***
По возвращению в Лос-Анджелес Скарсгард сразу же поехал на съемки сериала. Не в первый раз такое. Мыслями он еще дома, в Стокгольме, а нужно работать, играть, словно ничего не беспокоит. Съемочная группа никогда не пропускает дни рождения актеров, и этот год не стал исключением. Все поздравляли Алекса, желали новых удачных ролей. Он в ответ улыбался, обнимая каждого, и скромно говорил «спасибо». Когда подарки были розданы и поздравления сказаны, все сняли маленькие праздничные колпаки и приступили к работе. Съемки проходили почти шестнадцать часов и закончились ближе к четырем утра. Алекс чувствовал жуткую усталость и недомогание. Дома в Швеции он спал совсем немного, стараясь все успеть и как можно больше времени провести с родными и друзьями. Видимо организм запротестовал против такого варварского отношения к себе. Пришлось звонить Эвелин и просить подвезти его домой. — Ты ужасно выглядишь, — вместо приветствия сказала она, внимательно всматриваясь в лицо Алекса. Она приложила ладонь к его лбу. — Черт, еще и температура. — Я тоже соскучился. Поехали уже домой? — устало произнес Скарсгард, садясь в ее машину. По пути они заехали в аптеку и супермаркет. Актер терпеливо ждал в машине, пока Эвелин сделает покупки. У девушки был свой рецепт лечения ранней простуды. Сколько раз она так лечила Джареда? Уже не вспомнить. Пока Алекс принимал душ, Эв успела приготовить свое лекарство: имбирь, лимон, мед, немного водки — заварить, взболтать, но не смешивать. — Какая гадость, — словно капризный маленький ребенок, скривился Алекс, едва попробовав напиток. — Ничего не хочу слышать. Ты должен хорошо пропотеть, — строго сказала Эв, укрывая его вторым одеялом. — Ну, для этого есть много других более приятных занятий, — томным голосом произнес он, непокорно высовывая руку из плена. Девушка села рядом с ним на кровать, заботливо поправляя одеяло. — Ты останешься? — тихо спросил он, через силу допивая лекарство. Эвелин замялась. Звонок Алекса застал ее на пути в кровать. Спать хотелось ужасно, но ради этого ехать в пустую квартиру с неисправным тостером и единственной пачкой кофе в кухонном шкафу? — Ладно, я буду в гостиной, зови, если что, — она повернулась к выходу. — Нет, останься здесь, пожалуйста. Алекс с такой надеждой смотрел, что она не смогла отказать. Выключив свет, она легла рядом, и Скарсгард довольно улыбнулся. Эв еще долго не могла заснуть. Глупые мысли путались, утягивая в воспоминания, но ровное сопение Алекса успокаивало ее. Только она начала проваливаться в сон, как почувствовала, что Скарсгард из-под одеяла притягивает ее руку к себе и обнимает. Ее обдало жаром, не только жаром его тела, вырвавшимся из замкнутого пространства. Надо бы бежать отсюда, но не может. Боится себе признаться, но ведь и не хочет. Она чувствует, как Алекс сильнее сжимает ее руку. Впервые после расставания с Джаредом она засыпала с кем-то в обнимку. И ей нравилось это. С такой приятной мыслью и теплом Алекса, волной разливающимся по телу, она заснула. Открыв глаза, Эвелин долго не могла понять, где она находится. Повернулась на бок, осмотрелась. Солнечный свет робко заглядывал в полоски неплотно закрытых темных штор. Справа от просторной кровати, на которой лежала Эв, во всю стену тянулся шкаф. Внутренние полки спрятаны за тремя дверцами, но она знала, что там порядок. Одежда, часы, очки, книги — все разложено по порядку, только одному Алексу, ведомому порядку. Эвелин с удивлением заметила черные джинсы на полу, которые так нарушали общий порядок комнаты. Заглянула под одеяло — ее. Наверно ночью стало жарко, и она разделась, но так устала, что и не помнит этого. С кухни доносился грохот посуды, какое-то бормотание и