Выше облаков...

POV Леголас За почти три тысячи лет своей жизни я повидал очень много разного, странного, необычного и порой опасного, и, казалось, что люди уже ничем не могут удивить. Но на собственном опыте убедился, что хоть человечество и молодой народ, но их загадки ещё не разгаданы. Они разные. Другие. Я никогда не общался с младшими детьми продолжительное время до того момента, пока случайно не узнал её, девушку из якобы другого мира. Поверил ли я в эту историю? Конечно же, частично. Она ребёнок, возомнивший, что сказки могут быть реальны. Другие миры… Мне не сложно воображать, не сложно верить, что существует реальность, отличная от моей, той, в которой я жил всю жизнь, далёкую от сказок. Я и не знал, что сам однажды стану чьим-то героем сказки, тем более сумасшедшей девчонки, поставившей вверх дном весь Лесной дворец. Она удивительная и самая обычная. Сумела заставить поверить в невозможное моего отца, всегда трезво смотревшего на мир, а тот убедил меня, что чудеса случаются. Помню, как я махнул рукой, не поверив в это, посчитав, что это глупая шутка, а девчонка молодая ведьма, заигравшийся ребёнок, но именно отец разглядел в ней то, что заставило меня отправиться в путешествие под руку с незнакомкой. Опасна ли бывает магия, я не знал, никогда не сталкивался с ней за пределами Леса, да и мне знакома она другой, многие люди называют её колдовством, а я не вижу разницы: для эльфов это обыденность. Никто и не представлял в моём доме, что существует в мире нечто такое, что ещё неизвестно нам, старшим детям Эру. Другие миры. Оказалось, что мы были слепы, решив завершить своё развитие, остановившись лишь на Средиземье, но ведь никогда наш мир не посещали гости. В мою жизнь ворвалось настоящее Пламя, девушка, чья история для меня очень долго будет столь сложной загадкой, что я не смогу оставить её, пока не узнаю всего. Я верил ей, подпустил так близко, что мог спокойно засыпать, зная, что меня не предадут. Подкупившее наставление отца приглянуться к гостье подогревало любопытство, и, чем дальше уводил нас путь, тем больше эта любознательность становилась опасной. Странное имя, речь, внешность не делало незнакомку уникальной, обычный подросток, но это не всё. Джессика, бывало, говорила с кем-то, когда думала, что я не слышу, разжигала костёр без огнива… Это не просто странно — это пугало. Но самым страшным был огромный волколак, ведущий себя с нами словно щенок и рвущий на куски тех, кто представлял угрозу хозяйке. Плевать, что он невидим, в мире много разной магии, но я никогда не видел и не слышал о том, чтобы волк был мёртв, но при этом жив. Его сердце не билось, он не дышал, а охотился только ради забавы и мяса для меня, потому что лишь мне нужна была провизия. Я каждый день убеждал себя, что придёт время, и мне откроют тайну, почему юная девушка путешествует в компании мёртвого волколака, не спит и ничего не ест. Она пыталась делать вид, что всё нормально, но не удалось, словно ещё не научилась. Странности стали обычным делом в этом путешествии, и всё, что мне оставалось, чтобы пытаться заставить себя трезво мыслить, это не замечать. Я закрывал глаза слишком долго, настолько, что сумел позволить себе привязаться к этому нелепому созданию, имя которой так же нелепо, как и она сама. Шутки невпопад, глупые высказывания, абсолютная неприспособленность к жизни без удобств, грубость и нечеловеческая сила характера. Я видел в ней воина, но не готового к войне, будто для неё она началась внезапно, забрала всё самое дорогое, и теперь этой девушке, потерявшей даже свою сущность, ничего не оставалось. Её ничто не держало, даже домой, в свой мир, она всё более не стремилась вернуться, теряя надежду. За несколько месяцев пути я словно увидел сразу все стадии взросления человека. Глупая маленькая девчонка, бестактная и грубая; осознавшая всю серьёзность положения юная девушка, вставшая перед выбором своей дальнейшей жизни, и, наконец, потерявшая надежду (а вместе с ней и себя) дева, принявшая ту судьбу, что выбрали для неё неведомые силы, ей насолившие. Я видел, как умирают люди, но никак не тех, что воскресали вновь. Более сильными, более отважными… совсем другими и в тоже время по-прежнему искренними, сохранившими часть прежнего