***
Сообразив, что означает это шевеление, Джонни вскочил на ноги и с вызовом бросил ей в лицо, переходя на «ты»: – Звездолет уже взлетает, майор. Через несколько минут мы окажемся вне юрисдикции Мальвы. Здесь, на корабле, я больше не твой раб. Я свободный гражданин галактики, и ты не вправе мной командовать. – Свободный гражданин галактики… – смакуя каждое слово, Эйлана прошлась по комнате, похлопывая хлыстом по ладони. – А ведь ты прав, Джонни. Здесь, на борту корабля, приписанного к системе Лебедь, мальвийские законы не действуют, и ты не являешься моей собственностью. Можешь после взлета сходить к капитану и рассказать свою печальную историю рабства… Негромкий женский голос звучал так спокойно и равнодушно, что инопланетник облегченно вздохнул: «Обошлось!». Речь Пантеры бальзамом пролилась на перепуганное сердце отставного «красного волка»: «Она признает, что неправа. Значит, не станет чинить препятствий моей высадке на нейтральной планете». – Именно так я и поступлю, спасибо за совет, майор, – самодовольно заявил Джонни и, буквально отшатнулся от стального взгляда, которым его одарила Эйлана. Уже более почтительным тоном он закончил фразу. – Надеюсь, капитан проявит мужскую солидарность и высадит меня на цивилизованной планете, подальше от этого бабьего царства. – Обстоятельства, побудившие тебя переехать на Мальву, ты ему тоже озвучишь? –елейным голоском полюбопытствовала космодесантница, останавливаясь напротив инопланетника. – Уверена, капитана очень заинтересует причина твоего бегства на матриархальную планету под чужим именем, совпавшего по времени с убийством гаронского магната. – Ты отлично знаешь, Смитерс, что я не убивал Камилло Торнадо, - упрямо проговорил он, настороженно глядя в глаза Пантеры. – В момент его убийства меня насиловал твой муж, прошу заметить, привязанным к креслу. Я физически не мог покинуть твой номер и совершить убийство. А ты, кажется, куда-то уходила в тот вечер… – Я ходила за пирожными, – широко улыбнулась Эйлана, постукивая хлыстом по каблучку. – Ваши с Крэгом кувыркания навели меня на мысли о сладостях, и я отправилась в кондитерскую. – Кувыркания? – возмутился Вебер. Мерные постукивания его сильно нервировали. Он не понаслышке знал, как ловко майор обращается с этим «прутиком», и сомневался, что сможет защититься от ее атаки. – Смитерс, меня изнасиловали. Поимели без моего согласия в связанном виде. Сначала ты, а потом этот твой ручной мальвиец. Угрозами и шантажом меня заставили сесть на мальвийский корабль, а по прибытии на Мальву обманом вывезли из космопорта и полгода держали в гареме в качестве подстилки для твоего любимчика. Если я расскажу капитану всё это, ты отправишься за борт. Я слышал, что звездолетчики не жалуют мальвиек. – Какой интересный финал ты мне предрекаешь, Джонни, – нежные пальчики погладили плохо выбритую щеку геркуланца. Изголодавшийся по женской ласке парень чуть не мурлыкнул от удовольствия. – Просто сердце радуется твоему милосердию. Лично я с насильниками обхожусь гораздо суровее. Вырываю горло, кастрирую, вспарываю живот… Джонни сглотнул подкативший ком. Одно перечисление ужасов, которым привлекательная женщина подвергала своих врагов, повергло в ужас отставного «красного волка». Особенно пугало равнодушие, с которым Пантера делилась своими воспоминаниями. На его памяти никто из бывших коллег не практиковал подобные способы казни. Даже члены клана Торнадо, славящегося своей жестокостью к недругам, никогда не использовали столь откровенные методы устрашения. Они вообще неохотно проливали кровь, предпочитая наносить жертве внутренние повреждения. –Прекрати! – вскрикнул он, испуганно вжимаясь в дверь. – Немедленно перестань меня запугивать! До покушения на жизнь Эйланы Вебер искренне считал, что Камилло – его самый страшный кошмар. Хорошенькая Смитерс развеяла эту иллюзию. Съежившись у входа в каюту, Джонни ясно осознал, что никого на свете так не боится, как эту красавицу в ярком наряде, ледяным голосом в красках рассказывающую о своей