Влюбись в меня, если сможешь

До Капитолия мы добираемся быстро, даже быстрее чем я рассчитывала. На планолете мы долетаем до столицы всего за восемь часов, а не за двое суток как на поезде. Пит всю дорогу молчит, я тоже не спешу заводить с ним разговор. О чем нам говорить? Совершенно верно. Не о чем. Мои мысли сейчас далеки отсюда, далеки от Капитолия. Моя душа все еще осталась там, в Дистрикте-12. Он ведь просидит там до глубокой ночи, будет надеяться , ждать меня, подумает еще, что я передумала, а ведь у меня не было никакой возможности его предупредить! Надеюсь, что от Рори он узнает о том, что Пит застал меня врасплох и увез в Капитолий. Тогда хоть все на свои места встанет и Гейл поймет, что у меня не было другого выхода. Черт! А ведь оставалось совсем немного, и я бы уже никогда не вернулась в Капитолий! Сжимаю кулаки так сильно, что костяшки белеют на пальцах. Пит, может, и замечает это, но ничего не говорит. Это молчание начинает напрягать, с момента, как мы пересекли порог моего дома, он не проронил больше ни слова. Мы хоть с ним и не друзья, но обычно обмениваемся парочкой слов, даже если мы просто столкнулись в коридоре. Мне даже становится как-то не по себе. Не мог же он узнать обо мне с Гейлом? Нет, конечно же, нет, мы встречались в лесу, далеко от изгороди, до этого места Капитолий еще не добрался. Мы останавливаемся в холле первого этажа, как раз на перекрестке коридоров. — Эфир ровно в семь часов, твой стилист уже ждет тебя, — говорит он без доли эмоций, словно зачитывает какой-то приказ. Коротко кивнув, уходит вперед по коридору. Мне становится легче, теперь это молчание не давит мне на плечи, и я могу свободно вздохнуть. Постояв еще немного в холле замка, я бегу наверх. Как же прекрасно в штанах! Можно бегать без риска запнуться о собственный подол и упасть. Вот только счастливые дни кончились, и мне снова придется надевать эту дурацкие платья и каблуки. Надеюсь, что скоро меня отсюда выгонят. Я буду скучать только по Мэрион, а до остального мне нет никакого дела. Захожу в свою комнату и сразу же попадаю в руки к моим служанкам. Они усаживают меня на стул и, не дав мне даже перевести дух, сразу же приступают к работе, без конца вереща о том, как у нас мало времени. Сейчас обед, а эфир только в семь. Не думаю, что я выгляжу так плохо, так что времени у нас навалом, но спорить с ними бесполезно, поэтому я просто молчу, позволяя им делать со мной все, что им нужно. Маски, крема, лосьоны. Не знаю, как это поможет мне лучше выглядеть в эфире, но Вения и Октавия считают их самыми необходимыми вещами. Через час в мою комнату входит Цинна. Его я рада видеть. — С приездом, — говорит он и улыбается, — Как твоя сестра? — я улыбаюсь ему в ответ, с Цинной всегда приятно разговаривать, он не похож на других Капитолийцев. — С Прим все в порядке, доктор быстро поставил ее на ноги, — отвечаю я и вздыхаю, мы даже толком не успели попрощаться с ней. — Да, придворные врачи считаются самыми лучшими в Капитолии. — В Дистрикте – 12 есть еще много больных детишек, поэтому мистер Аттвуд задержится еще на неделю, — добавляю я. Цинна поворачивает меня к зеркалу и думает, что сделать с моими волосами. Будь моя воля, я бы оставила косу, но это слишком просто для Капитолия, хотя, в любом случае, что бы ни сделал Цинна, я буду казаться серой мышкой на фоне других. Вот они показывают себя во всей красе, надеются понравиться Мелларку. Не знаю, может ему и вправду по вкусу вычурные наряды и совершенно сумасшедшие прически. Хорошо, что с Цинной мы сразу поняли друг друга, и он даже не пытался сделать из меня Капитолийскую диву ни тогда, ни сейчас. Он собирает мои волосы в замысловатый узел, оставляя несколько