пение на шведском. — Можно взять твою футболку? — Эвелин заглянула на кухню. Готовка шла полным ходом. Стол, пол около плиты и местами взлохмаченный Алекс были обсыпаны мукой. В раковине гора грязной посуды. — О, спящая красавица выспалась? Доброе утро! — улыбнулся Алекс, ненадолго оторвавшись от плиты. — Бери, конечно. В шкафу, правая дверца, третья полка слева. — Спасибо, — Эвелин пошла в ванную комнату. Она уже взяла себе первую попавшуюся на глаза футболку, просто спросила ради приличия. Не возвращаться же сейчас в спальню, для того чтобы взять футболку с нужной полки! — У тебя десять минут, иначе я все съем сам, — крикнул он вдогонку девушке и снова что-то запел. Скарсгард умел готовить. Эвелин с удовольствием поглощала блинчики. «Наверно, у мужчин какая-то особая любовь к этой выпечке», — вспомнила девушка веганские блинчики Джареда. — А ты вроде бы ничего так выглядишь, — протянула Эв и прикоснулась рукой ко лбу Алекса. — Жара нет. — И чувствую себя хорошо. В горле еще немного першит, но это ерунда. Спасибо, что вылечила! — Курс антибиотиков все равно нужно пропить, — она кивнула на упаковку таблеток, что лежала на подоконнике. — Как скажешь, босс. — А теперь рассказывай, как отдохнул! — Эвелин забралась с ногами в кресло и устроилась поудобнее. Алекс делился впечатлениями о поездке и очередными семейными историями. Эвелин смеялась, а ему нравился ее смех. Она вся оживляла его прилизанный дом, приносила с собой тепло. В его футболке, которую она взяла не с той полки и уже успела испачкать джемом. — Я же привез тебе подарок! — воскликнул он и быстро сходил куда-то. Вернулся с небольшим бумажным пакетом. В нем было несколько плиток шоколада, кофе и банка с соленой селедкой. — Это, — он кивнул на кофе, — просила передать мама. Ее любимый сорт, тебе понравится. А шоколад от папы. Он всегда говорил, что девушки не могут устоять перед ним, на втором месте после него — этот шоколад. Эвелин растерялась. Такие милые и домашние гостинцы от людей, которых она никогда не видела. После того, как она переехала в Штаты, она лишь раз навещала родителей. Она уже просто отвыкла от домашнего уюта и заботы. — Селедку я сам солил, — гордо добавил Скарсгард. — Спасибо, передай родителям от меня большое спасибо. И тебе спасибо, но не стоило, — тихо произнесла Эвелин. Алекс с улыбкой наблюдал за тем, как она рассматривает подарки и щурится, пытаясь прочитать этикетки на шведском. — Ты давай ешь, я зря, что ли старался, — он пододвинул к ней тарелку с недоеденным блином. Эвелин хотела что-то сказать, но раздался телефонный звонок. Алекса вызывали на съемки. Нужно было переснять несколько сцен. Выходной день снова сорвался, но и сверхурочные никогда не бывают лишними. Они быстро собрались, и девушка подвезла его к месту съемок, пообещав самой себе больше не оставаться на ночь в доме Скарсгарда.***
Несколько недель прошли в рутине — Эвелин вела дела Алекса, планировала съемки, договаривалась об очередном интервью, занималась прочими мелкими заботами. В конце ноября она, а точнее Алекс, получил приглашение на званый ужин, устраиваемый одной благотворительной организацией. В приглашении значилось «Александр Скарсгард +1». — С кем пойдешь на вечер? — спросила его Эвелин за пару дней до назначенной даты. Они ехали на ужин в один из любимых ресторанов Алекса. — Я обязательно должен быть с кем-то? — не поворачиваясь к ней, спросил Алекс. — Как хочешь, — Эв пожала плечами. — Пошли со мной? Эвелин отвлеклась от дороги и удивленно посмотрела на него. — Ты серьезно? — А что в этом такого? — У тебя никого нет на примете? Ну, …просто я же твой менеджер. — И что? Я вот хочу пойти с тобой, так что все. Ты приглашена. — Мне придется