Влюбись в меня, если сможешь

Как круто может поменяться жизнь человека. Я раньше никогда об этом не задумывалась, наверное, считала, что моя жизнь будет идти плавно и спокойно, как жизнь многих людей из Дистрикта-12. Ведь у нас редко происходит что-то грандиозное. Люди рождаются, взрослеют, женятся, обзаводятся потомством и умирают. Вот она, идеальная жизнь, тебе повезет, если ты не умрешь от голода в детстве. Мне повезло, и я надеялась, что моя жизнь будет точно такой же. Спокойной. Я не жаждала острых ощущений, не хотела быть центром событий. Многие проклинают такую жизнь, но меня все устраивало. Я бы вышла замуж за Гейла, у нас бы появились дети, не сразу, конечно, но со временем, думаю, ему бы удалось уговорить меня. Все бы было замечательно, так, как я хотела, если бы только не это письмо из Капитолия. Если бы я настояла на своем и не подала анкету, то ничего бы этого не было. Я потеряла саму себя, а это самое страшное. Теперь я даже не знаю, чего хочу на самом деле, то ли поскорее вернуться домой, то ли подольше побыть во дворце и отстрочить встречу с Гейлом. Все пошло к черту, как только я приехала сюда. И эта неделя тоже летит к черту, я схожу с ума во дворце, мне вдруг стало тут так одиноко, наверное, все после того, как уехали мои родные, с Прим было веселей, а сейчас, когда мы находимся в тысяче километров друг от друга, я понимаю, как по ним скучаю. Радует только то, что Мелларк ко мне не лезет. Я вижу его только исключительно в столовой. Капитолийцы начали возмущаться, что все его свидания проходят закрыто, и они ничего не знают о его отношениях с девушками, вот и стал назначать свидания на камеру. В понедельник романтический ужин на двоих с Элион, во вторник конная прогулка с Розали, в среду выезд в Капитолий с Миртой. Слава Богу, меня Мелларк не трогает пока. Либо забыл, либо оставил напоследок, надеюсь, что до того, как дойдет очередь до меня, Отбор уже закончится. Не сказать, чтобы Отбор развивался бешеными темпами, но на прошлой неделе выбыло три участницы. Нас осталось всего семеро. К моему несчастью, в число выбывших попала и Джоанна. Вчера вечером я зашла в ее комнату и застала ее за собиранием вещей. Я тогда очень удивилась, еще утром мы с ней думали, как можно поставить на место Розали, а сейчас она уже собирала вещи, а служанки крутились возле нее, приговаривая, как им жаль. — Джоанна, что случилось? Ты уезжаешь? — спросила я, заходя в комнату, девушка кивнула и с лукавством улыбнулась, отшвыривая платье в угол. — Да, прощайте платья, каблуки и эти курицы! — сказала она, поднимая на меня глаза, я нахмурилась, присаживаясь на кровать. — Что случилось? Почему ты уезжаешь? — Джоанна усмехнулась, присев на кровать. — Мелларк предложил мне переспать, ну, я его и послала куда подальше, вот он и отослал меня домой. Теперь вот жалею, что не дала ему коленом в пах, он бы тогда еще долго никого трахать не смог, похотливый урод, — хмыкнула она, ее слова вызвали у меня улыбку, без Джоанны во дворце стало сразу так пусто. — Если бы он отправил меня домой, то я была бы несказанно рада! — вздохнула я, девушка с сожалением посмотрела на меня, сжимая мою руку в своей ладони. Она единственная, кто знает о том, что Мелларк делает со мной. — Скоро это все кончится, и ты тоже вернешься домой, вот увидишь, — сказала она, а затем коварно улыбнулась. Все-таки Джоанна не из тех, кто любит сентиментальности, — К тому же, ты остаешься одна, и твоей задачей будет не дать расслабиться этим курицам, — ответила она, и мы вместе рассмеялись. Провожать Джоанну было так же тяжело, как и родных, я успела подружиться с ней за все это время, а ее уход означал то, что я теперь оставалась совсем одна. Во дворце не осталось человека, который мог бы понять меня. После ухода Джоанны, я лишилась поддержки, которую мне