«Лучший сыщик 21-го века»

Они пересекли порог госпиталя Святого Варфоломея как раз в тот момент, когда Мейсон собирался запирать лабораторию. Как только ключ оказался в замочной скважине, Шерлок ловко перехватила его и вытащила, свободной рукой распахивая двери. Мейсон в недоумении застыл, как каменная статуя, совершенно не понимая, что только что произошло – лишь кончики завинченных смолистых кучеряшек легко зацепили его лицо. – Есть работа, – пояснила Холмс, по пути стягивая шарф. – Но я собирался запирать лабораторию, – потерянно ответил Хупер, широко распахнутыми глазами наблюдая за тем, как Шерлок скидывает плащ и вешает его на спинку ближайшего стула. – Дело не ждёт, – хлопнула в ладони Холмс, пододвигаясь к микроскопу. – Я согласна с Мейсоном, – подавляя зевок, сказала Джоан, оперевшись на открытую дверь. – Шерлок, за окном глубокая ночь. Девушка с минуту смотрела в глаза Джоан, размышляя над тем, серьёзно ли она намеревается уйти, но увидела лишь уставшее лицо и мешки под глазами. – У нас есть квартира, в которой можно спать. – Раз ты меня отпускаешь, то я с радостью вздремну пару часов. И не вздумай меня будить! – она круто развернулась на пятках и, взмахнув рукой на прощание, стремительно зашагала по коридору, уже мысленно ощущая тепло собственной постели. – Человеческие потребности, – едва слышно пробурчала Шерлок, вглядываясь в окуляр и настраивая микроскоп. – Ты тоже человек! – из коридора крикнула Джоан. А Мейсон в это время стоял у дверей, наблюдая за развернувшейся перед его глазами картиной: как только Ватсон скрылась за поворотом, он заметил, как едва уловимая улыбка на губах Шерлок резко растаяла. – Я тоже должен идти... – промямлил он. – Мейсон, у нас много работы. – Но... – Шерлок неожиданно обошла его сзади и накинула на плечи халат, отчего парень аж вздрогнул. После – вздохнул и отправился в подсобку за нужными приборами. Через несколько минут, проведённых в тишине, Шерлок заметила пристальный взгляд на себе и краем глаза посмотрела на Мейсона. – Говори. – Оу, эм, я просто подумал, вдруг ты хочешь кофе? Может, чай? Если хочешь какао, я могу сходить в соседнюю кофейню и... – Ничего не нужно, спасибо. – Л-ладно, – снова повисло молчание. Девушка продолжала заниматься своим делом, иногда бросая взгляды на затихшего парня. Тот слегка размашистыми и растерянными движениями стал поправлять свой халат, то теребить бейджик с собственным изображением и некоторыми данными. Он вел себя слишком смущенно, как для Мейсона. – Почему ты не говоришь мне то, что хочешь сказать? – Что? Я не... – Мейсон, сам знаешь, что я вижу тебе буквально насквозь, – уставшим голосом сказала она, снова уткнувшись в окуляр прибора. – Просто я заметил кое-что. – И? – Я... эм, – неловко прокашлялся он в кулак и из его уст вырвался нервным смешок. – Время не стоит на паузе, пока ты формируешь свою мысль, Мейсон, – начала нетерпеливо подгонять его Шерлок. – Да, просто... Ты никогда не задумывалась о ваших отношениях с Джоан? Не подумай о том, о чём ты подумала – я не это имел в виду! Я говорю о том, что... В её отсутствии ты совершенно другой человек. Ты грустная, когда думаешь, что она тебя не видит. Шерлок умолкла, долго не давая ответа. Со стороны казалось, будто она вовсе не слушала Хупера, пребывая в своём привычном состоянии хандры. Но Мейсон знал, что она анализирует каждое слово, чтобы не попасться ни на одном, поэтому понял, что стоит продолжать. – Можешь не отвечать. Каждый раз, когда мы заводим разговор, он превращается в мой монолог. Дело не в том, что я осуждаю тебя, совсем нет. Ты все равно не берёшь в счёт ничье мнение. Просто хочу, чтобы ты знала – я понимаю. Изредка Холмс украдкой посматривала на Хупера, пытаясь понять, а с ней ли он говорит. Но юный патологоанатом стоял на месте, опёршись