Диалоги Историка

Тянет носом, чтобы понять, чем же пахнет вокруг. Затем осторожно вытягивает язык, надеясь распробовать чуть отдающий рыбой солёный воздух. В этом городе они впервые, и Лави нравится изображать радостного ребёнка, впервые увидевшего море. Старая вечно сонная Панда краем глаза следит за ним, чтобы не случилось чего, но не ругает. У каждого свои увлечения. Лави вот нравится изображать из себя человека, пусть развлечется. Компания мальчишек тут же принимает его в свою компанию. Пройдет несколько лет — и эта выросшая мелочь пузатая станет солдатами. Вступят в Орден, перейдут на сторону Графа или станут акума, но никто — абсолютно никто — не останется в стороне. Кроме книгочеев, конечно. Кто-то из ребят шикает, и все сразу замолкают — Лави настораживается. Словно маленькие хищники, подбираются они к набережной, к парочке, стоящей у самого края. - Подслушаем, о чем толкуют Ведьма и Колдун, - восторженно шепчет кто-то из них в ухо новому другу, объясняя, с чего такой восторг. - Ведьма? - ученик Историка с трудом подавляет готовый вырваться смешок. - Ведьм не существует! Уж я-то знаю — столько со стариком повидал. И я вовсе не хвастаюсь, - добавил на всякий случай. - Не боишься? - те сразу же окружают его. - Тогда пойди к ней в дом! Ага! Увидишь, эта женщина — абсолютно жу-у-уткая! «Женщина» было уж как-то чересчур. На вид девушке лет тринадцать-четырнадцать. Если не считать одежды, то вполне себе обычная девчонка. Кожа светлая, что особенно бросается в глаза из-за того, что бледное лицо обрамляют темные-претемные волосы, чёрные, как... Лави задумывается, пытаясь выудить из памяти воспоминания о еще чем-то столь же чёрном. Разве что зрачок — пятно-дыра за радужкой. Да, вот именно — тот же оттенок. Чернющий просто. Глаза у неё тоже тёмные, радужка насыщенного фиолетового цвета. Если сравнить с чем-нибудь поэтическим, то, наверное, лучше всего подобрать эпитет "фиалковые". Нос же у неё вздернутый, что и придаёт необычному лицу детский вид. Мол, так её с виду и впрямь можно было принять за ведьму, особенно если встретишь как-нибудь глухой ночью в лесу или подворотне, но посмотришь на тонкие губы, изогнутые в ребяческой обиде, и этот курносый нос — и сразу же аура рассеивается, остается только подросток с мягкой куклой в руках и бликами в глазах, которые, поддавшись романтическому настроению, можно назвать озорными или шутливыми. «Колдун» же совершенно неинтересен, да и прозвище получил скорее всего из-за того, что якшался со знаменитостью среди маленьких шалопаев. Высокий, в отличие от разодетой в кружева, многочисленные юбки и ленточки девушки одет вполне прилично и даже обычно, волнистые каштановые волосы, глаза темные... Разве что бледноват чуток. Лави приходит к выводу, что семилетние дети так не рассуждают, поэтому благоразумно решает умолчать о своих впечатлениях по поводу внешности предполагаемой нечисти. Получив мощный толчок, Книгочей понимает, что выбора не осталось, — придется волочиться за девушкой и мужчиной. Подобравшись к их дому — ничем не примечательному, просто большому зданию средней красоты — мальчишки, разом струсив, отшатываются. - Эй, вы чего? - широко улыбается им Лави, надеясь приободрить. - Смотри, - и девять пар любопытных глаз устремляют взгляд ко двери. Закрывая дверь, «ведьма» оборачивается. На мгновение книжник видит, что имели в виду ребята, и покрывается гусиной кожей. Кожа девушки, так по-красивому бледная, без уродливых извивающихся змей-вен на висках и шее, стала болезненно серой. Глаза горят, словно фонари или кошачьи зенки в темноте, ярко-желтым. Лави жалеет, что просто не поверил россказням уличных забияк. Было бы даже лучше, наверное, если бы это была ведьма, или колдунья, или еще что-нибудь в этом роде... Но, к сожалению, это была не ведьма. Это были Нои. Сказать об этом детишкам нельзя, но предупредить надо. Не могли же Нои не заметить этой каждодневной слежки за собой? Или в доме живет только одна Ной, а её сопровождающий — обычный человек? У Книгочея разболелась голова. Надо предупредить учителя! Но прежде... - Это не ведьма, - решительно качает головой Лави, - я читал о