В будущее через прошлое.

- Ты тоже это чу-ууууу….. Несмотря на все просьбы, мольбы, предупреждения Эмиол и Талхенсула солдаты все равно открывали рот во время полета. Девушка хоть и понимала, что они мало чего смыслят в земных законах, но все же! За все дни полета как-то должны же были выучить, что при полете встречный поток воздуха очень силен и не позволяет свободно общаться?! К тому же, солдаты попросту не слышали друг друга из-за дикого шума. К сожалению, на третью ночь их полета случилось несчастье: один из агентов, сидящий последним, у хвоста, решил пощупать драконью перепонку, которая расположилась по всей длине хвоста Талхенсула, уменьшаясь в конце. Мужчина чуть ослабил веревки и потянулся к перепонке. Потом еще немного ослабил и сдвинулся к хвосту. Тогда веревки не выдержали и лопнули. Даже если бы черный дракон и попытался бы спасти его, то ничего бы не вышло: летели они предельно быстро, к тому же не так уж и высоко, чтобы дракон успел мгновенно развернуться и подхватить агента в воздухе. Или попробовать это сделать. Эмиол корила себя в его смерти, так как должна была сама проверить крепления перед взлетом, а не доверяться простому «у меня все надежно!». Талхенсул же не стал ее утешать или избавлять от гнетущих мыслей, так как был очень недоволен поступком девушки. Как оказалось, о своем путешествии она ничего не сказала. Ни Камневику, ни Тэсалу с Каигилем, никому. Даже Каллен остался в неведениии. Больше всего его тревожил мужчина. Он пережил серьезную проверку, затем вновь повстречался с яростью Инквизитора, а теперь еще и исчезновение Наездницы вместе с двумя драконами. Он-то был полностью уверен, что генерал точно знает о такой вылазке, поэтому-то и не спрашивал на протяжении всей «прогулки», и задался вопросом лишь на обратном пути. Правда, он не прямо спросил, но вряд ли девушка могла бы обмануть дракона. А он надеялся, что Каллен не послал своих людей в Бурые трясины только потому, что знал, что Эмиол будет под надежной защитой, хотя в последние дни его удивила такая пустота в тех землях. Чуть больше, чем за месяц никто не пришел, а Каллен бы наверняка туда кого-нибудь направил, зная он об их побеге. Побеге! За это он не говорил с девушкой уже четвертые сутки, ругая про себя за такое поведение подругу. Перед вылетом драконы на всякий случай обследовали местность и подлатали временные затычки для брешей, дабы потусторонние твари не имели возможности выбраться в мир Тедаса в ближайшее время. Более всех была недовольна Нарамея, ведь ее все-таки заставили везти на себе агентов Инквизиции. Очень тихо, практически едва задействовав свое сознание, драконица радовалась, что в живых осталось только семеро людей. Ей по-прежнему казалось, что дракон неправильно поступает, давая волю людям и прочим расам в обращении с собой. А малые дети, родители которых еще не успели вдолбить в сердца своих чад истинный страх перед высшими существами? Они же просто игрались с драконом, воображая, будто он – домашний питомец. Талхенсул много раз пытался ей объяснить, что детям нечего бояться, так как он чувствовал, что был нужен им. Собственно, как и они ему. Он хотел видеть их улыбки, чувствовать их эмоции и, самое главное, понимать, что такие настроения отчасти вызваны им самим. Нарамея же не знала, как происходило его создание и из чего, собственно, лепили дракона. Он на себе прочувствовал страдание и душевное, и телесное, так значем это же дарить другим? Драконица была искренне уверена, что за проведенные месяцы в компании Талхенсула она неплохо его изучила, но это суждение было весьма сомнительным, так как она не знала и сотой части о его прошлом. Он сам не раз говорил, что прошлое