох, потому как ощущал он их, будто бы через варежки, да ещё и с оттяжкой, словно фильм никак не загрузиться. Но в этот день случилось так, что те застали своего хозяина к ним совершенно не подготовленного, да ещё и завалились все скопом вместе с новостями. Сначала Тери был так рад и горд собой, что нашёл дневник Питера в доме у Гриммов и поспел раньше прозорливых сестричек, а затем чувство сошло на нет. Питер сам по себе не погиб, его тело всё ещё болталось где-то между жизнью и смертью и питало демона остатками энергии, потому как душу он сожрал в то мгновение, когда воля Пэна была сломлена. Он остался один. Раньше это принесло бы счастье, но теперь Тери всё никак не мог отделаться от сосущего чувства пустоты внутри. После опустошённости пришла ярость и ужас. Он вернулся в пещеры и не нашёл там её – сбежала. А по туннелям, тем временем, бродили злые мстительные остатки Пэнов, Гриммы и вечники в поисках Зерцало. Тери нужно было успеть просочиться к энергетическим выбросам в горах вместе с хранителем зеркала, чтобы всё вышло так, как он задумывал. Планы рушились, как замки из песка, молниеносно, не оставляя от себя ни следа. Но этого оказалось мало. Вишенкой на торте стало то, что Гриммы в лице Рельды успели пробудить ещё одного демона из Книги Легенд, иначе, из Дневников Питера. Откуда на поле битвы взялся Ветряной Волк Тоте было не ясно, но в тесной борьбе между Жрицей Природы, двумя демонами и Монстром Пустоты, которого он наколдовал, город явно мог отдать концы раньше положенного срока. В итоге, Тери решился не тушить пожарище ведёрком с водой, а устранить саму причину – переписать историю. Он давно это планировал, так давно, что уже и не вспомнить. А всё начиналось так просто. …Питер Пэн - юный вечник с огромными амбициями и силой молодости в кулаке начал обучаться магии. Он хотел стать сильнее, могущественнее, чем был, управляя одним Неверлэндом, который, как и все волшебные государства прошлого, канул в лету. У Питера были названные братья, количество которых всё приумножалось с каждым прожитым десятилетием, и несколько названных сестёр. У него была работа, деньги, он, как большой ребёнок, никогда не мог ни в чём себе отказать. А ещё у него была любимая – красавица Вэнди Дарлинг, не чаявшая в нём души, и которую, в свою очередь, безмерно любил он сам. Питер Пэн был самым счастливым человеком на Земле, но едва ли он это понимал. Амбиции и любопытство погубили его сначала. Как любое волшебное существо, воспроизведённое на свет с помощью магии, он обладал силами, но они требовали развития. А ему хотелось, как всегда, всё и сразу. Питер много читал и путешествовал, любил раскопки, а в поиски кладов ему не было равных, как и в чтении. Книги были разные, некоторые сами по себе несли волшебную энергию и отдавали её владельцу, а из других это энергию приходилось извлекать. А Пэн умел извлекать. Выгоду, пользу, энергию, время, силу – всё. Когда сил стало достаточно для обучения, Питер за него взялся. Оно научило его не только извлекать, но и отдавать. И он начал вкладывать. Оживлял предметы силой слова, проводил сомнительные эксперименты из любопытства, не следя за последствиями, и как водится, ловкостью, хитростью, смекалкой завоёвывал признание своих учителей. Только Вэнди знала его настоящим. Когда он нашёл тот манускрипт 16:21, то прочитал его Вэнди. Мечтатели, они действительно думали, что возможно отделить всё плохое, оставив лишь хорошее. А за чистоту эксперимента можно было ручаться с самого начала. Тень у Пэна была такой же живой, как и всё, что он воображал. Она не имела души и самостоятельной мысли, но подчинялась его приказам, а также отлично