В будущее через прошлое.

Эмиол сидела возле кровати, на которой спал глубоким сном генерал. У одного земляка ей удалось стащить для себя небольшую бутылочку андерского крепкого пива, в которое специально добавлялся эльфийский корень, чтобы подсластить до ужаса горький напиток. Сейчас Наездница была немного пьяна и немного, наверно, трезва. О трезвости следует говорить отдельно, так как ее мысли больше походили на бред сумасшедшего. Она много думала о том, что случилось с генералом два дня назад; о том, что станет с Калленом после того, как он очнется; в конце концов, о людях Инквизиции. Да, она видела, как жители Скайхолда смотрели на ее друга, что за жуткое чувство было в их глазах. Конечно, он зря сделал, что не направил свои мысли только Сейрону, но не своей ли непосредственностью хорош Талхенсул, который никогда не скрывает мыслей и целей? А помог ли он Каллену тогда? Сидя здесь часы напролет, Эмиол слышала, как мужчина что-то бормотал во снах. Что-то о Создателе, предательстве, просил кого-то его оставить в покое и молил о смерти. Можно было лишь вообразить, что видел Каллен, оторванный от реальности. Неведение пугало Наездницу. Пару раз она теребила его за плечо, когда возгласы становились громче, а телодвижения яростнее. Тогда мужчина недовольно стонал, едва заметно открывал глаза и отворачивал голову. Он ее не видел и даже не слышал, просто выходил из конкретного неприятного сна, и уносился на крыльях сознания в новый. Эмиол неуверенно поднялась с кресла, стараясь размять ноги, которые сейчас были ватными из-за долгого, неподвижного сидения, и медленно направилась к небольшому окошку, через которое пробивались лучи света. Кажется, за последние дни она спала только парочку часов и то, исключительно до тех пор, пока ее не будил Каллен очередным шумным вздохом, стоном или отчетливым бурчанием. Она даже не знала, как чувствовала себя сейчас. Появилась гнетущая апатия ко всему, что происходило вокруг. В Скайхолде, в мире, даже здесь, в этой комнате. Может, так на Наезднице сказалась бессонница, щедро приправленная сильными переживаниями за Каллена, Талхенсула, ее родину? Может, она просто устала за все переживать? Ее друг оказался не единственным, на кого люди начали странно поглядывать. Сама Эмиол тоже попала в этот список «подозрительных» личностей. Еще бы! Чуть ли не на следующий день Инквизитор смело раздал всем указания, направил несколько отрядов во Внутренние земли, в местность близ Морозных гор. Долы и Западное Пограничье так же не остались без его внимания. При этом Вестник сам покинул Скайхолд, примерив на себя роль оратора перед уходом, сообщая публике, что жителям не за что переживать, ведь он сам посетит все выше названные земли, запечатает каждый разрыв, лично запихивая мерзких тварей обратно в Тень. Конечно, это всего лишь скорый пересказ его пламенной речи, но люди ей вдохновились. Он сулил спасение и надежду, беря лучших солдат с собой, в том числе Кассандру, Соласа, Быка, простив его несостоявшуюся самоволку, и всех ребят последнего. Казалось, что Сейрон перестал заниматься глупостями и с новыми силами взялся за дело, отдавая четкие указания без применения силы, иногда превосходя Каллена в этом. Но нынешний генерал Инквизиции, по сути, никогда и не носил этого звания до момента, пока Кассандра Пентагаст не разглядела его потенциал. Никто не знал, что Вестником станет именно Сейрон – бывший военный с большой буквы, один из лидеров армии кунари. Само собой, коссит справлялся с ведением военных дел лучше Каллена, если бы он только хотел этим заниматься день и ночь. Эмиол была более, чем просто уверена, что на данный момент Адаар делает это специально, и выполняет поставленную задачу безупречно, но на самом деле он не таков, и никогда не был таковым. Милосердие, жалость? Люди верили, что эти чувства проснулись в Вестнике. Ему потребовалось менее двух дней, двух скоролетящих дней!, чтобы убедить людей, что он – настоящий герой, истинный предводитель, который просто должен был все хорошенько взвесить, в связи с чем не мог приступить к своим обязанностям моментально. И как же солдаты быстро поверили ему. Эмиол своими глазами видела эти молниеносные перемены, при которых Сейрону простили даже убийство магов и ранее замеченную агрессию. Но неужели она думала, что Адаар ни на что не годный идиот, имеющий тягу к кровопролитию? Впрочем, насчет тяги к жестокости она была права, но вот касательно идиотизма… Эмиол следовало бы знать, что лидерами армии кунари не становятся просто так, исключительно за физические заслуги. Он прекрасно владел ситуацией, отлично знал как манипулировать людьми, которые по ошибке (якобы) вверили свои жизни чужакам, показавшимися добрыми. Сейрон в своих речах ни разу не упомянул Талхенсула или же его спутников, говоря лишь о том, что собирается сделать и что уже было сделано для Инквизиции и Тедаса, в целом. Решение конфликтов, а также избавление жителей от выходцев Тени – не единственная забота их организации. Пятнадцать процентов из казны Инквизиции будет отдано Ферелдену для поддержания порядка, обеспечения мирного населения необходимым, в том числе и новым жильем. Пятнадцать процентов отойдет Орлею для нужд жителей. Жозефина, надеюсь, ты пометила это в своем блокноте?