таких, как она. - И кто же она тогда? - В самых глубинах Ада... На безлюдных улицах и в заброшенных домах... Живут эти создания... - рассказчик кусает губу, силясь придумать еще что-то жуткое. - По ночам они выходят и сторожат города — словно домовые, только в больших масштабах — и съедают детей, которые сбегают из дома или не желают спать по ночам! - То есть, они плохие? - дрожащим тоном осведомляется кто-то. - Или хорошие? - И не те, и не те, - уклончиво отвечает историк. - Но сначала они долго следят за жертвами — вдруг она догадывается, что её ждет? Если догадывается или, еще хуже, разоблачает демона, он тут же нападает на него и разрывает на части! Все синхронно делают вдох, не смея выдохнуть. Кто-то все же собирается с силами и задает вопрос, мучивший всех остальных: - А как они догадываются об этом? - Я разве не говорил? Они умеют читать мысли! - А ты не привираешь тут? - Честное слово, - раздавать «честные слова» ученик Историка привык уже давно, - сам в книге прочитал! И мама рассказывала! - Правда? - Гадом буду! Теперь Лави точно уверен, что больше эта малышня к Ноям не сунется. И слава Богу! Если он, конечно, существует. Он смотрит на блестящее в закатных лучах море и дожидается, когда старик найдет его. Облегченно вздыхает, радуясь, что талант плести чепуху его не подвел и на этот раз. - Это было очень забавно, - замечает тонкий девичий голосок за спиной. Книгочей мгновенно оборачивается, точно зная, кто решил потревожить его. На него, улыбаясь, смотрит эта девушка. Наклоняет набок голову, растягивает губы еще шире, так что видны все зубы. Мелкие, словно молочные, только острые. Сейчас она в своем человеческом обличье: белая, как полотно, кожа и фиалковые глаза. - Ты похож на мягкую игрушку, - заявляет ему пришедшая, - у тебя милое лицо и волосы жизнерадостного цвета. Рыжие. - И без тебя знал, - хмурится Лави, - не поздновато ли тебе в игрушки играть? Она пропускает всё мимо ушей. - Я — Роад Камелот. - Ага. - Мечты Ноя. - Ага. - Давай, говори в ответ, как тебя зовут. Впрочем... ты хоть помнишь свое имя? А, Историк? - Лави. - Не помнишь. - Я — Лави. - Бедняжка, - весело смеётся Роад, - какой же ты забавный. Хочешь играть со мной, Историк? Брови сходятся на переносице. - Зачем ты пришла сюда? - Чтобы посмотреть на тебя, конечно же. Ну, и еще пригласить поиграть. Все сейчас заняты подготовками, им не до меня. Ничтожные. - обиженно и совсем по-детски надулась Ной. - Подготовками к войне? - А к чему же еще? - разводит руками. - А Тики куда-то смылся. Я его, конечно, отлуплю, когда встречу, но пока играть совершенно не с кем. Все такие зануды. Роад наклоняется к нему, пытливо заглядывая в глаз. Лави смущается. - А... ты не боишься, что я выведаю какую-то секретную информацию? Или убью тебя, подловив момент? Ты вот отвернешься, а я вытащу длиннющий нож из кармана и прямо... Камелот отстраняется, ничуть не потревоженная мыслями мальчика, и треплет его волосы, превращая в огненное гнездо. - Разве это не закон? Историки... они ведь всегда в стороне. А ты — историк. Так что все нормально. Нормально? Да куда там! На другом конце набережной маячит невысокая фигурка старой Панды. Роад разочарованно вздыхает, снова треплет рыжие вихры и спешит в другую сторону. - Ну, до встречи, Историк, - машет плюшевым медведем на прощанье, - надеюсь, еще поиграем. Лави не знает, помнит ли Роад его. Может, в череде красочных, словно карнавальный хоровод, воспоминаний он затерялся, словно несмышленыш на большом рынке, упустивший руку матери. Возможно, ему это вообще приснилось. Хотя с какой стати ему будет сниться девчонка из Ноев, непонятно. А может, она и не узнала его. Все-таки Лави теперь смотрит на нее не как семилетка, а как парень восемнадцати лет, он значительно вырос и выше её на полторы головы, да шире в два раза. Но по ехидной манере речи — глаза разглядеть в этой кутерьме было сложновато — Книгочей понимает, что прекрасно эта маленькая зараза знает, кто он такой. Смотреть на неё, спустя столько лет, даже как-то странновато. Мечты Ноя ведь совершенно не изменилась. Какая девушка? Девчушка, девочка, вертлявая и худощавая. И такая же