***
23:05 по корабельному времени Каюта майора Смитерс. «Этот дубина опять испортил всю малину. Мы так душевно сидели с Клифом, а этот…» По правде сказать, на кровати сидела только Эйлана, а фаворит, устроившись на подушке на полу, массировал ей стопы, украдкой целуя кончики пальчиков. Беседа текла неторопливо и касалась общих впечатлений о прожитом дне на корабле. Планы Смитерс провести тихий вечер в объятьях любимчика накрылись медным тазом, когда тишину каюты взорвал удар кувалды по двери. По крайней мере, звук вышел именно такой. Молниеносным движением майор извлекла из бокового кармана койки бластер, проверила заряд и направила на дверь, а смертник переместился к порталу и занял позицию справа от косяка. Удар не повторился. Эйлана с Клифом переглянулись, дружно решили, что это плохо откалиброванный робот-уборщик врезался в косяк, и вернулись к прерванному занятию. Минут через пять послышался настойчивый стук. Обругав неурочного посетителя по предкам до третьего колена, майор приоткрыла створки ровно настолько, чтобы хорошо видеть стучавшего, оставаясь самой почти невидимой. Нарушителем покоя оказался Пирс. При виде хозяйки эта ошибка природы не придумал ничего умнее как бухнуться на колени прямо посреди коридора. Возникшее острое желание испепелить этого остолопа на месте Эйлана задушила в зародыше. Только действительно серьезное происшествие могло заставить смертника побеспокоить госпожу в такой поздний час. Вцепившись в растрепанные волосы, она загнала брюнета в каюту и наглухо закрыла дверь. — Что у тебя случилось? — спросила майор, запахивая халатик. — Ты чем-то обидел госпожу Брамби? Пирс активно замотал головой. Его молчание настораживало. Обычно рабы четко и внятно отвечали на поставленные вопросы. Значит, дела совсем плохи. — Она вообще жива? — уточнила Эйлана. Раб согласно кивнул. Уже не так страшно. Приказав Клифу отвернуться (фаворит немедленно спрятал лицо в одеяле), майор натянула универсальное платье поверх короткой ночной сорочки, и, сунув бластер в карман, как была в мягких домашних туфлях, отправилась проведать ночную любовницу своего раба. Удостоверившись, что девушка жива и здорова, она облегченно выдохнула и вернулась к себе решать локальную проблему под названием «Пирс в ударе». — Что же все-таки у тебя стряслось, горе мое? — Эйлана включила верхний свет и присела на корточки рядом брюнетом, старательно пытающимся слиться с полом. — Тебя насиловали? Нормальному жителю систем, так называемого, цивилизованного сектора, этот вопрос показался бы абсурдным. Как молодая женщина могла причинить вред стокилограммовому «шкафу» двухметрового роста? Уму непостижимо. Но прожив на Мальве чуть больше года, Смитерс неплохо изучила психологию и обычаи местных жителей, и подобные мысли уже не вызывали у нее саркастический смех. Любая мальвийка умела с легкостью довести до реанимации парня любой комплекции и даже не испортить себе прическу. Пирс снова покачал головой. Рубашка, наконец, покорилась силе гравитации и медленно стекла на пол. Загривок мальвийца блестел от пота. — Судя по всему, жесткой игры тебя тоже не удостоили, — задумчиво проговорила хозяйка, разглядывая совершенно целую широкую спину, местами разлинованную тонкими белесыми следами старых порок. Мужчина утвердительно качнул головой. — Выходит, красотка сделала сама или заставила тебя сделать что-то, что по мальвийским понятиям считается недопустимым. Снова кивок, напряженные мышцы немного расслабились. «Что же на Мальве может относиться к непотребству?» — Эйлана мысленно пролистала подсунутую ей Ханной для Софи брошюрку по основным приемам игры с рабами и перечнем нерекомедованных методик. Затуманенный дневной усталостью мозг отказывался отгадывать шараду, которую подкинул на ночь глядя этот мальвиец. — Повернись, дорогой, и напомни мне, какие вещи считаются на Мальве извращением, — обратилась Эйлана к своему "консультанту по мальвийской этике". Умница Клиф вскочил на ноги, принес хозяйке стул и, вернувшись на подушку, сформулировал