давала девушка. Я осталась один на один с другими отобранными, которые всем сердцем ненавидят меня. Если остальные девушки чувствовали ко мне неприязнь, то Кассандра откровенно меня ненавидела. Мы были фаворитками Мелларка, вот только она была этим горда, а для меня не было худшего унижения. Вот только девушка так не считала и думала, что я из кожи вон лезу, чтобы понравится Мелларку еще больше. Пару раз, когда мы сталкивались в коридоре, доходило до откровенных оскорблений, спасибо хоть за то, что до драки не дошло. Но теперь Кассандры во дворце нет, Пит отправил ее домой еще пару дней назад. Собственно говоря, она сама виновата в этом, порой высокомерие может мешать. Девушка, может, и знала о Мэрион, но, судя по всему, в лицо ее не знала, хоть и жила уже около двух месяцев во дворце и часто бывала на третьем этаже. В тот день я шла в женскую комнату, был уже полдень, а я еще ни разу там не появлялась. Эффи это не очень-то и жалует, она считает, что девушки должны, если не дружить, то хотя бы активно общаться. Не успела я за угол завернуть, как услышала, как Кассандра на кого-то кричит. Это было не ново, она часто кричала на своих, да и на чужих служанок. Осталось только посочувствовать бедняжке и пройти мимо, но тут я услышала тихий голос, который невозможно спутать с чьим-либо еще: — Простите, я не заметила вас, — я вышла из-за угла и увидела Мэрион, почти, что бледную от страха, и разъярённую Кассандру, чье платье было безнадежно испорчено разлитым какао. Увидев меня, Мэрион тут же подбежала ко мне, и я спрятала ее за свою спину. Я не могла позволить ей обижать девочку. — Не кричи, ты ее пугаешь, — сердито сказала я, посмотрев на рыжеволосую. — Эта маленькая дрянь испортила мне платье! — Кассандра даже не думала униматься, всерьез виня во всем Мэрион. Девочка только сильнее сжала подол моего платья, прижимаясь ко мне. Тогда я была несказанно рада появлению Пита. Ри тут же сорвалась с места и побежала к брату, расплакавшись. Нужно было видеть лицо Кассандры, когда она узнала, что это сестра Пита. Она сразу же из фурии превратилась в безобидную овечку и стала говорить, какая Мэрион хорошенькая. Зря Мелларк выгнал Кассандру, они были бы идеальной парой, она такая же двуличная. Вот только такое отношение к Мэрион он простить ей не смог. Третьей девушкой оказалась Мелисса. Что между ними произошло, я не знаю, просто одним утром она не появилась в женской комнате и мне сказали, что ее выгнали. Наверное, тоже отказала Мелларку, и он не стал держать ненужную вещь в доме. С уходом Кассандры жизнь среди других девушек должна была бы стать лучше, но все было совершенно наоборот. Нас стало меньше, в любую минуту могли выгнать еще одну отобранную, и теперь ни о какой дружбе не может быть и речи. Никогда не знаешь от кого ожидать очередной гадости. Да и мне без Джоанны стало совсем тоскливо. С каждым днем напряжение в женской комнате только растет, и я не могу подолгу оставаться там, поэтому при первой же возможности старалась сбежать оттуда, отсиживаясь в своей комнате, либо в комнате Мэрион. В этот день мы по обыкновению гуляли в саду, погода была прекрасной, если не обращать внимание на прохладный ветер. Мы гуляли недолго, Мэрион сильно кашляла и я решила, что прогулка ей может только навредить и отвела в комнату. На следующий день девочка слегла. Я пришла к ней утром. Зайдя в ее, светлую и просторную комнату в нежно-голубых тонах, я увидела Пита, сидящего у кровати сестры. Я хотела было незаметно уйти и зайти позже, но Мэрион замечает меня раньше. — Китнисс, — окликает меня девочка, радостно улыбаясь, ее голос хриплый, видно всю ночь мучилась от кашля. Делать нечего, избежать встречи с Питом не удастся. — Да, милая, как ты себя чувствуешь, — говорю я, улыбаясь, и подхожу к ней, старательно избегая