Беглец

- Лелиана? Ты спустилась из своей голубятни только чтобы проведать меня? Какой нежданный сюрприз. Чем обязан? Преподобной Жизель опять показалось, что я прячу в лютне бурдюк с кровью? - Она никогда такого не говорила. - Да? Но, судя по взгляду, она так думает. - У меня для тебя письмо. - Мне казалось, что письма доставляет курьер. - Разумеется. Он доставляет их мне, а я потом решаю, отдавать ли их адресату. - А. Как я сразу не догадался? И от кого же это письмо… нет, не отвечай, я уже вижу антиванские вензеля на бумаге. Как думаешь, они их рисуют даже на той, которой… прости, отвлекся. Так что же тебя смутило в этом письме? - Меня сложно чем-то смутить. Даже теми фантазиями, которые тут описывает Зевран. Я просто хотела спросить: как вы познакомились? - Ты тоже его знаешь? Подожди, подожди, так это ты – «рыжая девочка с луком, которая очень много болтала о Создателе»? О Создатель! Отлично, конечно расскажу. Это началось…       Это началось через пять лет после того, как Пятый Мор захлебнулся в отваге Героини Ферелдена и за пять лет до того, как в небе разверзлась зеленая дыра. Дориан Павус уже успел закончить обучение в Кругу Магов Минратоса, но еще не увяз в политике и вопросах наследия и не скис окончательно от тоски светской жизни, хотя был уже близок к этому.       Пышные балы сменялись наставительными разговорами отца по утру, прогулки с молодыми дамами неизменно заканчивались светскими беседами о заговорах, и все это щедро смешивалось с наполовину запрещенной, наполовину боготворимой магией крови. Изо дня в день ничего не менялось, но создавалось впечатление, что все вокруг с удовольствием варятся в этом протухшем котле. Одному Дориану казалось, что он бездарно прожигает свою молодость. Будни скрашивали только мимолетные заигрывания с бывшими однокурсниками да томные взгляды мальчишек-эльфов, но эти маленькие радости совсем не одобрял отец. Он говорил, что нельзя выставлять свои пороки напоказ и давать повод для сплетен. Сплетен! Его мать недавно отравила старинную подругу, его дядя пропадал в притонах, просаживая семейные деньги на запрещенных боях, но это никого не интересовало! Эти «милые шалости» не порочили семью в глазах других домов. А вот то, что наследник пренебрегает своими прямыми обязанностями перед «родом» и вместо того, чтобы жениться, заигрывает с молодыми мужчинами – это, конечно, было предосудительно.       Дориану было всего двадцать четыре, он не хотел думать о свадьбе и уж тем более о наследии. Он, признаться откровенно, и сам не знал, чего хотел. Зато за него все всегда знал отец, и той весной безоговорочно решил, что сыну надо развеяться где-нибудь за пределами Тевинтера. Он отправил сына в путешествие по Вольной Марке. К несчастью, не одного, а в компании с тем самым дядей, который не пропускал ни одного кровавого зрелища, на котором можно было просадить много денег.       Итак, это началось в городе Виком. - А теперь, милостивая публика, представление, ради которого все вы приехали сегодня в этот город! Представление, которое запрещено в остальных городах Марки и, может быть, во всем Тедасе! Большие бои с бронто!       Глашатай в уродливом красно-коричневом пиджаке стоял прямо рядом с их местом и натужено улыбался. Служащие с листками бумаги и мешками для монет околачивались рядом, заискивающе заглядывая в глаза «знатному иноземному гостю», который поставил больше всех на самый очевидный исход: на то, что бронто растопчут в пыль всех желающих помериться с ними силами. Дориану все это казалось до безумия скучным, но смотреть было больше не на что: они сидели в первом ряду, и перед глазами была только огромная пока еще пустая арена, засыпанная мелким светлым песком. Специально, чтобы пятна крови было лучше видно. На противоположном конце с громким лязгом начала подниматься большая решетка. За ней чернела опасно колышущаяся темнота.       