купить вечернее платье, — обреченно выдохнула девушка. Те немногие платья, что у нее были, она оставила в доме Лето. Он уже наверно сжег их, ритуально, под пляски и странные песнопения. — Вот и договорились, — сказал Алекс, всем видом показывая, что разговор окончен и возражений он не потерпит. В назначенное время Скарсгард заехал за Эвелин и был приятно удивлен ее внешним видом. За все время, что они знакомы это был первый раз, когда он видел ее в вечернем платье. Эвелин выбрала классику — черное платье-футляр с рукавами три четверти; туфли на высоком каблуке. Волосы убрала в узел, выгодно оголив линию шеи и плеч. Она уже забыла, когда наряжалась так в последний раз. — Вау, — протянул Алекс, когда Эвелин вышла к нему. — Ой, молчи, чувствую себя гребаной золушкой, — произнесла девушка. — Мне надо было цветы купить, и на карете приехать. — Алекс, я все еще могу остаться дома, — пригрозила Эвелин, садясь в машину. Низкая посадка Порше слегка смутила ее. При выходе нужно быть осторожной, чтобы не засветить ничем перед фотографами. С Джаредом они лишь пару раз выходили в свет, и то приезжали на мероприятие по отдельности и держались осторожно, не привлекая лишнего внимания. Она привыкла к этой анонимности. Джаред всегда защищал свою личную жизнь. Порой девушке казалось, что это не ее жизнь, а криминальный боевик про шпионов. Никто не должен был знать о ней. Эвелин погрузилась в воспоминания и даже не заметила, что они приехали. Алекс тихо позвал ее. Тяжело вздохнув, она кивнула. — Расслабься, — поддержал ее Алекс, видя, как она волнуется. Из машины он вышел первым, затем галантно открыл ее дверь и помог девушке вылезти из машины. К тому же, он загородил ее собой и помог избежать конфуза. Он наклонился к ней и прошептал: «Просто представь, что они все голые». Эвелин улыбнулась и уверенно прошла за Алексом. Фантазия девушки разыгралась и отвлекла от волнения. Перед входом они остановились на пару минут для фото. Вспышки слились в один огромный ослепляющий шар света и тепла. Кто-то звал Алекса, говорил, как встать, кричал что-то им, но Эв ничего не слышала. Все было как в тумане. Она лишь чувствовала руку Алекса рядом. Он снова наклонился к ней. — Ты как? — Нормально, — прошептала она. Едва он приблизился к ней, как вспышки и щелчки фотоаппаратов участились. Все ждали чего-то большего от этой пары. Новое увлечение Скарсгарда? Интрижка? Поцелуй? Алекс помахал всем рукой на прощание и увел с собой Эвелин с «постамента тщеславия», как он сам называл все это. В зале было намного тише, и приглушенный свет дал отдохнуть глазам. — Держалась молодцом, — подбодрил ее Алекс, когда они подошли к бару. — Больше никогда не зови меня на такое. Это точно не мое. Эвелин поправила непослушную прядь, выбившуюся из общей прически. Алекс проследил глазами за этим жестом. — Страшно представить, какое там у меня лицо. Словно кто-то услышал слова девушки и на экранах, расположенных по всему залу появились их снимки. Идея организаторов — транслировать таким образом прибытие всех гостей. — Ну, вроде даже ничего, — протянула Эв, рассматривая фото. — Скажем так — ты не самое страшное, что случалось со мной, — серьезно сказал актер. Они неплохо смотрелись вместе. Эвелин только сейчас заметила это. Он был выше ее примерно на полголовы, чуть больше. На фотографиях Эв смотрелась немного скованной, зато Алекс был уверен в себе и приветлив. Казалось, ничто не могло смутить его. Гости все прибывали и прибывали. В толпе девушка разглядела много знакомых лиц. Она знала, что Джаред тоже приглашен на этот вечер и невольно искала его среди присутствующих. После официальной части, полной речей учредителей фонда, от которых желание отдавать