- так он говорил. Еще он решил снабдить золотом несколько крупных городов по ту сторону Недремлющего Моря. Громко, решительно, ответственно. И, само собой, с некоторым обменом. К тому же, он сам, несмотря на угрозу для собственной жизни, поехал вместе с солдатами для разборок с демонами, венатори, которые все еще попадались в небольших количествах на землях Орлея и Ферелдена, и прочей нечистью, способной нарушить порядок в мире. По первой свежести, Эмиол предположила, что такое поведение связано с жесткими словами Талхенсула, но потом она поняла игру Вестника. Он, скорее, погибнет в бою от лап ее друга, чем признает свое поражение. А история с рогом? Именно после нее до Наездницы дошла истинная причина, почему Сейрон так изменился. Но изменился ли? Пусть это послужит мне уроком, что даже Инквизитора могут спокойно ранить в собственном обиталище. Тогда как мы можем оставлять без внимания тех, кого здесь нет? Кто каждый день терпит набеги гнусных тварей! Инквизиция придет на помощь нуждающимся; она покажет теневым отродьям, где их место, и навсегда изгонит демонов с земель Тедаса! И я благодарен за то, что мне напомнили, он потер оставшиеся полрога, понимающе кивая, о собственной уязвимости. Я не вечен и не бессмертен, но лишь сплотившись мы сможем противостоять врагу и подарить этому миру былое спокойствие! Девушка поежилась, хотя в комнате было довольно тепло. Она лишила Вестника рога, она нанесла этот удар, а теперь Сейрон пытался обернуть ее же выходку против Эмиол. Опять скромно вырезанный заботливой памятью кусочек речи Инквизитора и рядом не валялся со всем тем, что он высказал. Наверно, она была слишком глупа, раз полагала, что их приход сюда станет хорошей затеей. Какой-то опыт, конечно, Эм, как и другие ее спартийцы, для себя вынесла, как и сделала выводы. Однако ни Камневик, ни Каигиль с Тэсалом, пикси, и, тем более, Талхенсул не говорили об этом. В пещеру продолжали ходить люди, пусть их количество и резко спало, Сэра никуда не ушла от Тэсала, да и к мнению Камневика по-прежнему прислушивались, особенно кузнецы, но напряженность в отношениях чувствовалась. Улыбки, действия, положения тела, вроде бы, все было как раньше, но в глазах четко виделось «нет, и уже никогда не будет». Может, это и давило на девушку? Ей даже с Талхенсулом говорить не хотелось. Она прекрасно знала, что там, в его пещере поселился новый дракон, но эта мысль почему-то не вдохновляла. Но и не расстраивала. Ему наверняка нужна сейчас компания, которая почти никак не связана со Скайхолдом. Он чувствовал тревогу в сердцах людей сильнее Эмиол, поэтому не следовало на данный момент маячить перед глазами жителей крепости, а желательно было, чтобы он сам тоже занялся каким-то делом. Очередной громкий стон Каллена заставил Эмиол вздрогнуть. Она повернула голову к кровати, видя, что Каллен периодически морщится и вертит головой во сне. Опять кошмар. Я раньше не видела тебя спящим, Каллен, и не подозревала, что ты видишь сны, которые каждые полчаса заставляют тебя очнуться с липким чувством страха. Выходит, я тебя практически не знала. А ты? Ты знал меня? Она бесшумно подошла к кровати, и натянула тонкое одеяло с покрывалом до груди генерала. По его телу вовсю гуляли дорожки мурашек, лоб был весь мокрый; мужчина то и дело сводил брови к переносице и заметно скалился, видя нечто в своих блужданиях по фантазии сознания. Что же ты видишь, Каллен? Что переживаешь? Как бы я хотела помочь тебе избавиться от этого, чтобы ты снова видел радужные сны или не видел их вовсе. Девушка аккуратно села на край кровати и едва касаясь провела по левой руке мужчины, от плеча до локтя. Она только сейчас заметила, какое же огромное количество шрамов покрывало его тело. Чуть ли не по всей внешней стороне плеча расползался шрам с «рваными» краями – легкая встреча с магией. Такой шрам не мог остаться от природного огня или пламени дракона. Наверняка ему уже несколько лет, но он по-прежнему был ярким, насыщенным, будто давал понять, что если бы Каллен вовремя не увернулся или же маг оказался чуть точнее, то генерал лишился бы руки. «Благодари Создателя за сохраненную конечность» - вот назначение этого шрама. Ее взгляд, как и рука, скользнул ниже, на ладонь генерала. И только сейчас она увидела на тыльной ее стороне еще один шрам, который по общему виду был хуже того, что на плече. Кожа была натянута, сведена чуть ли не к середине, создавая небольшие бугры, которые нельзя ощутить даже если прикоснуться к ним. Она вдруг вспомнила, что Каллен зачастую брал перо в левую руку, но спустя какое-то время, прекладывал его в правую и начинал писать. Ну, а почерк у генерала был так себе. Эмиол сделала предположение, что из-за встречи с магическим огнем ладонь по-прежнему сильно болит или мужчина уже просто привык писать и держать меч в правой руке, а не в левой, как задумала природа. Так ты – левша? Неизвестно чему Эмиол улыбнулась, прдолжая водить по руке Каллена. Похоже, она впервые видела его в таком спокойном состоянии, хоть и грешно было так говорить. Голову мужчины покрывала повязка, на животе тоже были наложены ткани, а сам Каллен находился в плохом состоянии, пусть и далеком от смерти. Разве можно радоваться в такие моменты «умиротворенности» близкого человека?! Но, даже несмотря на внутренний укор, Эмиол склонилась и поцеловала Каллена в заметно отросшую щетину, однако мужчина тут же повернул голову, будто ему был неприятен этот поцелуй, и поморщился. Эмиол на секунду занервничала, но потом увидела, что генерал был очень далек от нее, и его неприязнь адресовалась вовсе не нежности девушки. Она снова горько улыбнулась и на какое-то время зависла над Калленом, втягивая запах тела мужчины, хотя там в основном царил мощный аромат лекарственных трав. Но, несмотря на такое амбре, Наездница ощущала запах самого Каллена. Сложно описать, на что он был похож, ведь это запах тела, а не парфюма, составляющие которого еще можно связать воедино. Тело источает запах личности, души, индивидуальности человека, а эти игредиенты не дадут даже выходцы Тени. Он уникален, подобно снежинке, подобно каждому творению природы. Вы никогда не найдете двух одинаковых во всем созданий, как и двух людей, у которых один и тот же аромат тела. Эмиол нравился запах. В определение, как же оно пахнет, она могла вложить лишь пару слов: сильный, немного мягкий, отдающий уверенностью. Но так она описала, если бы какой-нибудь мало понимающий в таких вещах человек решил бы спросить. Нужно самому это чувствовать, и только в этом случае можно понять, что ты никогда не опишешь запах тела, даже если изо всех сил попробуешь. Наверняка можно сказать лишь одно: он тебе нравится или не нравится. Эмиол он нравился. Пожалуй, даже больше, чем аромат собственного тела, но вряд ли она когда-либо его ощущала. Свой запах сложно почувствовать, да и смысла в этом нет. - Я буду рядом, Каллен.- Прошептала она ему на ухо.- Не всегда так близко, как мне бы того хотелось, однако я тебя не оставлю. Но я должна сперва кое-что решить. Извини, что приму решение без тебя, но я не могу ждать. Ситуация не позволяет. Я очень надеюсь, что тогда Талхенсул тебе помог, и теперь, несмотря на свое положение, ты чувствуешь себя лучше. Правда, очень надеюсь, но мне нужно какое-то время, Каллен. Что бы ни случилось, не злись. Только не злись, иначе я себе не прощу. Я должна идти.- Еще раз аккуратно поцеловав его в щеку, она тихо поднялась и вышла из комнаты. В темном коридоре не было ни единого намека на людей или вообще жизнь. Даже факелы не горели. Ей вдруг стало не по себе, будто она шла по тихому, спокойному лесу и вдруг шагнула на болото, в котором водились мерзкие, темные существа. - Создатель, пожалуйста, пошли мне знак, что я правильно поступаю.- Тихо обратилась к Нему Наездница, устремив взгляд к потолку.- Хоть какой. Молю тебя. Но в коридоре по-прежнему все было тихо и спокойно, если не считать отдаленных возгласов, доносящихся снаружи и тихих стонов генерала. Она постояла еще какое-то время рядом с дверью, ведущей в спальню Каллена, которая находилась в специально отведенном для руководства Инквизиции крыле крепости, и так и не дождавшись чуда, пошла прочь. Она сама не знала, чего ждала после своих слов. Факелы бы вдруг загорелись? Потолок бы обрушился? Чего она ждала, прекрасно зная, что Создатель разговаривает со всеми живыми существами только посредством дел, поступков, слов других? Выйдя во двор, она зажмурилась, так как морозное светило ослепило ее. Придя в себя через какое-то время, Эмиол направилась в трактир, надеясь поразмыслить там насчет своих дальнейших действий, где никто не станет до нее допытываться. Можно было подумать, что это глупая затея, ведь в подобных заведениях всегда собирается куча народу, однако Наездница планировала сесть подальше у стойки, а там народу никогда не было. На дворе стоял полдень, и в трактире, соответственно, практически не было людей. В редкие моменты кто-то прохлаждался, не зная чем себя занять в такое время. Эм подошла к стойке и заказала себе пинту пива, малиновый сок и большую тарелку «дамской радости» - блюдо, рецепт которого хорошо известен орлесианской знати, привыкшей следить за своей фигурой чуть ли не ежесекундно. В его состав входила вся съедобная зелень Тедаса; три тончайших ломтика какой-то рыбы, названия которой Эмиол просто никак не могла выговорить с ее андерским акцентом; и две щепоти порошка, состоявшего из перетертых ушей нага, крови семизмейки*, и желчи виверна, которая идеально подходила для вывода из организма вредных веществ. Вкус, как можно понять из выше перечисленного, у блюда был отвратителньый, поэтому его подавали вместе с морожеными захараненными ягодами, которые человек должен был мерно сосать и пережевывать, отправляя в рот очередную порцию супа, чтобы его, посетителя, попросту не стошнило. Гадость гадостью, но стоит помнить об огромной пользе сего кулинарного произведения и его сытности. С сомнением в глазах, гном-бармен поставил перед девушкой кружку с соком, и Эмиол залпом его выпила. После родного пива у нее дико пересохло в горле, поэтому ей нужно было употребить что-то, что сняло бы жажду. Тарелка же супа оказалась настоящим вызовом для Эм. Отправив в рот пару ягод и почувствовав их до невозможного сладкий вкус, она принялась за первое. Три ложки дались без труда, четвертая заставила повозиться, а пятая и шестая стали последними. Проглотив ягоды, Наездница прокашлялась, и тошнотворный запах врезался в ноздри. Но не зря же она взяла себе пива! Как только организм просигнализировал, что не потерпит эту гадость в виде супа внутри себя, девушка схватилась за кружку и выпила чуть ли не половину, к немалому удивлению трактирщика. - Видимо, хорошо пошло?