Охота на мужика

      Спала я очень долго и очень крепким сном, в котором не увидела ничего – ни даэдра, ни магов, ни Лашанса, вообще никого. Наверное, Владычица Снов милостиво разрешила мне передохнуть и лишний раз не мучиться. А проснулась я не как обычно от света или от криков "Вставай!!! Ты проспала!!!", а от пения. Да-да, прекрасный хор пел около меня хрустальными звенящими голосами. Начало я услышала смутно, а вот конец... – Е-если снежи-инка не раста-ает... В тво-оей ладони не ра-астает... Возможно, ты... *драматическая пауза и неожиданный поворот* – ХОЛОДНЫЙ ТРУП! – Так-так, – раздался голос Короля Червей. – В этот раз намного лучше, Мориетта, но кое-где фальшивила. Роза, моя милая Роза... Ещё раз перепутаешь слова...       Я открыла глаза и поняла, что лучше бы не открывала. Я лежала на теплой волчьей шкуре в дальнем углу огромной пещеры, через тридцать шагов от меня был обрыв шагов на сто, и там стояла огромная, нет, ОГРОМЕННАЯ ЁЛКА из костей. Как раз передо мной пел хор Тур... то есть, Маннимарко. Хор был похож на крупное заседание тайной ложи, Король ходил туда-сюда перед вытянувшейся в струнку "паствой" и время от времени давал замечания. Добрый пастырь был с ног до головы одет в чёрное, да и "овечки" тоже. Хотя, какие овечки, некроманты – это волки в овечьей шкуре! – Корвус, ты пел слишком громко, твой голос ещё не восстановился, поэтому в соло больше не будешь выступать. Читай на подпевках "Этис атис аниматис...", уверен, у тебя хорошо получится. В целом, я доволен всеми вами, к остальным замечаний нет. Учтите, что к нам приедут гости из других схронов, поэтому постарайтесь выглядеть достойно, чтобы не стать частью нашей Ёлки. Утром ещё одна репетиция, чтоб были все! А теперь марш на работу, жалкие смертные!       Народ в балахонах затрясся, заволновался, и прислужники тьмы разбежались по делам. Никому не хотелось быть костями в ёлке, хотя быть черепом как шариком на ней, возможно, даже и почётно... Пока я размышляла на эту тему, ко мне подошёл Лютик. – Как здоровье, сударыня? – сказал он таким голосом, будто пил и курил напропалую все сотни лет своей эльфийской жизни. – Неплохо, и тебе не хворать, – чуть не перекрестившись, ответила я. – Да уж, оказия с голосовыми связками вышла – Король сказал, что каждый день надо их зельем полоскать, и через пару недель пройдёт. – С горлом шутки плохи! Помню, как маман рассказывала про папу – он с детства вечно болел ангиной, потом сходил в отделение Гильдии магов, заговорила его одна бабка – теперь в минус тридцать мороженое ест, как настоящий норд! А вы говорите, что школа Восстановления – г... гадость, и что Разрушения круче. – Резонно, – кивнул некромант. – Кстати, твой дружок быстро пришёл в себя, пропищал что-то нам в ответ и рванул что было мочи прочь от нас, схватив пожитки. Вся братия смеялась так, что стены тряслись, хотя было обидно, что он даже спасибо не сказал! – Да-а... Плохи дела, надо за ним ехать! Некромантия, оживившая его, могла оставить на нём свой след, а уж если этот след увидят другие маги...       В голове нарисовалась картина маслом: Гедеон приезжает в свое отделение. Народ, увидев зомбаря с чёрными глазами, бросается врассыпную, звучит набат, крестьяне бегут с вилами и топорами, стража с мечами наперевес. Бедняга вбегает в собор, и там он накрывается серебряным тазом для омовения... – Лютик, спасибо за всё, но мне пора! – быстро произнесла я, пытаясь вылезти из-под груды шкур. – Дела не ждут! – понял меня Лютик. – Мне ехать с тобой? – Сиди уже дома, долечивайся, не волнуйся за меня – кто нападет, так скалкой огребет, даэдра ангелочками покажутся! – Корвусу осталось только кивнуть и отойти от меня – за время совместных путешествий он уже понял, что если что-то мне взбредет в голову, то остановить меня невозможно, понесусь, как двемерский бронепоезд, снося всякого