Кора дерева впивалась в спину через футболку. Нил выравнивал дыхание. Взять себя в руки. Это он умеет. С детства. С первых занятий по айкидо он был среди лидеров. Холодный ум, сильные руки, понимание поведения противника. Тактика. Все это будто было с ним с рождения.
Двойной сигнал — и вот, квартал ныряет в долгожданную тишину.
— Кто это там развлекается с моей тачкой?! — рявкнул Хантер.
Нил вышел из тени, представ перед ним во всей красе — злым и готовым к любому развитию ситуации.
На лице Дэвида успел промелькнуть калейдоскоп эмоций, но Нил просто не мог их отследить. Не это сейчас было главным:
— "Как только возьму билет, напишу. Обещаю".
— Не ожидал тебя увидеть. Марк сказал, что...
— С ним я позже разберусь, — рыкнул Нил.
Дэвид был растерян. Резная тень от дерева дробила его силуэт на пиксели. Нилу казалось, что он и правда в виртуальной реальности. Происходящее по-прежнему не укладывалось в голове:
— Ты нарочно надо мной издеваешься? Или мстишь? Я что, не заслужил нормального к себе отношения?! Черт, — кулаки просто зудели. Нил схватил сумку с тротуара и перекинул через плечо.
— О чем ты говоришь? Какая месть? — Дэвид подался вперед.
Нил не выдержал и оттолкнул его.
— Не приближайся ко мне сейчас.
— Нил, подожди...
— Не иди за мной. Я тебя к себе не звал...
"Не иди за мной. Иначе все закончится дракой", — это было бы честнее. Нил ускорил шаг. Чувствовал каждым позвонком, что предупреждение Хантера не остановило.
—... А когда звал, ты не шел, — добавил холодно.
Блекворд наспех провернул ключи и втолкнул двери подъезда. Стекла возмущенно задребезжали. Ковровое покрытие слегка заглушило его торопливое передвижение.
— Имей в виду, Дэвид, я сейчас очень зол. Потом не обижайся, если Нил снова выйдет из берегов. Плотина Асуана меня может не удержать.
Нил сбросил сумку прямо под ноги. Обернуться никак не получалось. Казалось, если он снова увидит растерянность на лице Дэвида — сорвется.
— Хотел что-то сказать? Говори, — скомандовал Блекворд, проходя на кухню. И только потом нашел в себе силы обернуться.
— Я рассчитывал встретиться с тобой в воскресенье, — признался Хантер. — Асуан...
— Прекрасно. Меня устраивает, — перебил Нил, воинственно скрестив руки и уставившись перед собой, в стену. — Приходи в воскресенье.
— Это уже не актуально.
— Серьезно? — Нил хищно сощурился. — "Не актуально". Как ты заговорил... Может, тогда ограничишься официальным письмом с уведомлением о своем решении?
— Ты... Нил, да ну в самом деле! Не переворачивай все с ног на голову!
— А все давно уже перевернуто! — рыкнул Нил. — Сколько ты будешь меня изматывать? Я не могу похвастаться терпением длиной в десять лет! И ты это как никто знаешь! И вместо того, чтобы поговорить нормально, как взрослые люди, и решить нашу общую судьбу, ты обходишь меня по дуге, — Нил взмахнул рукой. — Прекрасно! А теперь ты еще делаешь такое лицо, будто не знаешь, что происходит!
— Потому что я не ожидал тебя сейчас увидеть! Все не так, — Хантер нервно взлохматил волосы. Белая футболка открыла полоску кожи на животе.
Нил сглотнул и силой воли одернул себя. Кажется, ему теперь надо активно учиться усмирять гормоны и желания.
— Я понимаю, — начал Блекворд. — Мой моральный облик далек от стандартов. Моя семья может показаться большинству странной. Я рос и воспитывался не так, как рекомендуют в книжках. И я этого не стыжусь, я горжусь своей семьей! Да, я карьерист, фанат своей работы. Об этом все знают. У меня было много трудностей. И... у меня была связь с омегой. Ты десять лет имел возможность наблюдать за мной, делать выводы, подмечать недостатки и достоинства. Кроме того, я долгое время не был готов к браку и детям. Вряд ли все это делает меня в твоих глазах подходящей партией. Но разве я не заслужил того, чтобы ты мне сказал об этом в лицо?! Не будь трусом, черт подери!
