***
От лица Луи. Припарковав машину около маминого дома, я долго не решался выходить, потому что мне было дико страшно от того, что мама будет выпытывать из меня абсолютно все о нашей личной жизни с Гарри. При упоминании его имени по телу пробежали мурашки. Чертов предатель. Вдох-выдох. Ключи от машины у меня в руках, а я дышу свежим воздухом, выходя из машины. Подхожу ко входу в дом, и шарюсь под ковром. Мама до сих пор хранит ключи от дома под этим старым и пыльным ковром, с надписью «Welcome». Поворачиваю их в замочной скважине и через несколько секунд девочки выбегают посмотреть, кто пришел, потому что при открывание двери всегда звенит колокольчик. Три, два, один... —ЛУИ! – оглушительный крик, от которого мурашки побежали по телу через пару секунд несколько девочек навалились на него, крепко сжимая в объятьях. —Я так скучал по вам, – тихо прошептал я девочкам. —Луи? Что ты тут делаешь? Разве ты не должен быть на работе? – послышался голос мамы, на пороге гостиной. Высвободившись из крепкой хватки девочек, я подошел к маме, прошептав ей на ухо всего три слова, от которых у меня свело живот. Три слова, которые заставили мое сердце биться в разы сильнее. Три слова, которые могут убить меня. —Он предал меня. И после этих слов я тихонько разрыдался у нее на плече.***
Мама оставила меня одного, в моей старой комнате. Тут все те же синие обои с машинками, которые маме не хватило смелости отодрать и все мои детские фото, вместе с кубками, которые я получил в школе. Все это напоминало мне о детстве, проведенном здесь. Это место всё так же пахнет ванилью и корицей. Корица – вспомнил я. – Гарри любил добавлять корицу во все булочки, которые мы вместе пекли на выходных, когда выдавалась свободная минутка. И мне снова больно. Отлично. Я просто ненавижу корицу теперь. Я резко подорвался с места, вытирая слезы, которые нескончаемым потоком лились из моих глаз. Я широко распахнул окно, яростно желая, что этот запах выветрился отсюда. Но нет, все осталось таким же. Прижав руки к груди, я поджал ноги под себя, и съехал по стене, заглушая всхлипы. Я не хочу жалости к себе. Нет, не надо. Alex Hepburn — Under. —Какого черта ты здесь делаешь? – прокричала Лотти с первого этажа. Что происходит? —Разве ты не понял, что просто недостоин его?! Да как ты можешь просто приходить сюда и пытаться поговорить с ним? Он постоянно ревет и ничего не ест. Он сломлен, Гарри, – тихо проговрила Шарлотта, но я все слышал. Гарри здесь. Он здесь Я до боли сжал запястья, мысленно надеясь, что он забудет, где находится моя спальня. Но все, как всегда иначе. Без стука, он врывается в мою дверь с большими мешками под глазами. Как бы больно мне не было, я должен оставаться сильным, даже не смотря на то, что Лотти выдала ему все про мое состояние. Потом я обязательно поговорю с ней об этом. За его спиной стояла вся семья, которая хоть как то пыталась попасть в комнату. Но Гарри будто не чувствовал их сильные толчки и чрезмерные ругательства в его сторону. Его внимание было приковано ко мне. —Что тебе здесь надо? – разбито прошептал я. Сейчас строить из себя сильного не выходит совсем. Я устал притворяться. Я устал. Я просто устал. Устал от всего. От Гарри, от семьи, от жизни. И, в конце концов, от боли, которая беспощадно пожирает меня изнутри. Почему так больно? Почему именно я? —Тебя. Одно слово. Четыре буквы. Два слога. А я как чертова школьница пытаюсь не задохнуться от нахлынувших чувств. «Вспомни, что он сделал, Луи.» —Он не хочет разговаривать! Уйди отсюда. Гарри, пожалуйста, – молила мама. —Джей...Миссис Томлинсон, я прошу вас. Дайте мне все исправить. Его глаза полны слез. Слезы? Он плачет? Из нас двоих всегда плакал только я. Видеть, как пелена накатывает на его чудесные зеленые глаза больно. Снова боль. Я так хочу притупить её, хоть немного. Но что в моих силах? —Лу, – потерянно произносит Гарри. Сердце колет от той боли, с которой он произнес моё имя. —Лу, Лу, прекрасный Лу, прошу, послушай меня. Дай все объяснить. —Если бы ты действительно хотел вернуть наши отношения, ты бы не дал мне тогда уйти из твоего кабинета, захлебываясь в слезах и своих чувствах. Все кончено, Гарри. Уходи отсюда, – твердо сказал я. Сердце к чёрту разрывается от всего, что здесь происходит. Я просто хочу, чтобы он произнес эти чертовы два слова. «Прости меня». Глубоко засев в своих мыслях, я даже не заметил, как Гарри тихо свернулся клубочком в другом углу комнаты, прижав ноги к себе и закрыв лицо руками. Он весь трясся, вытирая руками покрасневшие глаза. Всю эту неделю я думал, что он вырвал мое сердце, оставив там простую, глубокую рану. Но смотреть на то, как он пытается защитить себя от меня и от моих ранящих его слов оказалось невоносимо. Моё сердце здесь. Его никто не вырывал. Оно все еще ноет, и требует тех крепких рук, которые по ночам прижимали меня к себе. Которые перебирали мои спутанные волосы. Которые делали великолепные вещи по ночам. Которые так идеально смотрелись вместе с моей рукой. Но этого больше не будет. Я поставил точку в наших отношениях. Я буду бороться с собой, чтобы победить свою зависимость к нему.Но если бы я только знал, чем все это обернется...
—Прости меня, Бу....я бы никогда этого не сделал.