Лунатик

Среда

       Проснувшись рано утром непонятно от чего, я понял, что так и не перешел на диван. Через некоторое время до меня дошло, что Джерарда здесь нет. Я окинул взглядом комнату. На стенах висели плакаты старых кинофильмов, рисунки и всевозможные листовки. Ярко-зелёные буквы, выведенные размашистым почерком, красовались на тёмно-сиреневом фоне какой-то афиши со злобными рыжими тыквами рядом, повествовавшей о том, что в прошлом году 31 октября прошел фестиваль, посвященный сбору овощей. В день моего рождения... А тыква это овощ? Не думаю. Скорее всего семейство какое-нибудь, не важно, пора собираться в школу.        Переодевшись в свою школьную форму, в которой пришел вчера, я спустился вниз, чтобы найти Джерарда, еще долго думая о том, не закинул ли я во сне свои ноги на него? Такое часто случалось в детстве, когда я был маленький и спал с мамой, только тогда я ещё мочил клеёночку и пинался. "А сейчас я пинаюсь? — вдруг пронеслось в моей голове. — Но не мочусь, это точно. Джерард бы мне сказал..." Пытаясь вспомнить местонахождение кухни, потому что Уэй скорее всего был там, я попал в коридор и услышал кого-то прямо за стенкой: — Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда, говно собачье!.. Грубый голос мужчины испугал меня так, что я уронил что-то в темном коридоре, а потом запнулся об это же, пропустив несколько язвительных фразочек, но всё-таки принял их на свой счёт. Вскоре, поднялся и медленно двинулся на звук. — А? Ну, иди сюда... Я тебя сам трахну, ублюдок! Онанист... Иди, идиот... всю твою семью! Говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо... Иди сюда, мерзавец, негодяй, гад! Иди сюда, ты, говно!.. В эту минуту стало понятно, что голос доносился из телевизора. Я перестал округлять глаза и считать, что все ругательства предназначены мне. Я удивился, почему какой-то человек зовет так много негодяев к себе? Я не могу понять, зачем мерзавцу, гаду и говну идти к мужчине, чей голос произносил все эти грязные слова? Мне говорили, что я никогда не понимал очевидных вещей. Оказавшись на кухне, где Джерард, уже одетый в темно-синий пиджак, смотрел телевизор, я облегченно вздохнул, но вдруг снова напрягся, а Уэй начал щёлкать каналы. — Одни помои по телеку, — подвел итоги Уэй, так и не заметив меня. Вроде, все было нормально, да? Ничего странного в том, что Джерард сидит и смотрит телевизор? Конечно, но дело в том, что парень, который был одет в тёмно-синий пиджак, был одет только в тёмно-синий пиджак! В смысле, нижнее белье тоже было, просто штанов не находилось. Мои глаза снова выкатились от удивления, ничего не понимая, я тут же зажмурил их. Пялиться ведь неприлично? В голову начали приходить разные мысли по поводу полуодетого друга. Почему он без штанов? Он же знал, что у него дома гости и не успел одеться? Он же пришел сюда из своей комнаты. А главное, почему пиджак на голом теле?! Это выглядело ужасно развратно. А я, красный как спелая ягода, хотел быстро выйти в коридор, но за секунду до этого телевизор был выключен и стало так тихо, что позволило услышать удар моей спины о дверь. Голова Джерарда рефлекторно дёрнулась в сторону звука. Он немного растерялся, но, посмотрев рядом с собой на гладильную доску, сказал: — Привет, Фрэнк, ты проснулся? А я тут штаны гладил, — совершенно бесстыдно произнёс Джерард. Возможно, ему и вовсе было нечего стыдиться. — Ты проходи, хлопьев поедим. Я быстро, автобус приедет минут через двадцать, сейчас вернусь! — и он исчез в темноте коридора. Я потихоньку начал приходить в себя. Надеюсь теперь он оденется? Я не знаю что может случиться, если штаны так и будут лежать на гладильной доске. Но вскоре Джерард вернулся. — Смотри, что у меня есть! — радостно воскликнул парень, держа в руках мартышку Майкла Джексона. — Ты же хочешь её потрогать?..        Как я узнал, что это мартышка именно Майкла Джексона? Понятия не имею! Но почему-то это было очевидно для всех. Хорошо, хоть мартышку держал. Фу, сам поверить не могу в то, о чем только что подумал. В эту же секунду перед глазами всё начало плыть, будто с картины начали смывать краски водой и кистью. Цвета смешались, затуманивая взгляд и делая все очень размытым и смазанным. Вдруг я очнулся.        