***
Прусикин проснулся только после обеда, когда Мэд еле как усмирив детей, усадил их в гостиной и читал им сказки. Читать сказки с телефона — вот оно, новое поколение. Мода на гаджеты и все такое. — Дядя Илья, а что такое Иванушка-дурачок? — Миша никогда не переставал удивлять своими вопросами. Спросить такое могло прийти только в его больную с детства головушку. — Эм, ну это… Это Иван, который был, скажем так, не самый умный… Ну, то есть дурак. Браво. Приз за самое подробное и научное объяснение достается Илье Мэддисону. Поздравляем, Илья.***
— И где нам их теперь искать? — в голосе Ильича слышалась нарастающая паника. — Они разбежались кто куда, и я даже не представляю, что мне теперь делать. Бля, я должен был лучше следить за ними. А дело было в том, что Мэддисон отправил Прусикина гулять со всем этим детским садиком, надеясь хоть чуть-чуть вздремнуть. Хоть полчаса. Это была самая большая ошибка. Стоило Ильичу только отвернуться, детей уже и след простыл. — Мэд? Илья? Ты куда пропал? — Я без понятия, что делать. Сейчас выйду, поищем по ближайшим дворам. Так быстро Мэддисон не одевался еще ни разу в жизни. На сборы ему хватило всего пять минут. Он слишком переживал, что с детьми что-то случится. Машина собьет, бешеные собаки покусают, украдет какой-нибудь маньяк-психопат или…. Да мало ли, что может случиться с маленькими детьми в наше-то время. — Где мы еще не были? — устало спросил Ильич, падая на ближайшую лавку, выгоняя оттуда целующуюся парочку. — Двор слева посмотрели, двор через дорогу обыскали с верху донизу, наш двор тоже весь осмотрели… Куда они могли еще убежать? — Илья упал рядом с товарищем и опустил голову на руки, массируя виски. — Я без понятия. Может, все-таки, позвоним в полицию? — Да, пожалуй, пора.***
— Алло, Илья Стольгиченко? — в трубке слышится суровый и немного уставший голос. — Да, это я. — Нашли мы ваших друзей. Не поверите, на теплотрассе в соседнем районе нашлись. Только они сами не понимают, как они там оказались. Вы в следующий раз следите хоть за ними, — сообщает Мэддисону полицейский. — Да, пожалуй. Спасибо вам большое. Мы можем их забрать? — Илья свободно выдыхает и падает на диван от усталости. За сегодняшний день они с Ильичем на пару обежали чуть ли не пол Москвы. Ноги болели просто адово. — Да, конечно, приходите. — Спасибо вам большое. — Не за что, это же наша работа. Мэд сбрасывает вызов и оборачивается к Прусикину. — Нашлись, — сообщает он. — Ну слава Богу. Пошли, что ли. — Пора бы.***
Это закончилось. Раз и навсегда. Мэддисон понял это, когда они вошли в полицейский участок. Они снова стали взрослыми. Прусикин за его спиной выдохнул с облегчением. — Вы помните? — спросил у друзей Мэд. — Да. Все, словно это был сон, — тихо ответил ему Черников. — Вы знаете, как это произошло? — спрашивает Миша. — Не имею ни малейшего понятия, — пожимает плечами Илья. — Но что бы это ни было, все закончилось. Да, закончилось, навсегда.***
Уже вечером, когда половина блоггеров разъехалась по своим делам и городам, Руслан подошел к Мэду сидящему на улице на скамейке, и присел рядом. — Илья? — тихо позвал он. — Да, Руслан? — Спасибо. — За что? Что я сделал? — За мою порезанную руку, за твою заботу, за то, что не бросил нас, ну, когда все это произошло, — начал перечислять Усачев, посматривая на свою правую руку, которая все еще была забинтована. — Я ни чего такого не сделал. На моем месте так бы поступил так же. Вы же все же… — Друзья? — Ну, да, наверное… — Не «наверное», а «да». — Спасибо, — еще раз повторяет Руслан. Он быстро нагибается к Илье и робко, словно двенадцатилетняя девочка на первом свидании, целует Мэддисона. Целует нежно и медленно, словно растягивая удовольствие. Наслаждается вкусом его губ. Целует и уходит. Растворяется в закате летнего дня. Будто его и не было. Будто всего не было ни странного превращения блоггеров в детей, ни этой ужасной недели, когда Мэд и Прусикин еле выживали, справляясь с детьми. Будто ничего этого и не было…