не так важно, как настоящее или будущее, но в этом мире были такие тайны, которые знал Талхенсул, о которых бы никто и никогда не хотел бы услышать. Тот же Корифей показался бы жителям Тедаса жалким самоучкой, никчемностью, способной лишь запугивать. Наверняка драконица перестала бы возмущаться по причине чрезмерной любви, как она считала, по отношению к низшим расам, если бы обладала достаточными знаниями, но черный дракон в жизни бы с ней не поделился. Впрочем, ни с кем. Драконица на некоторое время зависла в воздухе ко всеобщему удивлению своих наездников, и наконец-то чихнула. Сделать она хотела это давно, с тех пор, как легкий дымок начал дразнить ее небо, поэтому она решила сделать небольшую передышку. Предлагаю остановиться? Она снова чихнула и недовольно зарычала. Талхенсул снизил скорость и сделал небольшой разворот, направляясь к сильно отставшей Нарамее. Неужели выдохлась? Поддразнил ее дракон, сильным потоком воздуха заставляя драконицу на время опустить крылья вниз, чтобы оставаться на одном месте. Нарамея, до Скайхолда и трех часов пути не будет. Почему ты решила остановиться? Я… Она снова чихнула. Ты не видишь?! Мне нужно выдохнуть пламя. Ох-х, неужели ты не научилась контролировать зарождение*? Нарамея, ты молода, но все-таки не подросток. Прошу, давай сядем, м? Я выдохну и полетим дальше. Талх, что-то стряслось? Вмешалась в их разговор Эмиол. Мы на время приземлился. Холодно бросил дракон и кивнул Нарамее, давая свое согласие. Через какое-то время драконы приземлились на лугу, и после того, как все агенты Инквизиции сбежали вниз по крылу, Нарамея направилась к одиноко стоящим трем деревьям, готовясь выпустить пламя. Несмотря на то, что Талхенсул оповестил солдат касательно причины их вынужденной посадки, заверив, что это не займет много времени, солдаты уже развели огонь, благо с ними был маг. Некоторые молодые люди уже порядком окоченели и хотели погреться, а заодно и что-нибудь перекусить. В этом полете они провели уже пять часов, у многих затекли конечности, кто-то хотел отойти по нужде, а сейчас появилась такая потрясающая возможность. К тому же, некоторым солдатам крупно повезло: Нарамея подарила им по чешуйке, и теперь они могли получше рассмотреть презент. Подарили только некоторым. На этом настоял Талхенсул, ведь драконица же обещала дать агентам часть своей природной брони. Правда, у нее были немного другие условия, но это неважно. Это стало поистине настоящим даром, ведь продаваемая драконья чешуя хоть и была дорогой, но отличалась от той, что подарила Нарамея. Зачастую, все найденные чешуйки уже мертвые и лишены практически всех начальных свойств, кроме своей оборонительной функции. Оно и логично: с мертвого дракона свежей, искристой чешуйки никогда не взять, а тут… Чешуйка светилась, была достаточно теплой, и в некотором роде служила молодым людям оберегом. Во-первых, на чешуйке оставался запах дракона – следовательно, многие создания Тедаса не стали бы и близко подходить к человеку или представителю другой расы, который нес на себе этот распознавательный знак; во-вторых, в случае крайней нужды, растертая чешуя могла помочь солдату как наесться, так и напиться. Об изысканном вкусе никто не говорит, когда на кон поставлена жизнь, а питательные свойства природной брони дракона могли запросто эту жизнь спасти. Но был и минус у этого чудного ресурса: если дракон умрет, то вместе с ним и испаряться все свойства его чешуи, неважно, в чьих руках она была. Нарамея, правда, не понимала, почему это жизненное правило не действует на чешую Талхенсула, ведь он был жив, а сбрасывал уже мертвые кусочки брони, но все ли ей нужно знать, ведь он же не простой