отделялась от него самого при надобности. Но эксперимент удался. Так родился Терип, он же Шедоу, впитав в себя всё самое плохое в своём протеже Питере, он стал осознанным существом. Однако он не был вечником, как Пэн, или человеком. Он был полуживым сгустком отрицательной энергии, с трудом чувствующей и при желании сохраняющим свой полупрозрачный вид. Первое время они с Питером были, как братья-близнец, очень похожи внешне и немножко внутри. Тери жил и развивал свои чувства, ощущения, учился колдовать, и как Питер отлично «изымал» энергию у других. Вот только оживлять не мог. Зато с тёмной магией стал не разлей вода. Однако Тери замахнулся на святое: хуже всего в глазах его создателя стало то, что его плохое Я оказалось намного могущественнее хорошего, и покусилось на Вэнди. Но Вэнди любила только настоящего Питера, который хоть и отрезал от себя всё плохое, святым не стал. А Терип был для неё Тенью. И тогда Тери впервые позавидовал Питеру. С этого-то всё и началось. Многолетняя зависть, ненависть и война между человеком и его тенью. Убить Тери не смогли, как не пытались, вернуть его обратно, будто испорченный товар, тоже не вышло, и тогда его заточили в волшебную тюрьму, откуда он мог лишь наблюдать за тем, что произошло дальше… Плохое Я было под замком, но амбиции всё жили в Питере, пуская корни. Он загорелся идеей написать книгу с легендами, герои которых бы ожили. Теперь он замахнулся на святое. Но вовремя его не остановил никто. Не знали о том, какими будут последствия. Никаких Судей Жизни никогда не существовало. Так называлась книга Питера, которую он всё-таки написал. «Судьи Жизни» - легенды о четырёх божествах-демонах из ацтецких и майских мифов. Неко – Солнечная Кошка, Дроко – Грозовой Ястреб, Ча – Земляная Змея и Тоте – Ветряной Волк. Питер собрал рассказы жителей, выбрал лучшие, а после создал волшебную книгу и чернила и записал… Первой книгу прочла Вэнди. Он давал ей смотреть и читать все его работы, всегда первой показывал ей всё, что бы не придумал. Они прочли две легенды из четырёх, как оказалось позже, легенда о Ветряном Волке Тоте уже доходила до потомков, но в изменённом виде. Но возлюбленные успели прочесть только две первых – о Неко и о Дроко. Неко забрала мягкую милую Вэнди сразу, ей всегда не хватало силы воли. А с норовистым Питером Дроко пришлось бороться веками. За развернувшийся дальше трагедией Тери смотрел с затаённым дыханием. Вэнди-Неко уничтожила несколько городов, прежде чем прозревший Питер и его семья смогли её остановить. И когда это случилось, Неко не побрезговала и забрала с собой в волшебное забвенье часть души Спикера, оцарапав его. На Вэнди наложили проклятье вечного сна, а Питер на долгие века обрёл нечто, походящее на смирение. Ему досталось за дело. А через пару сотен лет сбежал из своего плена и Терип, прихватив с собой Вэнди. А Питер навсегда утратил и остатки покоя. Он искал теперь всего пять вещей: как вылечить Вэнди от демона и вылечиться самому, как вернуть душу Спикеру, как уничтожить Тери и свой дневник. На этом сосредоточилась вся его натура, утратив детскость и беззаботность окончательно… Тери нашёл часть из того, что искал Питер, но всё-таки эта была лучшая часть. Теперь было время действовать. Он завершит начатое, перепишет историю набело, а там, кто вспомнит, как оно на самом деле было. Юноша обернулся тенью и бешено заскользил по стенам и потолкам горных пещер и подземных туннелей в поисках Зерцало… *** Их ждали. Стоило догадаться, что Хранитель зеркала Гриммов особенно умён, но никто не заметил вовремя. Теперь остатки выживших вечников были вынуждены отбиваться от голумов и гномов, мало походивших