Пока Нил изливал все то, что накипело, Хантер успел незаметно приблизиться. Пламенной речью он, кажется, не был доволен, но Нилу было все равно — хотелось уже разрубить Гордиев узел. Хантер схватил Нила за руку — тот ее отдернул. Дэвид шумно дышал:
— Да, я не мог представить тебя рядом с собой! Ты себя видел тогда, в университете? Да к тебе подступиться было страшно! До Палмера ты отрицал отношения как таковые, хотя знал, что если щелкнешь пальцами — под твоей дверью выстроится очередь. Палмера ты долго не выдержал — он хотел семью, а ты не хотел. Ты несся вперед, как скоростной поезд. Действительно, наши планы на жизнь разнились, и я понимал, что мне не на что рассчитывать! Но молчал я не потому, будто твой образ жизни и воспитание... что там еще... счел негодными! Ты сам понимаешь, что говоришь?! Стал бы я любить человека, если бы мне в нем столько всего не нравилось, не устраивало?! Да еще и быть ему другом?! Мы могли ругаться, не соглашаться друг с другом, но я всегда восхищался тобой!
— Тогда объясни, в чем состоит твоя дилемма?! Я же сказал, что люблю тебя, наши чувства в конце концов взаимны, и я мог бы дать тебе то, о чем ты мечтал — семью, детей! Потому что тоже уже к этому готов! Я предложил вместе разобраться с вопросами, которые тебя изматывали. Но вместо этого ты продолжаешь думать непонятно о чем, не хочешь решить проблему совместно! Из всего этого следует, что я все-таки не подхожу, что ты не сможешь жить со мной!
— Я тебя неправильно понял, — Дэвид все-таки завладел рукой и крепко ее сжал. — Прости меня.
— Что не понял? — теперь настало время Нила недоуменно моргать.
Лицо Хантера было как у провинившегося подростка. У Нила предательски сжалось сердце.
— Ты не говорил о семье и детях. Я думал, ты просто хочешь встречаться... Потом разбежаться, когда твои чувства остынут. Мне трудно было на такое согласиться, я знал, что меня это просто... опустошит. Еще и разрушит дружбу.
Нил дернул Хантера на себя и, глядя в глаза, спросил:
— Значит, ты не готов встречаться со мной, но на брак согласен?
Дэвид мягко улыбнулся:
— Я собирался прийти к тебе в воскресенье, Нил. Заказал кольцо, но еще не забрал. Хотел сегодня встретиться с Марком, тем более ты якобы был на фестивале. А мне надо было с ним поговорить. Вы ведь чаще общаетесь. Хотел понять, что у тебя на уме: есть ли там место браку, семье. Вообще-то я пытался подготовиться и к твоему отказу.
— Что у меня на уме надо выяснять у прямого источника, Дэвид, — Нил мягко цапнул его зубами за мочку уха. Хантер вздрогнул. Ох, как же Блекворду нравилась химия между ними.
— Нил...
— Кажется, я запорол романтичное предложение. И что теперь будем рассказывать потомкам? Ты ведь мечтал о красивой истории.
— Я продублирую предложение, не сомневайся.
Хантер быстро распалялся. Вжался пахом в пах, скользнул рукой под ремень, жадно сжимая ягодицы. У Нила сбилось дыхание. Хотелось избавиться от одежды сию секунду, дотронуться до кожи, почувствовать ее жар.
— Стоп, — рыкнул Нил, и Дэвид резко отпрянул, не понимая, что опять произошло. — Секс только после свадьбы.
— Очень смешно, — хмыкнул Хантер и попытался атаковать шею. Сопротивляться его настойчивости было крайне нелегко.
— Я не шучу. Сначала заключаем брак — потом секс. Таковы традиции.
— Какие еще традиции? — Дэвид вжал Блекворда в кухонный шкаф и заглянул в глаза. — Нил, ты перегрелся на фестивале.
— Сейчас нет и трех часов, — Нил призывно облизнулся. — Если поспешим, то эту ночь мы проведем по всем канонам, детка.
— Что ты имеешь в виду? — Хантер нахмурился. Направление мысли он уловил, но не мог в нее поверить.
— Браки регистрируют до пяти. До Ист Сайд Холл ехать не больше получаса. Я заполню заявку по пути. Там у меня есть хороший знакомый, который рад будет оказать мне небольшую услугу и поставить нужные печати. Паспорта при нас. Медицинская справка у меня есть. Твою можем отправить позже, Джастин все организует. Или попробуем отказаться от этого пункта, кажется, сейчас это возможно. Свидетельство о браке перешлют на почту завтра или в понедельник. Ну что? Не передумал?