себя. Это удивительно. Мне довелось стать свидетелем потрясающей истории становления великой силы, основанной на борьбе с самим собой. Я не знал подробностей, мне это не нужно, я был просто рад находиться рядом с той, что стала отличным компаньоном и хорошим другом. Вопросы были бы лишними. Но всё едва не сгорело в испепеляющем пожаре её гнева. Магия ещё никогда не была так опасна и так близка. Да, Джессика защитила нас обоих от разбойников, но страх, что пустил корни в моё сердце, велел мне немедленно уйти подальше от неё, чтобы защититься от не контролируемой силы, впитавшейся в землю, в воздух вокруг, грозной и неведомой. Чужая магия нарушила само ощущение мира, она принесла в него смерть, сохранив лишь одну жизнь: мою. Я задыхался, хотел бежать подальше от пепелища, когда из-под опустившихся крыльев вновь увидел свет Арнора, но моя спасительница, потерявшая сознание, упала мне на руки, напомнила, что меня её сила не коснулась. Вокруг пепел и невыносимый запах пережаренного мяса, а она на моих руках бледнее мертвеца. Её кожа казалась мелом на фоне непонятно откуда взявшихся массивных крыльев как у птицы; они тяжёлым покрывалом окутывали нас мягкими перьями. Страх душил, мешал трезво соображать, а руки не хотели отпускать ставшее таким крохотным и лёгким тело спутницы. Она спасла меня тогда на перевале, когда нога соскользнула на камнях, и я едва не слетел со скалы, подхватила за руку с силой зрелого мужа, и спасла теперь, оставив от нападавших кучки пепла. Если тогда всё было легко объясняемо приливом сил в критической ситуации, то сейчас это казалось невероятным и пугающим фактом, несущим реальную угрозу. Инстинкты твердили бежать, но ноги не слушались. Она защитила меня от самой себя. И я боялся, что это стоило ей жизни. Немного научившись мириться с присутствием странной гостьи из другого мира, мне тут же пришлось сделать нелёгкий выбор: защитить её от обступившего со всех сторон отряда эльфов Имладриса или бросить им же, чтобы заковали ведьму в цепи, дабы не смогла навредить. Я разрывался, пребывая в шоковом состоянии, но не выпустил из рук её бездыханное тело, когда меня пытались поднять и привести в чувства. — Что здесь произошло? — разносилось со всех сторон на чужом для меня квенья. Но я был бы не я, если бы не учил его вопреки давнему запрету. Бим, этот ужасного вида волк, не подпускал близко к нам непонимающих эльфов, они целились в него с луков, но это всё равно бы не навредило чудищу. — Кто вы? Сейчас же назовитесь! — приказным тоном настойчиво сказал воин, спешившись и подойдя на расстояние, допускаемое псом. Я более менее пришёл в себя и осознал, как пугающе выглядел со стороны, держа на руках девушку с крыльями. Магия в Средиземье не новость, но даже здесь нет чудес, вроде этого. — Не подходите ближе, я не смогу остановить волка, — предупредительно сказал я на всеобщем, молясь, чтобы Джессика скорее пришла в себя и всё объяснила. — Меня зовут Леголас, я из Лесного Королевства. — Что здесь произошло, Леголас? — требовательно продолжил допрос смельчак, сделавший ещё шаг под грозное рычание пса. — Что за колдовство всё это? — указывая рукой на страшное пепелище, спросил воин. — Я не знаю. Мы с моей спутницей держали путь в Последнюю приветную обитель, как на нас напал отряд кочующих разбойников. Они все мертвы, а моя подруга, возможно, ранена, ей нужна помощь. — Кто она? — не сбавляя угрожающий тон, осведомился воин. Я хотел выиграть время и дождаться пробуждения Джессики, поэтому мне пришлось пойти на крайние меры. — Я буду держать ответ только перед тем, на чьи земли я вступил. Вы будете любезны препроводить меня и мою спутницу? — почти нахально спросил я, не терпящим лишних вопросов тоном. Воин, стоящий передо мной в угрожающей позе, смягчился и даже снял шлем. Лёгкая полуулыбка прогнала суровый вид с его лица. — Сыну Лесного Короля и его спутникам всегда рады в Доме Элронда. Нынче неспокойные времена настали, на границах рыщут стаи подобных разбойников, нужно быть начеку, тем более ко всему необычному. — Необычное не значит опасное, — заметил я, смягчившись. — Не мне судить: я лишь выполняю приказ. Девушка может быть опасна, возьмётесь ли Вы ручаться за неё? — Ручаюсь, — без тени сомнения ответил я к