Все возможно...

      Из тени вышел Бог обмана. Он был сильно измотан, а на его лице застыла скорбь. Я еще не видела Локи таким. Решив и дальше не шевелиться, я застыла в неудобной позе и стала выжидать. Он оглянулся по сторонам и подошел к камням. Я испугалась и подумала, что он меня заметил, но ничего не произошло. Оказывается, я скатилась довольно глубоко — прямо в выбитый пол. Я могла наблюдать, как он приподнимает ладонь, и как за его рукой поднимаются и обломки. Вдруг, он резко взмахивает рукой, и камни летят в стену, громко при этом ломаясь. Я чуть удержалась от испуганного крика. Сердце колотилось о рёбра, как только Локи не слышит этого стука?       Все происходило очень быстро — камни поднимались в воздух и с разгона врезались в стену. Иногда трикстер брал в руки какой-нибудь осколок и сильно сжимал, наблюдая за капающей кровью, но буквально через секунды царапины заживали, заставляя его снова брать в руки острый предмет. Внезапно, он поднял в воздух несколько камней и запустил их не как раньше, в противоположную от меня стенку, а прямо в мою сторону. Я испуганно отскочила в сторону и оказалась лицом к лицу с разъяренным богом.       Он посмотрел на меня с толикой удивления, но быстро совладал с собой.       — Никому еще не удавалось так подкрасться ко мне и долго не подавать виду. — говорил он притворно спокойным голосом, в глазах плескались блики ярости.       — Видно, у меня это наследственное, — ляпнула я первое попавшуюся на ум фразу.       — Что ты здесь делаешь? — зло прошипел он.       — Отдыхаю.       — Убирайся прочь, — тем же тоном проговорил Локи.       — С чего это? Не одному тебе тяжело, — эгоист, думает только о себе. Сейчас мне даже жаль его не было, хотя и понимала причину его самобичевания.       — Ты меня не понимаешь, меня никто не понимает, — рычал он, подойдя на шаг.       — Я не понимаю? — нет, теперь та ниточка, которая меня сдерживала, порвалась. Всё выскажу. — Это ты меня не понимаешь, чертов эгоист! Ты думаешь, что если потерял мать, то это уже конец света! Не забывай то, что мой родной папаша убил самых дорогих мне людей! А этот папаша, между прочим ты! И ты говоришь, что способен на любовь? Ты меня лишил любви и смысла жизни. А все из-за твоих амбиций, — шипела я, переходя на рычание и сжимая кулаки.       Я чувствовала, как горячая кровь с огромной скоростью течет по венам. Хотелось выплеснуть всю боль на него.       Чтобы он почувствовал все то, что чувствую я.       — Да как ты смеешь? — он смотрел шокированно и зло, а его голос походил на шипение змеи. — Ты даже представить себе не можешь, что Фригг значила для меня. Ты даже мизинца ее не стоишь! Ты не смеешь даже произносить ее имя вслух.       Локи снова подошёл на шаг вперёд.       Его вид внушал ужас: эти глаза, которые пылали яростью смотрели прямо на меня и выжигали душу. Казалось, в них мелькали красные блики. Внутренний голос говорил, что надо остановиться, но мне этого не хотелось. Я должна ему высказать все, что я думаю, и пусть он меня убьет за это! И ему, и мне станет легче.       — Я смею высказать тебе все то, что о тебе думаю, особенно после того, что ты сделал! Я тебя ненавижу, ты самая последняя тварь, которую я встречала! Так тебе и надо, что твоя мать погибла. Только одного жалко, что ты не в темнице и не в пыточной. Тебе только там и место! — как только я договорила, то почувствовала, как моя голова отлетает в сторону, а щеку начинает болезненно жечь. Во рту появился металлический привкус.       От сильного удара я чуть не упала, но удержали меня чужие руки, до боли сжимающие плечи.       — Не смей, понятно тебе? — трикстер сильно встряхнул меня, из-за чего закружилась голова. — Не смей так со мной разговаривать. Не думай, что после этих слов у меня проснется жалость к тебе. Мне плевать, что ты моя дочь и на твою судьбу.       От этих слов сбило дыхание. Меня будто в холодную воду окунули. Я взглянула на него.       — Что ты чувствовал, когда увидел мертвое тело матери? — я выдавила из себя эти слова, во мне полыхала ярость, я её чуть сдерживала.       Выражение лица Локи не менялось. Я решила выпустить из себя всю желчь, которая скопилась.       — Скажи мне, сволочь, что же ты чувствовал? Ты ее любил, да? Любил? Я в это не верю. Да и никто в это не поверит. Ты не умеешь любить. Ты умеешь только разрушать! И себя ты разрушил, и продолжаешь разрушаешь дальше. Ты хочешь завоевать власть? Я надеюсь, что это никогда у тебя не получится. Ты не заслуживаешь власти…       Он смотрел на меня все так же жутко, но я продолжала, не замечая этого. Многое накопилось, и если Локи меня убьет, то ничего страшного.       — Ты говоришь, что я не стою и мизинца твоей матери? — я вернулась к ней и смотрела на трикстера в ожидании. — Это ты и мизинца ее не стоишь, — я с секунду молчала, вспоминая, что он мне говорил в библиотеке. — Она вообще тебе не мать. Ты приемыш. Но теперь у тебя и приемных родителей нет. Ты это заслужил.       Из глаз все-таки хлынули слезы.       Как странно, во мне полыхает ярость, но и в то же время хочется завыть от душевной боли.       — Я тебя ненавижу! — прорычала я сквозь слёзы.       Хотелось избить его, покалечить так, чтобы он на всю жизнь запомнил! Но я не могла даже вырваться из его хватки.       Он смотрел на меня не отрываясь, глаза отливали красным. Плечи ныли, сжимаемые трикстером.       — Убирайся отсюда! — повысила я голос, толкая его со всей силы от себя подальше.       Сдвинуть его не получилось, он только качнулся, но в его взгляде промелькнула ненависть и безразличие.       — Ты ничего не знаешь, — прорычал он, толкая меня назад.       Я не удержалась на месте и упала на камни. Казалось, толкнул меня даже не он, настолько легким было его движение. Но как больно! Теперь ещё и физически. Острые камни разодрали руки и спину в кровь, я чувствовала, как она стекает. Висок колол от удара, я ощутила струйки горячей жидкости, текущей по щеке. В глазах плясали искры, голова кружилась.       — Уйди, — выдавила я шёпотом, на большее меня не хватило. Голова кружилась, и темный коридор плясал.       А, может быть, я умру? Как же тепло становится на душе от этой мысли. Локи мне не поможет, я знаю это. Но он будет стоять и смотреть, как я умираю. Я не хочу, чтобы он был рядом, когда я засну навечно.       В голове начали мелькать самые странные мысли, но ярче всего были слова «Мне плевать, что ты моя дочь и плевать на твою судьбу!». От них становилось ещё хуже. Больно. Почему мне так больно?       Мне было одиноко, но компании трикстера не хотелось.       Ну почему Локи не уходит? А, может быть, он все-таки уже ушел?       В голове всё загудело. Возможно, я не услышала, как он уходил. Сколько времени прошло? Я чувствовала, что силы уже покидают меня, и прошептала на всякий случай:       — Уйди, прошу…