Влюбись в меня, если сможешь

Солнце только всходит, когда я подъезжаю к Дисткрикту-12. Ничто, никакие грандиозные дворцы, шикарные наряды и великолепная еда не смогут сравниться с пейзажами родного края. Выхожу на платформу и прикрываю глаза, подставляя лицо ветру. Запах копоти и едва уловимые нотки хвои. Вдыхаю полной грудью. Как же я скучала. — Мисс Эвердин, нас ждут, — говорит доктор Аттвуд и мне приходится открыть глаза. Нас ждет машина, наверное, единственная во всем Дистрикте-12, обычно на ней возят высокопоставленных лиц, когда они приезжают к нам. Видно, теперь я тоже отношусь к их числу. Мы садимся в машину и, в один миг она нас довозит до Шлака. Улыбаюсь, когда вижу наш маленький, почерневший от угольной пыли домик. Пусть он и не очень-то похож на дворец, но большего мне и не нужно. Это мой дом и роскошь Капитолия не заменит родных закоулков Шлака. Я открываю дверь и захожу внутрь, по привычке крикнув: «Я дома!» Голоса на кухне стихают, и на секунду кажется, что дом пуст, но мгновение спустя мама с отцом уже встречают меня в дверях. — Китнисс! Ты приехала, а мы уже и не надеялись! — восклицает мама и заключает меня в объятья. Я обнимаю ее в ответ, прикрываю глаза, вдыхая еле уловимый запах лекарств. Так пахнет только мама. — Я тоже уже не надеялась, но меня отпустили, — следом я обнимаю отца, он так крепко прижимает меня к себе, что мне становится трудно, — Я тоже очень сильно по тебе скучала, пап, — смеясь, отвечаю я и отстраняюсь. Со всем этим я забыла про доктора, который деликатно отошел в сторонку, не мешая моей встречи с родными. — Познакомьтесь, — говорю я и отхожу чуть в сторону, — Это доктор Аттвуд, лучший доктор в Капитолии, Пит сказал, что он может помочь Прим, — мистер Аттвуд коротко кивает моим родителям. Мама тут же подходит к нему, заводя беседу. Оно и понятно, для мамы пообщаться с другими докторами дело чести. Да и еще нужно ввести мистера Аттвуда в курс дела, ведь он ничего не знает об истории болезни Прим, равно как и я. — Мама? — слышу слабый голос моей сестры из комнаты и, оставив родителей с доктором, иду туда. Прим, увидев меня, привстает на локтях и радостно улыбается, — Китнисс, ты приехала, я так… — она не договорив, начинает кашлять, закрывая рот ладошкой. — Тише, тише, — я подхожу к ней и укладываю ее обратно на подушку. Сажусь на кровать рядом с ней и начинаю перебирать ее белокурые волосы, мокрые от пота, — Как только я узнала, что ты заболела, сразу же собралась домой, Пит отпустил меня, но всего лишь на неделю, — говорю я, смахивая с ее лба прилипшие пряди волос. Она улыбается. — Я так рада, что ты приехала, мы очень скучали по тебе! — говорит Прим, снова порываясь встать, но я заставляю ее лежать. — Я знаю, утенок, я тоже очень по вам скучала, в особенности по тебе, — я смеюсь и легонько щелкаю ее по носу. — Теперь-то ты мне все расскажешь, — тихо смеясь, говорит она, я улыбаюсь и глажу ее по голове. — Конечно расскажу, все при все, но сначала тебе нужно поправиться, — отвечаю я. Надеюсь, доктор Аттвуд со своими чудодейственными лекарствами из Капитолия сможет ей помочь. — Это пустяки, я скоро выздоровлю, вот увидишь! — отмахивается она, я смеюсь. — Не сомневаюсь, но сейчас тебе лучше лежать, — говорю я и потом вспомнив, достаю из своей сумки пару фруктов, я захватила их из поезда. Не знаю, можно так делать или нет, но в любом случаи от них не убудет, а в Дистрикте-12 даже сахар является редкостью. Я улыбаюсь и показываю сестре диковинные фрукты, — Не знаю что это и как называется, но на вкус очень даже ничего. Во дворце часто подают их в качестве десерта, — Прим улыбается мне в ответ. — Расскажи, что вам еще дают во дворце! — просит девочка