расправе над обидчиками. На мгновение он пожалел, что не сдался Сантелу полгода назад. Но только на мгновение. Старший племянник Камилло не намного мягче разбирался со своими противниками. – Что перестать? Разве я пугаю? – деланно удивилась Пантера, обхватывая ладонями лицо собеседника. Хлыст на шнурке свисал с ее запястья зловещим прутиком. Приятный женский голос теперь обволакивал, проникая в сознание и бередя душу. – Я всего лишь делюсь опытом. Это ты мне угрожаешь, мой мальчик. Грозишь вышвырнуть меня за борт без скафандра по голословным обвинениям. Совершенно надуманным и ничем не подкрепленным. Инопланетник не находил слов, чтобы возразить на такое наглое замечание, только растеряно разевал рот, как выброшенная на берег рыба. В аквамариновых глазах женщины Джонни привиделся ледяной ад южного полюса родной планеты, куда его вместе с друзьями однажды завез флаер с поврежденным навигатором. Память услужливо извлекла из своих недр завывание ветра и летящий в лобовое стекло снег, море снега, заметающего маленький корпус «летуна»… Вебер нервно передернулся и перевел взгляд на впечатляющий бюст Эйланы. Лучше не стало. Геркуланец отлично осознавал, что ему ни при каких обстоятельствах не позволят прикоснуться к этой прелести, от чего желание запретного плода подстегнуло возбуждение. Джонни не решался признаться самому себе, что его безумно заводит сложившаяся ситуация. Рослый парень, немногим ниже ста девяноста сантиметров, чувствовал себя карликом рядом с этой едва достающей ему до плеча «хищницей» и совершенно нелогично хотел ее в любом качестве: как любовницу и как госпожу, насилующую раба страпоном. Хотел еще тогда, три года назад, когда она отказалась с ним переспать и через постель принять в свою роту. Сейчас, именно сейчас он понял, что три месяца перед рождением Джины Смитерс были самыми счастливыми в его послеармейской жизни. Привычная работа, регулярная, пусть и мимолетная, женская ласка, хорошая компания, и друг, прикрывающий спину. О чем еще может мечтать отставной космодесантник, уставший оглядываться в ожидании «пера» в бок? А еще в Лагере ему иногда выпадали полные нежности ночи в комнате Эйланы… Смертники из кожи вон лезли, чтобы заслужить такую честь, а инструкторы удостаивались ее вне очереди раз в неделю после успешных зачетов их подопечных… Каюта покачнулась, и Джонни, чтобы не упасть, уперся ладонями в дверную коробку. Удерживая равновесие, Смитерс переместила руки на его плечи, не разрывая зрительный контакт. Вебер и не смог бы этого сделать по своей воле. Настолько притягательным и в то же время пугающим казался стальной взгляд Пантеры. – Я тебе не угрожаю, Смитерс, – промямлил он, когда пауза стала гнетущей. – Я не желаю возвращаться ни на Мальву, ни на Гарон. Если для обретения свободы мне придется тебя убить, я это сделаю. – Нисколько не сомневаюсь, – Эйлана убедилась, что пол перестал раскачиваться, прошла к алькову и присела на край кровати, накрытой темным покрывалом. – Видишь ли, в чем дело, милый мой Джонни. При равных условиях мы с тобой не в одинаковом положении. Я – отставной офицер космодесанта, героиня Битвы за Систему Пегас и покалеченный ветеран в одном лице. А ты преступник в бегах, которого разыскивают имперские спецслужбы за убийство мистера Торнадо – столпа гаронской экономики. Кроме того, этот звездолет прибыл на Мальву, чтобы с комфортом доставить меня в гости к моему старому другу. Капитану даны четкие инструкции оказывать мне всестороннее содействие в любых вопросах. Проще говоря, на данный перелет я здесь царь и бог. На мой взгляд, до тех пор, пока корабль не доберется до цивилизованной части галактики, в твоих интересах оставаться МОИМ рабом и подчиняться МОИМ приказам. В противном случае, выход в открытый космос я устрою тебе в два счета. Уверена, что капитан не станет чинить мне препятствия, когда узнает, о твоих художествах. Ему ни к чему сложности на трассе. Разумеется, у тебя есть альтернатива, - в глазах инопланетника зажглась надежда и тут же погасла как