дракон? Для солдат подарок стал настоящим прорывом во взаимоотношениях драконов и людей. Много ли живущих могло похвастаться таким даром? На данный момент, во всем Тедасе их было ровно три. Такая уникальность даже немного льстила агентам, и в редких случаях они ненадолго забывали о своем недавнем пленении или благодарили авваров за то, что те так долго сохраняли им жизнь. Амунд, между прочим, лететь отказался, заверив, что будет куда полезен в Бурых Трясинах и постарается избавить те земли от мертвецов, дожидаясь, пока туда подойдут отряды Инквизиции. Он так же отказался на время, пока топи будут пустовать, обустроиться в полуразрушенной крепости, чтобы избежать внезапных атак. Как сказал сам мужчина, он спустился сюда, к низинникам, не для того, чтобы прятаться за толстыми стенами. Эмиол несколько переживала за него, ведь они, грубо говоря, оставили мужчину там одного. Ранее она не сталкивалась с его народом и, в целом, знала о нем мало, так что ей была простительна такая неосведомленность в плане боевого и решительного характера и настроя авваров. Застать их врасплох сложно, окружить еще сложнее, а о другом переживать не стоило, так как полусгнившие скелеты – не самое худшее, что когда-либо видел шаман. Есть Эмиол не хотела, но, тем не менее, солдаты снабдили ее куском мяса и парой попорченных яблок - других и не было - так как были уверены, что девушка проголодалась. Меньше всего ей сейчас хотелось думать о пище, но дары Наездница приняла, правда, яблоки сбагрила двум разведчицам, которым явно было мало предложенной еды. Взяв тонкий кусок мяса и положив его в рот на манер тростинки, Эмиол отошла от собравшейся компании, которая с интересом наблюдала за драконицей, изредка обмениваясь своими впечатлениями. Впереди виднелся только черный лес, а за ним, совсем на горизонте, - горы. Как бы ей сейчас не хотелось туда. В своем временном отпуске она была уверена, что решит все возникшие проблемы, серьезно их обдумает и вернется с уже сформировавшимся мнением, но… кого она обманывала? Ей не хотелось ни думать, ни решать, ни что-либо предпринимать. За проведенные в Инквизиции месяцы слишком многое изменилось, еще больше Эмиол поняла, особенно что касается других людей. До Скайхолда оставались считанные часы полета, и девушка должна была за это время все решить. Должна, но не хотела. Дожевав мясо, Наездница выплюнула парочку жилок и присела на корточки, тяжело вздыхая. Эмиол, послушай меня. Ты всю дорогу молчала, ни разу не обмолвилась насчет своих дум. До крепости осталось не так уж и долго. Может, поделишься своими мыслями? На этот раз голос Талхенсула был куда мягче. Дракон не отрываясь смотрел на ее спину, пытаясь понять, что же все-таки с девушкой происходит. Это связано с Калленом? И с ним в том числе. Что же еще входит в список? Талхенсул, пожалуйста! Есть вещи, которые ты просто не можешь решить. Ни ты, ни я, ни кто-либо еще! Скажи, ну зачем тебе знать, о чем я думаю? Она поднялась и повернулась к лежащему поодаль от лагеря дракону, который внимательно за ней наблюдал. Я думал, мы друзья… Мы и есть друзья! Но… Талх, это правда очень сложно. Сложнее творений природы еще ничего не было придумано. Вряд ли ты сможешь меня удивить. Эмиол недовольно забурчала на родном языке и скрестила руки на груди. Через какое-то время она зло посмотрела на дракона. Я говорила с Жозефиной практически перед самым отлетом. Та-ак? В соглашении между Тевинтером и Инквизицией нет никаких лазеек. Максимум, что можно будет сделать - это потянуть время. Талхенсул отвернул голову в сторону, понимая, к чему клонит девушка. Я не хочу выступать против своей родины. Сколько людей погибнет от твоего пламени и