и я смеюсь, трепля ее волосы. — О, много чего, всего и не перепробуешь. Правда, первую неделю мне ничего в горло не лезло, но моя подруга Джоанна за раз может съесть несколько порций. Она так мне и говорит, что в придворной жизни ее привлекает лишь еда, и она намеренна набивать желудок деликатесами, пока ей не дадут пинка, — мы вместе с Прим смеемся, когда входит доктор Аттвуд. Я встаю с кровати и отхожу в сторону, освобождая ему место, но продолжаю переглядываться с Прим. Доктор дает маме какие-то лекарства. Они должны помочь, ну а если нет, то нужно будет пробовать что-то другое. Благо он взял с собой все необходимое. Закончив осмотр Прим, мистер Аттвуд еще немного побеседовав с моей мамой уходит. Она дала ему еще несколько адресов тяжелобольных детей, кому она помочь не в силах. Да и он должен был навестить семью Андерси. Мисс Андерси страдает мигренью и только лекарства из Капитолия могут на какое-то время заглушить эту боль. У них он и собирался остаться. Прим, выпив прописанные ей лекарства, засыпает. Я, еще немного посидев с ней, иду на кухню, помогать маме с обедом. А я уже и забыла что это такое. Во дворце живешь на все готовое и потом не знаешь куда себя деть от скуки. А дома ты все время занят чем-то, так что времени на скуку совсем не остается. Мои мысли прерывает звонок в дверь, мама порывается пойти и открыть, но я останавливаю ее и сама иду в прихожую. Открываю дверь и вижу перед собой Рори, младшего брата Гейла. Он застывает на месте, с удивлением смотря на меня. Он, так же как и Прим, единственный, кто знает о наших отношениях с Гейлом. — Китнисс, как? Ты вернулась?! — вскрикивает он, продолжая удивленно рассматривать меня, словно видит впервые. — Тише, ты! — шикаю я на него и затягиваю в дом. Я все думала, как можно договориться с Гейлом о встрече. Идти к нему домой было бы уж очень подозрительным, хоть со мной и нет охраны, но везде миротворцы и они знают меня в лицо. Могут и доложить в Капитолий, им за это премию, а мне не сносить головы, — Да, да, я вернулась, но ненадолго, — начинаю тихо и быстро шептать я, — Передашь Гейлу, что я буду ждать его завтра в пять на нашем месте? — говорю я и смотрю на паренька, он быстро кивает мне. Конечно, он ему передаст, в это даже можно не сомневаться! В прихожую входит мама, вытирая руки полотенцем. — Рори, это ты, Прим спит, думаю, проснется только ближе к вечеру, — говорит она, мальчик кивает. — Хорошо, миссис Эвердин, тогда я зайду вечером, — говорит он и убегает. Я поворачиваюсь к маме, она улыбается. — Славный мальчишка, заходит к нам каждый день, чтобы проведать Прим, — отвечает она и смеется, — У вас видно это семейное, ты дружишь с Гейлом, она с его братом, — говорит мама, я усмехаюсь. Да, конечно, мы только дружим. Какого же будет их удивление, когда после того, как я навсегда покину Отбор, мы объявим о нашей помолвке. Думаю, родители против нашей свадьбы не будут. Ночью Прим спит спокойно, а меня словно лихорадит. Я ворочаюсь, метаясь из стороны в сторону. То мне становится жарко, то холодно. Предвкушая встречу с Гейлом, мне так и не удается заснуть, я лишь только мучаюсь до утра и как мы и договаривались, встав задолго до рассвета, привожу себя в порядок и убегаю из дома, чтобы никто не заметил, но, пройдя половину пути, я сбавляю шаг. Мне вдруг становится страшно. Все те мысли, что забивали мою голову во дворце, вдруг свалились на мои плечи. А вдруг я ему уже не понравлюсь такой, что если я очень сильно изменилась, сама не замечая этого, и Гейлу будет даже противно на меня смотреть? Трясу головой, отгоняя дурные мысли прочь, и прибавляю шаг, внушая себе, что все будет по-старому. Я приду, а Гейл уже будет ждать