на своем пути! – Сударыня, я могу сказать тебе хорошую новость: твой отец прячется в соседнем убежище, на Новый Год точно приедет сюда. ... И тут до меня дошло... – Сколько-сколько я провалялась в беспамятстве? – Почти три недели, и это ещё рано ты оклемалась – обычно девушки вроде тебя месяцами лежат в таком состоянии, так что тебе повезло. (Интересно, откуда такие результаты опытов над девушками?) Столкновение с некромантией, даэдра и обычный шок так просто не проходят. Видать, организм у тебя тренированный, привыкший к таким вещам! (Друг-некромант, товарищ-маг, отец-некромант, мать-жрица даэдра, возлюбленный – Уведомитель) – Меридия вас подери, в чём я поеду в Чейдинхол? Снег уже выпал? – вспомнила я про свою легкую одежонку. – Не просто выпал, а вход в пещеру завалил. Не беспокойся, я тебе расчищу магией путь, а новый наряд для тебя уже приготовлен. Альтмер подошёл к массивному ящику, стоявшему на каменном полу, звякнул ключом и извлёк оттуда НЕЧТО. НЕЧТО было в духе некромантов: чёрное, блестящее, с костяными пуговицами и вставками, серебряными приблудами и дышащее суровостью и эпичностью. – Давай, примерь. Тут кожаная мантия из чудищ даэдра, вставки из костей недругов, немного магии, и тепленький плащик из меха зверей. Ну и, разумеется, тёплая обувь на шнуровке с усиленным сталью мыском и тёплая шапка с шарфом. (Усиленный сталью мысок – это шикарно, можно грабителя досмерти запинать)       Я вылезла из-под шкур, кряхтя, дивясь необыкновенной щедрости (наверное, это из-за того, что я сыночка Короля спасла), и стала переодеваться. Люцифер смотрел на моё исподнее с коварной ухмылкой, на которую мне уже было совершенно наплевать, лишь бы поскорее до людей добраться, и с удивлением заметила, что всё село идеально, тютелька в тютельку... в душе стали появляться смутные сомнения, я нахмурилась, а некромант выдал, словно как ничего не значащее: – Пока ты спала, мы с тебя мерки сняли. – Угу, "мы", это твои две руки? Или кое-что ещё? – Фу, как некультурно! – оскалился Принц. – Вылечили тебя, Гедеона, сшили для тебя боекомплект, а ты ещё обо мне нехорошее думаешь!       Я лишь пробормотала что-то извиняющимся тоном, и мы стали подниматься вверх. С каждым этажом я чувствовала, как становится холоднее, и под конец оценила щедрый подарок моих друзей. Корвус Пестус Тенебрас Разрушением расчистил выход, помахал мне рукой, попытавшись быть похожим на обыкновенного человека, (я аж вздрогнула от его "тёплой" улыбки с рядом острых белых зубов) а затем поднял ладони и магией запечатал вход, оставив на снежной равнине меня совершенно одну. Я до глаз натянула тёплую шерстяную ткань шарфа, оглядываясь по сторонам: конями тут и не пахло. Что же, раз Гедеон смог найти путь, то смогу и я, осталось только представить себя на его месте. Для начала необходимо было подкрепиться – как раз мне с собой дали мне мои пожитки и мешок с традиционными пирогами. Предвкушая вкусный обед, я развернула его и чуть не подавилась слюнками: в нем лежал огромный пирог! Свежий, румяный, сочащийся соком! Развернув промасленную бумагу, я вцепилась в него, как волк в оленёнка. Уплетя половину за обе щеки, я обнаружила, что к нему была приложена записка, часть которой я тоже зажевала. Вытащив кусочек пергамента изо рта и соединив его с другим, я прочла: – Надеюсь, что пирог придётся тебе по вкусу – в нём сердца наших врагов. К. П. Т. Л. М. (Киллер Потрошитель Труженик Люциферий Маннимаркович? Шутка, шутка, просто я не люблю длинные инициалы)       Дожевав начинку из человечьих и даэдрячьих сердец, я отпила из серебряной фляги и философски заметила, что пирог, в общем, был неплох. Стреляного воробья уже таким не испугаешь, после холодца из человеченки... Употребив изрядное количество пищи, мозг начал работать, и я сориентировалась на местности, мысленно прикинув по ориентирам, куда нужно идти. Оказалось, что идти нужно не так далеко, но меня было видно на снегу, как муравья на сахаре.       