моего оружия? И за что?! Инквизитор же немедля вмешается в этот конфликт и никакие убеждения Монтилье не помогут! А потом? Андерфелс перейдет под Тевинтер? Ты хоть можешь себе представить, что останется от него? Это во-первых, Талхенсул. Во-вторых… Ты же видел людей, видел, как они боятся. Я была права, друг, и нам не следовало сюда прилетать. Когда мы станем не нужны, они примутся охотиться, и ты это знаешь. Ты хочешь уйти? Он снова посмотрел на нее. Да. Уверенно кивнула девушка. Моих причин тебе достаточно? Я боюсь за вас, в первую очередь. Потом, я боюсь за свою родину и за ее будущее. Мы можем помогать Инквизиции, но вдали ото всех. Раньше же мы занимались добрыми делами, не принадлежа никакому сообществу? Так давай вернем все на прежние места, будем снова бродить по Тедасу своей компанией, попутно борясь со злом! Талхенсул, это неравноценный обмен, когда ты и другие ребята отдаете себя без остатка, а на вас потом смотрят, как на врагов народов мира! Тем более, ты знаешь, что Сейрон не оставит нас впокое. Прошу тебя, Талхенсул. Давай улетим? Мы помогли чуть больше чем за месяц очистить целую территорию! Бурые трясины навсегда забудут о темных днях! Разве этого уже не достаточно и не является свидетельством того, что мы помогаем? Целая местность очищена. Много ли живущих на такое способно? Да, за несколько месяцев – может быть, но за один! Мы нашли меч Календаха. Как ты сам говорил, это даст преимущество Инквизиции, и большую лояльность со стороны короля Ферелдена. Я не хочу возводить в степень то, что мы сделали, но лишь подчеркиваю, что, если мы уйдем, то что-нибудь полезное оставим после себя. А Камневик? Он начал строительство новых конюшен, занялся проектом по созданию лириумного оружия, каждый день обтачивает и создает несколько мечей, занимается усовершенствованием доспехов. Да, он не спит, но я говорю только о его пользе сейчас. А пикси с их магией? Да если бы не они, то сколько бы людей уже ушло от нас?! Каигиль отдает чуть ли не по половине литра концентрированного яда в день; Тэсал в своей охоте зачастую находит полезные ресурсы. Неужели то, что было сделано – мало? И… Да. Спокойно ответил дракон, не давая девушке начать следующую фразу. Ты объяснишь матери, что ее сын не сможет принять лечение потому, что ты решила уйти? Ты же знаешь, что мы пойдем за тобой, Эмиол. В конечном итоге, я пойду, но уверен, что другие тоже не останутся в Скайхолде. Ты объяснишь Каллену, что ни я, ни Нарамея не можем принять вызов Корифея и бороться с его силой потому, что ты этого не хочешь? Ты уже показала, мой друг, что мы можем сделать для Инквизиции, и правда думаешь, что людям теперь будет просто от этого отказаться? Конечно, они вряд ли станут слишком препятствовать твоему уходу, но это не значит, что тебе с чистым духом позволят уйти. Особенно, когда ты знаешь, что им нужна твоя помощь. Знаешь ли ты, что думают многие в подобные моменты? «Нас предали». Ты не докажешь обратное, не скажешь, что будешь вынуждена атаковать свою родину, если останешься. Никто этого не поймет, кто в тебе заинтересован. Возможно, что и Каллен окажется в их числе, так как ты нужна ему. Ты же не раз уже задумывалась, как он отнесется к тебе, когда ты вернешься, не так ли? Он будет зол, Эмиол. Он не поймет этого ухода, даже если ты расскажешь ему об истинности своей отлучки. Но он – близкий тебе человек, а что насчет жителей Скайхолда? Как думаешь, приемлемо ли для них окажется твое решение? Слова Сейрона касательно нашей бесполезности лишь подвердятся собственным поступком. Я понимаю тебя, Эмиол, как и понимаю твои причины, но… Мы уже дали себе огласку, поэтому попытка обезопасить нас слишком ничтожна. Нас