Дотянуться до звезды

POV Хёкдже – Хёкки, постарайся не моргать, а то я опять накрашу тебя криво и придется начинать все заново, – прощебетала над моим ухом девушка-гример, которой меня с самого утра отдали на растерзание. Я собрал в кулак все мужество, стараясь не моргать, чувствуя, как тонкая кисть аккуратно порхает по моему веку. На меня медленно накатывала расслабляющая дрема. Последняя неделя была до безумия сложной, но впервые за долгое время я ощущал что-то похожее на азарт и… интерес к жизни? Ежедневный подъем в шесть утра, чтобы не опоздать на пары, иначе преподаватели спустят с меня три шкуры. Занятия в университете, практические занятия с учителем Кимом, который по-прежнему надевал более чем странные костюмы и не давал никаких послаблений на тренировках (да я и не просил их). Затем бегом в SM Entertainment на очередную тренировку-репетицию под руководством не менее сурового, чем учитель Ким, Йесона, который был таким простым и легким в дружеском общении, но на тренировках превращался в сущего дьявола, заставляя прогонять танец раз за разом, пока у нас Донхэ не выработались идеально синхронные движения. Донхэ. Уголки губ поднялись немного вверх. Он оказался именно таким, каким я его всегда представлял: милым, добрым, иногда излишне шумным, настойчивым и веселым, но это… Это меня не отталкивало в нем и не пугало, а… восхищало. Он был таким, каким я вряд ли смогу стать. За последние пять дней мы с ним даже немного подружились, но скорее благодаря ему, чем мне. Не обращая внимания на все мои отговорки, он кормил меня обедами и ужинами, постоянно отшучиваясь тем, что он не простит себе, если я упаду на тренировке в голодный обморок; пичкал бесчисленными сортами кофе, уверяя, что однажды найдется тот, который мне понравится, а я не мог ему отказать; довозил едва живого меня по ночам до дома, по пути развлекая ненавязчивой болтовней и совсем не требуя отвечать ему, и обязательно желал в Kakao спокойной ночи и доброго утра, и по-смешному обижался, надувая губы, когда я по забывчивости обращался к нему формально. – Хёкки, ты уснул? – насмешливый голос девушки-гримера вырвал меня из сладкой дремы. – Все готово, можешь оценивать результат. Я с неуверенностью открыл один глаз и посмотрел в зеркало туалетного столика, напротив которого сидел, и изумленно выдохнул, резко распахивая второй глаз. Макияж на время съемок клипа я принял, внутренне содрогаясь, как неизбежное зло, но то, что со мной сделали... – Нуна, ты просто волшебница… – восхищенно выдыхаю, глядя на то, что она сделала с моим лицом и волосами. Я никогда не считал себя даже симпатичным, но сейчас... Волосы были уложены, как на картинке глянцевого журнала, и нарочито небрежно подвязаны платком. Кожа на лице, на которой лежал не один слой косметики, буквально сияла, как и глаза, аккуратно накрашенные и подведенные. – А ты не верил. Еще губы подкрасим перед началом съемок, и все будет просто идеально, – усмехнулась девушка, поправляя выбившуюся прядь у меня на макушке. – Я не… – пытаюсь оправдаться. – Я видела скепсис в твоих глазах, не спорь, – рассмеялась она, сдувая с глаз рыжую челку. – Тебе лучше переодеться, потому что скоро сюда приедет остальная подтанцовка и тут будет не продохнуть, – она окинула взглядом небольшую гримерку, большую часть которой занимала вешалка с одеждой. – Костюм Хёкдже! Быстрее переодевайся, съемки начнутся через пятнадцать минут , – в комнату влетела еще одна девушка, держа вешалку с тем, что мне предстояло надеть. Я с легкостью узнал эту девушку, потому что видел раньше: пару дней назад она приезжала на нашу с Донхэ тренировку, чтобы снять с меня мерки для моего костюма. – Аксессуары занесу через три минуты. С макияжем все? – она обратилась к моему гримеру. – Да, – утвердительно кивнула гример. – Я пойду посмотрю, как там дела у Донхэ, а ты пока переодевайся. Увидимся на площадке, – она подарила мне улыбку и вышла вместе со стилистом. А я быстро соскочил с места, чтобы успеть переодеться до их возвращения, уже прекрасно зная, что в