свеча на ветру. – Капитан по моей просьбе высадит тебя на одной из колоний Гарона, а дальше живи, как знаешь. – Смилуйтесь, госпожа, – взмолился геркуланец, перепуганный подобными перспективами. Из головы Вебера разом вылетели все мысли о свободе, и он вновь превратился в покорного раба. – Позвольте доехать с вами до системы Лиры. Клянусь, что не создам проблем и продолжу повиноваться вашей воле. – Подойди, - приказала майор. Джонни послушно приблизился к алькову и присел рядом с койкой на корточки. – Чем ты, интересно, клянешься, капрал Вебер? Что для тебя настолько свято, чтобы поставить в залог клятвы? Мужчина всерьез задумался над этим вопросом. По всему выходило, что предложить ему совершенно нечего. В богов Вебер, как и все геркуланцы, не верил, смотря на мир с материалистической точки зрения. Чести и доброго имени Джонни лишился, когда с позором был уволен из космодесанта «за не исполнение приказов и систематическое пьянство». С такими рекомендациями единственное место, куда ему удалось устроиться, оказалась служба охраны гаронского клана Торнадо. Туда принимали всех, кто умел обращаться с оружием, невзирая на послужной список и происхождение. Снова предложить плату за доставку себя любимого в систему Лиры парень счел неразумным. В команду включили Бэзила, и с чертовой Смитерс станется приказать этому повернутому на компьютерах мальвийцу опустошить его счет до последнего галакта. Нет, деньги пригодятся после высадки. Единственное, что осталось у Джонни, так это жизнь… – Клянусь своей жизнью, госпожа, – взволнованно произнес он, стараясь изобразить преданный взгляд. Вебер осознал свою ошибку и теперь пытался подлизаться. – Жизнью? Уверен, что она тебе принадлежит? – с усмешкой уточнила Эйлана, но договорить не успела. Пол снова покачнулся. Джонни, не удержавшись, бухнулся на колени и чуть не уткнулся лицом в подол мандаринового платья. Вцепившись пальцами в край кровати, майор усидела на месте и, оценив ситуацию, скомандовала: – Забирайся на постель. Вдвоем мы на ней вполне поместимся. Думаю, запасные ремни здесь найдутся. Если переживем старт, я серьезно поговорю с капитаном об искусстве местного пилота. Вебер резво запрыгнул на койку и, забившись в угол алькова, защелкнул на своей талии страховочный ремень, обнаруженный, как и положено, в специальном кармане на стене. Смитерс схватила со стола свою косметичку, устроилась рядом с парнем и пристегнула к своему поясу дополнительную страховку, извлеченную из потайного отделения в изголовье. Следующие полчаса отставная «адская кошка» и бывший «красный волк» провели лежа на кровати чуть ли не в обнимку посреди пляшущей каюты взлетающего звездолета.***
Нервотрепка последних дней, связанная с подготовкой к путешествию через полгалактики, и вынужденное прекращение грудного вскармливания не лучшим образом сказались на самообладании Эйланы. Едва каюта перестала изображать из себя качели, она отстегнулась и положила на кровать косметичку, которую судорожно сжимала в руке во время старта. – Где, интересно, откопали такого безрукого пилота? Это ж надо, запороть элементарный старт, с которым справился бы и выпускник летного училища? – проворчала она, доставая из косметички наручники. Запланированный изначально грубый секс теперь казался майору недостаточным наказанием за бегство из Лагеря и создание угрозы всей операции, а жесткий взлет с удобного космодрома возмутил до глубины души. Пристегнуть запястья Джонни к страховочной скобе в изголовье – минутное дело. Когда Эйлана склонилась над ним, потерлась грудью об его торс и лизнула щеку, парень настолько опешил, что не сразу заметил, как лишился возможности шевелить руками. – Зачем это, майор? – потрясенно произнес Вебер. – Я же поклялся, что не создам проблем. – Неужели ты правда подумал, что твой побег останется безнаказанным? – ухмыльнулась Смитерс, ловко разувая парня. Штаны вместе с бельем полетели на пол вслед за обувью. - Мальчик мой, ты слишком избаловался под крылышком Луи и забыл, какой я бываю зверюгой. – Но