руками о соседний столик и разглядывая свои ботинки, будто обращаясь к ним, а не к девушке. – Когда она не смотрит на тебя, ты думаешь, что на тебя не смотрит абсолютно никто. Это не правда, но так ли это важно, да, Шерлок? Я согласен, какая разница, кто на тебя смотрит, когда не смотрит тот, кто нужно? Что-то в словах Хупера зацепило ледяную корку души и загруженного разума, заставило отвлечься. Мейсон ещё немного помолчал, после чего всплеснул руками и удалился за тем, что попросила Шерлок ещё до его монолога. Как только Холмс осталась в лаборатории одна, она громко выдохнула, упёршись руками в стол, по обе стороны от микроскопа. Её вздох прозвучал облегченно, словно до этого на её плечах грузом лежало несколько мешков. Примерно так себя ощущала Шерлок каждый раз, когда кто-то поднимал тему её отношений с Джоан. Они не говорили с ней об этом – они рассказывали ей об её собственных отношениях, в которые, по сути, они лезть не должны. Если бы подобные нотации читала её сестра, то громкость выдоха была бы равна шуму гудка, который издаёт пароход. Но в данной ситуации Холмс не испытывала такого раздражения, скорее некого угрызения. Она сама не понимала их отношений и какой ярлык на них висит, поэтому было неприятно, что все, кому не лень, суют туда свои носы. Когда на душе огромный камень — нечестно, наверное, делиться с кем-то этой тяжестью. Но иногда инстинкт самосохранения побеждает. Мейсон Хупер был, пожалуй, единственным человеком, который не вызывал головную боль, раздражённость и исступление у Шерлок. Он был тихим, рассеянным и неловким, но в то же время имел некое качество, которое затмевало все предыдущие, будучи совершенно не схожим с ними: он мог влюбляться и при этом не стыдиться своих чувств. Проблема в том, что влюбиться ему угораздило в Шерлок, для которой любовные чувства подпадают под категорию «опасного недостатка». Однако после конкретного количества попыток привлечь к себе хоть каплю внимания – будь то скромный букет цветов или шлейф ароматных мужских духов, с нотками базилика, лаванды и меда, обязаны были свести с ума всех женщин и заставить их вешаться на свою шею – Мейсон, видимо, с болью в сердце решил, что просто не в её вкусе – и, как ни странно, оказался прав. После этого он не предпринимал попыток соблазнения долгое время, полностью откинув эту затею. На замену этому он начала искать себе спутницу: не загадочную и носящую длинный тёмный плащ, а простую и открытую. Несколько раз он даже знакомил потенциальных девушек с Шерлок, вот только ни одна из них не покинула их компанию с отметкой "Отличный выбор" от Шерлок Холмс. Поначалу Мейсон много размышлял над тем, почему Холмс так критично относится к его выбору: ревность? Нет. Мейсон достоин большего? Вряд ли. Тогда что? Загадка? Ничуть. Назовём это особой формой дружбы: если ты претендуешь на неформальное общение с великой Шерлок Холмс, храни ей верность во всем. Шерлок – собственница, да ещё такая, какую нигде не сыскать. Осознание факта, что он стал достоянием девушки, к которой испытывает притягательные чувства и которой явно неравнодушен, даже если не в романтическом смысле, стало ключом запершим двери, за которыми хранилось мужское счастье Хупера. Он не мог найти достойную замену Шерлок – ту, которая вызовет у него хотя бы призрачную часть тех чувств, которые он испытывает к Холмс. Поэтому он всегда рядом, чтобы помочь ей с любыми экспериментами или в делах, над которыми детектив работает; он также предоставляет ей полный доступ в лабораторию или морг, когда необходимо. Мейсон безотказен в любой просьбе, что Шерлок сочтёт нужной, и эта преданность как губит его, так и придаёт сил. Он знает, что Шерлок не ответит ему взаимностью, но желает оставаться рядом и быть другом, раз Шерлок это предпочтительнее.