Это был сон? Минуту назад все казалось таким реальным. Это должно что-нибудь значить? Я скоро встречу Майкла Джексона? Посмотрю "помои" по ТВ? Или увижу Джерарда без штанов? Господи... Какой неприличный сон! Хорошо, что никто не может узнать об этом. Это ужасно. Мне не стоит рассказывать о нём никому. Ладно, это просто глупый сон.        Не в силах открыть глаза, я перекатился на другую половину кровати. Вставать не хотелось. Должен сказать, что кровать в тысячу раз удобнее какого-то деревянного дивана. Прямо как дома, но только сейчас дома, наверное, на моей кровати спит Марк, опять в своём грязном белье, задирая ногами мою чистую простынь и пачкая подушку слюнями, а тут мягкое прохладное и воздушное одеяло Джерарда, приятно пахнущее свежестью, накрыло меня почти с головой, уберегая от внешнего мира. Интересно, он часто стирает? О чём думает во время стирки? Мне кажется, что это самое интересное - знать о чём думает тот, или иной человек. Может, когда кидаешь порошок в специальное отделение для порошка, представляешь, как наденешь эти чистые, с ароматом цветов, вещи? Я не помешан на чистоте, просто всегда приятно, когда ты надеваешь чистое, постиранное тобою, или кем-то еще, не знаю, какой-то смысл в этом все же есть. Люблю стирку... — Ничего себе... — сказал тот, кто сразу же привёл меня в неописуемый ужас. — Фрэнки, с тобой так жарко. Не мог бы ты немного отодвинуться...        Негромкий голос прямо над ухом, опаляющий своим огненным жаром, заставил меня дернуться, точно рыба на крючке. Я и вправду был очень близко к Джерарду, что от этого перехватывало дыхание и становилось невыносимо горячо. Я почувствовал, как мои пальцы на руках начали нервно дрожать, посылая сигнал всему телу, тем самым насильно выталкивая его с тёплой мягкой постели прямо на жёсткий ковёр. Это длилось всего каких-то долбанных девять секунд, за которые я смог приобрести один приступ тошноты, два синяка, головокружение и ушиб головы. Я надеялся, что этого достаточно для тихой и спокойной домашней смерти, но я ощущал боль, которая делала меня живее всех живых. Это ещё хуже, чем любой сон — это реальность. — Видимо, мы заснули вместе вчера, — продолжил Джерард, как ни в чём не бывало, лёжа в своей постели. — Как же так вышло? — Улыбнулся, а затем, будто ничего этого не было сказал, — Привет, Фрэнки.        А я так и остался сидеть на полу рядом с двумя диванными подушками, которые я положил себе под голову вчера ночью, не зная что сказать в своё оправдание. Мне было не совсем понятно то, что Джерард не принялся расспрашивать, как всё это произошло. Скорее всего он мог пошутить по этому поводу, но и этого он не сделал. Возможно, это просто его конченая натура. Но я всё равно попытался всё объяснить: — Джерард... ты всё не так понял, — стало невероятно трудно шевелить языком. — Я... вчера ты... и я просто... — Да забей, — вдруг отрезал он. — И вставай ты с пола уже, космический мальчик. Нужно ещё позавтракать успеть, — сказал Джерард и скинул с себя одеяло на пол, на пути в ванную.        Что это вообще значит? Какой я космический, к чёрту, мальчик!? Да, может я и летаю с кроватей, но не в открытом же космосе. Зачем он так ко мне относится? И что значит "забей"? Возможно, для него это обычное дело просыпаться в одной кровати с парнем, но я не делал так никогда! Боже мой... Звучит странно, я всегда был занят учёбой и дома проблем хватало, но недавно я начал думать о всяких таких вещах... Нет-нет, не о том, о чём вы могли подумать, просто я стал продумывать своё будущее и... я не вижу себя с женщиной. Вообще не представляю! Возможно, это что-то подростковое, что пройдёт потом, но это меня пугает. Честно, все девушки они такие странные. Они не замечают меня, а я их. Сказал как ботаник забитый, не правда ли? Ладно, я считаю их не такими привлекательными... Не такими, как Джерард. Сейчас я сам признался себе в этом. Я такой идиот, Марк был прав, назвав меня педиком. Что теперь делать? Что обычно люди делают, когда им кто-то очень нравится? Забью! Да, но только для виду. Я буду делать вид, что тоже забил, ведь он забил, так ведь? И как все безнадёжные романтики, буду продолжать мечтать. Да, так и поступлю.        