***
Вашингтон. Старые военные катакомбы. Время 17:24. POV Гажил После того, как ушла Дождия, у нас с Отмороженным вышло сориентироваться хотя бы во времени. Откопав несколько камней с потолка, мы увидели слабый свет, который точно проникал внутрь с улицы. По моей версии, это было дневное освещение, увиденное нами за счет пробоин в асфальте, которые в свою очередь появились в результате беспорядков во время начала зомби-апокалипсиса. Еще один радостный факт, что следовал из мною ранее сказанного, подземелье закопано не так далеко от поверхности. Если повезет, то мы с Греем даже сможем пробить дыру сквозь эти старые валуны. Но если не поедим, то руки даже не поднимем. Может нас не кормили все это время именно по этой причине?.. Еще один факт, который мне удалось узнать, это то, что день уже близится к вечеру. Солнце явно склоняется к горизонту. Сейчас около пяти-шести часов. Именно в такое время начинает темнеть в Америке. Что плохого? Мы проторчали здесь почти целые гребаные сутки. А за нами так и не пришли. Чувствую, близится наш конец. Если не найдем выхода, мы трупы! End of POV Гажил — Что мы будем делать? — оттряхивая руку, ноющую от частых ударов по камню, спросил Грей. — Сверху не пробиться. — Нельзя уповать на одну сестру, — серьезно ответил Рэдфокс. — Послушай, а может этот мужчина что-то знает? Он тут уже явно не один день. — Думаешь, он сможет нам помочь? Из него же и слова не вытянуть. — Ну, а ты попробуй, — подтолкнул к решетке друга Железный. — Ладно, — обреченно выдохнул эксгибиционист. — Эм… Здравствуйте. Я Грей Фуллбастер, со мной мой друг Гажил Рэдфокс. Может, вы все-таки сможете… — Две-е-ерь… — донесся слабый шепот до ушей брюнетов. — Железный, о какой двери речь? — развернулся к пирсингованному стрелок. — Посмотри, может он куда-то указывает. Кивнув в знак согласия, Рэдфокс присмотрелся к узнику, что сидел напротив. Действительно, можно было различить еле заметный силуэт руки, которая была направлена чуть правее винтовой лестницы. — Да, — оторвался от своего дела алоглазый, — он показывал на то неизвестное помещение, которое я заметил раньше. — Значит, это выход. Хотя… — на секунду эксгибиционист задумался, почесав затылок. — Стоит удостовериться. Эй! Старик, что это за дверь, куда ты показал? — Там… кха-кха! ваше оружие, — с болью и хрипотцой в голосе произнес неизвестный. — И ключи от камер. — Так и знал, что это не он, — стукнул кулаком о ладонь Фуллбастер. — Интуиция? — Не совсем. Помнишь, куда убежали те двое, что приходили к нам раньше? — Да хрен их разберет, — выпалил длинноволосый. — Ни фига, — перебил товарища Грей. — Они умчались куда-то в противоположном от лестницы направлении. Следовательно, там есть еще один выход из темницы. Наверняка! Куда бы тогда они пошли, если бы там не было никакого прохода? — Там есть выход, — пролепетал заключенный-незнакомец. — Через несколько пролетов — канализация. В ней и найдете… спасение. — Спасибо, старик, — обратился в темноту Отмороженный в надежде, что его слова достигнут адресанта. — Мы благодарны тебе за помощь. И в ответ спасемся вм… Договорить брюнету не дала приближающаяся тяжелая поступь с правой стороны. — «Да кого опять принесло-то?!» — гневно выругался про себя Фуллбастер. Парни затихли и стали прислушиваться к шагам, чтобы определить, сколько людей пришло по их душу. По звукам, доносящимся оттуда, можно было определить, что к камерам движется целая толпа. Толпа каннибалов! Можно было начинать беспокоиться, ведь это, наверняка, пришла делегация «палачей», которые поведут обоих товарищей на «плаху». — Ну что, голубчики, вы готовы сдохнуть? — с факелом в руках и довольной ухмылкой на лице подошла к решетке Орладно. За ее спиной красовалась вся ее свита в полном составе, включая даже некоторую мелкую сошку, которую командир таскала за собой по лесу за городом. — Я вас лично поджарю и раздам на сувениры своим подчиненным. — Не дождешься, сучка! — плюнул