своему удивлению. Я защитил её, хотя минуту назад опасался, значит, я верил ей как другу, с которым разделил нелёгкую дорогу. Я совершенно не знал, на что пошёл, но готов был рискнуть. Коня Джессики убили, а моего погубил огонь, и я хотел воспользоваться предложенным эльфами жеребцом, но Бим не подпустил меня близко к отряду с хозяйкой на руках. Её тело из-за крыльев отяжелело настолько, что я едва держался на ногах, давала знать о себе усталость от многодневного пути и недавнего сражения. Мои ноги то и дело норовили наступить на крыло, казавшиеся мне хрупким, а когда я сумел забраться на спину псу, то приходилось постоянно следить, чтобы они не волочились по земле. Помимо отсутствующих вопросов меня радовало, что на щёках девушки появился лёгкий румянец. Я требовательно ждал ответов, призванных закончить мои опасения. Очень тяжело терять друзей, которым безгранично веришь, поэтому я должен был заставить себя принять любую правду. Она говорила, что является Демоном, но это ничего не объясняло. Подобных существ с этим именем в Средиземье я не знал, по крайней мере, столь похожих на людей. Подробно не было ничего известно, она боялась, что я начну опасаться, да и мне незачем знать, потому что Джессика должна была в скором времени покинуть этот мир. Что-то мне подсказывало, что ей всё больше нравилось здесь, а дома ждало нечто такое, ради чего не хочется возвращаться, опять же, она молчала, ни во что не посвящала меня. Что ж, я не навязывался, просто был рядом. Никто не встретил вернувшихся воинов и гостей, поэтому командир отряда лично вызвался проводить меня со спутницей в свободные покои, пока владыка Элронд не призовёт нас держать ответ. Мы хотели прибыть в это место как гостьи, а получилось, что сопровождали под конвоем как преступников. Отчасти я был согласен, что случись подобное в моём доме, отношение было бы строже: отец не терпит подобных вольностей на своей территории. Изнеженной Джессике пришлось бы туго в темницах Дворца, а здесь мягкая постель и надёжный защитник; Бим улёгся сторожить у двери, чутко принюхиваясь и прислушиваясь ко всему, что было снаружи. Я решил не дожидаться, пока меня позовут, и подготовиться, чтобы как подобает предстать перед хозяином Обители. В конце концов, мы не преступники, а Лес никогда не имел распрей с Имладрисом — стоило попробовать всё объяснить. Но не успел я выйти за дверь, как мне навстречу уже пришли. Меня встретили добродушной улыбкой и попросили пройти в личные покои лорда Элронда, любезно сопроводив. Ожидая строгой отчётности, я на ходу придумывал десятки ответов на самые разные вопросы, но, к моему удивлению, встретили очень радушно и приветливо. Владыка пребывал в хорошем расположении духа, что приободрило меня. Я вошёл в покои и почтительно склонил голову. — Владыка Элронд, для меня честь познакомиться с Вами лично и поблагодарить за оказанное гостеприимство. — Я попытался придать голосу уверенности, но он предательски дрожал, я растерял всю собранность, когда едва не погиб, сгорев заживо. — Что ты? Это для меня честь наконец познакомиться с сыном давнего друга! — добродушно улыбнулся полуэльф, будто бы ему не сказали о случившемся. — В моём доме всегда рады гостям, а тем более собратьям. Но позволь спросить, уж не несчастье ли вынудило тебя отправиться в столь долгий путь в неспокойное время? Меня огорчает тот факт, что подобное происшествие произошло с моими гостями. Надеюсь, твоя спутница не была виной случившемуся. Если бы не повозки с награбленным добром, я подумал бы, что это нападение без причины, а не самооборона. Я так и знал. За напускным добродушием скрывались подозрения и опасения, и не без оснований. Мне и самому было очень страшно, ведь я не знал, чего ожидать. Полагаю, все мои смятения отразились на лице, потому что владыка тут же сменил тему разговора, чтобы не раздувать ещё больше закравшиеся в мысли страхи. — Впрочем, вы прибыли без цели, и, я думаю, что столь скорбного события вероятно бы и не произошло. Что сейчас с юной леди? — Я не знаю, — честно ответил я севшим от потрясения голосом. — Но в том, что она не виновата, я ручаюсь перед вами, владыка, — неожиданно твёрдо заявил я. — Моя спутница спасла меня от шайки негодяев. Если бы не она, быть