Я вырежу что-то важное из тебя

Знаешь, ты был такой странный. Но в тоже время каждая черточка твоего безумного характера сводила с ума, желая обуздать твою эгоистичность, манерность, несдержанность. Я была мотыльком. Только, если он тянулся к свету, я тянулась к тьме. О Господи, как я любила, когда ты кричал, злился. В этом случае, летели вазы, дорогой хрусталь, посуда, бьющие по сердцу слова, впивающиеся сотнями лезвий в кожу. Но видимо я была мазохисткой. Серьезно. Я ненавидела тебя, Малакай, но в тоже время страстно желала. А ты же что? Ты убегал от меня, чертов придурок! Ты так боялся, так боялся, что сможешь вновь почувствовать что-то кроме своей заезженной злобы. Чертова сучка! Как я тебя ненавижу. Поверь, ты будешь последней, кого я убью. Ты будешь страдать, видя как все, кого ты знаешь кровавой цепью умирают возле тебя. И знаешь, что самое забавное? Ты будешь винить меня. А от твоей любви не останется и следа. Жалкие попытки, Кай, они были слишком жалкие, чтобы разрушить то, что ты смог для меня открыть. Я видела тебя настоящим-спокойным, играющим с младшим братом, которого ты потом утопил в бассейне. Думал, показываешь свою ненависть к нему, к семье? Неет. Ты слишком любил его, чтобы оставить его в живых, чтоб он увидел, как старший брат сошел с ума...старший брат, который научил его читать, а после забрал жизнь. - Ал... - Почему ты не можешь произнести мое имя? - Боюсь, что его вкус навечно останется у меня на языке. А помнишь наш первый раз? Нежно...не для тебя. Тогда я впервые подумала, что способность любить ты просто скрываешь. -Ты ведь такой ранимый. - Замолчи. Иначе мне придется заткнуть тебя. - Так сделай это. Твои губы...даже вкус металлической крови не могли испортить наш поцелуй. А я иной раз хотела забыть, потому что знала, в твоем мире для меня нет места. - Перед смертью человек должен услышать то, что всегда хотел. - Я люблю тебя. - Не врешь? - К сожалению... Хотел уничтожить? У тебя все равно не получилось, Паркер. Ведь ты так меня любил. Я знаю, я помню, пока я спала, ты перебирал и играл с моими волосами, целовал в шею, желая, чтобы я не проснулась, желая, чтобы я была мертва, чтобы больше не было твоих проснувшихся чувств, чтобы не было больше меня. Я -твоя боль. Вечная, Малакай. Я - твое проклятье. Твоя рука тряслась, а твой взгляд искал выход из моих темных омутов, пробирающие тебя до мурашек. Ты так жалок, готовился к этому долго, а сделать не можешь уже час. - Скажи мое имя. - Ал...ни за что . Ты не убил. Мой смех отразился хрустальным звоном по стенам, а ты ушел.