ей на высокие ботильоны пирсингованный. Морда Минервы исказилась до неузнаваемости злобным и полным гнева оскалом. Ее кулаки сжались, а над своеобразной формы бровями проявилось несколько венок, свидетельствующих о ее предельном напряжении. Позади каннибалистки началось движение недовольных. На узников посыпались нецензурные ругательства из-за спины их лидера. Казалось, что брюнетка сейчас была самой настоящей ходячей миной. Еще одно неверное движение и на воздух взлетит все, что находится в этом подземелье. Улыбнувшись своему товарищу, Грей с издевкой взглянул в пылающие огнем темно-зеленые глаза и, затронув эту бомбу, харкнул на второй белоснежный ботинок. — ДА Я ВАС ВСЕХ НА ФАРШ ПОКРОШУ! САМОЛИЧНО! — брызжа слюной, словно бешеный дикий зверь, Минерва вцепилась, что есть силы, пальцами в металлические балки, что отделяли ее от пока что счастливых заключенных. — Вы меня… на коленях умолять будете! Уебк!.. «Takanashi Yasuharu — Kizuna» Гневную тираду Орладно прервал жалобный, скрипучий стон, издавшийся за ее спиной. Лицо гладиатора Древнего Рима совершенно внезапно сменилось на по-детски удивленную мордашку. Оторвавшись от решетки, вульгарно выкрашенная девушка вместе со всем своим составом обернулась на источник звука и стала с интересом всматриваться внутрь, как казалось раньше, пустой камеры. — Гляди-ка, Флер, — пихнула ту в плечо брюнетка, — у нас тут один засиделся! — Это же тот, которого мы в первый день словили, — констатировала факт Корона. — Забыли что ли про него?.. — Да какая разница, — махнула рукой загоревшаяся энтузиазмом Минерва. — Доставай! К калитке подошел мужчина средних лет, выкрашенный фиолетовой краской в премудрёные узоры, и, вставив ключ в замочную скважину, скрипнул открывающейся дверью. К нему присоединился еще один размалеванный парень, и под подбадривающие крики союзников оба двинулись внутрь комнаты. Злобно хихикнув, они синхронно подхватили под руки перепугавшегося до чертиков узника. Вникнув во всю серьезность ситуации, еле дышащий мужчина стал изо всех сил брыкаться и вырываться из ладоней каннибалов, но попытки были тщетны. Заключенный был слишком слаб, поэтому и не смог оказать даже малейшего сопротивления. Обмякнув в их руках, он позволил врагам вынести его наружу и бросить на пол. С ужасом Грей стал всматриваться в слабо различимые черты этого незнакомца. Широкий торс, лишившийся мышц из-за голодовки, черные короткие волосы, серебряные серьги в форме креста. И шрам… над левым глазом. — Пап?.. — еле слышно прошептал юноша, пытаясь сдержать комок эмоций, изо всех сил рвущийся наружу. — ПАП! Мужчина поднял голову и с огромным сожалением взглянул на своего сына. Из его черных глаз потекли теплые слезы, скатившись по осунувшимся щекам и упав каплями на грязный кафель. Улыбнувшись сквозь соленую воду, застилающую взор, Фуллбастер старший сложил пальцы в щепотку и начертил в воздухе крест дрожащей рукой. — ОТЕЦ! — Грей, подпрыгнув к решетке, вжался в нее всем телом и вытянул навстречу Сильверу свою руку. Но он был далеко… Взгляды обоих брюнетов упали на Дождию, стоящую позади всех. Девушка старалась удерживать плач, как могла, и, прикрыв рукой рот, со страхом смотрела за происходящим. Казалось, она вот-вот рухнет на землю без сознания. Но она держалась. Притаившись в сторонке, она держалась, чтобы не заплакать… Ухохатываясь, людоеды подхватили мужчину за плечи и под командованием Орладно направились к винтовой лестнице, сопровождаемые громкими свистами и возгласами. — Живи, сынок, — обернувшись, напоследок сказал отец своему отпрыску. — ПАП, НЕ-Е-ЕТ! ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ, УБЛЮДКИ! — в ярости стал биться всем корпусом об ржавые прутья эксгибиционист. — Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ ДО ЕДИНОГО! Припадок брюнета стал переходить все допустимые границы, и Железный, поспешив тому на помощь, схватил друга за пояс, пытаясь оттащить назад. Стрелок оказывал сильное сопротивление товарищу и, скрежеча зубами и крича в его адрес матерные ругательства, вырывался из стальной хватки. — Нет, папа, нет… — всхлипывая, не переставал повторять эти слова Отмороженный. Телодвижения коротко стриженного стали постепенно ослабевать, а крики потихоньку утихали, превращаясь в жалобные стоны. Гажил отпустил напарника, с сочувствием в глазах усевшись рядом. Слезы сменили злобу на отчаяние. Подрагивая, Фуллбастер осел на пол и прикрыл лицо испачканными в ржавчине руками. — Пап, — скрипя голосом, выдавил из себя он. Опустив воронью голову на колени, Грей накрыл ее руками и стал тихо рыдать, прячась в своей «крепости» от всего этого жестокого мира. Однако от взора друга не укрылась маленькая деталь, которая явно была нова для Отмороженного. Правое предплечье стрелка покрыл замысловатый узор, горевший ярко-зеленым цветом. Его свет медленно тухнул, горящими частицами испаряясь в воздухе, и в конце концов рисунок стал черного цвета, татуировкой отпечатавшись на руке Фуллбастера.***
Время 18:02. POV Грей Прошло примерно полчаса с тех пор, как увели моего отца… Становится холоднее. Ледяная тишина окутала всю камеру. Ни я, ни Железный и слова не вымолвили за это время. Солнце уже явно опустилось за горизонт. После того, как я пришел в себя, Рэдфокс стал интенсивно указывать на мою правую руку. К своему удивлению на ней я обнаружил огромное черное тату от запястья до самого локтя. Откуда оно взялось? Неужто это та самая сила, полученная в ходе эксперемента? Тогда, почему же я ничего не смог сделать?.. Обречен?.. В голове вертится столько вопросов. В чем заключаются мои способности? Когда нас собираются съесть каннибалы? Как мой отец оказался в Вашингтоне? И что случилось с нашими друзьями? Можно только гадать. Они вряд ли найдут нас в этой дыре. Да и будут… искать-то? End of POV Грей Если бы здесь были часы, то их стрелка, наверное, двигалась бы так медленно, издавая неприятный тик, что каждая секунда убегающего времени казалась бы вечностью. Грей испытывал неописуемое волнение, вулканом бурлящее внутри него, но снаружи был холоден и кроток, как и всегда. Гажил понимал, что своего товарища сейчас лучше не трогать, и поэтому коротал минуты, сидя у решетки и левым глазом вглядываясь в пустое пространство. Через некоторое время пустоту в поле зрения заполнила парочка каннибалов, один из которых традиционно нес факел, а второй — что-то на подносе. Неужели еда? К камере подошли те два пьяницы, что недавно, распивая спиртное, издевались над юношами. Правда, сказать, на данный момент они были даже слишком ухожены. Напоминая собой элегантных дворецких, людоеды подошли к ржавым прутьям и, довольно оскалившись, положили на пол кусок железа, на котором стояла алюминиевая миска с, как показалось ребятам, черным углем. Очнувшись от собственных мыслей, Фуллбастер безразлично посмотрел на то, что принесли ему и его другу, и перевел все такой же вопросительный взгляд на пирсингованного. Недоверчиво присматриваясь к подносу, Рэдфокс аккуратно наклонился, чтобы разглядеть, что же все-таки на нем лежит. В нос резко ударил до жути неприятный запах паленого мяса, отчего брюнет подскочил на месте и, закрыв ладонью пол лица, сузил зрачки до неузнаваемости, с ужасом поглядывая на друга. Синие глаза Отмороженного резко раскрылись, а с губ слетел короткий выдох. Медленно переведя взор на тарелку, повергнутый в шок стрелок стал трястись и прерывисто дышать. — Приятного аппетита, — уходя прочь из подземелья, слегка повернул голову в сторону заключенных один из каннибалов. Как только эти омерзительные слова достигли ушей эксгибициониста, его психика не выдержала, и, закричав во все горло, широким взмахом руки Грей опрокинул миску вместе с ее содержимым. Закрыв лицо трясущимися руками, Фуллбастер наклонился вперед и издал оглушительный истошный вопль, эхом разнесшийся по всему подземелью. Неся в себя всю печаль и ярость, этот крик просочился в каждый темный уголок, в каждую щель, заполняя все внутри ужасом, который довелось испытать этому молодому парню.***
