***
Браслет показывает, что до отбоя еще целых два часа. Шаркая ногами, неохотно плетусь к себе, потупив взгляд в пол. Нет никакого желания видеть кого-либо, а тем более разговаривать. Случайно прохожу свою дверь, когда иду по коридору. Мысленно ругая себя за рассеянность, возвращаюсь, делая вид, что просто передумала идти к кому-то в гости и шагаю к своей комнате. Оказавшись внутри, торопливо сбрасываю надоевшую казенную одежду и отправляюсь в душ. Прохладная вода очень часто приводит меня в норму, но сегодня мысли шумным роем жужжат в голове, не желая оставлять меня в покое ни на минуту. Огорченная тем, что даже здесь не могу забыть о проблемах, закручиваю вентиль и, намотав на себя полотенце, возвращаюсь в комнату. Выключаю лампу и устало падаю на кровать, сворачиваясь в клубок. Хочется отгородиться от всего, но в голове Гейл, предлагающий мне стать женой, одинокий домик на берегу и смех детворы… — Дети! — испуганно восклицаю я и резко сажусь, вспоминая, что сбитая с толку помолвкой, забыла выпить утром таблетку. На ощупь шлепаю в ванну к полочке за зеркалом и, только запив водой свое спасение, успокаиваюсь. Однако впредь обещаю быть более осторожной: несмотря на мой нескрываемый ужас познать когда-нибудь материнство, я сама плюю на элементарные меры безопасности. Вернувшись в комнату, ложусь на кровать, зарываюсь лицом в подушку и, ворочаясь, сильней кутаюсь в одеяло. Вот прошел еще один день, времени на раздумья стало на двадцать четыре часа меньше, а я застряла в тупике. Так хочется с кем-то поговорить, получить действительно хороший совет и помощь в этом решении. Поворачиваюсь к стене и прижимаюсь лбом к прохладной поверхности. Но я уже спросила тех, кого могла. Возможно, Хеймитч был бы прекрасной кандидатурой на роль советника, однако он еще пять лет назад вернулся обратно в Двенадцатый. С тех пор я ничего не слышала о нем, впрочем, как и остальные. Наверно, он все так же безбожно надирается дешевым спиртом и валяется в груде вещей и разбросанного повсюду мусора. Улыбаюсь, вспоминая старого наставника, но в то же время и чувствую грусть. Это еще один человек из прошлой жизни, в которой был Пит. Поворочавшись еще немного, начинаю засыпать. Все эти мысли так утомили меня за целый день, как я не устаю за неделю усиленных тренировок. Заснув, оказываюсь на арене семьдесят пятых Голодных Игр, где рядом со мной Джоанна, Финник, Бити и Пит. Мы идем к дереву, чтобы успеть провести провод к воде. Когда все готово, и катушка оказывается в моих руках, мы спорим о том, чтобы идти к пляжу вместе с Питом. Я смотрю в его голубые уставшие глаза и знаю, что ни при каких обстоятельствах не должна уходить без него. Только мне одной известен исход: мы больше не увидимся. Я судорожно цепляюсь за его руку, а он уговаривает меня идти с Джоанной, говоря, что так нужно и так будет правильнее. Неожиданно из зарослей вылетает копье и попадает прямо в спину Пита. Он медленно оседает на землю, по-прежнему держа меня за руку, пока Финник и Джоанна бегут на поиски врага. Падаю рядом с напарником и сквозь слезы прошу не оставлять меня одну, несмотря на то, что его рука уже не держит мою, а голубые глаза застыли навсегда. Просыпаюсь от собственного крика и подскакиваю на кровати, не сразу понимая, где я нахожусь, и что происходит. Вокруг темно, но сильные руки обнимают меня, обволакивая тело своим теплом и даря спокойствие. Эти руки мне знакомы. — Пит... — ласково шепчу я. И тут все исчезает. Открываю глаза и рассеяно оборачиваюсь, стараясь отыскать силуэт своего защитника от ночных кошмаров. Мне не могло померещиться. — Его здесь нет, — слышу тихий голос Гейла. Замираю и перестаю дышать. Я не могла сказать это вслух — Гейл не должен был услышать это от меня. Но он слышал. — Прости... — дрожащим голосом шепчу в темноту. — Мне просто приснилась арена и... я испугалась, — пытаюсь оправдаться я. В тишине слышу его обреченный вздох. — Если это правда, то я смогу смириться с этим, — грустно отвечает Гейл, а его рука касается моей спины. — Иди сюда, — просит он. Облегченно вздыхаю, радуясь тому, что он поверил в мою ложь и ложусь обратно на подушку, прижимаясь к Гейлу. — И как часто тебе снятся кошмары? — не успокаивается он. — Очень часто, — шепчу я. — Ты просто их не застаешь, когда бываешь здесь. Чувствую, как его рука касается моей щеки, проводя пальцем по моим губам. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты забыла о том ужасе. Я буду рядом, если ты захочешь. Сильней прижимаюсь к Гейлу и утыкаюсь носом в его плечо. Я рада тому, что он поддерживает меня и старается понять, хоть это очень трудно для него. Он не проходил этот ад вместе со мной, он не знает, что я чувствую после всего случившегося, но он верит в свои силы, и я должна дать ему шанс помочь мне. — Кстати, а что с Финником? — решаю сменить тему, вспоминая странное поведение друга за ужином. — Он вел себя как-то странно. В ответ Гейл молчит. Не вижу его лица в темноте, но могу поспорить о том, что он задумался. — Не бери в голову, — наконец отвечает он, сильнее обнимая меня. — Финник не слишком был рад тому, что я не сообщил ему о предложении. То есть Финник просто расстроился из-за того, что Гейл не посвятил его в свои планы насчет меня? Звучит очень странно. С чего это Финику злиться по поводу наших с Гейлом отношений? Раньше его это не слишком волновало, наоборот, наша связь стала самым частым предметом его шуток и весьма неприличных. Следовательно, ответ Гейла - ложь? Значит ли это, что есть что-то, что от меня скрывают? Но если это неправда, то получается, что Финник питает ко мне далеко не дружеские чувства. Что бы это ни было, завтра я обязательно узнаю, а пока я буду продолжать играть в игру, что затеял Гейл. — Наверное, мне не стоило говорить ему об этом первой, — огорченно выдыхаю. — Я думала, что он знает. — Решение было спонтанным, — ухмыляется Гейл. — Да и времени не было поговорить с ним об этом. — Ясно, — только и говорю в ответ. — Ты должно быть очень устала сегодня, раз так рано уснула, не дождавшись меня, — шутливо произносит он, ложась на бок и утыкаясь носом в мои волосы. — Я не дал тебе выспаться прошлой ночью? От его слов и горячего дыхания по моей коже пробегают мурашки, а щеки краснеют от смущения. Как же я неловко себя чувствую, когда он поднимает тему нашей не дружеской близости. — Вовсе нет, — отвечаю я, не поднимая к нему лица. — Я уснула случайно. Извини, что не дождалась. В ответ Гейл тянется ко мне рукой и приподнимает подбородок. Поддаюсь, когда его губы касаются моих. Поцелуй нежный, обещающий, что все будет хорошо. Я расслабляюсь. Но это длится не долго. Только мне удается поддаться этой пьянящей ласке, как Гейл отстраняется. Открываю глаза и встречаюсь с его задумчивым взглядом. Он молчит, а я напрягаюсь: прошлой ночью он попросил выйти за него. Что на этот раз? Гейл тяжело вздыхает. — Ты еще не думала о нас? — спрашивает он неуверенно. Зачем он торопит меня с ответом? Нервничаю. Сомнения и подозрения острыми когтями царапают душу, снова загоняя меня в тупик. Отвожу взгляд и шумно вздыхаю: — Я еще не решила. Мне нужно больше времени. Должно быть, заметив мое замешательство, Гейл ухмыляется и вновь отрывисто прижимается своими губами к моим. — Я ждал шесть лет, Китнисс. Думаю, я смогу потерпеть еще неделю, — спокойно произносит он мне в губы. Хорошо. У меня есть еще целых семь дней, чтобы разобраться со странным поведением Финника и Гейла и найти ответ на вопрос, который изменит мою жизнь. А вот в какую сторону — покажет время.Глава 3. Сомнение
3 марта 2015 г. в 22:18
Большой тренировочный зал как всегда наполнен юными бойцами, пришедшими с новыми силами после обеда. Разминка в самом разгаре, и по плану обучение стрельбе. Я стою у холодной стены и наблюдаю за ними, изредка бросая взгляд на настенные часы, чтобы ненароком не пропустить окончания отведенного под это упражнение времени.
В обычные дни я с радостью принимаю активное участие в занятиях и демонстрирую ученикам свои умения, метко попадая по мишеням, но сегодняшние тренировки меня мало интересуют. Остается создавать хотя бы видимость работы.
После разговоров в перерыве с Финником и Прим, мне стало еще тревожней: из головы не выходит предложение о свадьбе. Совет друга слушать сердце совершенно не помогает; оно лишь торопливо бьется в груди и молчит. Потом, я бы предпочла уверенности Прим, что Гейл именно тот, кто мне нужен, обычное «думай сама». Теперь ее слова не дают мне покоя, и вопрос «согласиться ли на предложение Гейла» плавно превратился в «хочу ли я провести с Гейлом всю оставшуюся жизнь?».
Трудно признаваться себе в том, что я боюсь потерять личную свободу, страшусь тех обязанностей, которые лягут на меня перед Гейлом, если я соглашусь. Наши встречи уже не будут ограничены долгом службы и его частой отлучкой. Каждый вечер я должна буду встречать его с работы, как положено примерной и любящей жене, принимать его ласки и, не скупясь, давать то же самое взамен. И со временем я должна буду родить ему детей. А с другой стороны, из-за отказа я могу лишиться лучшего друга, понимающего и заботливого партнера. Я уже потеряла Пита, и мысль, что я могу потерять еще и Гейла кажется мне невыносимой, от которой кровь больно пульсирует в висках, а к горлу подступает трусливая тошнота.