***

Джоан проснулась от острого ощущения того, что кто-то на неё смотрит – да не просто смотрит, но и, кажется, прикасается к её рукам и ногам. Медленно приоткрыв один глаз, она испуганно взвизгнула и в панике, запутавшись ногами в одеяле, свалилась на пол. На краю её кровати, подогнув колени, сидела Шерлок и с совершенно отрешённым видом бесстыдно оглядывала разъярённо бултыхающуюся в простынях соседку. Ватсон громко фыркнула, сдувая упавшие на глаза тонкие золотистые пряди волос. – Шерлок! – негодующе зашипела Джоан. С этого ракурса Шерлок казалась ещё выше и величественнее, словно Снежная Королева на своём ледяном троне, украшенном различной формы хрустальными узорами. Лучи только начали лениво выползать из-за штор, которые Джоан перед сном плотно закрыла, и падали на лицо Холмс, освещая лишь правую часть. – Ты просила не будить тебя, поэтому я ждала, пока ты сама откроешь глаза, – сказала Шерлок, глядя на Джоан левым глазом, так как правый закрывал смоляной завиток волос, находившиеся, по своему обыкновению, в жутком беспорядке. На самом деле, Ватсон ни разу не видела, чтобы Холмс пользовалась расчёской, и это вызывало у неё подозрения и даже опасения. Но было глупо отрицать, что Шерлок выглядела обаятельно в рассветном освещении: с неряшливо заброшенными за спину волосами, в белоснежной футболке, мешковатых голубых атласных штанах и халате такого же окраса, который слегка спадал с одного плеча, открывая участок кожи. Это было по-особенному странно, видеть именно такую, домашнюю, Шерлок. Без привычного строгого пальто из ирландского шерстяного твида, шарфа, прикрывающего её тонкую фарфоровую шею, кожаных перчаток, которые так мягко скользили по плечам Джоан. Спокойная, сонная и такая измотанная. Нет, не то чтобы девушка видела Холмс в таком виде впервые, нет. Практически каждое утро, проведённое в общей квартире с сыщиком, Джоан наблюдала одну и ту же картину – только в слегка разных вариациях, и с каждым разом то, что трепетало внутри блондинки, становилось сильнее. Ватсон не сразу поняла, насколько долго она может лицезреть соседку, сидя на полу у подножья кровати и так не освободившись из плена собственного постельного белья, но, как только ей удалось немного проснуться, попутно потирая глаза, в неё тут же прилетела собственная одежда. – Собирайся, нужно идти, – с этими словами Шерлок вылетела из комнаты. Джоан лениво надела вязаный свитер кофейного оттенка поверх фланелевой рубашки и ловко заскочила в тёмные шерстяные колготы. Даже если им и предстояла беготня, а она гарантированна, Ватсон металась меж двух огней: брюками и юбкой. В голове хорошо запечатлелся один момент, когда Джоан, отыгрывая на очередном деле роль шефа полиции, она надела юбку-карандаш из шёлковой темно-сапфировой ткани. И то, насколько долго Шерлок не могла отвести от неё взгляда во время допроса. Именно тогда Ватсон впервые видела детектива такой рассеянной, но ей нравилось, что причиной её рассредоточенности была именно Джоан. Ей нравилось быть источником несвойственного для Шерлок Холмс поведения, потому что только при Ватсон девушка могла вести себя не так отрешённо и неулыбчиво. Ей нравилось, что Шерлок иногда тихо смеётся в её плечо, когда Джоан печатает в своём блоге брошенную по глупости или сгоряча фразу Холмс. Ей нравилось, что когда детектив размышляет о деле, она кладёт свою голову на колени Ватсон, несмотря на то, что там лежат ноутбук или книга. Иногда она даже забрасывала на неё ноги, точнее – одну на спинку дивана, вторую на её колени. Ей нравились их небрежные, случайные прикосновения, которые не вызывали дискомфорта. Ей нравилась их уютная тишина, нарушаемая лишь скрипом половиц, утренним запахом кофе и химикатов, приятным бархатом голоса мистера Хадсона и дверным звонком. Джоан вошла в гостиную, потирая сонные глаза: она проспала всего два часа. Вот она, щедрость по-шерлоковски. Холмс сидела в своём кресле, скрестив ноги, и что-то печатала в телефоне, когда в комнату вошёл мистер Хадсон, держа в руках поднос с завтраком. Джоан уловила тёплый аромат жасминового чая, а из-за лёгких ноток оладий живот разразился громким урчанием. Шерлок неожиданно поднялась на ноги, ловко обошла домовладельца и схватила на ходу плащ с шарфом. – Уже уходите? В такую рань? – обиженно прозвучал вопрос мужчины, когда тот выгрузил содержимое на стол. – У нас есть дела, мистер Хадсон, – на ходу обвязывая шарф вокруг шеи, ответила она. – Но я приготовил оладьи... – расстроенно сказал старик, обречённо указывая на душистый завтрак. Что-то внутри, помимо пустого желудка, скрутилось от жалости и осознания, что такой труд пропадёт зря из-за Мисс-я-не-ела-три-дня-и-мне-нормально. Возможно, она и не ощущает такой потребности как употребление пищи, но Ватсон – точно не робот. Да и она уже забыла, когда у неё во рту последний раз была хотя бы корка хлеба! – Я уверена, оладьи превосходны, – Джоан положила руку на его плечо, благодарно улыбнувшись. Мистер Хадсон лишь кивнул с пониманием в глазах и предложил как минимум отведать малинового варенья. Дождавшись момента, пока Шерлок покинет гостиную, Ватсон на скорую руку размазала по поверхностности оладья ярко-розовую ягодную патоку и поместила его целиком в рот, попутно натягивая куртку. Старик тихо хохотал под нос, завязывая на её шее длинный полосатый шарф, пока девушка пыталась прожевать лепёшку. Как только он закончил, Джоан ринулась к двери, но мужчина остановил её – и, в результате, Ватсон застыла у порога, опёршись обеими руками о деревянную раму. Мистер Хадсон подошёл к ней с салфеткой в руках и, мягко обхватив пальцами её подбородок, вытер остатки варенья с уголка губ. – Не то она узнает причину твоего опоздания, ведь не зря она – лучший сыщик двадцать первого века, – подмигнул он напоследок. Джоан широко распахнула глаза, но после мягко улыбнулась, поблагодарила за завтрак и поспешила на улицу, где её ожидала Шерлок.