прядей свободно падать. Макияж, для меня, конечно, слишком яркий, но для Капитолия практически незаметный. — Что это вообще за собрания? Неужели у нас опять будут брать интервью? — спрашиваю я и смотрю на Цинну. — Давно не было никаких новостей, люди ждут зрелища, — отвечает мужчина, но его тут же перебивает Вения. — Говорят, что сегодня объявят Элиту! — взвизгивает она и тут же замолкает, — Простите, — говорит девушка и опускает глаза. А вот это уже кажется интересным. Я знала, что дело к этому идет, девушек осталось мало, да и времени прошло много, пора бы оставить только избранных. Я в их число не вхожу, как и другие девушки из бедных дистриктов. Если Вения не врет, то уже завтра я отправлюсь домой. И стоило сюда возвращаться? Проще было бы сказать, что меня выгнали еще до Вестей. Но разве их логику поймешь? От сердца сразу отлегло. Скоро я вернусь домой, и нам с Гейлом не было нужды бежать в леса. Все возвратится на свои круги, и я наконец-то забуду об этом. Конечно, я буду скучать по Мэрион и Цинне, даже по моим надоедливым служанкам, но самое главное, что я вернусь домой, а с ними мы можем переписываться. Цинна приносит чехол с платьем и как обычно велит мне закрыть глаза. Чувствую, как ткань скользит по моей коже, мой стилист еще пару минут одергивает подол платья, что-то поправляет и только потом разрешает мне открыть глаза. Я внимательно осматриваю свое отражение в зеркале. На мне бордовое платье в пол расшитое воздушным кружевом, я бы сказала платье только и состоит из кружева, но платье закрытое и совсем не выглядит откровенным, да и подол не пышный, так что я смогу без труда спуститься по лестнице. Времени у меня осталось не так уж и много, к тому же Цинна находит все новые и новые недостатки в моем внешнем виде, то прядь торчит, то румяна распределены неравномерно, поэтому встретиться с Мэрион мне так, и не удается, а я надеялась с ней увидеться. Ведь завтра меня отправят домой и я, возможно, так и не увижусь с ней. Я спускаюсь вниз, почти все уже собрались и Эффи, еще немного подождав, ведет нас, вот только не в студию, а к выходу из дворца. Непонимающе смотрю на Джоанну, но она тоже не имеет понятия о том, что они придумали на этот раз. Перед дворцом соорудили своеобразную сцену, с маленькими диванчиками для Отобранных, ведущего и Мелларка. Мы рассаживаемся полукругом на приготовленные нам диванчики. До начала эфира еще пять минут, Пит о чем-то беседует с Цезарем. Площадь перед сценой битком набита людьми, все собрались поглазеть на нас. В первом ряду замечаю Мэрион, сидящую рядом со Сноу, она машет мне рукой, и я улыбаюсь ей в ответ. Надеюсь, ее не уведут сразу же после эфира, и я смогу с ней поговорить. Эфир начинается и все замолкают. — Добрый вечер, жители Панема! — радостно говорит он со своей фирменной улыбочкой на лице и затихает, — Вы, вероятно, уже заскучали! — он смеется и поворачивается к Мелларку, — Пит, почему так долго не было совсем никаких новостей? Нам же жутко интересно узнать, что там происходит у тебя с девушками! Нашел уже ту единственную, м? — спрашивает он и смеется, Пит принимает более расслабленную позу и загадочно улыбается. — Цезарь, не все так просто как ты думаешь, — говорит он с усмешкой. Цезарь кладет руку себе на сердце. — О, я тебя прекрасно понимаю, столько красавиц и нужно выбрать только одну, — Цезарь театрально вздыхает, — Как это тяжело. Я бы оставил всех! — Да, но мне приходится выбирать, кого оставить, а кого отправить обратно домой, — отвечает Пит. — Это очень прискорбно, как же ты выбираешь девушек, которых следует отправить домой? Чем они тебе не угодили? Что-то не так сказали или просто надели платье не того цвета? — смеясь спрашивает