ответ. — Я лично никогда с подобным не сталкивался, госпожа, — вкрадчиво сообщил он, одарил Пирса яростным взглядом и тут же опустил глаза на туфли Эйланы, — но в гаремах ходили разные слухи. Некоторые госпожи после поездок во внешний мир ставили довольно необычные эксперименты с наложниками помоложе. — Например?.. — подбодрила Смитерс любимчика. — Я… Я не смею озвучить это госпоже, — запинаясь, выдавил Клиф, заливаясь краской. — Такие вещи нельзя произносить при дамах. Эйлана прогулялась до шкафа и вручила мужчине планшет: — Не можешь сказать, напиши. Электронная бумага все стерпит. Фаворит покорно занялся составлением списка. — Тебя поцеловали? — продолжила расспросы хозяйка, чтобы скоротать время, пока Клиф ваяет перечень непристойностей. Пирс кивнул. — В губы или еще куда-нибудь? Тебе понравилось? — требовательно уточнила она и добавила. — Посмотри на меня, Пирс. Хватит сверлить взглядом пол. Дырку проделаешь. Брюнет поднял на госпожу пунцовое лицо и дважды кивнул. Пирс стыдился признаваться даже самому себе, что ему пришлось по душе учененное инопланетницей непотребство, но от хозяйки у раба не должно быть секретов. — Тебя целовали ниже пояса? — продолжила допрос Эйлана. — Неужели тебя осчастливили оральными ласками? Согласное качание головой. В янтарных глазах появилась мольба. — Готово, госпожа, — Клиф с поклоном передал хозяйке планшет. — Это все, что я смог вспомнить. Повинуясь жесту хозяйки, фаворит вернулся на свою подушку, прожигая ночного гостя злобным взглядом. Своим внезапным появлением Пирс испортил фавориту вечер с любимой, так многообещающе начавшийся. Эйлана опустила руку и положила записи перед Пирсом на пол. — Отметь пункты, которые соответствуют твоим грехам. Недостающее допиши, — приказала она, пересаживаясь на спину брюнета, и небрежно провела ногтями по загривку. Пирс вздрогнул от нежданной ласки и, едва сдерживая благодарный стон от сладкого ощущения приятной тяжести, склонился над списком. Любимчик госпожи потрудился на славу, брюнету осталось добавить всего три момента. Воспоминание о пережитом непристойном удовольствии заставило раба закусить кулак, чтобы унять охватившее его возбуждение, совершенно неуместное для кающегося грешника. Осторожно, стараясь не потревожить хозяйку, Пирс пристроил планшет на своем плече. — Закончил? Давай-ка посмотрим, в чем же ты каешься, — Эйлана оставила свое развлечение, состоящее в обмене с фаворитом шуточными сообщениями, и заглянула в экран: — «Ничего из ряда вон выходящего. Даже на легкое извращение не тянет». Она перевела взгляд на красных от стыда мужчин и мягко сказала: — Пирс, из этих записей следует, что ты обошелся с госпожой Брамби как со своим любовником: поимел во все отверстия и свалил, как только она заснула? Брюнет задумался, под таким углом он произошедшее не рассматривал. До этого вопроса Пирс искренне считал, что его телом как обычно воспользовались для удовольствий, вертя и применяя по своему усмотрению. Впервые исполняя активную роль в постели с женщиной, он действительно обращался с звездолетчицей как с собственным младшим любовником.***
22:00 по корабельному времени. Каюта лейтенанта Элизабет Брамби. Элизабет поманила робко переминающегося на пороге здоровяка на кровать и ободряюще улыбнулась: — Расскажи, как на твоей планете ухаживают за девушками. — Ухаживают, мэм? — удивленно переспросил Пирс. Он никогда не слышал о подобном. — Простите, я не понимаю, о чем вы говорите, мэм. — Дарят цветы, приглашают на свидания и в рестораны, — попыталась объяснить звездолетчица банальную для себя вещь, как она ее себе представляла. — В общем, делают все, чтобы очаровать девушку и уложить в постель. — Зачем? — тупо уточнил мальвиец. Он силился понять, чего от него добивается эта странная женщина и с какой целью позвала к себе. — Ну как же, — растерялась Лиз, не зная, как еще донести до этого брюнета, что он ее возбуждает. — Нельзя же сразу после знакомства переходить к сексу. — У нас такое не принято, мэм, — отозвался