закулисном мире нет стыда и с них вполне может статься заставить меня переодеваться прямо при них. Я скинул с ног кроссовки и стянул штаны, надевая вместо них джинсы из тонкой блестящей черной ткани. Слишком обтягивающие, на мой взгляд, но костюмы были не в моей компетенции. Поэтому я со вздохом надел ремень с массивной пряжкой и потуже застегнул его . Не хватало еще, чтобы они сползли во время съемок. Футболку пришлось аккуратно, чтобы не повредить прическу и макияж, над которыми нуна-гример работала больше часа, сменить на серую майку размеров на пять больше нужного, потому и повисшей на мне, как на вешалке. Что с ней делать – я не представлял, поэтому оставил так, как есть, и накинул сверху темно-синий приталенный пиджак. – Хёкдже, ты закончил? – в гримерку влетела нуна-стилист и, критически осмотрев меня, хихикнула: – Нет, в таком виде тебя точно нельзя выпускать, – она быстро подошла ко мне и, одернув майку, без стеснения заправила ее переднюю часть в джинсы, заставляя меня покраснеть от стыда. – Не смущайся, Хёкдже, я просто стилист, – улыбнулась нуна, заметив мое смущение. – Так, аксессуары, – она полезла в огромный бумажный пакет, который держала в руках. – Кольца. Руки вперед, – скомандовала она, и я послушно выставил руки вперед. Девушка тут же нанизала мне на пальцы десяток всевозможных колец. – Браслеты... Не опускай руки, – бормотала она, как волшебник, извлекая из пакета три браслета, которые через пару секунд болтались на моем левом запястье. – На шею, – она увлеченной копалась в пакете. – Йа, опять все запуталось, – она вытащила комок цепочек из пакета и судорожно начала их распутывать. Мужской голос, крикнувший из-за двери: – Поторопитесь, до начала съемок осталось пять минут ! – только добавил масла в огонь. – Помочь? – спрашиваю, нервно наблюдая за девушкой, которая никак не могла справиться с цепочками. – Нет, я все, – одним последним движением она таки распутала комок, и через минуту на моей шее болтался десяток разнокалиберных прохладных цепочек. – Платок, – на свет из пакета появился черно-белый платок, похожий на тот, что был повязан у меня на голове. Я даже представить не мог, куда на меня можно надеть еще один платок, пока не почувствовал, как чья-то рука лезет в задний карман джинсов, и вздрогнул, в который раз заливаясь краской. – Осторожнее, не шевелись, – раздался из-за моей спины голос сидящей на корточках девушки, – я пристегну его на булавку, чтобы не выпал. – Все, – облегченно выдохнула стилист, поднимаясь с корточек и оглядывая меня со всех сторон. – Вроде ничего не забыли. – А… – я смущенно пошевелил пальцами ног, на которых все еще были только белоснежные носки в веселых смайликах. – Черт, – девушка со стоном схватилась за голову с короткой взъерошенной стрижкой и с криком вылетела в коридор: – Мне срочно нужна обувь Хёкдже! Кто-нибудь видел бумажный красный пакет?! POV Донхэ – Все отлично, – улыбнулся мне гример, нанося заключительные штрихи макияжа уже на съемочной площадке, где мы с Хёкдже должны были записывать первую часть танца. Только вот Хёкдже до сих пор не было. Я уже сотню раз пожалел о том, что поддался на возмущения менеджера Пака и отправил его на подготовку в гримерку для подтанцовки, лишив себя удовольствия любоваться его заспанным по-детски милым личиком почти целый час. Но субординацию все же требовалось сохранять. – Где второй танцор? – раздраженно спросил режиссер, который знал, что сначала снимают наши с Хёкдже партии и только потом общие планы со всеми танцорами. – Мы уже здесь, – в огромное помещение буквально впорхнула моя стилист, таща за собой за руку, как маленькую собачку, Хёкдже. В другой момент я бы здорово приревновал, потому что девушка неосознанно или осознанно сделала с Хёкдже то, чего я себе позволить пока не мог: держала его за руку... Но я замер, не в состоянии оторвать взгляда от мальчишки, который усилиями моей команды превратился в совершенно потрясающе красивого и сексуального парня. И куда только подевался тот вечно смущенный и неуверенный в себе