— Ты просто что-то невероятное, Блекворд, — выдохнул Хантер. — Мы правда это сделаем?
— Если только ты не передумаешь. Я-то давно готов. Правда, с детьми придется совсем немного повременить, Дэвид. Я подсчитал, что мне нужно около семи месяцев, чтобы наладить работу. Подобрать группу помощников, посмотреть, как справляются. Ну и продумать, как работать дистанционно.
— Я не буду подгонять тебя, Нил. Я не сумасшедший Франсис, который видит в омеге лишь инкубатор. Никому из нас не нужны такие крайности и тем более сроки. Главное, что ты тоже хочешь завести ребенка. Я от одной этой мысли счастлив.
Нил двумя руками обхватил шею Дэвида и прижался ближе. Тот крепко обнял в ответ. Неважно, что они не всегда с первого раза понимают друг друга. Блекворд не ошибся: Хантер его чувствовал. По-своему. Тонко.
— Едем, Дэвид. А то еще немного, и я нарушу все традиции.
Нил сменил полосатую футболку на белую, чтобы они с Хантером хотя бы отдаленно напоминали молодоженов. И какая разница, что они в джинсах, без колец и прочей праздничной атрибутики. В спонтанности была особенная прелесть.
На ходу Хантер успел сделать звонок своему лечащему врачу. Официальная справка из клиники должна была упасть на дно ящика Нила в ближайшие десять минут.
Блекворд сел на пассажирское кресло, пристегнулся, открыл ноутбук. И вдруг его осенило:
— Скажи Марку, чтобы он тебя не ждал.
— Когда сигнализация сработала повторно, он стоял у окна. И сказал мне пойти и разобраться с хулиганом-переростком, который вот-вот разнесет мою машину. Выходит, он тебя увидел.
— Люблю чувство юмора Далтона.
— Так ты ему рассказал о нас? Мы с ним успели только поздороваться, как ты атаковал машину.
— Рассказал. Прости, мне тоже нужен был совет со стороны. Ты меня так измотал своим затяжным молчанием, взбесил сухими сообщениями, что я чуть не свихнулся. А еще я писал тебе на форум, Асуан. Но ты, конечно, туда не заходил.
Хантер скосил взгляд, смутился:
— И что ты мне там написал?
— Что плотина пошла трещинами. Речь шла не только о моем терпении.
Хантер глубоко вдохнул и выдохнул. Крепче сжал руль. Нил усмехнулся: возбуждение Дэвида боролось с джинсами, и скрыть такую борьбу было невозможно. Если бы не важная миссия, Нил бы потребовал остановиться и помог ему в нелегком сражении рукой. Или, что более вероятно, ртом.
Полезные связи на то и были полезными — проблем с регистрацией не возникло. Джастин пошутил, что Блекворд с Хантером похожи на нетерпеливых тинейджеров, которым он просто обязан помочь.
— Только, Джас, никакой огласки. Сам понимаешь, — Нил подмигнул, — ты единственный свидетель нашего подросткового безумия.
Блекворд всегда знал, что если вступит в брак, то это будет нестандартная свадьба. И хотя он предположить не мог спонтанной регистрации, теперь только этот вариант казался ему единственно верным. Они с Хантером не задумывались ни на секунду, произнося те самые: "Я согласен". Свидетельство о регистрации брака обещали выслать в течение суток.
Потом они целовались с Дэвидом, стоя посреди центральной лестницы. Целовались, выйдя на улицу. Долго целовались в машине и едва сумели себя остановить — еще немного, и они бы отмечали бракосочетание штрафом в полицейском участке за секс в общественном месте.
Возвращаясь домой, Хантер остановился у первой попавшейся ювелирной лавочки:
— Давай хотя бы купим кольца.
Нил согласно кивнул и рассмеялся: его крыло от переполняющего счастья. Он на собственном опыте прочувствовал значение слова "Эйфория". Кольца выбрали первые попавшиеся, самые обыкновенные, без излишеств. Затем взгляд Нила упал на серебряную цепочку, похожую на ту, что он привозил из Вьетнама:
— И ее возьмем. Я нашел твой кулон. Неужели ты не заметил, что он пропал?