Пока клетка с животными открывалась, на арену вышли три самоубийцы: девушка-гном с растатуированным лицом и, под стать ей, пара «раскрашенных» эльфов. Один был явно долиец, рисунки на его лбу были в точности как в книгах, которые Дориан когда-то читал. Татуировку второго, правда, Павус видел в первый раз: было всего две или три полоски на одной щеке, да и те не бросались в глаза из-за сильного загара.       Все они были молодыми – хотя эльфы дольше людей выглядят молодо, - и Дориан задался вопросом: что их заставило выйти на эту арену? Неужели не было более простого способа заработать? Более реального.       Пока Павус размышлял, где распорядители боев похоронят троих слабоумных, решетка поднялась, и из темноты выскочили два огромных разъяренных зверя. По возбужденному гомону толпы Дориан понял, что чудовища произвели впечатление. Видимо, не всегда они с первых секунд бьют копытом в землю и сами бросаются на обнаженные мечи. Зверь справа сразу налетел на девушку-гнома. Она вскинула щит, но бронто просто снес ее с места, и, протащив несколько шагов, отшвырнул к заграждению. Зрители взревели.       Второй монстр, немного отстав от первого, понесся на смуглого эльфа. Зверь мотнул головой, пытаясь подцепить врага на рог, но эльф каким-то чудом отклонился и ушел в сторону. Дориан отвлекся, чтобы посмотреть, что стало с гномом: девушка кое-как поднялась и, прижимаясь к стене, старалась не дать себя растоптать. Меч она выронила, и теперь ей осталось только прикрываться щитом. Здесь все было заранее ясно.       Когда Павус снова перевел взгляд в цент арены, он с удивлением увидел, что смуглый эльф успел вскочить на спину бронто и старается всадить меч в дубовую шкуру. Долиец вертелся рядом, стараясь зайти сзади и подрезать животному ноги. - А если они убьют бронто вместе, кто получит деньги? – поинтересовался Павус у дяди. - Тот, кто выживет, разумеется, - старший маг был так увлечен происходящим, что даже не обернулся. Он вытянул шею и открыл рот, с искривленных губ чуть ли не капала слюна. - А если выживут оба? – не отставал Дориан.       Тут дядя на минуту отвлекся и повернулся к нему. Его выражение лица вызвало у Дориана стойкую ассоциацию с голодным демоном. - Мальчик мой, ты точно знаешь правила соревнования?       Дориан пожал плечами. - Если… заметь, если! – эти недоумки смогут убить обоих бронто, они будут драться между собой, пока не останется кто-то один. Вот он все и получит.       Дориан почувствовал, что его интерес к боям упал еще на пару десятков градусов: и тут все как везде. Сначала эти наемники будут драться вместе, чтобы завалить более крупную дичь, а потом вцепятся друг другу в глотки, чтобы не делить добычу. Ради такого зрелища он мог и не уезжать из Тевинтера: достаточно было выбраться на ежегодный бал во дворец Архонта. Не успел Дориан об этом подумать, как эльфы ударили вместе: долиец подрезал бронто сухожилия на задних ногах, монстр взревел и тяжело упал. Тут же второй эльф, пользуясь тем, что спина под ним больше не ходит ходуном, занес над головой меч и со всей силы воткнул его в шею зверя. - Все-таки завалили одного, - сварливо пробурчал дядя, но тут же оживился: - Ага!       Пока смуглый эльф вытаскивал меч, долиец вскочил на круп умирающего животного, метя кинжалом в спину своему бывшему соратнику. Тот в последний момент каким-то чутьем уловил движение и отклонился в сторону: лезвие пропороло ему куртку и оставило длинную рану на плече. - Косорукий! – прокомментировал дядя Дориана.       