- Полюбопытствовал гном. - Да не то слово.- Просипела Эмиол и тяжело задышала, отставляя от себя спиртное. Организм поутих и, судя по всему, на какое-то время объявил перемирие. - Могу посоветовать вяленый язык лошади.- Он повел бровями и снова принялся натирать кружки.- Вообще нейтрализует запах этой «радости». - Да нет, спасибо. Я уже пришла в себя.- Эм поблагодарила гнома за участие и улыбнулась. - Н-да, не за что. Жаль, что мы не можем прийти в себя от половины кружки пивка.- Как бы отстраненно выдал гном, уже начищая стойку. - Это Вы о чем?- Через какое-то время спросила нахмурившаяся девушка и исподлобья глянула на трактирщика. - А, что?- Он непонимающе на нее уставился, прекращая свое занятие.- Простите? - Вы сказали, что тоже бы хотели быстро прийти в себя после пинты пива.- Эмиол поджала губы.- И после чего Вы бы решились на такое «лечение»? - Боюсь, я Вас не понимаю.- Гном пожал плечами и продолжил свое дело.- Я предложил Вам язык лошади, Вы отказались, а потом замолчали. Да и я ничего не говорил. Знаете ли, сюда приходят пожаловаться и сытно поесть, но вот чтобы мне довелось разглагольствовать о своей жизни – нет, увольте. - Ясно.- Сухо ответила Наездница. Она прекрасно видела настроения гнома, и уже точно не могла ошибиться в том, что услышала.- И какие же слухи похаживают в Скайхолде? - А Вы не знаете?- В голосе бармена не слышалось ни укора, ни насмешки, ничего. Он говорил своим будничным голосом, как разговаривал со всеми захаживающими в его трактир.- Вестник, можно сказать, втрое увеличил свою популярность. Раньше-то люди знали, что он многое делает для Инквизиции и мира, но теперь,- гном одобрительно улыбнулся и посмотрел вперед, не прекращая чистить стойку,- люди сами стали свидетелями его бесконечной доброты. Да, бывали деньки, когда ему на глаза лучше было не попадаться, но сейчас… Он кумир, и его любят.- Он перестал улыбаться и посмотрел на Эмиол.- Очень. - А насчет дракона?- Как же она хотела сейчас врезать гному за этот взгляд. Все было видно и понятно, но что-то подталкивало ее задать этот вопрос. - Какого именно?- Усмехнулся бармен, опуская взгляд к стоявшим под прилавком бочонкам.- У нас он теперь не один. - Обоих.- Процедила девушка и крепче сжала ручку кружки. - Ну, разное.- Отстраненно выдал мужчина, пожал плечами и хлопнул в ладоши.- Многие сходятся на мнении, что они – огромная сила, которая пока помогает Инквизиции. - «Пока» помогает?- Еще один пропитанный злобой вопрос вырвался из ее рта, хотя Эмиол сама того не хотела. - Я сказал «пока»? Миледи, прошу прощения, но я этого не говорил. У Вас крайне нездоровый вид, и я рекомендовал бы Вам хорошенько выспаться.- Гном оценивающе глянул на Наездницу.- Могу ли я предложить Вам настойку, которая хорошо известна в Амарантайне? Сшибает буквально за секунды, и лекари советуют принимать ее уже находясь в постели. - Нет, спасибо.- Бросила Эмиол, с силой положила на стол монеты и чуть ли не бегом покинула трактир. - Удачного дня! Неужели сейчас в этих словах гуляла вполне конкретная насмешка над Эм? Да, она ошибиться не могла, но оборачиваться и что-либо отвечать не стала. Удача и удача, пусть сопуствует ей в любом деле, даже в перенесении раговора, который оставил после себя гадкое чувство на ее душе, с этим гномом. Импульсивность никогда не была ее сильной чертой, но девушка была уверена, что именно сейчас ей надо поступить ровно так, как подсказывает эта самая импульсивность. Она не успела обернуться, как оказалась в своей спальне. Быстро переодевшись в свой «выездной» костюм, захватив шахтерскую маску и перчатки, бросая подаренное Калленом кольцо в первый ящик прикроватной тумбы, Эмиол покинула комнату. Эмиол, девочка моя, куда ты в этом цирковом наряде? На выходе из башни ее подловил Камневик, который как раз раздавал некоторые указания кузнецам. Видимо, у него назревал нехилый проект, так как Эмиол что-то слышала о синем лириуме и его использовании в создании оружия. Останавливаться она не стала, и зашагала прочь от голема, направляясь прямо в конюшни. Эм? Эм?! Да чтоб у тебя кристалл вырос на пути, остановись! Пожелание карлика-голема нашло свое место в реальности, и Наездница споткнулась о сильно выпирающий из земли камень. Она не упала, но этого хватило, чтобы девушка притормозила свой ход. Вот так-то! Нечего шутить с Камневиком. Сама земля на моей стороне. Он обогнал Эмиол и встал перед ней. Ты чего такая возбужденная, будто моего отца за делом увидела?! А ты бы знала, когда он с очередной големшей переплетался своими камнями, сменяя позу за позой в темной, пропитанной страстью пеще… - Фу, хватит!- Она аж забыла, зачем шла, представив эту картину. Ее передернуло.- Не надо мне больше об этом! Как хочешь. Любовные игры големов – это целая наука! И от кого, кроме как не от меня, ты могла бы узнать подробнее об этом деле. - Не сейчас, ладно?