он. — Всякое бывает Цезарь, дело даже не в платье или в словах, просто я понимаю, что эта девушка меня никак не зацепила и ей здесь больше делать нечего, — отвечает он. Ага, или просто у этой самой девушки нет богатеньких родителей. Цезарь лукаво смотрит на него. — Хоть ты нам и не признаешься в этом, но я уверен, что здесь сидит девушка, которая зацепила тебя больше всего. Я верно говорю? — спрашивает Цезарь, Пит усмехается. — Знаешь, возможно, ты и прав, — отвечает он и улыбается. — Ох, ну, раз ты сам не хочешь сознаваться, то мы попробуем сами найти самую обворожительную девушку, которая наверняка покорила твое сердце! Итак, жители Панема! Встречаем наших обворожительных Отобранных! — Цезарь по очереди приглашает девушек к нему на диванчик. Мы с Джоанной шли одни из последних, поэтому у меня было время подготовиться. В этот раз я уже не волновалась. Все мои мысли уже были дома, я думала, как вернусь и наконец-то забуду все это. Если бы я только знала, как я ошибаюсь! Вскоре очередь дошла и до меня, я поправила подол своего платья и вышла к Цезарю, улыбаясь так широко, как только могу, оглядывая собравшуюся толпу. — Ох, Китнисс, ты как всегда великолепна! Не удивлюсь, если именно ты забрала сердце нашего прекрасного Пита! — говорит Цезарь и смеется, смотря на меня, — Мне сказали, что ты только утром вернулась из своего родного дистрикта? Расскажи поподробнее, я хочу знать все! — говорит Цезарь и выжидающе смотрит на меня, я кидаю быстрый взгляд на Пита, надеясь, что он не устроит шоу как в прошлый раз. Но он молчит, кажется, даже не замечает меня. Это тот же самый Пит, которого я увидела впервые. Холодный и расчетливый. И от этого мне становится не по себе. Я поворачиваюсь обратно к Цезарю. — Моя сестра тяжело заболела и очень хотела, чтобы я приехала. Хорошо, что Пит меня отпустил, да еще и отдал в распоряжение придворного лекаря. Он помог моей сестре и другим детишкам в Дистрикте – 12. Я очень благодарна Питу за это, — говорю я и улыбаюсь ему, он лишь коротко кивает в ответ. Конечно, мне же лучше, в прошлый раз я чуть от стыда не сгорела, когда он на всю страну рассказал о наших с ним «отношениях». Но сегодня он другой, совсем не такой, может просто потому что Сноу смотрит, а может и нет. Вот от этого мне-то и становится страшно. — О, да, Пит у нас добрая душа, так что я не удивлен! Очень рад за твою сестренку, —- говорит он и улыбается мне, — Ну, Китнисс, скажи мне, тебе нравится во дворце? — спрашивает он, я задумываюсь. Сказать в открытую о том, что я дни считаю, когда меня отсюда выкинут, я не могу, но и соврать, что мне тут безумно нравится тоже, так что приходится хитрить. — Да, Цезарь, во дворце очень мило и я даже успела найти друзей, но все же я очень сильно скучаю по дому, — отвечаю я и извиняющее улыбаюсь. Цезарь прикладывает руку к сердцу. — Ох, да, Китнисс, я тебя понимаю, по дому просто невозможно не скучать! Расскажи, кто тебя ждет там? Твоя семья, наверное, болеет за тебя? — спросил он, помахав рукой в камеру, — Привет семье Эвердин! — сказал он и рассмеялся. — Меня дома ждет семья, — я задумалась, а что дальше-то? Говорить про Гейла нельзя, а больше меня никто и не ждет. Значит, снова придется лгать, — И друзья, я по всем по ним очень скучаю. Особенно по семье. Они очень радовались, когда меня выбрали, но не думали, что разлука будет такой тяжелой, — вздыхаю я и улыбаюсь Цезарю, он понимающе кивает мне. — Да, да, конечно… — звенит звонок и нам с Цезарем приходится попрощаться. Выходит еще пара девушек, но я их уже не слушаю, Мэрион тоже. И пока никто не видит, я строю ей мордочки. Она тихо смеется в ладошку, а я слежу за тем, чтобы камеры этого не уловили. Вот, наконец, интервью