Почувствовав приближение жизни, я пригнулась, готовясь к удару, но было поздно – чёрная птица спикировала на меня и села на руку, смотря глазками-бусинками. – Ух ты, какая пуся! А что это у тебя в лапках? На письме стояла Имперская печать. Плюхнувшись на попу в снег, я вскрыла сургуч острым ногтем и стала читать. Текст был длинный, но я постараюсь передать смысл в двух словах: Мартин свалил в Храм Повелителя Облаков и очень меня ждёт. – Тьфу ты, а я думала, от милого записочка пришла! – плюнула я. Птица обиженно вкудахтнула, как курочка, и ущипнула меня за руку. – Не сердись, будет тебе еда! Пирог будешь? – Долго упрашивать охотничью птицу не пришлось – пирог по рецепту Принца был явно вкуснее мышей и кротов. – Так, чему меня учил священник, как там заклятие, "Зов Кинарет"... Что-то такое... С Кинарет... – Птичка, услышав знакомое имя, радостно запищала. – Щас, подожди, я слова вспомню... Прошептав магические слова, птица, овеянная магией, взлетела в небеса, покружила и опустилась назад. – Лететь совсем немного! – сказала птица. – Немного – тебе, – поправила я. – Мне-то пешком, да по гористой местности совсем не быстро будет. Точнее! ... И тут из-за угла на нас попёр белый медведь. Тут надо остановиться и подробно рассказать: однажды я шла мимо отделения Гильдии бойцов летом и через открытое окно услышала наставления наставника ученикам. – Представьте, вы стоите на открытой местности, нет ни холма, ни ямки, и ВДРУГ ВЫБЕГАЕТ ВОЙСКО ВРАГА. ... Тут было тоже самое – медведь взялся словно из ниоткуда! Я прокричала: – Не ешь нас, мы хорошие! Помилуй Кинаре-ет! А медведь ответил: – Слава Акатошу, я нашёл тебя! Ты чирикала, я думал, что свихнулся... – Заклятие позволило мне общаться с птицей – кивнула я в сторону пернатого почтальона. – Неужели ты не знал? – Век живи – век учись, – сказал Гедеон, поправляя покрытую инеем шкуру бурого медведя. – Гедеон!.. Э... Нам следует выдвигаться сейчас, надвигается снежная буря, – сказала я сыну Архимага. – Как ты это узнала? – Запястье болит – я его ещё в детстве сломала, теперь оно болит перед катаклизмами. – Так в какую сторону идти? – обратилась я к птице. – В эту, – ответила она. – Вы твёрдо вознамерились свести меня с ума чириканьем, – простонал несчастный маг.

***

      Прибыв в Чейдинхол, мы застопорились у ворот, где нас пристально стал разглядывать стражник. – По приметам подходят, – сказал он напарнику. – Надо доложить, – ответил второй стражник. – Сто септимов на дороге не валяются, хе-хе! – Вы никого случаем не убивали тут в последний раз? – прошептал мне на ухо Гедеон. – Сложно вспомнить, – произнесла я. – Пойдёмте со мной, – высунулся из-за ворот третий стражник, и мы пошли за ним, предчувствуя недоброе. Пока мы шли следом, я разглядывала принарядившийся город, пытаясь унять дрожь в ногах.       Весь город завалило снегом, но метель досюда не добралась – то ли маги постарались, то ли ещё что. Пути Кинарет неисповедимы, такая уж она... На главной площади поставили красивую ёлку, намного красивее той костяной, что стояла в покоях Короля Червей – эта пахла жизнью, сверкала разноцветными шарами с розами, а вокруг неё толпились стражники с гирляндами в руках. – Ещё один шар – и ты пойдёшь дежурить у заброшенного дома! – гневно сказал начальник стражи подчиненному. – Ты хоть знаешь, что каждая стеклянная побрякушка на счету? За день ты умудрился разбить уже две! – П-простите, я больше не буду... – То-то же. О! Кого ведут! – громогласно объявил на всю улицу начальник стражи. Все обернулись на нас, отложив дела в сторону. Стражник, стоявший на раскладной деревянной лестнице и вешавший гирлянду, с воплями рухнул в нерасчищенный снег за ёлкой, послышался звон битого стекла. – Пойдёте дежурить ночью у заброшенного дома вдвоём, – прорычал начальник стражи.       