свои деньги, должно было усилиться, все расселись по местам. Таблички с именами на каждом столе не давали шанса нарушить порядок. Алекса и Эвелин усадили за стол с кинопродюсером, бизнесменом и двумя актрисами, известными ролями в популярном сериале. Джаред сидел за четыре столика от них. С ним была блондинка модельной внешности, одной из тысячи мелькающих на страницах глянца. Он то и дело наклонялся к ней и что-то шептал на ухо. Она в ответ смущенно улыбалась. Рука Джареда часто оказывалась на ее шее и плечах. Его любимый властный жест, показывающий, кому принадлежит девушка. Тянулся типичный светский ужин, разбавляемый тихой и унылой музыкой, которую играл джаз-бэнд на маленькой сцене. — Ненавижу джаз, — словно прочитав мысли девушки, шепнул ей на ухо Алекс. Она в ответ кивнула и пригубила вина. Хотя бы в алкоголе организаторы знали толк. Час по ощущениям длился много больше. Эвелин пыталась поддерживать беседу, которую Алекс вел сразу со всеми гостями за их столом. Хорошо, что он не терялся в новых компаниях и быстро находил с каждым общий язык. Спустя еще час, гостей попросили перейти в другой зал, на фуршет. Вроде как непринужденная обстановка, способствующая общению. По периметру зала были расставлены диваны. Эвелин сразу же направилась к свободному, желая хоть ненадолго вернуться в свою зону комфорта. Ноги с непривычки устали от каблуков, ноющая боль отдавала в пояснице, и Эв была рада хоть ненадолго скинуть неудобные туфли и расслабиться. Общество самодовольных людей, которые жертвуют свои деньги бедным и больным, гудело, спорило, поглощало закуски и лицемерно смеялось. Нет, эти сборища точно не для Эвелин. Закрыв глаза, она пыталась найти в себе силы продержаться с улыбкой на губах до конца вечера. — Можно? До боли знакомый голос прошиб ознобом по спине. Голос, который когда-то шептал о любви, сводил с ума своей глубиной и легкой сексуальной хрипотцой, которая была только для нее. В темной спальне с открытым настежь окном в звездное небо Лос-Анджелеса. Она открыла глаза. — Да, пожалуйста. Джаред присел рядом. — Я бы тоже свои туфли снял, — сказал он, глядя на то, как Эвелин быстро надевает обувь. — Шикарно выглядишь. — Спасибо, — не поворачиваясь к нему, ответила девушка. — Как ты? — Сам же говоришь, что шикарно. Ее так раздражало присутствие Джареда. Пытается вести дружеский разговор, а у нее внутри черная дыра с его именем. — Как у тебя дела? — исправился Джаред, не показывая злость. — Хорошо. А у тебя? — Тоже неплохо. — Чего ты хочешь? — медленный поворот головы в его сторону. Он так близко — протяни руку и коснись его ладони. — Просто поговорить, — он украдкой смотрел, как свет прожектора преломлялся на линии ее шеи, терялся в строгом декольте, спрятавшем ее идеальные ключицы. Когда-то это все принадлежало ему. Так хотелось снова ощутить тепло ее кожи под своими пальцами. — Общество блондинки тебя не удовлетворяет? — О, ты заметила? — Джей криво ухмыльнулся. — Твоя пара тоже ничего. От солнца наверно хорошо прятаться? — Лучше чем с тобой, — ляпнула Эвелин, и только после задумалась о двусмысленности фразы. Объявление с просьбой вернуться всех гостей в зал, для прослушивания еще одной речи очередной важной шишки, на мгновение отвлекло их друг от друга. Они поднялись и, влившись в поток людей, медленно пошли за всеми. — Знаешь, я не ожидал, что ты останешься в Лос-Анджелесе, — начал Джаред, догнав девушку, — Думал, сбежишь домой. Ах да, я же забыл, что у тебя его нет. Дай знать, когда Скарсгард пострадает от твоей лени и непрофессионализма. Просто интересно, как скоро это случится! — Он растянулся в улыбке, а взгляд жестокий и колючий. Как ни в чем, ни бывало, он прошел дальше, оставив