заканчивается, и я уже поправляю подол платья, готовясь уходить, но тут место на сцене снова занимает Пит. — Дорогие дамы, — он коротко нам кивает и снова смотрит в камеру, — И присутствующее. Все девушки, безусловно, очень хороши собой и умны, но мне нужно выбрать только одну. По закону Отбора, я должен оставить только десять наиболее симпатичных мне девушек и уже решить, кто из них станет моей женой. Я не хочу тянуть и давать девушкам ложных надежд. Поэтому сейчас я объявлю Элиту. Десятку девушек, которые остаются во дворце. Остальным, к сожалению, к завтрашнему утру придется нас покинуть, — я облегченно вздыхаю. Все точно так как я и задумала. Сейчас он объявит десятку самых богатых и вычурных девиц, а остальные поедут домой, в том числе и я. Пит выжидает паузу и начинает оглашать имена. — Мелисса МакГонари, — я быстро осматриваю девушек и по радостной улыбке одной из них понимаю, что это она. В именах я до сих пор путаюсь, хотя и не запоминала их вовсе. Не думала, что просижу здесь так долго. Как я и ожидала, Мелисса из богатой Капитолийской семейки. Ярко – розовые волосы, безумные наряды. Она очень сильно печется о своей внешности, но самовлюблённой ее не назовешь. Девушка ничем не отличается от остальных Капитолийцев. — Мирта Джонс, — брюнетка с россыпью веснушек на щеках. Говорят, она из кожи вон лезет, чтобы избавиться от них, но у нее это никак не выходит. Не очень приятная личность, с ней дружбу лучше не заводить, обернется ножом в спину. Она из второго, ее родители очень влиятельные люди, поэтому неудивительно, что она попала в Элиту. — Кассандра Фокс, — она хоть и как Мелисса из Капитолия, но очень сильно от нее отличается. Самовлюбленная и эгоистичная, тут, скорее из-за жажды власти, чем из-за большой любви к Питу. Она любит, чтобы на нее обращали внимание. Огненно-рыжие волосы и ярко-зеленые глаза. Это линзы, по крайней мере, мне так кажется, потому что в природе таких цветов просто не существует. — Орабель Ричардс, — на удивление неплохая девушка, мы даже как-то с ней перебрасывались парой слов. По крайней мере, она не захотела в корни менять свою внешность, чтобы соответствовать Капитолию. Ей лишь слега высветлили волосы, придав им песочный цвет и ее глаза, в отличие от Кассандры, имеют натуральный зеленый цвет. Она тоже из богатых, так что у меня уже не остается сомнений. — Каролин Блэр, — девушка из первого, старается соответствовать Капитолийской моде, поэтому, по прибытию во дворец ее волосы сразу перекрасили в лиловый цвет. Толком я ее и не знаю, она всегда держится где-то в сторонке. — Элион Стивенсон, — почти все Отобранные завидуют ее бронзовому загару и длинным золотистым волосам. До ее загара мне дела нет, но вот с ней действительно можно поговорить. Она столько интересного рассказывает о Дистрикте – 4. Думаю, я буду болеть за нее, когда вернусь домой. — Розали Остин, — подружка Кассандры, они обе из Капитолия и пока держатся вместе. Но, не думаю, что их союз продержится долго, и Кассандра, и Кэролайн хотят победы. И хоть у второй и не ярко рыжие волосы, но размер ее груди впечатляет. — Кэролайн Метьюз, — она, как и Джонсон из второго, но характер у нее не такой вспыльчивый. Она может и может говорить за спиной, но на большую подлость не способна. А как посмотреть на ее милые, разноцветные кудряшки, так и вовсе создается впечатление, что она сама невинность. — Джоанна Мейсон, — а вот это стало для меня неожиданностью, собственно говоря, для Джоанны тоже. Она не из богатых, да и с Питом пересекалась всего пару раз. Но я за нее рада, в отличие от меня она надеялась как можно дольше остаться здесь и наедаться деликатесами. — Китнисс Эвердин, — только не это.