***

Всего за одну ночь мелкие пушинки снега преобразились в белую крупу, которая затмевала взор и оседала на одежде и волосах. Шерлок, тряхнув головой и струсив копну спутавшихся в локонах снежинок, сделала последнюю затяжку, оглянулась и бросила окурок на землю, задавив тот носком ботинка. – Идём. Джоан с шоком замерла рядом, проводив её взглядом. – Где ты нашла сигареты? – озадаченно спросила она у Холмс, не веря собственным глазам и утопающему в снегу окурку. Курение было одной из тех вещей, которые вызывали отвращение и некое отрешение у Джоан. Не только в отношении к Шерлок. Хотя, кого Ватсон обманывает? Она ненавидела, когда Шерлок Холмс курила. И плевать, что это было – папироса с начинкой из наркотических веществ или же тонкие женские сигареты с ментоловыми нотками. И слова Шерлок в стиле: "Курение помогает сосредоточиться и благотворно влияет на память" ни капли не меняли позицию Джоан к её вредной привычке. Подобные аргументы она использовала и при принятии дурмана, так что это даже не считалось оправданием. Поэтому Ватсон стала вести некую игру, главной сутью которой было получше спрятать сигареты Шерлок. И поначалу у неё даже неплохо получалось, пока Холмс не разведала все её тайники. Так что девушка стала прятать их в своей спальне, зная, что эту комнату детектив посещает реже, чем собственную. Но кто же мог предугадать, что и там Шерлок найдёт свою прелесть. Ненависть Джоан была обусловлена не только заботой о здоровье подруги, но и личными факторами, которые отталкивали её от Шерлок, чего она не хотела бы. Как правило, от Шерлок веяло свежезаваренным кофе и химикатами, и эти ароматы стали не только привычными для Ватсон, но и некими синонимами слова дом. Но когда все это смешивалось с терпким и удушливым запахом дешевых сигарет, хотелось бежать куда подальше и не оглядываться. Или носить с собою освежитель воздуха в виде ёлочки. Курила Шерлок нечасто – зависело от ситуации. Если им попадалось не особо напряжённое дело, она не обращалась ни к наркотикам, ни к сигарам. Но, когда разум заходил в тупик и мысли забивались в кучу, она слетала с катушек. Вихрем носилась по дому, переворачивая все на своём пути и пугая своей агрессией мистера Хадсона. Обычно её поиски не увенчивались успехом – в таких случаях она приходила к Джоан и просто садилась рядом, на протяжении нескольких часов не издавая ни звука. У Ватсон всегда создавалось впечатление, будто она слышала все, что происходило в те моменты в голове соседки: непрекращающийся шум, гул и звуки рвущейся бумаги. Они обе молчали, пока Джоан не обнимала её, прижимая к своему плечу. Но если её поиски были успешны, Шерлок покидала дом на несколько часов и не отвечала ни на сообщения, ни на звонки. И пока она отсутствовала, Джоан сходила с ума, накручивая мысли на тонкую катушки, из которых вскоре вырастал клубок сомнений и тревог. Знала бы она, что в это время Шерлок была рядом – сидела на крыше и втягивала дым в лёгкие. Размышляла о чём угодно, но не о преступлении. Приходила она в умиротворённом состоянии и скрывалась в своей спальне, пока Джоан прижимала к лицу её плащ, пропитанный сигаретным дымом и парфюмом. Она ненавидела этот запах. – Не тратить же впустую время, которое ты отвела на сон, – равнодушно бросила в ответ Шерлок, выглядывая из-за угла. – Ты копалась в моих вещах! – осуждено выкрикнула Джоан, нахмурившись. Шерлок скривилась от громкой фразы. – Я искала жучки и камеры. Но ничего нет. – Видимо, тебя это не расстраивает. Джоан ничего не оставалось, кроме как отложить этот бессмысленный разговор и последовать за детективом. Она ещё раз оглянулась и направилась в сторону ближайшей двери. Там она отмычкой открыла её, после чего они вошли, разделившись. Это была типичная лондонская квартира с широкой и занимающей большую часть места мебелью. Окна и дверные