беззаботная. Все такая же ребячливая, скрывающая иронию за каждым словом. Наблюдать за её «веселыми» шутками со стороны даже как-то странно, а Аллен на удивление спокойно реагирует и даже почти не сопротивляется тёплым объятьям Ной. - Поиграем, Историк? - вся в нетерпеливом предвкушении произносит Роад, растягивая гласные. Лави только перехватывает молот покрепче. Несмотря ни на что, ему сейчас надо защитить друзей. А раздумывать над странным поведением Мечты Ноя можно и потом. Хотя отчего бы и не сыграть разок? На самом деле, это её «Аллен» перед тем, как рассыпаться в прах, довольно-таки сбивает с толку. Не могла же она настолько влюбиться в него — не могла же? С другой стороны, он тоже хорош. Конечно, Лави защищал друзей, но ведь она тоже. Ну, защищала. Семью. Капризная девчонка, задумавшая оставить у себя в Мечтах его сердце. Жестокая девчонка, худая, маленькая и со вздернутым носом — совсем не хотелось кричать «Страйк!» Лави кажется, он уже бредит. Иначе с чего бы это ему всерьез размышлять о таких вещах? А он ведь убил её. Сначала изнутри, лезвием прямо из души. А затем — огнем. Пламя змеёй уносило её все дальше, от Аллена и от остальных. Не знал же он, что так её не убить? Значит, Лави действительно собирался оборвать её жизнь. Ну не благородно ли — сгореть там же, вместе с ней? Парня от себя же и тошнит. Она же человеческая девочка. И кожа, которую так грубо обнимал огонь, чернела и превращалась в простую обугленную плоть — как у человека. А Лави хвастливо так нырнул за ней в поток, будто желая покрасоваться. Смотри, мол, как я вырос! Больше не сможешь надо мной насмехаться, изображая взрослую. А он ведь говорил, что убьет её, если Роад вздумает с ним играть. Вот что и вышло. Глаза едва открываются, а если и откроются — вокруг все равно сплошной туман. Скручивает, ужасно просто. Ах да. Книгочей же как-никак в плену. Как-то ночью к горящей коже прикасаются прохладные маленькие ладошки. Девичьи, за это парень уж точно поручится. Разлепляет кое-как веки, и все размыто. Как и прежде. Но Лави знает, кто стоит перед ним. И немного боится, потому что чувствует разочарованный пополам с огорчением взгляд фиалковых — ну нравится эму этот эпитет в её сторону — глаз. - Я думала, это закон, - Роад говорит тихо, но не шепотом. Понятное дело — уж она-то никого не боится. - Думала, что бы ни случилось, Историки всегда в стороне. - Так и есть, - еле шевелит языком парень, почти не волнуясь уже о том, что он совершенно не крут перед девушкой. Хотя то, что она девушка, еще доказать надо. - Ты борешься на их стороне. Ты нарушил ход событий, - напоминает она. А потом совсем уж безжалостно добивает. - Ты ведь убил меня. - Было такое. - У меня мало кто выигрывает. Хотя последнее время все чаще. Может, я старею? - С... Стар... Старушенция. - Сам не лучше. - И то правда. Она садится на пол и откидывается на его колени. - Ты ведь умрешь. Скорее всего. Парень предпочитает не отвечать. - Слышишь, Историк? Есть, конечно, возможность, что тебя придут спасать... Наверное. А ведь это те друзья, за которых ты жизнью рисковал. Осторожно, стараясь не причинить еще больше боли, Роад проводит ладонью по его руке. - С... С... - Снова решил обзываться? - с интересом осведомляется Камелот. - Страйк. - Прости? - насмешливо переспраштвает Ной. - Поцелуешь меня, а? А то совсем тут загнусь, без девчонок. Одни уродцы кругом. - Ого, а ты не такой уж и слабенький. Вон какие длинные фразы выдаешь. - она встаёт, отряхяхивает юбку и ерошит ему волосы. Улыбается уже в своей обычной манере, отвечая на немой вопрос — разговаривать просто нет сил. - Когда я вернусь, мы еще поиграем. Выиграешь — потом посмотрим. - Договорились, - выдавливает Лави. - До встречи, Историк. И Роад Камелот выходит из комнаты. Уходит с Тики за Алленом, опять он там во что-то влип. Только не возвращается. Приходит её названный отец, кричит и чертыхается. Как Лави понимает, она пропала. Спасла Уолкера и исчезла. Он скучает, кажется. Знает ведь, что вернется. Только она все не возвращается. Хотя должна. Историк только стискивает что есть сил зубы. Но как ни старается, оставаться в стороне не получается.