— Он у меня оборвался в ванной. И я его сразу не нашел, а потом мы уехали за покупками. А дальше...
— Понятно, — Нил решил пока эту тему не поднимать. — Где хочешь обменяться кольцами?
— Дома, — довольно улыбнулся Дэвид.
***
Кто бы мог подумать, что обмен кольцами — это настолько волнующая процедура. Хантер, кажется, только взяв кольцо в руки вдруг осознал, что произошло. Смотрел на руку Нила так, будто видит ее в первый раз. В другой раз Блекворд бы посмеялся над той трепетностью, с которой Дэвид отнесся к ритуалу, но его и самого словно проняло током:
— Согласен я, согласен, — повторил Нил. И удивился, когда на втором слове голос немного дрогнул от нахлынувших эмоций.
Они какое-то время просто смотрели друг другу в глаза. Нил бы назвал это последней ступенью осознания. Главное, он не видел в глазах Хантера больше никаких сомнений, сожалений, извинений и борьбы с самим собой. Казалось, ощущал теперь его легкость как свою собственную. А разве должно быть иначе?
Никто не стал ждать брачной ночи, оба негласно переименовали ее в брачный вечер. Нил только успел выключить звук на телефоне, наплевав на то, что могли звонить по работе. В конце концов, заключает брак он не каждый день.
Стоп-краны у Хантера действительно больше не работали. Он пытался быть нежным, но то и дело срывался, как оголодавший зверь. Нил точно отражал его чувства. Сам не знал, чего хотел: то измучить Хантера лаской, то самому быть измученным, то исследовать губами все его тело, то вцепиться в него зубами. Они перекатывались по кровати, комкая простыни и сбрасывая подушки, но это было не соревнование за лидерство, а сгусток смешавшихся желаний. Они перехватывали друг у друга инициативу и легко ее отдавали. Мокрый, возбужденный и разгоряченный, Нил опрокинулся на спину и потянул Дэвида на себя, обхватывая его ногами. Разрешая.
И все-таки первый раз Хантер брал его медленно и тягуче, ловя дыхание, нежно покусывая подбородок, заставлял выгибаться дугой. В такие моменты Нилу особенно нравилось, как крепко Дэвид поддерживает его за поясницу, но не останавливается, продолжает каждым новым движением перемещать их обоих к рубежу.
Дэвид целовал глубоко, мягко сжимал волосы на затылке. Нил собирал языком солоноватый пот с его шеи и щурился от удовольствия, как сытый кот. Ему нравились их стоны, особенно когда они звучали в унисон. Но еще больше ему нравилось единение, когда уже становится непонятно — где начинается один и заканчивается другой. И пик удовольствия стал возможен только тогда, когда Нил, не позволяя отстраниться, в полной мере ощутил оргазм Хантера. От его подрагивающих мышц, сбивавшегося дыхания, хриплого стона до собственной наполненности.
Второй заход превратился в сумасшедший марафон. Нил просил больше, и их желания с Хантером идеально совпадали. У Нила покраснела кожа на коленях, голос хрипел. Снова трещала спинка кровати. Дэвид вертел его, меняя позы, но снова и снова они возвращались в начальную. Пожалев кровать, Нил опирался на локти и впивался зубами в простынь, когда не оставалось сил издавать звуки. Было душно, жарко и невероятно хорошо. Пот скатывался от поясницы к лопаткам. Скатывался по шее. Увлажнял скулы. Нил не помнил, что именно выкрикнул, когда в темном, оглушающем мареве, вцепился одной рукой в сбившуюся простынь, слегка заваливаясь на бок и изливаясь без единого прикосновения к себе. Еще несколько движений — и Дэвид догоняет его, он на нем, он в нем до последней капли.
Нилу казалось, что сознание расщепилось на атомы. Дэвид нежно тронул его скулу, вытер пот:
— Ты как?
— Как будто вернулся из космоса, — Блекворд блаженно улыбнулся. — Я, кажется, на пару секунд выключился.
— Да, выключился, — Хантер расслабленно улегся рядом, убрал со лба Нила прилипшую челку. — Хочешь чего-нибудь?
— В холодильнике вино, — Нил сладко потянулся. — У нас ведь важное событие, которое надо отметить. Воду тоже захвати.
Обнаженную задницу Хантера Нил провожал масляным взглядом. Где-то внутри затаилась уверенность, что их сексуальная жизнь с Дэвидом может быть еще разнообразней. Он не знал, откуда эта мысль, но она казалась очень реалистичной. Наверное, это была интуиция.