Меч так и остался торчать в туше животного, смуглый эльф бросил его и достал свой кинжал. Это была хорошая, добротная дага, и она была на пару ладоней длиннее охотничьего кинжала долийца. Толпа одобрительно заворчала, но раненый эльф, вопреки их надеждам, не бросился на соперника, а побежал в другую сторону, ко второму бронто. - Трус! – крикнул кто-то. Но внимание толпы уже переключилось на забытого живого бронто и гномью девушку. Кажется, еще тоже живую. Она лежала на песке и хрипло стонала, а ее внутренности…       Дориан скривился. Он никогда не видел настолько неряшливой смерти: на званых вечерах, если рабов и приносили жертву открыто, это делали аккуратно. Вот эльф стоит с подносом у стены – а вот он уже полулежит на специальном деревянном стуле, и перерезанное горло заботливо прикрыто непромокаемой тканью, чтобы не портить гостям аппетит, а кровь тонкими струйками стекает в жертвенные чаши. До сегодняшнего дня Дориан и не подозревал, как выглядят кишки. И отлично прожил бы без этого знания.       Девушка-гном все пыталась руками сгрести в кучу собственные ошметки, как будто это могло спасти ее. Бронто топтался рядом, стараясь стянуть с носового рога, покореженный кусок стальной брони, который закрывал ему глаза. Смуглый эльф пробежал мимо гномки, сделав небольшой крюк, чтобы не запачкать сапоги ее кровью, и вцепился в шкуру бронто. Видимо, он был профессиональным наездником этих чудовищ, потому что через несколько секунд он уже снова уверенно сидел на шипастой спине. Бронто заворчал и вскинул круп, чтобы сбросить назойливого эльфа. Тот успел закинуть дагу за спину и крепко вцепился руками в шипы. Зверь подскочил на месте еще раз, и еще.       Второй эльф остановился на почтительном расстоянии, не решаясь подойти к бронто, который с каждой секундой все больше зверел. Развернувшись на месте, бронто сослепу наступил на руку девушке-гному. Та пронзительно вскрикнула, и Дориану показалось, что он расслышал хруст костей. Его замутило от омерзения. Он уже собрался сказать телохранителю, что хочет уйти, когда толпа снова удивленно вскрикнула. Дядя тоже ахнул. Павус поднял голову. Он увидел, что бронто выскочил на середину арены и теперь несется по широкой дуге, с каждым скачком сотрясая землю. Эльф с полосами на щеке болтался у него на спине, как забытая тряпка. Второй эльф бросился, было, наперерез монстру, но передумал и застыл у стены, наблюдая. Бронто резко остановился прямо напротив того места, где сидели Павус и его дядя, и встал на дыбы. Эльф извернулся, чтобы не упасть, а когда монстр снова опустился на все четыре ноги, не удержался и перекатился на широкий лоб, вцепившись в носовой рог. Бронто захрипел и с места бросился вперед, видимо, собираясь впечатать эльфа в стену. Дориан перевел взгляд на деревянные щиты перед собой: неожиданно они не показалось ему достаточно крепкими, чтобы сдержать натиск обезумевшего бронированного гиганта.       Он снова перевел взгляд на несущегося к ним бронто и, может быть, один заметил взгляд эльфа. Холодный, оценивающий. А потом раздался треск, вопли, и все, что успел подумать Дориан: «Какая нелепость». На него навалилось что-то тяжелое и отбросило в сторону. Краем сознания Павус понял, что это «что-то» весит все же меньше, чем бронированный зверь, но не успел додумать мысль, потому что потерял сознание и очнулся только через несколько секунд. Он лежал на боку, острая боль в плече не давала ему соскользнуть обратно в темноту, а рядом лежало что-то или кто-то и трясло его за плечо.       