на симпатяг-почитателей Белоснежки. - Значит, мы на правильном пути, - крикнул Шарманьяк, одним ударом заставляя коротышку раздвоиться. - Даже если и так, - в ответ заметила Сабрина, прислонившись к большой сильной спине принца, - то нужно поторопиться. Вдруг он там уже заканчивает читать заклинание, а мы копаемся тут? - Да мы рады бы отпустить, - колко парировала Алиса, - но как-то гостей больно много у входа столпилось. - Расчистим, - коротко пообещала Дафна, направив в сторону скопления существ огненные шары. – Одна проблема. Если я уйду, то вы по миру пойдёте. Я тут единственный маг. Белоснежка, Шарманьяк, Сабрина и Алиса переглянулись. Члены семьи Пэн владели магией, но не настолько, чтобы в пылу боя с мечом наперевес в узком пространстве пещер ещё и заклинаниями сыпать. Либо меч, либо колдуй. Тут выбор простой. И войнов среди Пэнов было больше, чем волшебников. - Тогда я пойду к Зерцало, - вызвалась Сабрина. Она не знала, как именно должна делать, что задумалось, но понимала, делать придётся, или город сам себя сожрёт. - Сможешь? – поинтересовалась Дафна, смиряя сестру серьёзным взглядом одного красивого карего глаза и другого затуманенного, обезображенного раной. Блондинка знала: она проводник для магии. Перстень Питера контролировал этот процесс, позволяя ей самой колдовать. С его пропажей она снова стала опасной в первую очередь для самой себя. Но может сейчас её способность сыграет на руку? Им должно повезти. Потому что ситуация давно уже вышла за рамки их воображения и возможностей. - Смогу, куда денусь, - кивнула Сабрина, улыбнувшись, но улыбка вышла нервная, а губы дрожали. - Тогда вперёд. Белоснежка прикрыла тыл Дафне, а Алиса и Шарманьяк Сабрине. Младшая сестра раскидала столпившихся в проёме пещеры существ, а блондинка нырнула в образовавшуюся меж ними дыру, словно ловкий енот. И побежала туда, где виднелось голубоватое свечение, ни разу не оглянувшись назад. *** Пак и Мотылёк летели по коридорам подземных туннелей, забираясь всё выше. Портал отнёс их так далеко от места событий, что непонятно было успеют ли они хотя бы к концу, потому как начало они давно пропустили. Эхом отдавалась песнь железа и рык войнов – там дрались, не туда. Вдали звучали песни и звенели каблуки – остатки беженцев из бара спускались ниже, не туда. Слышался усталый плач и вой – из выживших на поле битвы, спаслись неизвестно как и теперь пытаются найти своих-не своих, уже неважно, хоть кого-нибудь живого – не туда. Коридоры длинною в жизнь, с резкими спусками, подъёмами, тупиками, расщелинами, препятствиями, и так много плутающих дорожек, что дышать нечем, а повсюду голоса – одни других ищут, но не слышат друг друга, а ты бежишь и слышишь всех и никого. Но вот то самое. Характерный треск, переливы мощного потока. Близко, близко. Но где? Где? В темноте только по звуку и можно ориентироваться, да по всполохам от драк. Пак мотнулся влево, Мотылёк за ним, вправо – и снова то же. От неё избавиться хочется, как от мухи назойливой, а она всё за тобой, да за тобой. Эльф уже пожалел, что не послушал Брумхильду. Хоть его роду-племени, а не близка она ему. И никогда не была. А теперь как-то особенно похолодало. Пак и сам не знал почему. - Нашёл, - предвкушающе прошептал юноша, увидев голубое свечение, и тут же в темноте кто-то мощным ударом оттеснил его к стене. Боль легла поверх другой, жгучей, быстрой, мокрой. В его бок вонзился нож, а потом провернулся безжалостно и резко. Эльф сполз по стене вниз. - Прости, Пак. Я перепишу будущее так, чтобы мы были вместе, обещаю, - он увидел только маленькую, блеклую тень и почувствовал, как она улыбнулась. Ветерок от крыльев легко прошёлся