- Вспомнив, что хотела сделать, Эмиол обогнула по широкой дуге голема, и направилась в конюшни, но не инквизиторские, а предназначенные для начальствующих людей. Так куда такая спешка? Эмиол? Эм?! Я вообще с кем разговариваю?! Такое поведение взбесило голема. Он подпрыгнул, ударяясь об огромные двери здания, и снова оказался впереди девушки, которая чуть было не упала из-за неожиданно возникшего перед ней Камневика. Я тебе кто, твоя подружка-посвистушка, что ты игнорируешь меня?! Куда намылилась в этой пижаме для полетов, м?! - Ты уже сам ответил на свой вопрос, Камневик, а теперь пусти меня!- Она попыталась потянуться к дверным кольцам, но голем, у которого, несмотря на рост, была огромнейшая сила, просто выдрал эти массивные кольца вместе с корнем и отбросил в сторону. Ты что, оставила Каллена и даже никому не сообщила, что ушла по своим делам?! Эмиол, а если ему станет плохо? Ты об этом подумала?! - Представь, что мне резко захотелось в туалет!- Огрызнулась Наездница и скрестила руки на груди.- Сейчас я снаряжу Герарда, и сообщу лекарям, что генералу нужна сиделка. Кого снарядишь? - Моего скакуна.- Устало проговорила девушка и закатила глаза.- Камневик, прошу тебя, пусти меня. Я должна идти. Куда? Сурово изрек голем и уставился на свою подругу. Эмиол недовольно цыкнула языком и сделала пару маленьких шагов влево. - Просто хочу полетать.- Тихо сказала она, не поднимая головы.- Я уже несколько месяцев не летала с Талхенсулом, Камневик. Меня это угнетает. Только это? - Слушай, мы не на допросе!- Воскликнула Наездница и осеклась, так как парочка дам, проходивших мимо и что-то бурно обусждающих, остановилась и притихла. Эмиол выругалась на андерфелском и присела, не желая, чтобы другие ее слышали.- Я дейсвительно просто хочу выбраться за пределы Скайхолда. Даже когда твоему ухажеру плохо? Да. Почти без толики сочувствия за положение Каллена ответила Эмиол. Камневику ничего не оставалось, как покачать головой и отойти в сторону. Ну, и когда Вас ждать? О, этот голос! Голем всегда его использовал, когда хотел подчеркнуть свое пренебрежиение к тому или иному человеку. Не знаю. Извини, Камневик, но мне это нужно. Угу. На этом их разговор был исчерпан. Голем медленно поплелся в кузницу, а Эмиол зашла в конюшни, направляясь к своему тяжеловозу. К сожалению, из-за неожиданного состояния девушки, Каллен так и не успел ей сказать, что эта порода лошадей непригодна для верховой езды, особенно на большие расстояния. Как и обещала, Наездница переговорила с лекарями, и поскакала в сторону пещеры дракона. Точнее, уже драконов. Внутри, как и ранее, бурлила жизнь: несколько крепких мужчин оттаскивало очередную пластину на платформу рядом с пещерой, где ее сестры собирались в один массивный доспех для Талхенсула. Проектировщиком же доспехов был Камневик. Впрочем, кто, как не он, ведь именно у Камня были достаточные познания в ковке, и он лучше разбирался в металлах и их сплавах? Броня была достаточно легкой, чтобы дракон спокойно мог нести на себе Эмиол и при этом не чувствовал серьезной нагрузки, и прочной. Не настолько, как хотел бы сам голем, но этого было вполне достаточно, чтобы выдержать трехминутный запал другого высшего дракона или устоять перед мощными сгустками магии. Объехав мужчин и огромную пластину, Эмиол увидела Талхенсула, который живо переговаривался с Тэсалом и Нарамеей. Тут-то девушка и остановилась. Ей еще не довелось наблюдать драконицу, поэтому сейчас на нее напала нерешительность. Возможно, данный момент был не слишком подходящим для ее планов? Увы, но она не знала, продолжая теребить поводья в нерешительности, пока к ней сзади не подошел Каигиль. Давненько я тебя не видел в наших краях. Он высунул язык, подобно змее, чем и поприветсвовал девушку. Талхенсул рассказал нам, что с тобой все в порядке. К тому же, мы с Тэсалом следим за нашей новой подружкой. Зовут ее Нарамея, кстати. - Да.- Остраненно выдала Наездница и поехала вперед, ближе ко входу. А, как же я рад тебя видеть! Спокойный, наполненный искренней радостью голос раздался в сознании девушка и она улыбнулась. - Талхенсул, так хорошо снова быть рядом с тобой.- Ответила ему Эм и спешилась, отдавая поводья Каигилю. Странный, конечно, выбор, но именно василиск стоял рядом с ней, поэтому-то и роль временного конюха была отдана ему. Подойдя к дракону, она приобняла его за морду, едва доставая до ноздрей.- Я соскучилась. Готов тебя уверить, что это взаимно. Позволь я познакомлю тебя с Нарамеей. Эмиол оторвалась от своего друга и продолжительное время смотрела на драконицу, после чего улыбнулась ей и кивнула. Талхенсул, а… У драконицы, возможно, отвисла бы челюсть, если бы только она умела так делать в сложившихся условиях. Она же… Она человек! Да. «Канал» мысленных сообщений теперь был открыт только между Талхенсулом и Нарамеей, так что другие сопартийцы, в том числе и Эмиол, их просто не слышали. Но, как же… Это же… Она человек! Повторилась драконица и изумленно рыкнула, уставившись на Эмиол. - Эм-м… Вы о чем-то переговариваетесь?