меня, сидя на большом камне, я подойду к нему и закрою руками глаза, он улыбнется и, резко развернувшись, поцелует меня в губы. Да, все будет как обычно, так как всегда. Как же я долго этого ждала, сходя с ума в золотой клетке дворца. Пролезаю под забором и оставшуюся часть пути уже не иду, а бегу. Сама же разрисовала все так ярко и красочно и больно ударилась, спустившись с небес на землю. Его не было, наша поляна была пуста. Разочарованная, я сажусь на камень, подперев голову руками. Рори ведь сказал, что он придет, неужели передумал? Обычно он никогда не опаздывал. — Привет, Кискис, — мгновение, и я оказываюсь в его объятьях. А я и не заметила, как он подошел. Улыбаюсь, и прикрываю глаза, прижимаясь еще сильнее к нему. Вот мой дом, его объятья и больше мне ничего не надо. — Гейл, я так скучала, — говорю я и разворачиваюсь, оказываясь лицом к лицу с ним, моя улыбка становится еще шире, я провожу рукой по его щеке, обвожу пальчиком контур его губ. Такие родные черты…Я уже начала забывать, как он выглядит, стала забывать его серые глаза, наполненные любовью, его вечно взъерошенные непослушные волосы. — Ты не представляешь, как я скучал, не прошло и минуты, чтобы я не думал о тебе, — отвечает он и садится на камень, усаживая меня к себе на колени. Я обвиваю его шею руками, смотря в его глаза. Все, все в этот момент вылетает из моей головы. Нет, ни Отбора, ни Мелларка, нет ничего, что бы могло нам помешать, ничего вообще не существует в этом мире кроме нас. И я его целую. Впервые за столько недель. Трепетно и нежно, вкладывая в этом поцелуй всю любовь, всю тоску, что я испытывала находясь за тысячи километров от него. Он запускает руку в мои волосы, а другой обнимает меня за талию, крепко прижимая к себе. Мы молчим, нам не нужны лишние слова, чтобы понять, что мы чувствуем друг к другу. Гейл мой, а я его, так и должно быть, это так же очевидно как то, что солнце всходит на востоке, а садится на западе. И я понимаю, что ничто не может помешать нам быть вместе. Отбор – это пустяки, он закончится и забудется как страшный сон. Зато денег с него хватит с излишком на то, чтобы устроить настоящую свадьбу. Время убегает вперед как песок сквозь пальцы. Солнце взошло высоко над небом, а мы все продолжаем сидеть в объятьях друг друга. Гейл мягко перебирает пряди моих волос, я боюсь даже пошевелиться. А вдруг я сплю? Вдруг это просто сон и стоит мне шелохнуться, как все это превратиться в туман и я проснусь? — Рори сказал, что ты ненадолго, — тихо говорит он и его рука замирает в моих волосах. Я вздыхаю и киваю. Гейл молчит, но потом снова начинает говорить, — Значит, ты вернешься к нему? — спрашивает он, я мотаю головой и поворачиваюсь к парню. — Нет, не к нему, а на Отбор. Так нужно, я сама не в восторге от всего этого, — я смотрю ему в глаза, — Скоро это все закончится, такие как я там нужны только для отвода глаз, когда объявят Элиту, меня уже во дворце не будет. Девушек осталось очень мало, так что ждать осталось не долго, — запускаю руку в его волосы и нежно целую в губы, — Я приеду, и мы поженимся, — отвечаю я, улыбаясь. Гейл улыбается мне в ответ и валит на траву, нависая надо мной. — А что если я не хочу тебя никуда отпускать? — говорит он и вновь целует меня в губы. Я смеюсь сквозь поцелуй, обнимая его за шею. — Боюсь, что придется, — отвечаю я и вздыхаю. Рука Гейла проскальзывает под меня, приподнимая, его поцелуи плавно переходят с губ на шею. Я прикрываю глаза, и запрокидываю голову назад, полностью отдаваясь в его руки. — Я тебя никуда не отпущу.… Давай сбежим.