One Hundred Ways to Say "I Love You"

Иди сюда, я все исправлю. Микки уже сделал для сборов все, что только было можно: от бритья до укладки волос. Он даже повязал бинты на свои татуировки на костяшках, и осталось только одеться. Но парень оттягивал время как только мог, потому что просто ненавидел костюм, который должен был одеть. Он думал, что не сможет справиться со всем этим, даже если не станет надевать пиджак. Всякий раз, когда он смотрел на себя в зеркало, он видел настоящего бандита в костюме. Он был спокоен и полностью уверен в себе, когда планировал аферу с Игги и Колином, но теперь, когда наступил решающий момент, Микки чувствовал, будто любой за версту поймет, что он – преступник. Галстук был последней стадией сборов, но на него всегда уходило больше всего времени, ведь парень был просто ужасен в этом. Ему было плевать, что он заставляет ждать своих братьев в гостиной: если у него есть хоть какой-то шанс быть более-менее убедительным представителем Северной стороны, то он должен выглядеть цивилизованно. Наконец закончив со сборами, Микки вышел из ванны и оказался в абсолютно сумасшедшей переполненной части дома Милковичей. Игги стоял в дверном проеме и курил, параллельно борясь с желанием не начать жаловаться на то, что они, должно быть, опоздают. Все-таки он был достаточно умен для того, чтобы не бесить Микки своим нытьем. Колина нигде не было, и Милкович предположил, что тот решил подождать остальных в машине. - О, а вот и ты, - сказал внезапно появившийся в дверном проеме кухни Йен. На руках у него был Евгений, но ребенок, казалось, почти уснул. Милкович в который раз удивился тому, что Йен был единственным, кто постоянно заботился о малыше, хотя Светлана тоже была вполне способна на это, несмотря на вторую беременность. Микки взглянул на рыжеволосого, но заметил Нику, которая что-то гладила будучи топлесс. Он закатил глаза. Неужели так тяжело хоть раз надеть чертову футболку?! - Эй, - ответил он Йену, - мы опаздываем. Увидимся позже? Он еще не успел сдвинуться с места, а рыжеволосый уже притянул его к себе за галстук и рубашку, становясь ближе, и затем легко поцеловал в щеку. Микки резко повернулся, но Йен уже отпустил его, а первый парень теперь пытался заправить потрепанную рубашку в брюки: - Какого черта, Йен? – обиженным голосом сказал Мик. Галлагер бросил на него недовольный взгляд. Микки решил, что тот осуждает его за бурную реакцию на поцелуй перед всей семьей. - Я не об этом, - быстро разъяснил Милкович, не обращая внимания на недовольного Йена. - Ты испортил мне чертов галстук! - Ох, иди сюда, я все исправлю, - скомандовал Галлагер. Не дожидаясь ответа от Микки, он отдал ребенка парню в руки и начал поправлять его галстук, в то время как Евгений ворочался из-за неудобного положения в руках Милковича. Йен сделал последний штрих, выровняв воротник, и забрал малыша обратно. - Ты выглядишь очень горячо, - низко прошептал Галлагер на ухо Микки, чтобы только он мог услышать его. Рыжеволосый одарил Милковича широкой улыбкой и пошел обратно на кухню. Микки смотрел ему вслед, представляя тот момент, когда он наконец снимет этот дурацкий костюм.