встречаться с Мелларком взглядом. Сажусь на край кровати, проводя рукой по взмокшим от пота волосам Мэрион. Она слабо улыбается, пожимая плечами. — Горло немножко болит, — отвечает она. — А еще врачам еле удалось сбить бешеную температуру ночью, — вздыхает Пит, смотря на сестру. Я поворачиваюсь к нему и не вижу перед собой того ублюдка, который заставляет меня спать с ним. Сейчас передо мной совершенно иной человек, всегда приглаженные волосы сейчас растрёпаны, рубашка измята, в глазах беспокойство и страх за сестру. Видно, он всю ночь просидел у ее кровати. Возможно, она единственный человек на Земле, которого он любит. — Но сейчас мне уже намного лучше, — сказала девочка и тихо рассмеялась, когда я легонько щелкнула ее по носу. — И где ты умудрилась заболеть? — вздыхая, спросила я, девочка только лишь пожала плечами. — Ри часто болеет, главное чтобы в этот раз не было ничего серьезного, — сказал он, вздохнув и встал, посмотрев на меня, — Китнисс, мне нужно уйти, посидишь здесь? — спросил Пит, его голос звучал мягко и почти что умоляюще. Он впервые не приказывал, не угрожал, а просил. Я только лишь кивнула и он, слабо улыбнувшись мне, вышел из комнаты, по пути накидывая поверх рубашки пиджак. Я повернулась к девочке, поправляя ей одеяло. — Почитай мне, — просит Мэрион с улыбкой. Ну, вот как я ей могу отказать? Она в точности Прим в детстве, тот же добрый, по-детски невинный взгляд, улыбка, за которую можно простить любые шалости, звонкий смех и тихий голос. Ей не место в Капитолии, наверное, поэтому ее так старательно оберегают от внешнего мира. Я достала книгу, которую мы с ней начали читать, открыв на том месте, где мы остановились, я села на стул возле кровати, на котором совсем недавно сидел Пит, и начала читать. Обычно мы с девочкой меняемся, то я ей читаю, то она, но, думаю, сегодня будет лучше, если читать буду только я. Весь день я провожу в комнате Мэрион у ее кровати и в результате засыпаю вместе с ней. Сквозь дремоту слышу, как в комнату заходит Пит, укрывает нас вторым пледом, мерит температуру сестры и, убедившись, что все в порядке, уходит. Мы думали, что болезнь Мэрион не затянется надолго, но прошла неделя, а девочке с каждым днем становилось только хуже. Врачи бегают вокруг нее, суетятся, пробуют все новые и новые методы лечения, но ничего из этого до сих пор не помогло. Пит все списывает на то, что она слишком слабая, родилась семимесячной и любую, даже обычную простуду, переносит тяжело, но как бы он не пытался убедить себя в этом, я вижу неподдельный страх в его глазах. Так и сидим с ним, по очереди дежуря у кровати Мэрион. Мы даже общаться нормально начали, ну, как общаться, перекидываемся парочкой фраз, когда сменяем друг друга, он не приказывает мне, а мои слова не пронизаны ненавистью. Вот и все. Одно только в этой ситуации радует. Теперь я забыла про походы к Мелларку. Я сидела у кровати девочки, скоро должен был прийти Пит, а Ри все никак не могла заснуть. — Давай, закрывай глазки, тебе нужно поспать, — говорю я, проводя рукой по ее волосам, она тяжело вздыхает, шмыгая носом. — Спой мне, — совсем тихо говорит она, закрывая глаза. Я пою редко, и только когда Прим удается уговорить меня. — Хорошо, — отвечаю я так же тихо и в полголоса начинаю петь: Загляни ты в сердечко мне И скажи "уходи" зиме, Ветер воет, а ты грей меня, Небо стонет, а у нас весна. Попроси у облаков Подарить нам белых снов, Ночь плывёт, и мы за ней В мир таинственных огней. Разгони ты тоску во мне, Неспокойно у меня в душе. Попроси у облаков Подарить нам белых снов, Ночь плывёт, и мы за ней В мир таинственных огней. Мэрион засыпает к тому моменту, как я заканчиваю петь, ну или просто делает вид, что спит. Поправляя ее одеяло. Слышу сзади шаги и мягкий голос. — У тебя красивый голос, — сказал Пит, подходя ко мне.