Эвелин позади. Она просто не знала что ответить. Она не ожидала такого от него. Несколько секунд она просто стояла, а слова Джареда снова и снова звучали в ее голове. Образ блондинки и его довольная ухмылка мелькали перед глазами. Чей-то голос, словно сквозь вату достучался до нее. — Эвелин, Эв! Ты чего? — Алекс всматривался в ее лицо. Вот-вот и она заплачет. — Мне нужно уйти, — тихо сказала она. — Что случилось? — Просто уйти, мне нехорошо, — Эв направилась к выходу. Все присутствующие уже заворожено слушали новый призыв к участию в благотворительной акции фонда. Скарсгард едва поспевал за девушкой. — Дай мне хотя бы пиджак забрать. Стой здесь, — приказал Алекс, оставив ее около двери. Спустя пару минут они уже сидели в Порше Алекса. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? — осторожно спросил швед. Эвелин повернулась к нему. Она больше не могла сдерживаться. Ее переполняли эмоции и желание поделиться с кем-то этими переживаниями. — Поехали на пляж? Алекс быстро привез ее на свой любимый участок пляжа. Здесь даже днем бывало немного людей, а в полночь уж тем более никого не будет. И Эвелин рассказала ему все — про то, как сбежала сначала из родной Финляндии, потом из Англии, где оставила свою первую и такую несчастную любовь, и про то, как несколько месяцев назад пыталась сбежать из ЛА. Как сложно было с Джаредом, и как она сходила с ума, когда они расстались. Алекс ни разу не перебил ее, внимательно слушал, наблюдал за ней. Он в дорогом костюме, она в вечернем платье — прямо на песке. Впереди плещется океан, ее голос иногда тонет в шуме его волн, а волосы спутаны ветром. Она закончила свой монолог и зябко повела плечами. — Знаешь, что я могу сказать тебе по поводу только что услышанного? — спросил Алекс и положил ей на плечи свой пиджак. Она сказала «спасибо» и выжидательно посмотрела на него. — Ты сама во всем виновата. Эвелин не ожидала такого и удивленно вскинула брови. — Ты сама позволила Джареду бросить тебя. Почему? Ты перестала быть собой ради него. Разве нет? — внимательный взгляд с прищуром, — Сама же сказала, что все делала для него. А что он делал для тебя? Позволял себя любить. — Нет, …это все было взаимно, — как-то вяло запротестовала девушка. Она не хотела признаваться себе в этом, но ведь Алекс прав. — Все эти мелочи, от которых ты отказывалась ради него это и была ты. И полюбил он тебя именно такую — с недостатками и причудами. А ты изменилась, решив, что ему нужен безропотный идеал. Эвелин все больше и больше осознавала и принимала эту правду, горькую, но правду. Он просто открыл ей глаза. Она так подстроилась под Джареда, что просто потеряла себя. — В том и суть — ты любишь не за что-то, а вопреки, — добавил Алекс контрольный. — Не хочу это признавать, но ведь ты прав, — тихо сказала она, еще сильнее зарываясь в огромный пиджак Алекса, хранящий его тепло и запах. — Я сам такой же, — он нахмурился и перевел взгляд на безразличный океан. От их откровений ничего в мире не изменилось. Земля не сошла с орбиты, не растаяли арктические льды. Теперь и она приняла эту правду. — И как ты с этим живешь? — Постоянно напоминаю себе о том кто я. Ты думаешь, зачем я так часто мотаюсь в Швецию? — он повернулся к ней. «Справится, переживет». — Когда ты в последний раз была дома? — Достаточно давно, чтобы успеть забыть, — выдохнула Эвелин. — Сейчас бы выпить. — Поехали ко мне? — Поехали, пора уже прикончить этот дерьмовый вечер. Тогда они впервые напились вместе. Сидя на его идеально прибранной кухне, они пили виски, потом какие-то приторно-сладкие ликеры из цветастых бутылок. Ее платье испачкано в мокром песке. Она безразлично выбросила его, когда переоделась. Девушка вновь взяла