Дориан открыл глаза. По сторонам плавал красный туман, и взгляд с трудом сфокусировался на круглом белом пятне. Это было лицо его дяди, помертвевшее от ужаса и боли. Ярко-красным перекошенный ртом старый маг беззвучно шептал что-то, выплескивая кровь себе на грудь. Потом он поднял дрожащую руку с раздробленной кистью и выпустил вверх струю огня. Пламя разбилось о широкую грудь нависшего над магом бронто. Зверь взвыл от боли и прыгнул вперед. Огромное копыто врезалось в череп мага и смяло его, как гнилую тыкву. Огонь иссяк, а израненный бронто все продолжал топтаться по останкам. Павус в ужасе попытался отодвинуться назад. Зрение снова стало истончаться в точку. Звуки куда-то пропали. «Эй!» - кто-то резко тряхнул его за плечо и гаркнул в самое ухо. – «Потом отдохнешь. Переворачивайся и ползи. Только не вставай!»       Он не стал оглядываться на голос. В голове слишком сильно гудело, чтобы Дориан мог до конца осознать происходящее. Он просто перевернулся на живот и пополз туда, куда его настойчиво и больно толкали. Сзади раздался какой-то лязг, который через секунду утонул в реве бронто и крике боли. Павус пополз быстрее. Все, что он мог понять: каждую секунду на его хребет может опуститься тяжелое копыто. Где-то в глубине сознания еще подавал голос стыд за то, что он бросает дядю умирать, но животных страх кричал гораздо громче.       Кто-то полз за ним следом и по-прежнему направлял его: «Вперед, вперед! Подожди! Теперь направо! Ты вообще смотришь, куда ползешь?» - незнакомый голос был поразительно спокойным. Дориан не просто не видел, куда он ползет, у него перед глазами все еще стояло бледное лицо дяди, залитое кровью. Вся родовая магия не спасла его от глупого рогатого куска мяса! - Осторожно, - шепот догнал его вовремя, Дориан чуть не врезался головой в поваленную скамью. Его опять тронули за плечо, и он пополз туда, куда приказали. Вопли как будто уже не резали уши. Вдруг его просто схватили под руки и резко поставили на ноги. И тут Дориана, наконец, вывернуло. Его рвало до тех пор, пока из горла не полезли легкие. И все это время кто-то держал его. - Спа… спас… - он поднял голову и резко прикусил язык. Перед ним стоял тот самый смуглый эльф. - Спас, спас, - небрежно ответил тот, почти улыбаясь, как будто они только что прогулялись по аллее, - а теперь, если ты уже можешь стоять ровно, я, пожалуй, пойду, пока распорядители не обвинили меня во всей этой заварухе. Эх, денег наверняка не заплатят! - Стой! – Дориан успел схватить его за руку, отчасти для того, чтобы задержать, отчасти потому, что стоять ровно все еще не мог. Мысли путались в его голове, но он точно не собирался отпускать этого эльфа просто так. - Я видел, как ты… что ты сделал! - Да пол-Викома видело, - уже не так радостно ответил наемник. – Теперь мне на турниры вход заказан. - Теперь тебя ждет суд! – чуть ли не выкрикнул Дориан. – Я видел, что ты это сделал нарочно! - Нарочно? – на лице эльфа отразилось искреннее удивление. – Ты думаешь, что я сам хотел, чтобы эта зверюга размазала меня по стене?       От возмущения у Дориана снова перехватило дыхание: - Как ты смеешь мне тыкать!? - он даже ожидать не мог такой наглости от эльфа, поэтому чуть не забыл, о чем вообще шла речь. А тот в ответ только издевательски улыбнулся и вдруг резко наклонился вниз, изображая поклон. Так резко, что державшийся за его плечо Павус, снова чуть не упал: - Ах, простите, Ваше Сиятельство, я и не сообразил, что вы, наверное, никогда не видели свободных эльфов. Это ведь тевинтерские амулеты на вас? Думаю, теперь, когда наш рогатый друг разметал ваших охранников по земле, вам стоит спрятать их