Испытай на себе

Постукивая ногой по полу, нервно кусаю губы. Гарри давно должен был вернуться с работы, а потом, мы бы пошли в ресторан, как и планировали. Но, видимо, планам не суждено сбываться, потому, что он опаздывает уже на полтора часа. Перевожу взгляд на настенные часы и тяжело вздыхаю. Поход куда-то на сегодня отменяется. Медленным шагом иду в спальню, развязывая галстук на ходу. В комнате снимаю пиджак и брюки, остаюсь в одних боксерах. Оставляю окно открытым, а сам забираюсь на кровать, начиная читать книгу. Пытаюсь вникать в текст, но обида дает о себе знать. Гарри оставил меня одного в наш праздник. Сегодня ровно год, как мы встречаемся. Я специально отпросился с работы, чтобы распланировать наш день. Он должен был быть здесь, со мной. Гарри обещал, что этот день будет лучшим в моей жизни, но я пока ничего не наблюдаю. Тянусь рукой к телефону, лежащему на тумбочке, рядом с кроватью и проверяю его на наличие пропущенных вызовов или же сообщений. Но ничего. Пусто. И тогда злость закипает во мне. Гарри должен быть здесь. Мы не зря планировали наш день несколько месяцев. Мы вместе искали возможные варианты время провождения. Но я сейчас один. Так не должно быть. Я вскакиваю с кровати, метаясь по комнате в поисках своей одежды. В коридоре одеваю вансы и беру ключи от Lamborghini. На улице прохладно, не смотря на то, что сейчас лето. Легкий ветерок дует мне в волосы, пока я спешно иду к машине. Плюхаюсь на сидение и не грея автомобиль, еду к больнице, в которой он должен быть. Гарри – хирург. А еще, он заведует отделением сердечно–больных. Мы познакомились в одном и том же институте. Я был обычным студентом, изучающим право, но потом я понял, что это не то, чем я хочу заниматься. И тогда Гарри убедил меня начать изучать медицину. Все шло своим чередом, никто из нас не пытался становиться кем-то большим для другого. Но это было так глупо, ведь тогда мы оба знали, что безумно влюблены. На выпуске из университета, мы оба получили красные дипломы за нашу учебу. После этого, конечно, было не трудно устроиться в какую-то больницу. Но в какую именно мы не могли решить. Мы часто ссорились, а потом снова мирились. Приняв решение пойти в разные медицинские учреждения, мы стали реже видеться. Но это не мешало нам быть друг с другом вечером и ночью. Проводив оставшееся свободное время в обнимку на диване, мы были счастливы. Но счастье никогда не длится долго. Мы оба стали слишком занятыми, когда поднимались по карьере все выше и выше. Каждый из нас понимал, что мы отдаляемся друг от друга, но ничего не делал. Время на друг друга все меньше и меньше, поэтому прямо сейчас я еду к нему в больницу, потому что мне, на самом деле плевать, занят он или нет. Я просто должен сказать ему то, что чувствую. Гарри не имел прав бросать меня одного в наш день. Вижу знакомое здание и еду прямо к нему, упрямо игнорируя светофоры. Я слишком зол и расстроен одновременно, чтобы думать о чем-то другом, кроме Гарри. Я понимаю, что он такой же занятой как и я, но ему было не найти для меня даже пары минут, чтобы позвонить и сказать, что он задержится или останется на ночную смену? Это так сложно? Я ради него вообще отпросился с работы. «Не суди людей по себе, Луи. Они не готовы сделать для тебя то, что можешь сделать для них ты» – проговорило подсознание. Но разве отношения не строятся на помощи и понимании друг другу? Нет? Ты можешь потерять свою вторую половинку. Так еще сложнее. Ты можешь часами ходить по городу, ища того, кто тебе безумно дорог и за кого ты готов отдать жизнь. Тебя съедают сомнения, тебе хуже с каждой секундной. Потерять человека легко, и даже идиоты могут сделать это. Но вернуть человека обратно могут только те, кому этот человек по настоящему дорог. Вернуть доверие, собирая разбитое сердце по кусочкам. Так разве не за это нужно прощать и помогать? За счастье нужно бороться. На пути к счастью есть много преград, которые мы должны пройти. Паркуюсь и выхожу из автомобиля. Резкая смена температуры немного вскруживает голову, но я уверенно иду к лестнице. Я тщательно обдумываю то, что скажу ему. Я все еще злюсь на него. Это неправильно с его стороны, ведь он ничего не сделал. Н–И–Ч–Е–Г–О. Не написал, не позвонил, не сказал. Я даже не знаю, сколько раз уже назвал его придурком. Охрана даже не проверяя меня, открывает двери. Не взглянув ни на что, сразу направляюсь в кабинет Гарри. Эту дверь я узнаю из тысячи. Коричневая, с золотой табличкой: «Гарри Эдвард Стайлс. Хирург. Заведующий отделением хирургии; сердечно–больных» Толкаю дверь и вижу его. Он спит. Он, мать его, спит. Но потом я понимаю, что вел себя как последний придурок. Он устает. Он работает все больше и больше. Гарри приходит под утро, спит от силы три часа и потом снова уходит на работу. Я кретин. Я самый настоящий ублюдок. —Хаз, – тихо говорю я, и он начинает просыпаться. Протирает глаза, и смотрит на меня. Теперь я подавлен. У него ужасные мешки под глазами —Лу, – засуетился он, —Лу, прости меня, пожалуйста. Я не специально... Я... Боже, Лу. Родной, прости меня. Я подхожу и крепко обнимаю его, прижимая к себе как можно ближе. —Все в порядке, Гарри , я не сержусь. Теперь я точно не сержусь на него. —Я не меньше тебя хотел провести этот вечер на отлично, но я все испортил, – шепчет он. —Не говори так. Я все понимаю. Замечаю на его столе разные бумаги. Отхожу от Гарри и беру одну из них в руки. Мне стало плохо. —Что это значит? Я поворачиваюсь, сосредоточенно смотря на него, жаждя объяснений. Какого черта на этих бумагах написано, как обанкротить больницу, в которой работаю я? Гарри начал теребить пальцы, но мне все стало понятно. —Да как ты можешь?! – проорал я, смотря как с каждой секундой его лицо белело от испуга, —Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, блять? Злость проникает под кожу, в каждую клеточку моего тела. Меня начинает колотить.

Меня предали. Он предал меня. Человек, которого я люблю, предал меня. Я больше не доверяю людям.