От раздумий меня отвлекает легкое касание моего плеча чьей-то руки. Вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь.
— С вами все в порядке? — с легким волнением в голосе спрашивает темноволосый парень.
Растерянно киваю и перевожу взгляд на часы: до конца тренировки осталось пятнадцать минут.
— Можете сегодня уйти пораньше, — решаю я, — и сообщите об этом остальным.
— Так точно, — отчеканивает солдат и, повернувшись на каблуках, возвращается к остальным, чтобы передать мои слова.
Приведя помещение в надлежащий вид и сдав оружие в специально отведенную для него комнату, бойцы покидают зал, а я все так же продолжаю стоять у стены, не в состоянии сдвинуться с места.
Тишина так необходима мне сейчас, но я не могу просто прятаться в зале от посторонних глаз. Нужно идти на ужин и попытаться запихнуть в себя хотя бы кусок хлеба. На обеде Прим так увлеченно рассказывала мне о перспективах и положительных сторонах брака, что мне стало дурно, и кроме чая в мой желудок не попало ни крошки. Поэтому, преодолевая свои желания, выключаю свет, закрываю на ключ двери зала и отправляюсь в столовую, в которую прихожу, конечно, раньше положенного. Вижу, как многие из моих учеников уже заняли для себя лучшие места по углам помещения и тихонько о чем-то беседуют, дожидаясь раздачи еды. Я тоже устраиваюсь в самом дальнем от входа месте. Оперевшись о стену, я закрываю глаза, пытаясь забыть о Гейле хоть на пару минут и настроиться на ужин. Делаю глубокий вдох, ощущая аромат еды, доносящийся до меня из двери кухни, и прислушиваюсь к звону металлической посуды и легкому жужжанию голосов...
— Ты что, спать сюда пришла? — слышу рядом с собой знакомый голос. — Проснись!
Поднимаю голову со столешницы и немного щурюсь от яркого света. Напротив меня с серьезным лицом усаживается Финник с подносом, а за ним следом подходит Гейл. Быстро осматриваюсь по сторонам, чтобы понять, что пропустила. В помещении уже практически нет свободных мест, а ужин как раз в самом разгаре. Не могу поверить, что я уснула. Раздосадовано вздыхаю и потираю глаза, чтобы проснуться, и вижу, как возле меня Гейл ставит третий поднос с едой и садится рядом.
Пару минут сижу с опущенной головой и лениво ковыряю вилкой в тарелке. Спросонья не сразу обращаю внимания, что за нашим столиком сегодня необычно тихо. Поднимаю глаза на друзей — они молча едят, сосредоточившись на содержимом их подносов.
— Как прошел ваш день? — зачем-то спрашиваю я.
На меня тут же поднимается две вопросительных пары глаз. Замечаю, как на переносице Финника появляется складочка: он хмурится, но ничего не отвечает, лишь пожимает плечами и возвращается к приему пищи.
— Скучно, — спокойно отвечает Гейл. — Койн немного загрузила работенкой, но это пустяки.
Услышав его голос, вновь вспоминаю о предложении, и в желудке начинает трепетать пара десятков бабочек, которых мне почему-то хочется убить. Пытаясь отвлечься, беру со стола дрожащими руками стакан и медленными глотками уничтожаю его содержимое. От меня не ускользает быстрый и недовольный взгляд Финника, брошенный в сторону Гейла. Что происходит между ними? Неужели их дружба дала трещину? Уже собираюсь спросить их об этом, но замолкаю: сейчас, пожалуй, не самое лучшее время.
Еще несколько минут мы сидим в тишине, но странное напряжение в воздухе становится просто невыносимым. И первым сдается Финник.
— Я, пожалуй, уже пойду, — произносит он, вставая и беря пустой поднос в руки.
— Может, еще посидишь с нами? — прошу, сама не знаю зачем. Хотя нет, знаю: я просто боюсь оставаться с Гейлом наедине. Разумом я понимаю, что он не будет требовать ответа прямо сейчас, но в душе все равно не спокойно.
— Не хочу быть третьим лишним, — усмехнувшись, отвечает Финник, а потом переводит взгляд на Гейла. — Лягу спать пораньше, а впереди много работы.
Я расстроена; мне совершенно не нравится, как заканчивается очередная глава моей жизни. Впрочем, бывало и хуже. Поэтому пытаюсь улыбнуться и желаю Финнику спокойной ночи, а потом, глядя в его удаляющуюся спину, думаю, что еще не поздно все исправить.
Однако аппетит пропадает тотчас. Молча допиваю чай, в ожидании конца ужина, надеясь, что Гейл просто попрощается со мной и скажет, что тоже устал. Но когда мы оставляем подносы с посудой у двери, Гейл ласково произносит:
— Увидимся позже. Я еще должен зайти в гости к семье, а после, сразу же к тебе.
Так хочется сказать, что лучше сегодня ему переночевать у себя, но почему-то я одобрительно киваю. Он нежно целует меня в губы на прощание и уходит, оставляя одну.