по его лбу, погладив по волосам холодом, а тело как-то странно начало индеветь, будто кто-то мороз пустил не по коже, а под кожу. - Помоги…- прохрипел Пак, чувствуя себя напуганным. Умереть здесь в темноте от удара ножом. Как же страшно! Страшно! – Помогите… Предал Гриммов, предал себя самого, предал память об отце, пусть не святую и не о святом. Собаке собачья смерть. Но как же страшно в темноте одному умирать. - Сабрина, - прохрипел эльф, зажав рану ладонью. Её имя немножко согрело. Сердце в груди перестало качать мороз, словно кровь новую влило. – Надо. Сказать. Сабрина. Что сказать? Кому? Зачем? Он не знал. Боялся один в темноте без неё дух испустить. Ведь она не узнает так никогда, что он – идиот. Влюблённый идиот. - Сабрина, - Пак схватился рукой на выступающий в стене камень, и пополз вверх, превозмогая рвущийся наружу крик боли и страха. Надо было идти к свету. Там, где свет, там она. *** Сабрина вбежала в зал, где из дыр в полу мощным гейзером била волшебная энергия. Трещина заметно расширилась с момента её последнего пребывания, как и сам кратер. Но появилось и кое-что гораздо более новое. Среди потоков прямо на полу образовалась небольшая лужица, которая загадочно мерцала на свету. И оттуда на неё загадочно смотрел Зерцало. Он не суетился, никуда не спешил и не выпрыгивал из зеркала, он словно застыл в этот отражение. Девушка остановилась в недоумённом ступоре. Она не знала, что делать и кого останавливать, ведь ничего не происходило. Тени на стенах тоже застыли. Все ждали чего-то, чего именно никто не говорил. Сабрина гипнотизировала отражение взглядом. Она не решалась нырнуть в ирреальный мир Зерцало, ведь был риск остаться там навсегда. Но помешать хранителю как-то по-другому и вернуть себе брата без этого не получалось. Как воевать с врагом, который и здесь, и не здесь? Чтобы успокоиться, блондинка слушала собственное дыхание и отзвуки металла, эхом доносящиеся до неё. Вдруг пещера вздрогнула. С потолка упали несколько камней. А затем всё заходило ходуном по-настоящему. По полу поползли зловещие трещины, и Сабрина с ужасом поняла, в чём дело. Потоки соединялись между, становясь единым, прямо в этой лужище. А Зерцало того и надо. Свет ослепил её, пока она вцепилась в какой сталагмит. Пещеру трясло, падали камни, лучи сливались, пока не превратились в один мощный бурный поток. Звякнули ключи на огромной связке, и вдруг в потоке прорезалось нечто похожее на дверь. Оно было каким-то квадратно-прямоугольным, с ребристым краем и без ручки, только с замком. «Это книга. Та самая. С историями вечножителей», - подумала Сабрина. Тёмная скважина замка притягивала взгляд. Блондинка вся напряглась, готовая в любой момент первой прыгнуть в дверь, как только та откроется. Это не сложнее, чем залезть в переполненный вагон электрички. Связка бабушкиных ключей звенела где-то в потоке. Зерцало перебирал их, не зная точно, какой именно подойдёт, и это изводило терпение девушки, сводя с ума. - Не дёргайся, - к горлу приставили нож. Лезвие было не холодным, а таким ледяным, как сама смерть. И в чём-то влажном. Сабрина почему-то была уверена, что на нём не вода. – Тебя стереть, Гримм или дать сдохнуть в муках? - А я уж думала, вы с Паком захлебнулись собственной желчью, - протянула Гримм, резко ударяя каблуком по сапогу феи и заезжая локтём ей по подбородку. Блондинка мечтала врезать этой стерве так давно, что не поскупилась вложить в удар остатки своих сил. Сабрина высвободилась из захвата, однако Мотылёк и не думала исчезать также легко. - Переписать историю может только один, - прошипела фея, покрепче перехватывая нож, - и это будешь не ты, - она бросилась