Счастлива навсегда

POV Елена Потрясающая штука – время. То тянется, как резина, то мчится, не оглядываясь. Прошло уже целых семь лет с того решающего дня на свадьбе Бонни и Джера, а кажется, будто прошла лишь короткая неделя. Я нашла себе хорошую работу, а Деймон стал полноправным партнёром своего отца по бизнесу. Мой муж хочет вскоре открыть филиал компании здесь, в Нью-Хейвене, и теперь не ездить в командировки к Джузеппе. Мы продали старую квартиру и купили огромный дом, где я каждый раз теряю всю воду из организма в виде пота, когда убираюсь. Но всё же этой мод дом, где я живу с любимым человеком и двумя замечательными детьми. Где мне уютно, где живут радость и счастье. Мы счастливы. - Кира! Слезь с подоконника! Они сейчас придут, незачем сидеть на окне и выглядывать Викки и Тайлера, - кричу я, когда замечаю, что моя шестилетняя дочь стоит на коленках на подоконнике и прижалась к стеклу, высматривая чету Локвудов. - Мам, ну они же звонили уже целых полчаса назад и сказали, что придут через десять минут. Я хочу посмотреть на животик тёти Викки! – упёрлась маленькая мисс Сальваторе. Вся в отца. - Малышка, они едут уже по нашей улице, слезай, - на кухню зашёл Деймон и поцеловал меня, а я всё стояла у плиты, добивая варящийся соус. - Вот они, вот они! – закричала Кира и спрыгнула с окна, а у меня чуть сердце от этого не остановилось. Какая же она всё-таки прыткая и неугомонная! Хорошо, что Кай спокойно сидит в гостиной и играется в железную дорогу. Всего на два года младше сестры, а смышлён не хуже неё. Ещё и намного спокойнее. Сказка, а не ребёнок. Кажется, сын пошёл в маму. Викки вместе с Тайлером и Джузеппе, которого они захватили с вокзала, зашли в дом. Моя лучшая подруга была на восьмом месяце беременности их с Тайлером первенцем, поэтому уже поддерживала свой живот. - Эй! – заулыбалась я и заключила беременную в объятия, насколько позволял будущий мистер или будущая мисс Локвуд. Я обняла и поцеловала и Тайлера, и мистера Сальваторе, а Деймон проводил всех в гостиную. Бонни с Джереми и их дочкой Милой тоже должны были скоро подъехать. Сегодня День благодарения, так что все обязательно должны быть вместе и кушать вкусную индейку за семейным столом. Я заставляла Викки сесть на диван и ждать, пока её все накормят с ложечки, но она ведь у меня боевая лучшая подруга, поэтому настояла на том, чтобы помочь мне с накрытием стола. Когда пришли Райны, практически всё уже было готово. - Елена, я принесла тыквенный пирог, - говорит мне Бонни и смачно целует в щёку меня, а потом и всех остальных, включая Киру и Кая. Их она вообще расцеловывает во все допустимые места. - Эй, Кира, почувствовала? Он брыкнулся! – говорит Викки, наконец устроившись на диване и положив ладошку моей дочки себе на живот. - Почему он? – вдруг восклицает Тайлер, - Может, я хочу девочку? - А я мама и чувствую, что это мальчик, - сурово смотрит на него девушка. - Ладно, ладно, любимая, ты только не убей меня, - Тайлер целует жену в лоб, а потом прикладывает ухо к животу, - Э-э-эй, малыш, вылезай, я уже соскучился. - Тайлер, хоть в гостях не говори с моим животом, - Викки смотрит на Тайлера, а потом говорит нам, - Каждый день говорит. С утра до вечера. Меня сначала это безумно умиляло, а теперь я не могу избавиться от его болтовни с моим животом. - А что? Это же мой ребёнок и мой живот, - не обращает внимания Тайлер на восклицания жены и продолжает слушать, что твориться внутри у Викки. Все, забавляясь этой ситуации, расселись за стол. И мы еле посадили за стол наших детей, у которых под вечер заиграло шило в одном месте. - Слова благодарности! – закричал Джереми и встал, подняв бокал с вином, - Спасибо за то, что я встретил всех вас, за то, что вы есть в моей жизни. Спасибо за мою любимую жену и за мою дочку, которую она мне подарила. Это высшее наслаждение, что я мог иметь в жизни. Благодарю вас всех и за всё, ребят! – мы дружно чокаемся и осушаем бокалы. Вмиг от индейки остаются лишь одни косточки, а время подходит к следующему благодарению. Я молча встаю, так как мне есть что сказать. За все эти годы… все внимательно смотрят на меня, я прочищаю горло и подаю голос: - Хочу, чтобы вы знали, как вы все мне дороги. Вы моя любимая семья, которой у меня никогда не было в детстве. Благодаря вам всем я снова живу и теперь безоговорочно счастлива. Бонни и Викки, я вас очень люблю, если бы не вы и все ваши многочисленные и безграничные старания и поддержка, то я сломалась уже на самой низшей стадии. Джереми, спасибо за то, что показал мне маленький школьный мир и помогал влиться в него, спасибо, что поддерживал меня и всегда вставал на мою сторону. Тайлер, спасибо тебе за то, что сумел разглядеть во мне друга, а не врага, как тебе пытался внушить Мэтт, спасибо, что ты решил продолжать свой путь вместе с нами. Джузеппе, спасибо тебе за твою доброту и великодушие. Ты стал мне настоящим отцом, таким же замечательным, как был и для Деймона. Кира, Кай и Мила, мои любимые детишки и крестница, я так рада и благодарна вам, что вы украшаете нашу жизнь и превозносите в неё детские радости и причуды. Вы настоящее чудо! И Деймон… я люблю тебя. Что тут ещё можно сказать? Я стою здесь благодаря тебе, я говорю всё это благодаря тебе, я жива лишь благодаря тебе. Я снова жива и теперь безоговорочно и безгранично счастлива навсегда. Ты для меня всё. На мои глаза наворачиваются слёзы, когда я понимаю, что это всё действительно так. Без всех этих людей, собравшихся сегодня за одним столом, я бы пропала, погибла… я никогда не была сильной сама, каждый из моей семьи давал мне чуточку своей силы. Слеза всё-таки капает, попадая на хрустальную слезу на шее, которую я не сняла ни разу. Деймон встаёт и целует меня, вытирая пальцами слёзы. - Я тоже тебя люблю, малышка, - шепчет он мне в ухо. - Мам, почему ты плачешь!? – кричит мне мой сын. - Просто я очень сильно вас всех люблю, - сразу отвечаю ему и вытираю мокрые следы до конца, - И сейчас я очень счастлива. У Викки на нервной из-за беременности почвы слёзы начинают литься ручьём, и она подбегает ко мне и рыдает в плечо. Бонни не опаздывает и тоже обнимает нас. Должно быть, тоже все воспоминания промелькнули киноплёнкой и заставили слёзы счастья вырываться наружу. Потому что теперь только от счастья плакать и нужно, ведь мы пережили все напасти, выпавшие на нашу долю. Вместе. Мужчины стонут, что мы развели тут слякоть, но тоже подходят в нашу кучу слезливых подружек и своими телами и тёплыми объятиями успокаивают нас. Дети, не понимая, почему вдруг у всех такой прилив нежности, тоже решают внести свою лепту. С разбега врезаются в нас, от чего вся куча мала чуть не оказывается на полу. Кто-то скажет, что счастья нет вообще, а уж навсегда тем более, но я думаю совершенно иначе. Может, кто-то осмелиться со мной поспорить?