арки были украшены тонкой мишурой: хозяева уже начали подготовку в Рождеству, мысленно подметила Ватсон, невольно задумавшись о своём первом совместном с Шерлок Рождестве. Впервые она не будет праздновать этот семейный праздник в одиночестве. Джоан вошла в комнату, оглядываясь и сжимая руку на рукояти пистолета, спрятанного за поясом, как вдруг все осветило яркое сияние люстр. Ватсон лишь успела разглядеть незнакомый силуэт, и внезапно показалась женщина, которая неуверенно сжимала в руке направленный на Джоан пистолет. Ватсон удивлённо изогнула бровь и спокойно выбила его из дрожащих рук, скрутив одну из них за её спиной, после повалила ту на пол. Тут вошла Шерлок, с улыбкой узрев эту картину. – Я все расскажу, только не ломайте мне руку! – захныкала женщина, мотая головой из стороны в сторону и боясь пошевелиться. Джоан обменялась взглядом с Холмс и Шерлок присела на корточки рядом с незнакомкой. – О, мисс Холмс, рада вас видеть, – её голос обрёл другие нотки, и паника исчезла без следа. – Не могу ответить тем же, мисс Бронте, – холодно ответила Шерлок, слегка склоняя голову на бок и вглядываясь в маленькие суженые глаза женщины. – Ты знаешь имя вора? – удивлённо спросила у неё Джоан, совершенно потеряв нить происходящего. – Она не вор, а поставщик. – Что? Поставщик ребёнка? – Зачем ему ребёнок? – спросила у Бронте Холмс. Её апатичный взгляд впился в женщину, губы которой медленно растягивались в улыбке. – Будто вы не знаете, мисс Холмс, – поставщик начала смеяться, что в сложившейся ситуации выглядело жутковато. Шерлок, осознав, что разговор не состоится, поднялась и двинулась к выходу. Джоан откинула от себя заливающуюся хохотом Бронте и бросилась за детективом, попутно громко захлопнув двери. – Шерлок, а как же?.. – Джоан пыталась нагнать соседку, но длинные ноги и широкие шаги Холмс давали ей фору. – Ей займётся Лестрейд, – Джоан услышала доносящиеся из далека звуки полицейских сирен и оглянулась на дом, в окне которого стояла Бронте, неторопливо размахивая рукой на прощание. От такой картины по телу пробежались мурашки, и Ватсон зашагала быстрее. Оказавшись на одном уровне с Шерлок, она краем глаза начала изучать её эмоции: тонкие брови были нахмурены в размышлении, губы – сжаты в одну сплошную линию, а глаза окрасились в лазурно-бирюзовый оттенок из-за яркого света белоснежных сугробов кругом. В этот момент Джоан остро ощутила желание рассмешить Шерлок. – Я надеюсь, что когда ты обыскивала мой комод, ты не наткнулась ни на что противозаконное, – пряча замёрзшие руки в карманы куртки, сказала Джоан, попутно разглядывая прикрытое серыми тучами небо. Казалось, Шерлок не услышала её, но через несколько секунд она дёрнулась, будто кто-то толкнул детектива в спину. – Ничего, кроме огромного количества пластинок с обезболивающим , – она пожала плечами, повторяя движение блондинки. – Видимо, у тебя нет скелетов в шкафу. Или же они не материальны. – Я думала, что ты давно узнала все пикантные подробности обо мне, – подливая масла в огонь, с лёгкой улыбкой сказал Джоан. Шерлок остановилась и внимательно посмотрела на отдаляющуюся подругу. Девушка оглянулась, с недоумением вглядываясь в широко распахнутые глаза соседки. – Я видела то, что мне не стоило видеть, – монотонно сказала Шерлок, не двинувшись с места. Джоан напряглась и медленно зашагала к детективу. Когда она остановилась в шаге от Холмс, та наклонилась к её уху, медленно и приторно протянув: – У тебя красивое нижнее белье. От этих слов щеки запылали маковым цветом, а внутри все начало сгорать от стыда. Джоан широко распахнула глаза и оцепенела, ощутив, что ноги примёрзли к земле. Стая смешанных мыслей томилась в её голове, из-за чего она так и не увидела долгожданную улыбку на лице Шерлок. Её разум терзала лишь одна вещь: Шерлок Холмс копошилась в её нижнем белье.