- Не понимая, что происходит, девушка приподняла правую бровь и посмотрела на Талхенсула. Я… И эти седла! Они предназначались для нее?! Ты носишь на себе человека??? Позволяешь ему летать?! Его мысль перебил возмущенный голос Нарамеи. Сказать, что она была в шоке - слабо. Для нее это было самой крайней дикостью, которая вообще могла произойти в мире. Мало того, что он позволяет человеку пользоваться собой, как каким-то ездовым питомцем, так Талхенсул еще и считает, что этот человек – его выбор! Для нее это был пик беспредела, полнейшего разврата и безумия, на которое способен дракон. Ты потерял свой рассудок, потомок Драйгонсула?! Как ты можешь верить, что человек способен стать твоей женой?! Драконица сильно скалилась, грозно рычала, водя мордой из стороны в сторону, и Эмиол это очень не понравилось. - Талх, я надеюсь, все хорошо? Талх?! Ты хоть слышишь это пренебрежительное обращение? Оно не пренебрежительное, Нарамея! Настала очередь Талхенсула грозно рычать. Ты просила меня познакомить с моей женой, и вот это знакомство состоялось. Я свой выбор определил, следуя древним устоям драконов, и не считаю, что он неправилен лишь потому, что другие не хотят его признавать. Она куда лучше многих наших сестер, и видит мир четче и яснее, иногда даже забывая про собственные нужды. Она – человек! Возможно, ранее такая связь и была оправданной, и драконы сходились в своих любовных предпочтениях с другими низши… то есть, с другими расами Тедаса, но ты живешь не в тех давних временах, а в этом! Она ничего не сможет сделать, если на нее нападут, а должной защиты рядом не окажется! Ты же прекрасно знаешь, что случиться с силой, которая в ней заключена, если она погибнет. Ты можешь умереть! Значит, на то будет воля Создателя. Прорычал дракон и зло посмотрел на опешившую от такого ответа Нарамею. Ничто не происходит просто так. Все идет своим чередом, как и мой выбор пришел в нужный час. Она не знает о моей привязанности, и я прошу тебя не говорить, и оставить все на своих местах. Если Создатель решит, что я совершил неправильный поступок, то обязательно заставит меня за это заплатить и я не стану препятствовать. Но следовать общему осуждающему мнению в этом вопросе лишь потому, что оно отлично от моего, я не стану. Никто из живых не вправе судить. Как и ты, Нарамея. Все еще находясь в полнейшем непонимании происходящего, Эмиол глянула на Тэсала, который о чем-то говорил с Каигилем. - Слушайте, вы вчетвером там беседы ведете или как?- Она дернула василиска за воротник.- Чувствую себя лишним лепестком на цветке Удачи**. Э-э, нет. Мы о своем. Каигиль и Тэсал переглянулись, а потом посмотрели на драконов. Талхенсул и Нарамея оторвались от сверления друг друга взглядом, и наконец заговорили с Эмиол. Приятно познакомиться. Извини, Эмиол. Одновременные мысли, плюс совершенно дикое звучание голоса Нарамеи заставили девушку крепко зажмуриться и машинально прикрыть уши. Драконица же снова принялась ругать Талхенсула. Эмиол?! «Моя душа»?! А она-то хоть знает, как на самом деле переводятся эти слова?! Да. «Мой друг». Устало помыслил дракон и полуприкрытым взглядом глянул на Нарамею. Она и есть мой друг. Но это же неточный перевод! Не имеет значения. Нарамея, прошу тебя. Я хочу, чтобы ты это сделала не потому, что я старался и стараюсь помочь, а потому, что надеюсь на твое понимание. Не надейся на мое понимание этой… этой порочной вседозволенности, Талхенсул. Я не скажу ей только из сомнительного уважения, которое испытываю к тебе. Ты добр, предан и благороден, но твой выбор навевает отвращение! И я не прошу понять мое предпочтение. Просто не говори ей. Драконица недовольно фыркнула и снова посмотрела на Эмиол – человека, которому отдался без остатка дракон. Ее брат по виду! Высшее создание, которое повелевает небесами! А это кто или что перед ней? И в этом жалком, хлипком сосуде заключена львиная доля силы и могущества Талхенсула? С таким ой как нелегко смириться, и речь не о том, что Нарамея, как могло кому-то показаться, приревновала, а о том, что это действительно было дико. Расскажи Талхенсул о своей привязаннсоти тому же Камневику, он бы его не понял. Да никто бы не понял! Сама Эмиол была бы в шоке, узнай она значение своего имени, которое дал ей Талхенсул. За многие тысячелетия расы Тедаса привыкли к тому, что драконы – свирепые, злобные животные, как те же фениксы, только злее и жестче, но они не были такими в самом начале, будучи куда разумнее многих живущих. Поэтому-то и влечение Талхенсула к Эмиол лично для него являлось вполне типичным делом, как и для его давно ушедших братьев, которые создавали союзы с эльфами, людьми или даже гномами, редко появлявшихся за пределами их подземных городов. Конечно, такие союзы были нечасты, а их плоды в виде детей являлись тяжким бременем для Тедаса, но главное – выбор никогда не осуждался, как сейчас человека, полюбившего эльфийку никто не примется донимать вопросами морали и нравственности. Но Нарамея правильно сказала: те времена давно прошли, в связи с чем Талхенсул предпочел оставить свое запретное по нынешним стандартам чувство тайной. Общее порицание, как и непонимание со стороны друзей – это лишь верхушка айсберга. А что скажет сама девушка? Готова ли она была к раскрытию этой тайны? Нет, и никогда не будет готова, свято веря в то, что Талхенсул – это отличный друг и, возможно, старший брат, но не более. - Да, голос какой-то странный.- Недовольно пробурчала Наездница и постаралась улыбнуться драконице.