Расслабься, это же я

      Я снимаю с тебя одежду. Твое тело усыпано ссадинами и ушибами. Струи теплой воды, падающие на нас, облегчают боль так же, как и мои поцелуи. Я касаюсь губами ран на твоей спине, глажу ноющее тело. Ты закрываешь глаза, подчиняясь настойчивой ласке моих рук. Твои волосы намокают и становятся еще более мягкими. Убирая их с шеи, я целую сильные, твердые плечи, тесно прижимаясь грудью к твоей спине. Руки скользят вниз по плоскому животу, сжимают напряженный член. Со вздохом ты прогибаешься, сильнее упираясь миниатюрными ягодицами в мои бедра.       Из-за воды дышать труднее и от желания кружится голова. Я проникаю в тебя, вдавливая сильнее в прозрачную стенку душа. Чувствовать тебя изнутри — самая изощренная пытка. Ты запрокидываешь голову мне на плечо, льнешь всем телом. Я вижу, ты кусаешь губы. Не выдерживая, я целую их, сдавливая горло, проникаю глубже. От возбуждения сводит пальцы ног. Твоя рука ложится мне на поясницу и, спускаясь ниже, сжимает мышцы.       Плавные, скользящие движения сменяются резкими ритмичными толчками. Вода усиливает твой запах, и я теряю контроль. Укусы и поцелуи сопровождаются звуком хлестких шлепков кожи о кожу. Засосы на твоей шее кричат, что теперь ты мой, я хочу обозначить твою принадлежность, чтобы уже никто не мог претендовать на это тело. Я хочу тебя, быть с тобой, в тебе. Навсегда.       — Только ты… Всегда лишь ты… Только с тобой, для тебя… — шепчу признания, которые так долго носил в себе, которые не мог произнести вслух, кажется, на протяжении всей жизни.       Руки сильнее сжимают измученное тело. Двигаться становится сложнее, потому что твои мышцы, сокращаясь, сдавливают мой член. Ты стонешь, и я чувствую, как подкашиваются твои ноги от внезапно накрывающей слабости, но я крепко держу тебя в своих руках и больше не отпущу. Никогда.       — Я не отпущу тебя, слышишь? — Я не понимаю, произношу ли я слова вслух, или это просто мысли в моей голове, но ты сильно сжимаешь мою руку, телом помогая мне кончить. После твоих усилий слабость разливается и во мне тоже, теперь мы оба шумно дышим. По инерции я поглаживаю твое тело, успокаивая этими движениями свое сердцебиение.       Ты поворачиваешься и смотришь мне в глаза своими огромными, но сейчас такими темными глазами. Я люблю их больше всего на свете.       — Я больше никуда не уйду, Колин. Я люблю тебя. Так сильно люблю.       Ты обнимаешь меня, и я понимаю, что любить ТАК просто невозможно. Мы стоим под упругими струями очищающей воды, пропуская бесконечную нежность через наши тела. И я чувствую, что, наконец, обрел мир, ты являешься моим миром, центром моего мироздания. И это именно то место, где я хочу быть.