футболку Алекса, одну из его любимых — с символикой футбольной команды. Он в растянутой майке, в спешке надетой наизнанку и спортивных штанах. Просто бери сейчас и на обложку модного журнала, чтобы распугать всех фанаток, привыкших к идеальному образу. Эвелин курила, а Алекс пытался уговорить ее попробовать его любимый жевательный табак. — Да вот же, смотри. Сюда, — Алекс оттопырил верхнюю губу, показывая, куда нужно поместить табак. Эвелин сквозь смех, вызванный глупым выражением лица Алекса с табаком под верхней губой, безуспешно пыталась повторить эти манипуляции. — Вываливается же. — Скатай в комок, а потом положи туда и прижми губой. Снова провал — табак остался на пальцах девушки и губах. — Дай сюда, — Алекс сел ближе. Он сделал маленький комочек из табака и потянулся к ее губам. Неловко. Запретно. Она поддалась ближе, скрывая, что тоже смутилась. Его пальцы осторожно касаются ее лица, губ. Он смотрит ей в глаза, словно ища там ответ. Предложение? Согласие? Запрет? Больше не в силах думать, Алекс поддается инстинкту и целует ее. Ощущает, как табак начинает «кусать» за язык. Эвелин отвечает на поцелуй. Она чувствует, как Алекс обнимает ее, прижимается сильнее. «Спрятаться в этих объятиях навсегда». Возбуждение и желание накрывает с головой, стирая условности и пределы. Внезапно, она останавливается, прерывает поцелуй и ладонью упирается ему в грудь. Остатки здравого смысла пытаются достучаться до пьяного сознания Эвелин. Она пристально смотрит на него. Взгляд холодных, словно воды Балтийского моря глаз обжигает, заводит. Алекс облизывает губы и тяжело вздыхает, ожидая ее дальнейших действий. Она убирает из его рук ненужный комок табака и кладет ладонь на свою талию. «К черту!» Утро было болезненным и хмурым для Эвелин. Она осторожно приоткрыла левый глаз. Снова в огромной постели Скарсгарда. Он спит рядом, повернувшись к ней спиной. Последнее, что она помнила из вчерашнего вечера виски, табак, поцелуй. «О, нет, не приснилось»! Эвелин заглянула под одеяло — она в нижнем белье, но без футболки. Кажется, еще есть шанс на то, что вчера они не совершили ошибку. Алекс зашевелился, повернулся и открыл глаза. Увидев испуганную и взъерошенную девушку, он улыбнулся. — Привет, — хрипло сказал он и потянулся, — Как спалось? — А тебе? — Нормально, если бы кое-кто не храпел всю ночь. — У нас же ничего не было…да? — пропустив его шутку, мимо ушей сразу спросила Эв. Алекс хитро улыбался, не сводя с нее взгляда. Вчера они дошли до спальни, целовались на кровати. Он стянул с нее футболку и занялся бюстгальтером. Застежка никак не поддавалась, и пока он воевал с ней, Эвелин заснула! Впервые девушка заснула в его постели во время секса, точнее прелюдии, еще точнее прелюдии к прелюдии. Алекс не хотел такого секса с ней. У него была возможность воспользоваться моментом, но он не стал. Он застегнул бюстгальтер, с которым так долго мучился, укрыл ее одеялом и лег спать рядом. Вторая ночь в одной постели с ней, а он уже начинает привыкать. Сейчас он не мог отказать себе в удовольствии немного поиздеваться над Эвелин. — То есть для тебя это все было «ничего»? — он нахмурился и обиженно отвернулся от девушки. Эв даже как-то растерялась от такого поведения Алекса. Что-то было, а она ничего не помнит. «Провалиться прямо здесь и сейчас, пожалуйста». Она осторожно коснулась плеча шведа. Он пробубнил что-то и одернул ее руку. — Черт, ну прости…я просто, не знаю, не помню. Какая же это все глупость! — тихо сказала Эвелин. Только обид ей сейчас не хватало. Между ними последнее время и так была какая-то необъяснимая неловкость. Эв пыталась держаться на безопасном расстоянии, и вот куда эти жалкие попытки привели ее — снова в