Нас довели до отделения Гильдии магов, мы вошли туда, оттряхивая плащи от снега, и увидели Архимага. Собственной персоной. – Сын мой, как только я узнал весть о том, что на тебя напали бандиты, я сразу же отправился разыскивать тебя! Две недели мы искали тебя, без надежды на то, что ты вернёшься! – пожилой мужчина сгрёб в охапку сына, и они пошли наверх, в личные покои Гедеона. Господи Ситис, какой кошмар! Сколько стражи, охраны, все маги сбежались посмотреть на Архимага! ... Первое время всё было относительно тихо – судя по отголоскам они мирно разговаривали. Но что случилось потом, сложно описать! – Спасли?! – раздался вопль архимага, а за ним и второй: – Некроманты?! Я не выдержала и поднялась тихонько наверх, прильнула к замочной скважине, затаив дыхание. Стражники внизу глупо переглядывались. – Ты мне больше не сын, – скрестил руки Архимаг. – Лучше умереть, чем быть куклой! – Я же не зомби, мне всего-навсего зашили грудь и органы, я... – Ты сам себя слышишь? Всего-навсего! Врачеватели таким не занимаются! – Хочешь, чтобы я умер? – разозлился Гедеон. – Да я сам лучше умру, даже принесу себя в жертву ради того, чтобы истребить это мерзкое зло с лица земли! – ответил Архимаг. – Вот и отлично, не нужен мне такой отец, который не рад возвращению сына! – А мне не нужен сын-марионетка Тьмы!       От них обоих полетели искры в разные стороны, я стала пятиться назад и оступилась. Прокатившись пять-двадцать пять ступеней, я потёрла ушибленные мягкие места и отбежала к двери, как раз вовремя: дверь открылась и оттуда стремительно вышел вниз Архимаг. – Неужели и ты туда же?! – вопросительно вскинул брови пожилой глава Гильдии, увидев меня. – Иного выхода не было, господин. Гедеон – не призванная нежить, а настоящий человек. – Это мы ещё посмотрим, – нахмурился маг. – Со временем, возможно, я смогу поменять своё решение. Когда-нибудь, – Архимаг вышел из здания Гильдии, махнул стражникам, они окружили его и скрылись из вида. Бедняга маг пополз по стенке, стекаясь в лужицу на полу: – Попрут из Гильдии... Не сын... Попрут из Гильдии... – Да успокойся ты, не мужик что ли? – схватила я его за плечи и стала трясти. – Моя мать – вообще правая рука Мифического Рассвета, а ты тут говоришь про какую-то Гильдию! Надо действовать! – я одобрительно похлопала его по плечу. – Помни, что скоро Новый Год, что сбываются все мечты! Сне-ежи-инку хрупкую спрячь в ладонь, жела-анье зага-ада-ай!– пропела я знакомую песенку Гедеону, но тот отчего-то совсем стух. – Помню-помню эту песенку, сколько раз они её репетировали – даже я выучил... – Я сейчас наведаюсь кое-куда, буду вечером, составлю тебе тёплую кампанию, – приободрила я. – Иди куда хочешь, всё потеряно: ученики, Гильдия, отец... – Ой, никогда не поверю в то, что ты расстроен пропажей учеников! – Гедеон Ганнибалович Травен грустно улыбнулся и оглядел прихожую: всё сияло, надраенное до блеска. – А когда они вернутся, можешь сыграть на их страхе, мол, что тебя оживили некроманты и что ты с ними лясь-вась, и пригрози наказаниями. – Хоть что-то хорошее есть в нехорошем, – согласился маг.       Тут из не горящего камина послышались шорохи, я мгновенно обернулась и сотворила в руке огненный шар. Сидящий на пятой точке маг принял важный вид и тоже попытался что-то быстренько намагичить, как на угли аккуратно приземлился Дедушка Ситис, то есть, Уведомитель. – О Ситис, как я рада тебя видеть, тут такое было! – взвыла я от радости, завидев знакомое лицо. Лашанc хмыкнул и оттряхнул неизменный черный балахон от сажи: – То-то я вижу, что весь дом оцеплен, по дорогам стража ходит, весь город похож на разворошённый муравейник! Пришлось красться иным путём. – Мы с магом приготовили для вас удивительную историю, господин Ассасин... – улыбнулась я во все имеющиеся зубы.