Время 18:37. Они не чувствуют ничего. Нет ни страха, ни горести, ни ярости. Пустота… Все попытки убежать из тюрьмы брюнеты оставили еще после недавнего инцидента с двумя каннибалами. Приняв свою первоначальную позу, Железный и Отмороженный невидящим взором смотрели на грязный пол, не ощущая никаких колебаний внутри. Мгновениями казалось, что их сердца вот-вот остановятся, или они уже вовсе не бьются. Жизнь постепенно покидала их тела. Так бы продолжалось и дальше, пока их души и надежда не испарились бы навсегда. Но до ушей донесся тревожный слух… — Слышал, поймали пару минут назад какую-то девчонку? — уловив ухом совсем тихий неизвестный ему отголосок, Грей резко поднял голову с локтей. — Ты тоже слышал? — обратился к Гажилу, переполошившемуся из-за стрелка, Фуллбастер, посматривая и указывая на продолбленную щель в потолке. Безмолвно кивнув в знак согласия другу, длинноволосый стал вместе с ним дальше прислушиваться к разговору… — Девчонка? Какая девчонка? — Да я и сам толком не знаю, — замялся рассказчик. — Знаю, что ее одну нашли на улице. — Так вот, чем была занята госпожа все это время! Но неужели та соплячка, которую она подобрала, сама шаталась по городу? Как же ее зомби не сожрали? — Нет. Кажется… у нее было оружие. — Какое? — М-м-м, — повествователь явно задумался, почесывая затылок в отчаянных попытках вспомнить, что же было у той незнакомки. — О, точно! — И что же? — У нее был лук и практически пустой колчан со стрелами. Еще немного, и она пошла бы на корм мертвецам. — Ха-ха-ха, а так она пойдет на корм нам!.. — Леви? — повернув голову в сторону, тихо вымолвил в пустоту Железный. — Не может быть… В эту же секунду, с дребезгом сломав все надежды Рэдфокса, с винтовой лестницы до его слуха донесся до боли знакомый девичий голос. Вскочив с места, Гажил подбежал к прутьям и, вцепившись в них пальцами, выглянул наружу. Вниз по ступенькам спускались две девушки: одна с короткими ярко-голубыми волосами, вторая — с длинными черными, словно крыло ворона; предводительница людоедской группировки единолично провожала ее жертву к камере. Как только ступня молодой особы коснулась покрытого плесенью кафеля, ее взгляд внезапно упал на возлюбленного, со страхом наблюдающего за ней и за каждым ее движением. Покраснев, она одернулась, отвела карие глаза и слегка прикрыла веки, сильно сжимая губы. За ней стояла Минерва: в левой руке возвышался огненный «фонарь», правой же она крепко держала МакГарден за связанные за спиной запястья. — Стой смирно, — Орландо грубо толкнула Леви вперед, отчего та чуть не споткнулась. Брюнетка поднесла руки к своим ключицам. Сложив их за спиной, она сняла с шеи потертую веревочку, на которой красовался ключ от того загадочного помещения, о котором парням рассказал отец Грея. Все так же смотря в пол, кареглазка не смела поднять взора на пирсингованного, будто всей душой не хотела увидеть в его глазах что-то, чего так боялась сама. Удовлетворенно хмыкнув, Минерва принялась открывать потайную дверцу. Ключ медленно вошел в скважину и, скрипнув заостренным металлическим концом, стал поворачиваться по часовой стрелке. Еще бы чуть-чуть, и железная преграда была бы преодолена, но, словно по воле судьбы, рука дрогнула и остановилась. На лестнице был кто-то еще. И, похоже, он не жалея ног мчался на них сюда, чтобы известить о чем-то своего лидера. — Госпожа-госпожа, на нас напали! — протараторив свою речь, на лестнице замер один из подчиненных глав-командующей каннибалами. — Да чтоб вас, вы видите, я занята?! — Но там парень… — мужчина сглотнул. — Покрыт чешуей и дышит огнем. Ни один пулемет его не пробивает. А с нашей мелочью еще и группа из четырех человек разбирается безо всяких усилий!.. — Черт вас побрал, — выругалась под нос женщина. — Выдвигаюсь!