***
Настоящая церемония в кругу близких людей, медовый месяц — все это временно откладывалось. На следующий день, около полудня, машина Хантера направлялась к побережью, где у Нила был дом. Блекворд в шутку назвал это первым свадебным путешествием. Они с Хантером по-прежнему никого ни о чем не оповестили, лишь отправили Далтону короткое сообщение:
"У нас все хорошо".
Блекворд, не изменяя новой привычке, печатал статью о фестивале прямо в дороге. Пальцы порхали по клавиатуре, и Нил то и дело обращал внимание на безымянный. Новый аксессуар пришелся ему по душе, хотя он все еще к нему привыкал.
— Наконец-то я увижу тайную комнату мистера Блекворда, — предвкушал Хантер.
— Думаешь о том, насколько Далтон был близок к истине, когда решил, будто там во всю стену плакат с обнаженным тобой? — рассмеялся Нил, продолжая работу.
— А то полароидное фото можно было увеличить?
— Вот и увидишь. Знаешь, — Нил поднял голову. — Пока ты скрывался от меня в Орландо, я о многом успел подумать. И еще вспоминал нас тогда, в студенчестве. Скажи, когда ты проиграл мне в карты и я предложил переспать, у тебя действительно не было презервативов? Или это был способ избежать секса?
— Я был сильно пьян, Нил. И у меня правда не было презервативов. Откуда? Мы были в твоей комнате. А ты бы со мной тогда переспал? — Хантер улыбнулся.
Нил пожал плечами:
— Вполне возможно. Я жалел, что впутал нас в такую переделку, но сбегать бы не стал. Если бы ты не уснул... Думаю, мы бы переспали. И ты бы стал моим первым альфой.
— Серьезно?! — Дэвид сбавил скорость и остановился у обочины. Он был настолько удивлен, словно Нил открыл ему тайну образования Вселенной.
— Это же было до Палмера. С ним у меня были первые серьезные отношения и секс.
— Я не знал! Был уверен, что ты не девственник!
— Что, теперь жалеешь, соня? — Нил игриво щелкнул Дэвида по носу.
Хантер медленно переваривал услышанное.
— Эй, — Нил ласково тронул его руку. — Вообще-то у меня есть хорошая новость. Тебе понравится, правда.
— М? — Хантер накрыл его руку своей. Прочертил линию колец.
— Первый поцелуй был с тобой. Тогда, в "Четырех углах".
— И ты молчал?! — воскликнул Хантер. — Обалдеть! Почему не сказал?! Я ведь накричал, я понятия не имел, что... Извинился бы!
— Я был в шоке от своего поступка, — Нил оперся плечом о спинку кресла, поджал ногу под себя.
— Иди ко мне, — Хантер призывно хлопнул по коленям и помог Нилу перебраться. Места им хватало с трудом. Приятная, интимная теснота. Дэвид обнял Блекворда и прижался к груди. — Сколько же я еще о тебе не знаю?
— Нам всегда найдется, о чем поговорить, — пошутил Нил, зарываясь пальцами в жестковатые волосы Хантера.
— Когда ты меня поцеловал, я тоже был шокирован. А еще счастлив. И в то же время я понимал, что поцелуй ничего не значит, — прошептал Дэвид.
— Не представляю, что должно было твориться у тебя в душе, — признался Нил. — Все эти десять лет...
— Иногда мне становилось по-настоящему страшно, — продолжил Дэвид. — Казалось, я так и проживу один. Сколько бы я ни пытался строить с омегами отношения, все было не то. Я пытался найти в них хоть что-то от тебя, но ничего не выходило. Потом я надеялся, что влюблюсь еще раз, в кого-нибудь совсем на тебя не похожего.
— Теперь тебе от меня так просто не избавиться, — пообещал Блекворд. — Хотя это ты и так знаешь.
***
В доме было пыльно. Хантер сориентировался первым: прошелся по первому этажу, открыл окна. По-хозяйски проверил электричество и воду. Нил наслаждался тем, как Дэвид шаг за шагом нарушал его территорию, заполнял собой и становился ее частью. За стенами дома надвигалась гроза, шум моря говорил о шторме. А у Нила был свой оазис, нерушимый и надежный. И лишь чуточку соленый.