ребенок? Даже его смущение сейчас было таким… невозможно страстным, что я едва удержался от того, чтобы схватить его за руку, утащить со съемочной площадки и закрыться вместе с ним в первой попавшейся комнате с дверью. И плевать, что он бы думал об этом. – Начинаем, – облегченно выдохнул режиссер, падая в свое кресло и внимательно следя за стаффом, который суетливо начал включать оборудование. – Секундочку, мы подкрасим губы, – к Хёкдже подлетела гример с блеском для губ наготове. – Приоткрой ротик, Хёкки, – попросила она, и мальчишка послушно приоткрыл рот, заставляя меня нервно сглотнуть, а когда кисточка с блеском коснулась его губ… – Донхэ, не будь слишком очевидным, – тихий насмешливый голос Чонуна, раздавшийся прямо над ухом, заставил меня вздрогнуть и перевести взгляд на парня, окидывающего меня насмешливым темным взглядом. – А то тут скоро техника плавиться начнет, – хмыкнул он. – И вообще, пора начинать, – последнюю фразу он произнес громко, чтобы все на площадке его услышали. Ведь после режиссера Чонун был сегодня вторым по значимости человеком. POV Хёкдже – Устал? – в зазор от приоткрытой двери в гримерку, в которой уже никого не было в столь поздний час, просунулась лохматая голова Донхэ. – Немного, – киваю, натягивая на сегодня последний предмет гардероба – ветровку и со вздохом глядя на часы, показывающие половину шестого утра, что значило, что я провел на съемочной площадке больше суток. Перегруженные мышцы ныли от боли, а перед глазами плясали разноцветные точки. Я уже плохо понимал происходящее, зато, по словам режиссера, мы все отсняли за один день, и материал вроде бы неплохой, значит, можно отдохнуть. Только вот до отдыха надо было еще добраться. – Я вызвал нам такси, – Донхэ выглядел поразительно бодрым, а ведь ему приходилось работать больше всех. Одних костюмов он сменил больше десятка, а сколько раз переснимали дубли с крупными планами… – Метро уже открыто, я могу добраться на метро, – едва слышно бормочу, хватая свой рюкзак со столика с косметикой. Интересно, кто его туда закинул? Хорошо, что он не на полу. Наклоняться сил не было. – Йа, Хёкдже, какое метро, ты на ногах еле стоишь! – возмущенный Донхэ наконец-то открыл дверь до конца и ввалился в гримерку. Я вяло отметил, что он уже полностью одет и со всеми вещами. – Я… – пытаюсь придумать, что сказать, но голова, кажется, уже спит. Пока я боролся с накатывающей сонливостью, Донхэ не терял времени: мои запястья схватили горячие пальцы, и Донхэ буквально поволок меня куда-то, на корню пресекая все попытки возразить. Свежий воздух немного отрезвил меня, когда мы наконец-то вырвались из сплетения коридоров на улицу, и я попытался еще раз сказать Донхэ, что спокойно доберусь на метро: – Может, я… – Нет, ты поедешь со мной на такси, – этот не терпящий возражений тон я прекрасно выучил за пять дней и понял, что спорить бесполезно. – Идем, – Донхэ подтолкнул меня в спину к уже ожидавшей нас машине и помог усесться на заднее сиденье, будто я девушка. Захлопнув за мной дверь, он плюхнулся на заднее сиденье рядом со мной уже с другой стороны, попутно натягивая капюшон, словно опасаясь, что таксист может оказаться тайным папарацци. – Куда едем? – поинтересовался пожилой мужчина, сидящий за рулем, даже не поворачиваясь к нам. Донхэ устало продиктовал два адреса и, когда машина тронулась, откинул голову на спинку сиденья, не в силах бороться с усталостью, которую так тщательно скрывал от всех остальных, стараясь быть энерджайзером для всех, в том числе и для меня. Я тоже, выдохнув, стянул рюкзак с плеч и бросил его куда-то на пол, стараясь устроиться поудобнее. До моего дома отсюда добираться почти час, так почему бы не провести это время с пользой и не поспать немного, пока есть такая возможность? Тем более что до предела измотанный организм не желал ничего большего. Я и не заметил, как провалился в сладкую полудрему и как в какой-то момент стало невероятно тепло и уютно спать, а также не почувствовал легкое прикосновение чьих-то губ к пульсирующему болью виску…