беде. — Ты хорошо знаешь своих друзей? — Я знаю то, что мои друзья не просто так зовутся «друзьями». — Что ж, полагаю, ты ручаешься за колдунью в чужом доме. Если девушка… — Я понял. Мы немедленно покинем Долину. — Это не обязательно — я ведь не выгоняю. Всего лишь хочу быть спокоен за порядок в моём доме. Я хорошо знаю Короля Трандуила, он всегда держит своё слово, это побуждает меня верить его сыну, надеюсь, воспитанному подстать отцу, — смягчился голос Элронда. Да уж, моё слово ничего не стоит без тени отца. Что ж, я привык быть на втором месте, поэтому только кивнул в ответ, мысленно сделав заметку, двинуться в дальнейший путь, как только Джессика вернётся в сознание. Здесь, как оказалось, были рады не всем, и я не виню их за страх: я сам боялся. — Ты волен находиться в моём доме столько, сколько захочешь, Зеленолист, твои друзья тоже желанные гости. Если они не колдуны, конечно. — Благодарю за оказанное гостеприимство, владыка, — почтительно склонился я. — Отдохни с дороги и будь любезен оказать нам честь присутствовать на ужине как представитель родственного народа. — Непременно. Покинув покои Элронда со смешанными чувствами благодарности и недоверия, я скоро вернулся к подруге, застав её всё так же лежащей на кровати, даже не пошевелившуюся. Сделав несколько шумных вдохов, чтобы успокоиться и собраться с мыслями, я решил остаться рядом с ней. Не хотелось пропустить пробуждение. Поправив крыло, чтобы оно не свалилось с кровати, я прилёг рядом отдохнуть и задремал. POV Джессика Я снова провалилась в ничто, туда, где была, казалось, вечность назад, когда умерла. Ничего вокруг. Тихо. Пусто. Темно. Это и есть мой собственный Ад, куда не хотелось возвращаться, но он всегда был мне рад. Я знала, что, придя в сознание, мне станет лучше, словно с плеч свалится тяжкий груз; сила, так долго копившаяся, получила свободу и сделала меня монстром. Не было желания сопротивляться ей, потому что надежда вернуться домой умерла, а значит, умерла и я. Мой мир уничтожен. Всё кончено. Люцифер победил. Когда я перестала звать Михаила, я знала, что он мог не отвечать так долго только по одной причине — он мёртв, иначе бы не отступился от моей силы и брата, сделал бы всё возможное, чтобы надавить, заставить, угрожать, шантажировать, но он исчез. Он мог умереть только в случае проигрыша в войне, а если война проиграна, значит, мертвы все. Моя семья осталась в том мире, я не могла применить новую силу для их спасения, получилось, что Михаил сам невольно подстроил себе западню, спрятав меня так далеко от своего злого брата. Теперь я действительно не помеха Люциферу, он только рад такому исходу. Лишь один архангел знал о том, где я, и он уже никому не расскажет, значит, я осталась одна в чужом мире без надежды вернуться. Теперь, когда возвращаться было некуда, мне оставалось только научиться жить здесь, в Средиземье. Это всё казалось игрой, но она перестала быть развлекательной, когда дело коснулось вопроса заточения здесь. Я не знала, что с моими братьями, не знала, можно ли вернуться и вообще, куда возвращаться. Что осталось от мира, в котором правил Сатана? Я ни за что бы не сдалась в борьбе с ним, даже если бы не осталось ни одного человека, если бы могла вернуться. Но я не могла. Застряла и была абсолютно беспомощна перед обстоятельствами. Всё, что мне оставалось, чтобы не сойти с ума от боли и горя, это просто играть дальше в игру без задания, плыть по течению реки этого мира. Но даже игры выдуманного мира оказались небезопасны — угроза была как никогда реальна. Выживать приходилось учиться прямо на ходу, действуя по обстоятельствам, и впервые всё сложилось как нельзя удачно. Мой демон пробудился, защитил меня и друга в момент опасности, я была спокойна за Леголаса, потому что со мной он был в безопасности. Да, нотки совести присутствовали, ведь это я всё испепелила, но ведь люди заслужили быть уничтоженными. Люди — монстры, в каком бы мире не родились. Может, в какой-то степени я и была рада избавиться от человеческой сущности, не быть обременённой душой с её метаниями. Частичка её навсегда останется в виде моей любви к семье, и ничто не заставит отказаться от этого, никакая сила Демона и Ангела. Я снова вернулась. Я жила. Не было боли и скорби