- Я - Эмиол, мне тоже очень приятно с тобой познакомиться. Как тебе здесь? Хорошо. Сухо, грубо и надрывно пронеслось в голове девушки, но она выдержала и даже не прикрыла глаза. Нарамея немногословна, и как раз осваивается на новом месте. Я подозреваю, ты неспроста сюда пришла, мой друг? Нарамея протяжно застонала, практически закатывая глаза и отвела взгляд в сторону. Талхенсул же, в свою очередь, никак не отреагировал на кипящее в драконице недовольство, и продолжал смотреть на Наездницу. - Да, у меня… есть к тебе… ну…- Видя, что Тэсал с Каигилем уже развесили уши, она тактично кашлянула. Это не помогло и девушка укоризненно на них посмотрела. Это тоже не помогло.- Талх, мы могли бы поговорить в другом месте? Само собой. Участливо ответил дракон и вышел вслед за девушкой, которая взобралась за тяжеловоза, оставляя разочарованных сопартийцев вместе с продолжающей ворчать насчет неразумности высшего дракона Нарамеей в пещере. Проследите за ней, друзья. Эмиол готова к отбытию, поэтому я не скажу вам, как скоро смогу вернуться. Да, Талхенсул, проследим. Ответил Каигиль и принялся выяснять у драконицы, чем же она так недовольна. Талхенсул аккуратно переступил через свой будущий доспех и медленно пошел дальше, вниз по склону, ожидая Эмиол, которая объезжала бережно положенные пластины. Эмиол. Дракон остановился и улегся на снег, перебирая его лапами. Ему очень нравился его хруст. Скажи, у тебя в последнее время не появлялось ли какой-нибудь очень ценной вещицы? Девушка спешилась и, завидев паренька, который затачивал шипы на пастине, позвала его и попросила отвести лошадь в Скайхолд. Немного подумав, она добавила, что ей в скором времени потребуется седло. Для дракона это был знак, что намечается полет. Подойдя к Талхенсулу, она крепко задумалась. Усевшись на его ладонь, Эмиол пожала плечами. - Да нет. Ничего такого. Почему ты спрашиваешь? Когда тебя привезли в Скайхолд, я на мгновение почувствовал, что с тобой пришло что-то еще. Не плохое, но и не доброе. Оно отбирало энергию у окружающих тебя людей. Я не знаю, как сильно тебя ранили по дороге в Лидс, но сейчас на твоем теле нет даже шрама. Хм… Наверно, мне показалось. Ну, да ладно. Сейчас я не ощущаю никакого воздействия. Извини, что отвлек от твоего вопроса. - Все нормально.- Не став дальше развивать эту тему, она посмотрела на далекие горы.- Ты знаешь, зачем я здесь? Могу лишь догадываться. Пошутил Талхенсул и улыбнулся ей. Эмиол перевела на него взгляд и тоже улыбнулась, а потом обняла за большой палец, пусть даже его жесткие неровности больно царапали кожу. - Мы так давно не летали, Талх.- Тихо произнесла Эм, но дракон ее прекрасно слышал.- Извини, что я так долго оставляла тебя без своего внимания. Ты была занята, Эмиол, и тебе не за что извиняться. К тому же, ваш роман с Калленом благотворно влияет на тебя. Я очень этому рад. Как обычно, дракон был искренен в своих словах, однако при упоминании о генерале, девушка помрачнела и отстранилась, снова возвращая свой взгляд к далеким заснеженным вершинам. - Давай полетим в Бурые трясины, м?- Она отвлеклась от своих мыслей и со второй попытки, не без помощи дракона, поднялась, вставая почти что прямо под мордой Талхенсула.- Там когда-то был Рыбацкий предел, но несколько лет назад всех жителей положила чума. Там наверняка есть разломы, плюс аввары не слишком-то доверяют Инквизиции, и от солдат, которые были туда посланы, уже вторую неделю нет никаких вестей. А, еще я вычитала, что там оживают мертвые едва ты коснешься тамоших вод. Чума, оживающие мертвецы, вражески настроенное племя, демоны, и пять дней лету только туда… Ты уверена, что это будет отпуск? То ли серьезно, то ли с наигранным непониманием спросил дракон. - Я знала, что ты меня поймешь.- Она ударила его по чешуе и улыбнулась.- Вырвемся из этой суеты, отдохнем, очистим земли от гадости, что там обитает. Может даже помиримся с авварами. Давай, Талх! Я-то непротив, но… Талхенсул крепко задумался. Стоит ли ему сейчас лететь, когда под его опекой находилась драконица? Прошло чуть больше недели с их прибытия в Скайхолд, но мало ли, как она могла себя повести при определенных обстоятельствах. С другой стороны, ему очень не хотелось отказывать девушке. Они действительно долгое время жили друг без друга, и это давило на него, ведь ранее им не приходилось расставаться более чем на сутки. Он вновь хотел ощутить ее на спине, слышать ее мысли в полете, да и просто летать вместе с ней! Это не такое уж и преступление для дракона – существа, рожденного для полета. Взвесив все «за» и «против», он отправил ей мысли: Я согласен, только дай мне несколько минут. Я должен переговорить с Тэсалом и Каигилем о Нарамее. - Договорились!- Эмиол засияла от радости. Для нее это было таким облегчением, услышать его согласие.- Я пока подготовлю седло.- Она понеслась к мужчинам, занимающимися пластинами, дабы те помогли ей снарядить дракона в полет. Талхенсул же, как и обещал, поговорил со своими друзьями и драконицей, которая на время его возвращения более или менее поутихла в возмущениях. А мне можно пойти с вами? Она задала вполне резонный вопрос. Я не знаю. Честно ответил Талхенсул, но нельзя было сказать, что он горел желанием взять с собой драконицу. Да, дополнительная сила в изничтожении тварей – это хорошо, но третий – всегда лишний, хотя Камневик наверняка бы с ним не согласился, учитывая некоторые особенности жизни големов. М-м, Эмиол? Дракон повернул голову к подскакавшей к нему девушке. - Что случилось?