найдут, даже если мы уйдем на Глубинные Тропы. Мне всегда было интересно: почему ты так уверена, что за совершенное добро другие должны платить тем же? Добро – один из немногих товаров Тедаса, за отдачу которого одаряемый может еще и учинить вред. И это будет нормально, мой друг, как бы я не хотел подобное говорить. А знаешь, почему так происходит? Ни добро, ни желание существа стать счастливей, приобрести больше не имеют границ. Разные только представления желаемого, и если ты отдала меньше добра, чем рассчитывал человек, то ты столкнешься со злобой. А ты, Эмиол, отдала куда меньше, пусть даже для тебя это было всем, на что ты способна. Такова натура большинства живущих существ. Лишь немногие могут понять тебя, видеть изнутри. Ты этого ждешь от каждого. Очень глупо, мой друг. Он издал гортанный звук, то бишь захихикал. И с каких пор ты опустилась до этого мелочного подсчета? Возможно, мне тоже стоит начать считать убитых врагов, как думаешь? Чтобы в дальнейшем я мог сравнивать свои результаты с солдатами Инквизиции. Может, мне дадут за это медаль, опустят мое происхождение и станут обращаться как с королем? Талхенсул, я вовсе не за этим перечисляла! Возмутилась Эмиол и развела руки в стороны, глядя на дракона широко раскрытыми глазами. Понимаю. Ты хотела составить список заслуг, по которым бы имела право уйти. Что же насчет Андерфелса… Эмиол, я понимаю, что там твоя родина, но позволь небольшое сравнение: не все ли равно, погибнет деревня от чумы или же ее смоет водным потоком? Гибель неизбежна, время неизменно. Ты думаешь, что отказавшись от вступления в эту войну, Андерфелс останется цел и невредим? Или же ты хочешь выступить на его стороне? Я готов тебе помочь, но ты должна понимать, что ни меня, ни Нарамеи не хватит, чтобы противостоять армии Инквизиции и Тевинтера. К тому же, Камневик уже пустил в ход свои наработки, которые доведут до ума на начало войны. В первую очередь, Инквизиция и Тевинтер примутся за нас. Ты же понимаешь, что сперва нужно избавить противника от грозного оружия, способного сильно навредить? Эмиол, я выступлю на твоей стороне, если ты сама готова к этому. Если же нет, то каковы твои желания? Где-то отсидеться на этот момент? Тебе позволит твоя совесть? Я не знаю, Талх… Я просто не знаю… Девушка печально вздохнула, глядя в глаза дракону, а потом присела. Эмиол, прости, что я повторюсь, но гибель твоей страны неизбежна. Ты уже ничего не можешь сделать. Если бы не накалившаяся обстановка, то со временем ее бы разделили Тевинтер, Неварра и Орлей. Ни ваши короли за последние несколько сот лет, ни будущий правитель не заинтересованы в воссоздании государства. Извини, мой друг, за такие слова. Последние силы будут брошены в эту войну, и как только она закончится, Тедас навсегда забудет эту страну. Девушка водила попавшейся веткой по траве, внимательно слушая Талхенсула. По щеке скатилась пара слез, но она их просто не замечала. Неужели он сейчас серьезно это говорил? Ее родины просто не станет? И она еще должна в этом участвовать?! Я не могу… Я просто не смогу там находиться. А Серые Стражи? А Вейсхаупт?! Моей страны не может просто не стать! Эмиол, ты прекрасно понимаешь, что Корифей замыслил занять Инквизицию войной. Но Лелиана сказала, что это может быть и не Корифей. Девушка быстро смахнула слезы и подняла голову. Я боюсь, никому более невыгодно начинать эту войну. Эмиол, прошу тебя. Когда Кассандра со своими сопартийцами пришли в наш замок, я сказал, что они изменят твою судьбу. Я не говорил, что это дастся легко и без жертв, но на них стоит идти. Ты даже представить себе не можешь, как стоит. Но я не могу самолично изничтожать свою родину! Она