Спустившись на кухню, я увидел Джерарда, который ждал меня с приготовленным завтраком. Он был в штанах, а это значит, что всё в порядке. Донна, вставшая до рассвета, приготовила сытный завтрак, состоящий из странных, но очень вкусных котлет с яичницей и апельсиновым соком, а затем она пропала из дома по загадочной причине. Сказала, что едет на фестиваль духового оркестра, хотя, как сказал Джерард, ненавидит оркестры, фестивали и, тем более, духовые инструменты. Он снова взялся за сигареты. — Ничего, Фрэнк, я уже привык, что все от меня уходят, — парень водил пальцем по пепельнице с окурками. — Ты тоже уйдешь. — Нет, я останусь, — я твёрдо был уверен в этом. — Не всё так плохо, — сказал я, пытаясь всем своим видом заставить Джерарда бросить сигарету. — Ты же не думаешь, что она снова сошлась с этим Дракулой? Может быть, у нее правда важное дело. — Да, трахается с Робертом - очень важное дело. — ответил он, чиркая зажигалкой. — Джерард! — как он может говорить такое? — Что, я говорю как есть, — ответил Джерард, серьезно посмотрев мне в глаза — Ей вообще плевать на нас, она ничего не видит, кроме этого подонка. А ещё, он плохо к ней относится. — С чего ты взял? — мои брови исказились в недоумении. — Когда она уже достаточно долго ездила к нему, отец заметил синяки на её руках и ногах. Это был повод для еще одного скандала... — Джерард усмехнулся. — Может, сменим тему? — сейчас Джерард казался Фрэнку мрачным и разбитым, не смотря на его поддельную ухмылку. — Ты постоянно меняешь тему! — мне надоело. — Договори уже хоть что-нибудь! Ты не доверяешь мне? — Боже, Фрэнк, — Джерард выпустил изо рта серое облако дыма. — Если ты так хочешь об этом услышать, я расскажу.        Он откинулся на спинку стула и посмотрел на часы. До прихода автобуса было около двадцати минут. Конечно, мне было интересно услышать хотя бы одну полную историю от Джерарда, но ещё я считал, что если он выскажется, ему тоже станет легче. Оказалось, что Донна была не такая, какой я её считал. Когда она уже не могла скрыть того, что за ней ухаживает некий загадочный и смуглый брюнет, отец Джерарда начал пить. Он никогда открыто не говорил, что любит её, но это было видно. Он выкидывал подарки, появлявшиеся перед дверью, выкидывая их прямо на дорогу под колёса машин. После пьянки накидывался с обвинениями на жену и детей, творил ужасные вещи. Вскоре Джерарду всё-таки удалось сменить тему так, что я не заметил. Прямо второй мистер Пи, друзья! Вскоре пришла моя очередь. — Ладно, недавно ты удивил меня тем, что тебе не нужен репетитор по математике, — осторожно начал я. — Так. — И я хотел тебя спросить... — я пытался говорил очень аккуратно, так как считал эту тему довольно странной и болезненной для Уэя. — Что происходит, Джерард? — выпалил в конце концов я, испугавшись того, что Джерард читает мысли. — А что происходит, Фрэнк? — специально начал Джерард, которого забавляла моя нерешительность и то, что у меня не может правильно сформулировать мысль. — Я вижу, что ты и сам начал догадываться о том, что происходит, так ответь мне, что? — Тебя бьют за хорошие оценки? — на одном дыхании, но я всё же сказал. — Бинго! — радостно выкрикнул Джерард, и даже засмеялся, хотя абсолютно ничего смешного в этом не было. — Скажи мне, Фрэнки, ты не Капитан Очевидность, часом?        Я удивленно уставился на странного парня, который весело и наигранно встал из-за стола и начал бегать по всему дому, собирая портфель. Уже было время выходить, а я так до конца и не смог понять, как реагировать на поведение друга, который, судя по всему, отшучивался и относился ко мне несерьезно. — Джерард, постой! Разве ты не хочешь поговорить об этом? Проходя мимо меня, он остановился с какими-то книгами в руках и сказал: — Тут не о чем говорить, всем и так понятно, что моя жизнь — дерьмо, — и хотел пройти в другую комнату, чтобы отыскать свой пенал, как вдруг я выставил руки и не дал ему прохода. — Что ты делаешь, негодяй? — как-то чересчур сексуально проговорил он. — Я просто хочу поговорить, почему ты не скажешь директору? — я старался не замечать как горячие губы Джерарда белеют от его острых зубов. — Директор тут не поможет. — тут я почувствовал его руку