постель Скарсгарда. Алекс едва сдерживался от хохота. После безнадежной фразы Эвелин «Я больше никогда не буду пить» он не выдержал и повернулся к ней, не скрывая смех. — Вот ты мудак! — Эв несколько раз стукнула его по плечу. — Ай, да больно же, хватит! — Скарсгард пытался отбиваться, защищаясь одеялом. — Вообще не смешно! — Ладно-ладно. Подожди, — он безоружно поднял ладони вверх, — Дай посмотрю. Он, сделав серьезное лицо, заглянул под одеяло. — Ты там зарубки ставишь что ли? — удивилась девушка, наблюдая за действиями Алекса. Он нахмурился и тяжело вздохнув, произнес: — Нет, ничего не было. Эвелин облегченно выдохнула и улыбнулась. Сейчас она была не готова к таким переменам или отношениям. Или как вообще это все можно назвать? — А ты чего так рано подорвалась-то? — он посмотрел на часы, — Еще семи нет! Все, давай спать. Девушка не успела ничего понять, как Алекс сгреб ее в объятия и прижал к себе, не давая возможности вырваться из этого плена. Эвелин вновь удивилась размерам и жару его тела. С Джаредом все было по-другому. Обычно Эвелин согревала его. Она привыкла больше отдавать, чем получать. А вот Алекс… Она больше не хотела думать, просто расслабилась, и вскоре заснула в сильных объятиях Скарсгарда, наслаждаясь его теплым дыханием на своей шее.***
— Черт возьми, можно как-то ускориться? Почему все такие сонные? Вы на работе или где? Томо и Шеннон переглянулись за спиной Джареда. Шел второй час репетиции, хотя парням казалось, что они здесь целую вечность. Джаред орет из-за каждой мелочи. Томо бубнит что-то себе под нос на хорватском, бросая хмурые взгляды на солиста. Шеннон с такой злостью стучит по барабанам, что становится понятно, чье лицо он представляет себе в этот момент. Эмма где-то в доме, не высовывается, боясь нарваться на такого Джареда. — Все, перерыв! Невозможно так работать! — Лето швырнул гитару и вышел из комнаты. — Шенн, ты поговоришь с ним? — протянул Томо. Шеннон тяжело вздохнул. Как будто зайти в клетку с голодным тигром. Младший сидел в кресле около бассейна, повернувшись к нему спиной уставившись взглядом в зеленую изгородь. Шенн принес с собой стул и сел напротив брата. Руки скрещены на груди, кусает губы, ногой нервно отбивает ритм — на пределе. — Джей… — Не начинай, — резко перебил его Джаред. — Ты в таком настроении хочешь ехать на гастроли? Ты так все команду распугаешь! Останусь только я, Томо со своим нервным тиком и дергающимся глазом, и седая Эмма. Джаред нервно мотнул плечом. — Да, я понимаю, что перегибаю палку, но не могу остановиться. — Ну, ты ведь сам этого хотел. Джаред понимал, о чем говорит Шеннон, точнее о ком. С тех пор, как они расстались с Эвелин, они никогда не говорили о ней. — Увидел ее на ужине, с этим высоченным шведом, и не могу выбросить из головы. Не могу спокойно спать, зная, что у нее есть другой. Понимаешь? — признался Джаред и посмотрел на брата, ища поддержки. — То есть тебе можно встречаться с кем-то, а Эв нет? — спокойно спросил Шенн. — У меня же все несерьезно, быстро, без души. А у нее…не знаю, — Джей беспомощно огляделся, — они так смотрели друг на друга. Там что-то большее, чем просто работа. — Чья идея была расстаться? — Моя, — обреченно выдохнул Джаред. — Кто во всем виноват и всегда сам усложняет себе жизнь? — Спасибо, умеешь поддержать, — хмуро ответил Джаред и поднялся с места. — Никогда не поздно попытаться все вернуть. Еще есть шанс все исправить, — крикнул в след брату Шеннон и, закрыв глаза, подставил лицо лучам солнца. Джаред остановился на минуту, задумавшись о последних словах брата. У него еще есть шанс? Эвелин снова простит его? Он не мог представить себе, что все зайдет так далеко. Тогда, он рассчитывал на пару месяцев