майор… – геркуланец машинально скрестил голые ноги, прикрывая "хозяйство". – То есть, госпожа Смитерс... Может, я как-нибудь по-другому отвечу за бегство? - Ты уж определись, госпожа я тебе или просто «майор», - хмыкнула Эйлана. Трусики оранжевой бабочкой опустились возле уха Джонни. Положив на постель снятое с себя платье, она надела двухсторонний страпон. Парень дернулся, но не смог достать кружевную тряпочку и разочаровано насупился. До увольнения из армии Вебер не считал себя фетишистом. Благо подружек у бойкого геркуланца хватало. Но перебравшись на Гарон, где общение с женщинами законодательно ограниченно исключительно деловой беседой, он не упускал случая заполучить ношеное женское белье, даже если оно принадлежало портовой проститутке, каковые на Гароне ценились на вес золота. Оказавшись в гареме Смитерс, а после и в Лагере, инопланетник всегда добивался права стирать вещи хозяйки и, запершись в прачечной, часами ласкал себя, фантазируя над кружевным комплектом. – Госпожа, конечно, же госпожа, –торопливо затараторил он, как завороженный наблюдая за неторопливыми действиями хозяйки. – Ноги раздвинь и прижми к животу, –велела Смитерс, выдавливая смазку по всей длине фаллоимитатора и злобно зыркнула на притихшего, как мышь под метлой, ослушника. Жалобно глядя на нее, парень выполнил приказ. – Живо расслабился. Не давая бедняге опомниться, Эйлана приставила дилдо к входу в его тело. Вдруг комната опять содрогнулась и окончательно замерла. Похоже, звездолет рывком выбрался за пределы атмосферы в открытый космос. Теряя равновесие, Смитерс качнулась вперед, и страпон ворвался в хорошо разработанное отверстие. Джонни вскрикнул от неожиданности. Боли он не испытывал, правда, и особого удовольствия тоже. Луи всю ночь страстно «прощался» с любовником. Поэтому небольшое по сравнению с "оснащением" блондина дилдо никаких неудобств не доставило, но войдя под непривычным углом, принесло только чувство заполненности. Инопланетник лежал под хозяйкой совершенно неподвижно и настороженно смотрел ей в лицо. «Дерзкий недоумок чуть не угробил отличный план. Какого черта он так не вовремя вспомнил свои мечты о свободе и не поговорил со мной? С неумехой пилотом я пока побеседовать не имею возможности, а вот тебе, ублюдок, мозги прочищу». Кивнув своим мыслям, майор резко двинула бедрами, загоняя дилдо до самого основания. Парень ахнул и машинально подался назад, но привязные ремни и наручники не позволили ему отползти. – Куда это ты собрался, мой хороший? – прошипела Эйлана и влепила Джонни пощечину. Бледное от страха лицо инопланетника украсил красный отпечаток ладони. К удивлению хозяйки парень робко улыбнулся и подмахнул. – О, так тебе нравится грубость! Никогда не подозревала в тебе мазохиста! Дав волю злости, Эйлана «одаривала» свою жертву новыми оплеухами, вытаскивая и полностью загоняя дилдо в податливое и отзывчивое тело раба. Своего раба. Впервые в жизни она упивалась властью над мужчиной, покорность и безволие провоцировали непривычное желание причинить боль, заставить страдать. Ее слух ласкали непристойные стоны геркуланца, в которых перемешались мольбы о снисхождении и просьбы не останавливаться. Смитерс заводило подмахивание зада и крепкий стояк, сочившийся смазкой. Красное лицо с бледными отпечатками ладоней лучилось улыбкой счастливого идиота. Ни с кем из своих мальвийских любимцев она не испытывала подобного. Мальвийцев хотелось ласкать и, забавляясь их робостью, позволять разные «вольности». Мучить фаворитов казалось Эйлане неоправданной жестокостью. Им итак по жизни досталось не сладко. С Джонни всё вышло иначе. Бешено вбиваясь в стонущего инопланетника, женщина, как никогда, понимала своих новых соотечественниц, получавших удовольствие от жесткой игры. Здесь и сейчас она ощущала себя на вершине мира. Чувство безграничного могущества вкупе с физическим наслаждением вознесло ее к небесам. На мгновение перед взором мелькнули расписные врата местного рая и взорвались ярким фейерверком неземного блаженства.