Блекворд оттолкнулся от стены и подошел к лестнице. Хантер улыбнулся и последовал за ним.
— Итак, я в предвкушении, — Дэвид прижался сзади. — Что же мой... — он на секунду запнулся, — супруг, — Нил вздрогнул от непривычного обращения, — скрывал столько лет?
Широкое окно, полки вдоль стен, развороченная кровать, — Нил срочно уезжал и не успел ее застелить, — сброшенное одеяло. На полках старые книги, журналы. Они же нестройными небоскребами возвышались рядом с полками. На полу, у окна, две старых пишущих машинки. Одна из них рабочая, Ремингтон, вторую, Роял Стандарт, Нилу пока не удалось отремонтировать. По полу разбросаны листы. Некоторые исписанные печатным текстом, некоторые чистые. Слева от кровати — виниловый проигрыватель. Там же скромная коллекция старых джазовых пластинок, которую Блекворд собирал по барахолкам.
— Знакомься, мой уголок ностальгии, — Нил прошел вглубь комнаты. Нагнулся, поднимая некоторые листы прямо из-под ног.
Хантер с любопытством озирался. Двигался осторожно, как по хрупкому льду. Нил положил собранные листы на полку, улыбнулся:
— Смелее, Дэвид. Пол хоть деревянный и старый, но крепкий. А бардак здесь почти всегда.
— Мне нравится. Так атмосферно... Никогда бы не подумал, что ты можешь хранить старые вещи.
— Сейчас в моде слово "Винтаж". Многие не понимают, что именно за ним может скрываться. Для меня это не просто предметы. Люблю звук пишущих машинок. Это напоминает мне о детстве, о том, как отец печатал статьи, — Нил сел на кровать. — Винил тоже великолепен по звучанию. Он так душевно потрескивает, как будто живой. В нем есть особый уют, что-то неуловимое, успокаивающее. Иногда мне нужна перезагрузка в этих стенах. Здесь я отдыхаю от суеты, от города. От самого себя. Поэтому не приезжал сюда компанией.
Хантер пересмотрел пластинки, выбрал две из них. На секунду задумался: Майлс Дейвис или Луи Армстронг? Остановился на последнем. Самостоятельно разобрался, как включить проигрыватель. Настроение, подобно чуткому радио, мгновенно настроилось на новую волну. Нил поднялся и стал рядом с Дэвидом, обнял рукой за шею, привалился к нему боком. Прикрыл глаза. Армстронг пел про жизнь в розовом цвете.* Дэвид обнимал в ответ, крепче, и как будто бы Армстронг был прав. Розового Нил не видел, но где-то в этом мире сейчас наверняка цвели розы, в этом он не сомневался ни на секунду.
— Ощущение, будто мы попали в машину времени, — Дэвид поцеловал Нила в висок.
— Так и есть. Видишь тот лиловый корешок на полке? Это мой детский альбом. Обязательно тебе его покажу. А ниже, с желтым, — это альбом времен студенчества. Там много интересного. Я собрал фото в хронологическом порядке и сделал подписи. Будет интересно узнать, какие из тех событий ты помнишь...
— ... А что на всех этих листах под ногами? Можно будет посмотреть?
Нил смутился:
— Да ерунда всякая. Есть наброски статей, есть фрагменты из книг. И мои попытки рифмовать...
— Ты стихи пишешь?
— Трудно назвать это стихами, — Нил улыбнулся. — Но я и не претендую на звание поэта. Так, пишу под настроение.
— Не жалеешь, что впустил чужака на свою территорию? Я же не успокоюсь, пока все не исследую.
— В глубине души я надеялся, что именно это ты и сделаешь. Тем более, ты теперь не чужак, а член стаи. Мы с тобой одна стая.
Хантер рассмеялся:
— А кто я еще? Скажи это. Правда, не могу дождаться, когда прозвучит то самое волшебное слово.
Нил обхватил Хантера за шею, уперся лбом в лоб:
— Мой супруг.
— Повтори еще раз, пожалуйста.
И столько было в глазах Дэвида, что Нил задохнулся от нахлынувших чувств. Он подался вперед и жарко зашептал на ухо:
— Я наконец-то дома, Дэвид. Ты — мой дом.
*Louis Armstrong — La Vie En Rose.
When you kiss me heaven sighs
And tho I close my eyes
I see la vie en rose
When you press me to your heart
Im in a world apart
A world where roses bloom