на давнего врага снова. Мотылёк не была опытным войном, но минимальных навыков владения оружием и ярости было достаточно, чтобы стать для Сабрины ощутимым противником – сейчас их силы были равны. Завязалась настоящая драка, где никто не хотел уступать другому первенство. Претендентов на желаемый приз и так было слишком много. Обе даже не подозревали, что за их перебранкой из темноты спокойно следит Терип – их закадычный общий знакомый. Как и многие разы до он вновь не удержался и влез в ход событий, схватив тень Сабрины за ногу и опрокинув её хозяйку на пол. Мотылёк не упустила своего шанса, и клинки скрестились, источая ненависть. А тем временем, связка перестала звенеть где-то внутри потока. Чёрный проём замка вдруг заполнило золотом и повернулось – дверь наконец отворилась. Тень чёрной рыбкой метнулась к вожделенной цели. На миг меж нитей потока мелькнула маленькая фигура Зерцало. Протяжная нота разбила тишину вдребезги. Тери, выскальзывающий из тени, поскользнулся на месте, словно ему склеили ноги, и повалился на пол. Осязаемый и почти человечный. Он выронил дневник, и тот отлетел почти к краю потока. Следующая нота заставила Мотылёк завизжать не своим голосом. От неожиданной боли она выпустила из рук нож и горящие крошки-приспешники бросились ей в лицо, нещадно жаля. - Следи за деталями, Гримм, - хрипло посоветовал Пак, появившись в проёме пещеры. Он дышал с трудом и держался за бок, с которого медленно стекала тёмная кровь. – Смотри, - он показал Сабрине на Терипа, который в мгновение ока отбросил от себя приспешников, и, дотянувшись до дневника, нырнул в волшебный поток. Его злое красивое лицо было сложно не узнать: он выглядел один в один так же, как Питер. - Кто он? – Сабрина на секунду забылась. - Тень Питера Пэна. - Ты знал? – она обернулась к нему. Пак покачал головой. - Сложил два и два только сейчас. Не было времени подумать раньше, - он зашипел от боли. Его ноги подогнулись, и эльф упал на Гримм, которая сразу вцепилась в него и опустила на землю. - Ты ранен. Нужно остановить кровь, - Сабрина то и дело смотрела на открытый портал, проводя чуть дрожащими руками по ране Пака. - Даже не спросишь, почему я помогаю? – хрипя, поинтересовался эльф. - Ты не сомневался, когда сыграл первую ноту, - она перевела на него прямой взгляд светло-голубых глаз, и Пак увидел в них всё, что так хотел найти. Вот за что он сражался. Чтобы она посмотрела на него так. Серьёзно, с уверенностью в нём. Однако к её взгляду примешался ещё страх и ужас, и волнение. Она не могла остаться с ним сейчас. Эльф взял её лицо в свои руки и притянул к себе. Её губы горели, как в лихорадке, ложась на его холодные, заставляя дрожать от разницы температур и мурашек наслаждения. Они целовались смазано, трепетно, жадно, с ненавистью и с любовью, гладя руками знакомые и, одновременно, совершенно чужие лица друг друга. - Иди, Гримм. Измени историю, - прошептал Пак в её губы. – Я люблю тебя, и подожду, пока ты вернёшься. Иди-иди, - он плакал. Как ребёнок. Явно и горько. Сабрина прижалась к его лбу губами, и встала. По её щекам тоже текли слёзы, она сжала руки в кулаки, чтобы не бросится к нему. Оставлять его здесь, значило, дать ему умереть сегодня. Завтра больше не существовало в этом мире. Только если она принесёт в жертву эти крупицы счастливого сегодня… - Я люблю тебя, глупый эльф. Она разбежалась и прыгнула в открытую дверь портала, а за её спиной в пещеру хлынули голумы и гномы, прорвавшие сопротивление. Но она уже этого не увидела. Как и того, что все, кого она любила, погибли. Потоки волшебной энергии несли её прочь, вне времени и вне пространства. Туда, где рождались истории.