Пирс, скромно устроившись с прямой спиной на краешке постели. — Мальвийская женщина сама выбирает достойного ее внимания и приглашает избранника к себе, а выбранный мужчина обязан подчиняться ее желаниям. — Любым желаниям? — недоверчиво переспросила брюнетка. — Неужели и ты выполнишь все, что я захочу? — Конечно, мэм, — заверил ее мальвиец. Ему и в голову не пришло, что возможно иное. — Ну, тогда… — лейтенант закусила губу, придумывая проверочное задание, потом махнула рукой на эксперименты и впилась в суховатые губы брюнета страстным поцелуем. Пирс поплыл. Потерявшись в ощущениях, он пил сладкое девичье дыхание, к его груди прижималось горячее упругое тело, а внизу, словно в насмешку над хваленым умением контролировать свое возбуждение, нагло поднималось его мужское достоинство. Оторвавшись на мгновение, девушка шепнула ему на ухо: — Рубашку сними… Осоловелый здоровяк послушно обнажил торс и, повинуясь толчку женской ручки, опрокинулся на простыню. Инопланетница удовлетворенно хмыкнула и пустилась в путешествие, исследуя языком и руками впечатляющую мускулатуру. Пирс и ахнуть не успел, а девушка уже расправилась с ремнем и по-хозяйски высвободила рвущуюся сквозь штаны вздыбленную плоть. Сгорая от стыда за самовольное возбуждение, здоровяк хотел повиниться, но Лиз провела кончиком языка по всей длине стояка и к ужасу мальвийца заглотнула его целиком. На несколько минут Пирс выпал из реальности. Доведя мальвийца до состояния ягодного желе, брюнетка отстранилась и кокетливо облизнула губки, перепачканные смазкой. — Раздень меня, — мурлыкнула она. Пирс трясущимися от волнения пальцами потянул замочек молнии. Пышная грудь, еле сдерживаемая полупрозрачным кружевом, выпрыгнула из комбинезона в ладони ошарашенного мужчины. Здоровяк рассеяно пялился на доставшееся ему сокровище, не представляя, что с ним делать. Прежде ему не доводилось прикасаться к женским прелестям. Довольная произведенным эффектом, Лиз выскользнула из одежды и, глядя в подернутые поволокой глаза брюнета, расстегнула бра. Наблюдая, как медленно стекает ткань, оставляя в его руках неприкрытую красоту, Пирс окончательно лишился рассудка. Только этим можно было объяснить, дальнейшие действия брюнета, которые в здравом уме не совершил бы ни один мужчина, рожденный на Мальве.***
23:20 по корабельному времени. Каюта майора Смитерс Минет в исполнении женщины, прикосновение к обнаженному женскому телу и погружение туда, куда обычно мужчинам ход заказан, оказалось слишком много для простого мальвийского парня, и брюнет потерял голову. Лишь когда инопланетница заснула, Пирс осознал, насколько низко пал. Хозяйка лишний раз напомнила ему, как сильно различаются мировоззрения мальвиек и инопланетных женщин. Обдумав все это, Пирс кивнул, но сообразив, что хозяйке нужен нормальный ответ, с трудом прохрипел: — Все так и было, госпожа. — Что ж, судя по цвету ваших с Клифом лиц, ты сегодня побил все рекорды аморальности, — усмехнулась Эйлана, а про себя подумала: «Бедный мой курсант, как же ты хорошо умеешь находить проблемы, там где их и быть не могло. Забавно, что невинные развлечения скучающей инопланетницы одним махом уничтожили твои представления о допустимом, когда вся палитра извращений, которым тебя подвергали твои прежние хозяйки, не смогли это сделать за всю твою жизнь. Ладно, попробуем починить, то, что осталось». Она прошлась по каюте и достала из шкафа трость: — Встань, Пирс, и приведи себя в порядок. Нам предстоит увлекательная прогулка. Мужчина поднялся, подобрал с пола мятую рубашку и, встряхнув, натянул на себя. — Где твои носки? — полюбопытствовала хозяйка, заметив, что брюнет надел ботинки на босу ногу. — Забыл в комнате лейтенанта? Пирс озадаченно похлопал себя по оттопыренным карманам и достал требуемое вместе с бельем. — Обуйся, как следует. Поверь, мозоли тебе совершенно ни к чему, — распорядилась она и повернулась к любимчику. — Дождись меня, дорогой. — Я буду ждать вас вечно, моя госпожа, — прошептал Клиф вслед скрывшейся за дверью паре.