зашевелила губами, произнося эту фразу. Отшвырнув ветку, девушка поднялась и схватилась за голову. Люди погибнут просто так! Они уже погибают и погибали просто так! Дракон приглушенно заворчал, заставив Нарамею, которая давным-давно закончила со своим занятием и теперь мирно лежала рядом с солдатами, расширить ноздри и вопросительно рыкнуть. Никто с этим ничего и никогда не сделает. Все идет к такому завершению, и твоя родина не спасется, даже если войны не будет. Пойми это и прими, Эмиол. Не следует думать, что проще сказать, чем сделать. В свое время я смирился с плачевным положением драконов. Много ли осталось от моего вида? Да, я согласен, что не потерял свою родину, так как моя родина – весь Тедас, но почему ты уверена, что мне легко сознавать, что драконы практически сами себя истребили? Поверь мне: справедливость – это лишь миф. Ее не было и не будет, но у нас остается наше собственное решение и собственный выбор. Если ты хочешь уйти – мы уйдем, если захочешь остаться – мы останемся. Если ты решишь выступить на стороне Андерфелса, то так оно и будет. Но любое решение должно приниматься здраво, так как от него многое зависит. Не надо думать, будто твоя жизнь с ее поступками ничего не решает. Решает, уверяю тебя. Но увидеть результаты решений можно будет через какое-то время. Эмиол, мы… Я не могу, Талхенсул. Серьезно ответила девушка и исподлобья глянула на дракона. Есть много вещей, которые я готова сделать, но только не это. Хорошо, Эмиол. Надеюсь, ты сможешь объяснить это нашим друзьям. И Каллену. Несложно представить, что будет с человеком, у которого забирают надежду. Я ни у кого ничего не забираю! Взмахнула руками девушка, чем и привлекла к себе внимание солдат, которые еще не совсем привыкли к общению мыслями. Того, что он мне нравится – слишком мало, чтобы я пошла против родины, оставила вас в Скайхолде, чтобы вы на себе ощутили людской страх и неприязнь. Мы всего лишь играем в хороших союзничков! И не стоит нарушать правила этой игры, мой друг. Она измуленно уставилась на дракона. Так ты знаешь? Что? Что люди не примут дракона как могут принять того же эльфа или гнома? Эмиол, на кон поставлено куда больше, чем мои желания и предпочтения. Не требуй особого внимания к себе от мира, если готова его бросить в час нужды. Мы будем помогать, Талхенсул! Но не в Инквизиции. Прости, но ты запутала меня. А как же война с Андерфелсом? Я не знаю… Там что-нибудь придумаем. Поверь, ты не придумаешь четвертого варианта, Эмиол. Дракон снова заулыбался. Почему же ты думаешь, что мир никогда этого не переживал и никто не чувствовал то, что чувствуешь ты сейчас? Эмиол, уникальность в тебе самой, но не в ситуациях. Каждая личность ставится перед выбором. Одним и тем же, днем за днем, столетие за столетием. Меняются только создания и их отношение, и, поверь, от их выбора многое зависит. Даже от простых людей. Даже то, что мы с тобой встретились – этому способствовали многие решения других, незнакомых нам личностей. Но никто и никогда их не принимал влегкую. Мой друг, всегда нужна жертва. Ты не можешь помочь миру, если не готова что-то терять. Но свою родину! Кто-то терял куда больше, поверь. Однако, Эмиол, я не буду отговаривать. Раз ты решила уйти, то пусть так и будет. Но тебе лучше поразмыслить над тем, что ты скажешь ребятам и Каллену. Скажу, как есть, вот и все. Буркнула Наездница и пошла к лагерю. М-м, у вас все нормально? Наконец, Нарамея решила узнать, о чем же таком интересном говорили Талхенсул с Эмиол. Дракон долгое время молчал, осмысливая следующую фразу. Хм… Нарамея, скажи мне: если бы тебе предложили вернуть все, как было, ты бы согласилась? Пф-ф, к чему такой вопрос?! Я