… Вместе… Я знаю одно место, нас никто не найдет, — шепчет он, его горячее дыхание обжигает мою кожу. Может быть, в любой другой момент бы я и согласилась, бросила все и сбежала с ним, но только не сейчас. Упираюсь руками ему в грудь и качаю головой. — Нет, Гейл, я не могу, — отвечаю я и отвожу взгляд в сторону. Он вздыхает и садится на траву рядом со мной. — Почему? — спрашивает он и смотрит на меня с печалью в глазах, — Ты хочешь вернуться туда? — тише добавляет он. Я мотаю головой и сажусь. — Нет, конечно же, нет! Я бы с радостью сбежала с тобой, даже не стала бы задумываться, но сейчас.… Пойми, я не могу бросить свою семью, да и ты тоже! А Прим сейчас слишком слаба, что не может даже встать с кровати, не говоря уже о каких-то там побегах, — отвечаю я и мы оба замолкаем. — Да, ты права, прости, — говорит он и между нами снова повисает молчание, но это уже не та тишина, когда нам просто не требуется слов, чтобы понять, друг друга, это что-то тяжелое, когда несказанные слова повисают в воздухе, порываясь вырваться наружу, но ни он, ни я, не решаемся их сказать. Я с ужасом понимаю, что у меня от него есть секреты, те вещи, о которых он не должен узнать. Например, тот поцелуй с Питом. Я этого не хотела, но факт остается фактом, этот поцелуй был. — Знаешь, во время интервью мне на какое-то мгновение показалось, что я потерял тебя. Ты была так красива в этом платье, что у меня дух захватывало, я даже не догадывался о том, что ты можешь быть еще красивее, — говорит он и заправляет прядь моих волос за ухо. Я смущаюсь и опускаю глаза, а Гейл продолжает, — Но стоило мне увидеть вас вместе, как вы разговаривали, как он смотрел на тебя, как ты смотрела на него, да еще и все эти комментарии по поводу того как вы хорошо смотритесь вместе. Я тогда правда подумал, что все, ты больше не моя, ты теперь его, — тихо говорит он и смотрит на меня, я качаю головой, придвигаясь ближе к нему. — Дурак, я только твоя и ничья больше, — смеясь отвечаю я и целую его в губы долгим и нежным поцелуем. Как бы мне не хотелось остаться здесь, но мне нужно идти. Дома меня уже наверняка потеряли. На обратной дороге мы с Гейлом пристреливаем пару белок, чтобы не возвращаться с пустыми руками и расходимся на Луговине. Сейчас идти дальше вместе просто опасно. На пороге меня встречает мама, они, конечно, волновались, но не сильно. Знали куда я наверняка пойду. Отдаю белок отцу и иду в комнату Прим. Доктор Аттвуд как раз уже заканчивает осмотр. — Ну вот, юная леди, вам уже лучше, через несколько дней будете уже бегать, — говорит он и улыбается. Прим смотрит на меня. — Китнисс, ты слышала? Я уже иду на поправку, — говорит она и широко улыбается, я подхожу к ней и треплю по белокурым волосам. — Слышала, утенок, но пока тебе нужно лежать, правда, мистер Аттвуд? — спрашиваю я и смотрю на доктора. Он кивает, собирая в небольшой чемоданчик свои вещи. — Совершенно верно, мисс Эвердин, вашей сестре лучше пока соблюдать постельный режим. Всего хорошего, я зайду завтра, — отвечает он и уходит. Прим хмурится, скрестив руки на груди. — Мне надоело лежать! — говорит она и недовольно смотрит на меня. Я смеюсь и щелкаю Прим по носу. — Потерпи, осталось совсем чуть-чуть. Доктор сказал, что ты уже идешь на поправку, — отвечаю я и сажусь рядом с ней на кровать. Она вздыхает и смотрит на меня. — Китнисс, ты обещала мне, как только мне станет лучше, ты мне все расскажешь! — говорит она и с укором смотрит на меня, будто я пыталась скрыть что-то от нее. Я улыбаюсь и глажу ее по волосам. — Хорошо, что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? — я смотрю на девочку и поправляю ее одеяло. — Что у тебя с Питом? — спрашивает она осторожно, знает ведь, как я боюсь этой темы, но в этом вся Прим, если не расскажу, то любопытство будет грызть ее изнутри. — Ничего, — абсолютно