- Все еще находясь в возбужденном состоянии, Наездница уже успела натянуть круглые очки, и теперь выглядела жутковато, уперев руки в бока. Будто бы перед драконом сейчас стоял безумный гений, который улыбался во все зубы, глядя на законченный, готовый к запуску зловещий механизм. Возможно, образ дополняли еще и красные отблески в зеркальной поверхности очков. Можно ли Нарамее с нами полететь? - А она хочет?- Радостно спросила Эмиол, и дракон мысленно облегченно вздохнул. Да, очень. Не очень, а просто! Послала исключительно дракону свои мысли Нарамея, и шикнула на него. - Так пусть летит!- Еще одна лучезарная улыбка заставила Талхенсула наклонить голову в бок. Определенно нечто жуткое в этом образе было, и он решил, что обязательно переговорит с Камневиком, дабы тот подыскал замену этим страшным очкам и всему костюму, в целом.- Вместе же всегда веселее! Да, прямо уже чувствую это… Пробурчала драконица и поднялась, выпихивая из пещеры Талхенсула. Она заприметила, что люди вынесли тяжелое седло дракона вместе с прочными, широкими ремнями, готовясь седлать Талхенсула. Нарамея, как могло показаться, презрительно фыркнула и пошла прочь от этого беспредела. Черный исполин же спокойно наблюдал за надменностью Нарамеи, и она его даже забавляла. Так было интересно наблюдать, как Нарамея фыркает, ворчит, иногда издавая гортанный звук, который при переводе на человеческий означала «фу, какая мерзость!». Наконец, Эмиол поблагодарила всех, кто помогал ей седлать дракона, и быстро взобралась по крылу наверх, с легким возбуждением усаживаясь в седло. Для нее это ощущение было так же приятно, как и первый поцелуй с Калленом. Седло было мягче и шире того, что изготовила она, к тому же сделано из дорогих тканей, украшенных небольшими островками драгоценных камней по краям; на рожке красовалась эмблема Инквизиции; по всей передней и задней луке пестрел отменный рисунок с завитушками и небольшими листками, в создании которого использовался не один известный металл, а по центру вилки тянулся такими же красивыми, с узорами и плавными линиями, девиз Инквизиции: «Мир устанавливается победой, а не соглашением». Эмиол даже и не знала, что у Инквизиции есть собственный девиз, который на ее вкус был мудреным. В целом, она осталась довольна седлом, и теперь ей не терпелось снова ощутить непередаваемое чувство полета. Талхенсул поднялся и глянул на крыло. Благодаря заботливым рукам пикси и тщательному уходу со стороны жителей Скайхолда, крыло заживало, как и глаз, и он больше не чувствовал боли. Возможно, тут еще играла роль близкого нахождения Эмиол, но этого он не мог сказать наверняка. Хвала Создателю, с драконицей тоже все было в порядке и раны на животе стремительно заживали. Ну, собственно, у нее и организм был куда моложе, чем у высшего дракона, она ела больше и чаще, чем он, даже набрала в весе в последние дни, но это шло только на пользу. Худой дракон – это, во-первых, очень неприятное зрелище, а во-вторых плачевное, ведь сложно наблюдать, как такая сила и мощь превратились в усохший кусок живой плоти. И куда же мы полетим? Не поворачиваясь к Талхенсулу, задала вопрос Нарамея, которая стояла к нему чуть ли не задом. В Бурые трясины. Хм… Не слышала о такой местности. Я знаю, Нарамея, и укажу путь. Дракон встал сбоку от нее и чуть-чуть прикусил ее за шею. В шутку, естественно. - О-о, так вы хорошо сдружились!- Наездница была этому рада, ведь, сколько она помнила Талхенсула, тот всегда хотел отыскать дракона, который бы его понял и даже последовал бы за ним. Да, Эмиол. Талхенсул оказался очень интересным… другом. Зло произнесла Нарамея, повернулась к дракону и защипела на него, тыкая рогами ему в морду. Талхенсул лишь издал утробные звуки, означающие смех, встал на задние лапы и отстранился от драконицы, мотая головой. - Эй, тихо, Талх!- Увы, но он не предупреждал девушку о подобной выходе, и Эмиол чуть не слетела со вниз по спине дракона, едва успев схватиться за рожок.- Что за дела?!- Наконец, она надежно закрепила ноги в стременах и пристегнулась, мысленно благодаря Камневика за ремни, которые он предусмотрел в проекте седла. Извини. Дракон снова рыкнул и устремил взор вперед себя, оценивая полосу для взлета. П-фе… Снова услышал он презрительный тон Нарамеи, которая в несколько длинных прыжков подбежала к обрыву и оттолкнулась, взмывая в небо и обдавая потоком холодного воздуха Талхенсула и Эмиол. - А она с характером.- Оценивающе выдала Наездница и повязала захваченный платок из плотной ткани, подаренный ей той же Жозефиной. Тем лучше для нас, мой друг. Удовлетворенно проговорил дракон и последовал примеру Нарамеи, срываясь вниз. --------------------------------------------- * Семизмейка – маленькое животное, которое водится в западном Ривейне. Очень похоже на черепаху, а названо так было в честь рисунка на панцире, который напоминает головы змей. ** Цветок Удачи – в Андерфелсе существует легенда, что любой цветок, на котором ровно одиннадцать лепестков, был посажен самим Создателем, и, следовательно, сулит нашедшему последующие одиннадцать лет прожить в достатке и счастье.