прекрасно знаю, что это невозможно и считаю, что… лучше не надо. Ведь для чего-то же я тут? Конкретно сейчас в окружении этих счастливых от единственной моей чешуйки людей, которым нечем больше заняться, как рассказывать друг другу какие-то глупые истории. И чему они только смеются? Смешные истории, Нарамея. Они понимают юмор. В скоро времени его научишься понимать и ты. А к чему был такой вопрос? Интересно стало, насколько ты изменила свое отношение с нашей встречи. Только не надо думать, что это твоя заслуга! Если бы я не решила пойти с тобой, то… В этом-то вся и суть. Извини, но я хотел лишь это уточнить. Драконица закачала головой. Странный ты. Вполне возможно. Дракон поднялся и обратился к людям: Нам пора. Разведчики начали недовольно бурчать, медленно вставая и собирая свои пожитки. Эмиол же молча протирала очки рядом с костром, завороженно глядя на огонь и думая о своем. Одно решение, Эмиол, многое меняет. Возможно, не всегда для всего мира, а для конкретных существ, но даже о них нельзя забывать. Мы все взаимоосвязаны, мой друг. Девушка мотнула головой, услышав успокаивающий голос Талхенсула в своей голове. Давай сперва доберемся до Скайхолда. Там уже и… Ну, ты понял. Как и всегда понимал. Он тихонько зарычал, выказывая ей свое расположение. Наездница повернулась к дракону и нацепила свои очки. - Летим, Талх. Разберемся по ходу дела.- Стукнув дракона по носу, она пошла к его крылу, по которому наверх забирались солдаты. Ты примешь правильное решение, мой друг. Я уверен. Она не стала отвечать, сама еще не зная, какое решение примет. С одной стороны, если дракон говорил правду, то суть ли важно, когда ее страны не станет? С другой стороны, как можно знать наверняка будущее? Не в том ли его прелесть, что оно неизвестно? Чего она добьется, если выступит с Андерфелсом? Погибнут два дракона, все ее друзья и она сама. В этом раскладе есть только один плюс: ее совесть останется чиста. Взять за основу отсидку в их замке в Проклятых холмах? Неужели это станет лучшим вариантом? Но остаться и… Эмиол еще раз мотнула головой и тяжело вздохнула. Друг мой? - А, что? На нее уже несколько минут пристально смотрели все агенты и два дракона. От такого внимания девушка смутилась и быстро взобралась по стальным пластинам на крыле наверх, спешно усаживаясь в свое седло. Готова? Ну… Как обычно, Талх. Летим. Ты бы хоть сказал что насчет того, как я спалила деревья. Драконица аккуратно прикусила большой палец Талхенсула на левом крыле. Черный дракон в ответ протяжно застонал и бережно поддел ее рогами, при этом сильно раскачиваясь. - Так, вы!- Эмиол схватилась на рожок.- Молодые небесные любовники! Брачные игры проведете в Скайхолде! Точнее, рядом с ним. Эмиол! Мы не… Ну вообще неуместно относительно нас… Два дракона встали почти по стойке смирно. - Так лучше.- Недовольно выдала Эмиол и получше закрепила себя, перед этим проверив крепления агентов.- Устроили тут… У-у, Эмиол, он бы с тобой брачные игры с радостью устро… Нарамея… Я же ей ничего не говорю. Ухмыльнулась драконица и побежала вперед. Хранительница Мудрости…. Тоже мне… Нет, ну с этим определенно надо что-то делать! Он потряс головой и побежал вслед за ней, решив, что обязательно ответит ей за такую наглость уже в воздухе, ведь драконица давно взмыла в небо. ------------------------------------ *Зарождение – так зовется процесс, при котором небольшие искорки, вызванные чрезмерым гневом, страхом или же другим мощным чувством начинают активно разрастаться в пламя в груди дракона. Высшие драконы прекрасно его контролируют, не давая искрам без дела превращаться в полноценное пламя, но у молодых драконов с этим зачастую возникают проблемы.