честно отвечаю я, ну, почти честно. Я сама не знаю, что между нами происходить и в любом случаи, лучше бы это все поскорее закончилось, — Мы просто дружим, — добавляю я и пожимаю плечами. Прим этот ответ не устраивает, и я понимаю, что если сейчас не отвлечь ее чем-нибудь, то расспросов не избежать однозначно, — А ты знала, что у Пита есть сестра? Мэрион. Она просто чудесная и мы с ней здорово сдружились за эти дни, — я начинаю рассказывать ей о Мэрион, потом о других девушках. Мы обсуждаем с ней наряды Отобранных на интервью, и я пересказываю ей все их нелепые беседы. Мы вместе смеемся, и про Пита она больше не спрашивает, зато вечером за ужином родители устраивают мне подробный допрос. — Китнисс, как тебе дворец, — мама замолкает на долю секунды, — Как Пит? — это звучит так внезапно, что я чуть ли не давлюсь едой. — Никак, — хмуро отвечаю я и, уткнувшись в свою тарелку, продолжаю, есть, только этого мне еще не хватало, но вот мама, похоже, и не думает останавливаться на этом. — Ну, как же, Китнисс, мне кажется, вы очень сдружились за время твоего пребывания во дворце. Мы так смеялись над вашим интервью! Он, кстати, ведь никого не выделил так как тебя, — говорит она. Я закатываю глаза и плотно сжимаю губы. Ну, Мелларк, если бы он эту кашу не заварил, то ничего бы из этого мне сейчас не говорили. — Мы просто спорим вечно и…опять спорим, ничего интересного, ты же знаешь, какая я упрямица, вот мы как два барана, которые не могут уступить друг другу, — тараторю я, сама плохо понимая, что говорю. Пока мама не успевает еще что-либо сказать, я глотаю свою ужин и извинившись, убегаю в свою комнату. Прим, вернувшись, смеется надо мной. — Китнисс, да на тебе лица не было! И ты так быстро убежала, как будто за тобой кто-то гнался! — Прим, а ну быстро в постель и спать! — шикаю я на нее, она смеется, но не возражает мне и ложиться спать. Так остальные дни и проходят. Прим идет на поправку и ей уже не нужно лежать целыми днями в кровати. Лекарства из Капитолия поставили ее на ноги. Доктор Аттвуд сказал, что ничего опасного в этой болезни нет, и лечится она довольно легко. Да, но это только для Капитолия, для Дистрикта-12, это могло бы обернуться ужасной эпидемией. Не в каждых семьях хватает денег на еду, что уж там говорить про дорогостоящие лекарства, которых, к тому же у нас и днем с огнем не сыщешь. Я с утра, еще до восхода солнца, ухожу на охоту. Конечно, охотой это назвать можно с натяжкой. С Гейлом мы охотимся лишь на обратном пути. Кто мимо пробежит, того и поймаем. Все остальное время я посвящаю полностью ему. Но время неуловимо движется вперед и до моего отъезда остается всего лишь три дня. Пит дал мне ровно неделю и ни дня больше. — Я не хочу чтобы ты уезжала, — говорит Гейл и сильнее сжимает мою руку в своей. Я печально улыбаюсь ему, переплетая наши пальцы. — Я тоже не хочу, но по – другому нельзя, ты же знаешь, — отвечаю я и опускаю глаза, — Это продлится недолго, обещаю, — я ободряюще ему улыбаюсь. Он кладет свободную руку мне на щеку, заглядывая мне в глаза. — Просто не едь туда. — Как? — Давай сбежим. — А наши семьи? — Мы еще вернемся к ним, когда более менее все уляжется. А сейчас мы уйдем вдвоем, только ты и я. Тебя не станут долго искать, тем более, если ты говоришь, что вы там просто для отвода глаз. Скажут, что выбыла и все. А потом мы вернемся и забудем про все это, — я молчу. Мне нечего ему возразить, ведь он прав. Меня никто долго искать не будет, недели будет вполне достаточно чтобы меня вписали в ряды выбывших из Отбора. Рано или поздно они это все равно сделают, так зачем же тратить силы на мои поиски. — Хорошо, давай, — я поднимаю глаза на Гейла и коротко