разлуки. Думал, что для того, чтобы писать песни, ему нужна драма и одиночество. Но без Эвелин вообще ничего не получается. Надо было сразу позвонить ей, вернуть. А сейчас запутался, заврался… Джаред решил сначала поговорить с Колином, разузнать обстановку. На его звонки и сообщения тот не отвечал. Лето пришлось ехать к нему домой. «Странно, что Эв еще не разбила этого гнома», — подумал Джей, заметив садовую фигуру около крыльца. Его всегда забавляла эта ее странная нелюбовь к ним. Несколько минут он стучал в дверь, никто не открывал, но машина Колина стояла в гараже — он точно был дома. — Уходи, пока я тебе не врезал, — Колин резко открыл дверь и уставился на непрошеного гостя. — Тихо-тихо! Я просто поговорить, — Джей выставил ладони вперед, защищаясь. Колин был очень зол. — Да пошел ты! О чем с тобой разговаривать? — Мне еще и у тебя прощение надо будет просить? — Не вижу смысла в этом разговоре, — слегка успокоившись, ответил ирландец. — Колин, я хочу все исправить, помоги мне, — признался Джаред и тоскливо посмотрел на друга. — Ой, вот только давай без своих приемчиков. На меня это все не действует. Колин пошире открыл дверь и пропустил Джареда внутрь. Они говорили почти час. Джаред пытался объяснить и как-то оправдать свое странное поведение. — Я думал, с Эвелин не смогу больше творить. Ну, знаешь, «искусство никогда не рождается от счастья» и прочая философия. Но только без нее я вообще ничего не могу написать. С того момента как она ушла, я ни одной дельной заметки не записал, не то что новой песни. — Так почему ты сразу ей не позвонил? — Выжидал, думал еще не время, еще успею, — Джаред уставился на кресло, стоявшее в углу гостиной. На спинке лежали какие-то вещи Колина, а рядом с креслом на полу — потертые кеды, — Ее? Колин кивнул и, прищурившись, проследил за реакцией Джареда. Грустная и какая-то влюбленная улыбка коснулась его губ. Неужели на самом деле хочет все вернуть и по-прежнему любит Эвелин? — Я думал, она просто поживет у тебя, может съездит домой, а потом мы снова сойдемся. Я никак не ожидал, что она найдет себе работу, снимет отдельный дом. Встретит кого-то… — Ты не оставил ей выбора, — хмуро произнес Колин, — Даже не представляешь, как она переживала. Джаред покачал головой. Шеннон был прав — он сам всегда во всем виноват и только он причиняет своим близким боль. На пустом месте, просто потому что эгоист. — Так у них все серьезно? — тихо спросил Джаред, словно боясь услышать горькую для него правду. Он был не готов к тому, что Эвелин так быстро найдет себе другого. — Не знаю. Она не рассказывает, но с ним она улыбается, а это для меня главное. Джаред глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Я все равно хочу ее вернуть. Колин покосился на него. Если этот псих чего задумал, то точно добьется своего. — Где сейчас Эвелин? Можешь дать мне ее адрес? Колин слегка обалдел от такой наглости. — Нет, этого даже не проси. — Тогда устрой нам встречу. Пригласи ее на обед, вместо тебя приду я, — не уступал Джаред. Колину пришлось согласиться. Он хотел помочь Джареду получить второй шанс. Просто до сих пор не укладывалось в голове, что Эвелин и Джаред больше никогда не будут вместе. Они обсудили дату и место, договорились о встрече через три дня. Но накануне Джаред все отменил. У него появились какие-то срочные и важные дела, требующие поездки в Нью-Йорк, и дату перенесли на неделю. Но и через неделю встреча не состоялась. Колин буквально за пару часов позвонил Лето. — Все отменяется. Она уезжает. — Что? Куда? Завтра же канун Рождества! — В Швецию, с Алексом, — быстро сказал Фаррелл и положил трубку. Джаред так и замер с телефоном в руках. Все намного серьезнее, чем он думал.