по тем, чьей кровью я умылась не без злого умысла, не тяготила совесть по утраченной человечности… Я была рада только тому, что мой друг не пострадал. Вот только взгляд его изменился — это страх так смотрит, его нельзя спутать с чем-то другим, особенно если ты чувствуешь, как от него питаются твои силы. Своеобразный наркотик, вызвавший однажды во мне зависимость, но об этом позже. — Наверное, я должен поблагодарить тебя, — продолжая внимательно рассматривать меня, сухо сглотнул мой друг. Этот голос… Странно, что кто-то, видевший подобное, всё ещё был рядом. Не в силах выдавить из себя хоть слово утешения или ободрения, я попыталась обнять Леголаса, но он отстранился, соскочив с кровати. — Прости. — Тебе не за что извиняться, — невесело улыбнулась я, пытаясь спрятать хотя бы крылья, но сил было так мало, что не хватало даже на простую иллюзию. Меня задела его отрешённость, я всё-таки жизнь ему спасла. Но, как оказалось, не все готовы платить за свою жизнь столь высокую цену. — Прости, я… — замялся эльф, судорожно подбирая слова. Мне не было понятно, чем вызваны такие метания. — То, что случилось… В это сложно поверить. Прости. Но я просто обязан знать всё! — Ты боишься меня? — Глупый вопрос, но он помог сконцентрировать друга на самом важном — его отношении ко мне. Тяжёлый вздох, потирания переносицы от напряжения… Неужели, мой вопрос оказался столь сложным, что он не мог ответить на него правдой? Я не обиделась бы, ни в чём не обвинила, просто пошла бы дальше своей дорогой, подальше о тех, кому могла навредить. Леголас вернулся ко мне, присев на кровать, но мгновенно соскочил, когда я вскрикнула от боли: он не глядя уселся прямо на крыло. Эльф обеспокоено засуетился, коснувшись легко мягких перьев. — Прости, прости! Не сломал? Полные искреннего сожаления глаза совсем сбили с толку. Я чувствовала тепло его ладони сквозь перья, это меня успокаивало и заставляло трезветь после упоения силой. Теперь я не ощущала освобождения — меня тяготила вина. Но не за отобранные жизни, а за поломанную психику друга. — Всё хорошо, — слабо шепнула я, потеряв дар речи, когда растерялась от подобной реакции. — Ничего страшного. — Как ты? — Куда важнее то, как ты. — Благодарен за спасение и в ужасе от случившегося, — натянуто улыбнулся Леголас, пытаясь приподнять нам обоим настроение. — Знаешь, это было… необычно. Пугающе странно. — Да. Наверное… Но, поверь, я бы не причинила тебе вреда, — умоляюще посмотрела я на друга и вдруг поняла, что он итак это знал. Он сам обнял меня, да так крепко, что я растерялась. И когда мы стали настолько близки? — Эм… Легси, я не думаю, что заслуживаю столь бурной реакции. — Замолчи и получай удовольствие, пока я перевариваю. Похоже, что теперь я без тебя ни в одну драку не ввяжусь, — попытался пошутить Леголас, и ему удалось заставить меня приободриться. — Акция одноразовая, я предпочла бы использовать пистолет. Патроны дешевле магии. Не стоит ей злоупотреблять. — Я ни слова не понял, — звонко рассмеялся друг своим очаровательным смехом. — Теперь ты обязана мне всё рассказать. Я так понимаю, что в свой мир тебе не вернуться? Да, я подслушивал. Из кучи ругательств и обвинений удалось понять всю суть. Мне жаль, Джессика. — Жалость мне не поможет. Ничего не поможет победить вырвавшееся зло, — с сожалением проговорила я, растеряв всё веселье. — Но ведь ты такое сотворила… — Что толку? Я просто не готова вступить в эту битву. Если вся моя семья… — Если вся твоя семья проиграла, и твой Враг тому причина, то не должно ли чувство мести вынуждать тебя не сдаваться? — с упрёком взглянул на меня эльф, а я сильно этому удивилась. Вот она вся кровожадность лесного народа. — Ты найдёшь выход и будешь готова спасти всех, кого сможешь. — Как? Я себя-то спасти не могу. — Соберись, тряпка! — крепко встряхнул меня Леголас. Моё лицо, наверное, со стороны было похоже на стол с двумя большими блюдцами. Я тупо уставилась на эльфа, по-прежнему удерживающего мои плечи. — Не смей сдаваться, ты сможешь вернуться и выгнать зло из своего дома. — А если возвращаться уже некуда? — Тогда создашь нечто новое! Я научу тебя сражаться, считай это возвращением долга за спасённую жизнь, — пожал плечами Леголас. — Вау… — только и смогла родить я.