киваю. Его лицо озаряет улыбка, — Убежим прямо сегодня. — Отлично, — он притягивает меня к себе и крепко обнимает, зарывшись носом в мои волосы, — Сейчас ты иди домой, собирай все самое необходимое и предупреди родных, чтобы не волновались, встретимся здесь же через полтора часа, хорошо? — спрашивает он, я киваю и отстраняюсь от него. На его губах все еще играет улыбка, — Моя милая, я так рад, — еле слышно шепчет он и, положив руку мне на затылок, целует со всей любовью и страстью, что он ко мне испытывает. — До встречи, — шепчу я и убегаю по направлению к дому. Дорога занимает у меня меньше времени, чем обычно и я практически влетаю внутрь. Времени катастрофически мало, а мне предстоит все это еще объяснять родителям. Не думаю, что они будут в восторге. Ну, или на крайней случай я могу просто оставить письмо. — Мам, пап! Я дома! — кричу я, быстрыми, нервными движениями снимая куртку и вешая ее на крючок. В прихожую входит мама, на ее лице улыбка. — Хорошо погуляла, дорогая? — спрашивает она, я удивленно смотрю на нее. — Я не… — начинаю говорить я, но мама меня перебивает. — У нас гости, — коротко говорит она. — Гости? — это еще больше удивляет меня, и я иду следом за ней на кухню. Увидев Мелларка в моем доме, я просто замираю в дверях. Он, видя мое смятение, усмехается. — Здравствуй, Китнисс, неужели ты не рада меня видеть? — спрашивает он и смотрит на меня. Я сглатываю. Ничего хорошего его визит не означает. — Рада, — коротко отвечаю я, — Зачем ты приехал? У меня есть еще три дня в запасе, — говорю я, скрещивая руки на груди. Я не понимаю, что он тут забыл. Кажется, в наш дистрикт никогда не приезжали люди из правящей семьи. По крайней мере, мне не довелось еще это видеть. Одно я знала точно, зачем бы он сюда не приехал, теперь я точно опоздаю на встречу с Гейлом. Я могу сбежать и ночью, но как предупредить его об этом? — Боюсь, что тебе придется уехать немного раньше, — отвечает он и встает, я делаю шаг назад, как будто пытаясь огородить себя от него, хотя понимаю, что все это напрасно. — Почему? — отвечаю я и хмурюсь, он неотрывно смотрит в мои глаза, в них я не вижу ничего, кроме холодной решительности. — Так надо, ты – часть Отбора, а люди уже давно не получали никаких новостей, поэтому завтра вечером будут Вести и ты обязана на них присутствовать, — отвечает он. Я, широко распахнув глаза, смотрю на него. Как завтра? Нет! — Мы ведь не успеем до завтра, — говорю я, беспомощно оглядываясь на Прим. Но и она ничем не может помочь мне. — Успеем, если уедем сейчас, у тебя даже останется время на приготовление, — отвечает он и оглядывается на моих родителей, — Мне очень жаль, что я так скоро вынужден забрать вашу дочь, но таковы правила. Вы совсем скоро сможете навестить ее во дворце. — Правда?! — радостно вскрикивает Прим и лучезарно улыбается, так, что даже Пит, не может устоять и тоже улыбается ей в ответ. — Правда, — отвечает он и Прим начинает радоваться еще больше. — Китнисс, это так здорово! — Да, конечно, — эхом отдаюсь я, но мои мысли сейчас далеко. В любой бы другой день я бы обрадовалась этой новости, но не сейчас. Мне казалось, что все так просто, стоит только протянуть руку и вот, твое счастье уже в ладони. Но нет, видно, нашему с Гейлом плану не суждено сбыться. Меня увозят, а я даже не имею возможности сказать ему об этом. Он будет ждать… Там, на нашем месте… Возможно решит, что я передумала, а потом узнает, что я вернулась в Капитолий. Я ведь ничего не могу сделать! Может попробовать сбежать? Нет, этот план точно обречен на провал. — Китнисс, нам пора выдвигаться, — говорит Пит и выжидающе смотрит на меня. Я киваю и, наспех простившись с родными, выхожу вместе с ним из дома.