на моём животе, всего на секунду, но я почувствовал. — Откуда ты знаешь? Ты просто не хочешь! Я сам скажу ему всё! Скажи мне имена... — Нет, Фрэнки! Пожалуйста, что угодно, только не говори об этом никому! Лучше никому не жалуйся, а то будет ещё хуже! Похоже, зря я сказал тебе об этом. — он оттолкнул меня и пошел дальше. — Если ты не хочешь, чтобы я кому-то говорил, хорошо, — я смирился. — Но я пойду с тобой и разберусь с этими козлами. — Идиот, они за секунду грохнут тебя! — его глаза выражали испуг. Казалось, что Джерард не не особо верил в меня. Похоже, что он считал меня слабым ботаником, не умеющим ничего кроме как учиться. Я уверен, что они не такие страшные какими хотят казаться, или какими описывает их мой друг. Как они вообще могут бить кого-то за хорошую учёбу? — Вдвоем не так страшно будет, будем сражаться плечом к плечу, — я возомнил себя бесстрашный рыцарем в сияющих доспехах. — Какой же ты... — но он не смог договорить из-за улыбки, сковывающей щёки. — Спасибо, Фрэнк.        Когда до школы оставалось совсем немного, мы уже стояли в прихожей и обувались, болтая о всякой ерунде. — Даже если это возможно, это произойдет с кем угодно, но не со мной. — весело говорил Уэй. — Ага, и не стоит ничего менять, потому что это бесполезно, так устроен мир и его ничто не изменит? — Я сумничал и Джерард начал улыбаться, потому что понял, чьи это были слова. — А ещё ничего не создавайте, потому что вас могут неправильно понять*, — закончил я, кинув завершающий надменный взгляд. Было ясно, эти слова оживили Уэя, он расслабился. — Довольно странно говорить людям, чтобы они ничего не создавали после того, как сам создал немало, — говорил Джерард. — Не, ну кто так делает? — А может, Дилан специально так сказал, чтобы люди его не слушали, а делали наоборот? Они же всегда делают всё наоборот? — мы смеялись, обуваясь. — Фрэнк, а где твой портфель? Я тут же посмотрел по сторонам, но ничего не обнаружил, кроме вчерашней неудобной обуви и приветственного ковра "WELCOME". — Кажется, я его забыл наверху, сейчас, только разуюсь. Но так как Джерард еще не успел завязать шнурки, он скинул обувь и сказал, поднимаясь по лестнице: — Стой там, я принесу. Через минуту он спустился, но в его руках оказался не только портфель. Подойдя ближе, Джерард раскрыл руку. На его ладони лежали две неровные половинки микро-камеры Майки. — Что это такое, Фрэнк? Я не знал, что ответить и растерялся, мысли запутались, молчание затянулось, я понял, что не могу придумать никакой убедительной лжи. — Что это, твою мать, Фрэнк?! — Джерарда в одну секунду одолел гнев. Возможно, он был не особо уравновешен в подобных ситуациях. Я так решил, потому что , не получив ответа, он впечатал меня в стену, точно сургуч. — Отвечай, откуда у тебя эта вещь?! — со злостью кричал он сквозь сжатые зубы, сдавливая меня, как виноград. — Дже... — я не мог говорить, он вдруг схватил меня за горло. — Боже, отпусти, я задохнусь... — я зажмурил глаза, когда он поднял меня по стене за ворот пиджака. — Ты предатель! Как я мог начать доверять тебе, а ведь я почти сделал это! — всё, что он делал — причинял мне боль. — Майки дал тебе эту дрянь?! Отвечай!        Со злости его руки начали трястись, сильнее сжимая мою одежду, но так и не опуская меня. Мне было очень страшно. Таким я его и представить не мог. Столько силы в таком, на первый взгляд, хрупком и чувственном человеке. Похоже, я видел не все грани таинственного Джерарда Уэя. — Боже, нет... Джерард, не надо, пожалуйста... — я был готов умолять. — Я не хотел... — было больно открывать рот, горло начинало гореть. — Прости-прости, я думал, что могу помочь тебе...        Тут вдруг он резко отпустил меня. Я быстро сполз по стене на пол и начал тереть шею. Это было ужасно. На самом деле Джерард такой до дрожи в коленках пугающий. Тут я почувствовал, что готов разрыдаться. Сам не понял почему, просто был готов, но что-то внутри говорило, что я не могу это сделать здесь, при нём. Мне было так чертовски плохо, но благодаря злому выражению на лице Джерарда, я не дал слезам вырваться наружу. Я гордо встал с пола, схватил свой настрадавшийся рюкзак и дёрнул ручку массивной двери, которая позволила мне покинуть этот ад.