подальше. А то, знаете ли… говорят, никакая магия не спасает от удара камнем по затылку. - Ты… ты смеешь мне угрожать? – Дориан побледнел. Он снова вспомнил, как легко раскололся череп дяди под копытом бронто. - Даже и не собирался, - эльф не переставал нахально улыбаться. – Я только хотел дать добрый совет. Виком – опасный город для таких симпатичных юношей, особенно если не умеют вовремя прикусить язычок. А для магов он опасен вдвойне. Местные головорезы, знаете ли, все сплошь эльфы, и они очень не любят магов, особенно тевинтерских.       В голове Дориана все перемешалось. Он беспомощно огляделся по сторонам: почти все зрители сбежали, опасаясь то ли озверевшего бронто, то ли стражников, которые вот-вот должны были нагрянуть, чтобы «неожиданно обнаружить на площади незаконные бои» и устроить всем попавшимся допрос с пристрастием. Павусу очень хотелось ударить нахального эльфа молнией, но эти разговоры о головорезах, которые будут ждать его в подворотнях… - Эй, ты! А ну-ка отойди от сеньора! – грубый, но знакомый голос отдался в напряженных нервах Дориана теплой волной облегчения. К ним, прихрамывая, подходил начальник охраны Павуса.       Нахальный эльф даже не пошевелился. Он задумчиво осмотрел сначала охранника, потом Дориана, а потом обвел взглядом всю площадь и вкрадчиво поинтересовался: - Или что?       Вместо ответа охранник вытащил из ножен длинный увесистый меч. Эльф уважительно осмотрел оружие и кивнул: - Убедил. Уже ухожу. - Стой! – снова перебил Павус. – Элгар, задержи его! Этот тип…       Охраннику даже не надо было объяснять до конца. Как верный цепной пес, он получил приказ и бросился вперед. Эльф почти успел отвернуться, и Дориану показалось, что он уже видит, как длинный меч разрубает острое плечо. Но в реальности эльф проворно упал в сторону, перекатился и бросился на охранника сбоку. Как по волшебству, в его руках появились длинные тонкие стилеты. Он успел уколоть Элгара под ребро прежде, чем тот развернулся, и снова ускользнул от меча. Второй выпад, третий… Дориан с ужасом видел, что его охранник просто не успевает уследить за вертким эльфом. Ему снова пришло в голову, что нужно бросить молнию, но в таком состоянии, да еще без посоха он не мог сконцентрироваться, и можно было ненароком поджарить Элгара. После четвертого удара охранник тяжело упал на одно колено, а эльф в очередной раз ушел в сторону и вдруг оказался за спиной Дориана. Похолодев, Павус почувствовал острое лезвие у горла и уловил характерный стальной запах. - Если бы ты не был таким симпатичным, ты был бы уже мертв, - ласково проворковал эльф ему на ухо. Почему-то в этот момент Дориан впервые обратил внимание на характерный антиванский акцент, и это открытие испугало его еще больше. - Не надо… у моего дома есть договоренность с Воронами, - просипел Дориан, при этом стараясь не напороться на нож. - О, не сомневаюсь, - Павус все еще мог слышать улыбку в голосе наемника. – Думаю, у того старика, которого растоптал бронто, она тоже была. Только зверю не было до этого никакого дела. Мне тоже нет. А теперь… - эльф убрал кинжал и резко толкнул Дориана вперед, - прошу меня простить, сеньор. Привет капитану Лавшеру!       Поднимаясь с колен, Дориан еще успел заметить, как эльф приложил пальцы ко лбу, как будто отдавая ему честь на прощанье, и скрылся за углом здания. Через полминуты, громко гремя доспехами, к ним подошли стражники, рассыпались в извинениях и проводили их в крепость городской стражи. За кружкой горячего местного чая с успокаивающим зельем начались бесконечные вопросы. Дориан отвечал через раз. Дориан был очень зол, и никакое зелье ему не помогало.