Немного о Боссе

      — И где тебя носит, Трой? Еда почти готова.       В первое мгновение он забывает, как дышать. Строгое чёрное пальто падает из рук прямо на пыльный пол прихожей. Трой на негнущихся ногах идёт в сторону кухни, откуда раздаётся этот голос, знакомый, который он боялся никогда больше не услышать. Может, ему показалось? Может, он спит, и это всё не по-настоящему? Ведь не может же быть, чтобы…       …она стоит у плиты, спиной к нему. Мычит себе под нос какую-то песенку из тех, что были популярны много лет назад и до сих пор остались у него в памяти. Фоном тихо работает телевизор, центральный стилуотерский канал. Трой знает наверняка, там только что закончились новости.       — Классная речь была, кстати, — беззаботно заявляет она, словно наверняка зная, что он слышит. — На экране ты такой… внушительный, что ли. Увидела бы тебя до побега, наверное, даже не решилась бы дёргаться. Как там было, а? Несвоевременность — вечная драма…       — Хватит.       Она замирает, гасит огонь. На кухне аппетитно пахнет мясом с каким-то соусом и овощами. И ещё жарко; Трой не может понять, это из-за того, что закрыты все окна или ему просто душно в её присутствии.       — Пять лет. Прошло пять лет, я только смирился с тем, что всё кончено, — процедил он, борясь с желанием банально и совсем не по-мужски разрыдаться и стиснуть её в объятиях. — Тебя должны были отключить от аппаратов через месяц, я и так оттягивал этот момент… И тут мне сообщают, что ты приходишь в себя. Я рву жопу, чтобы найти способ реабилитировать тебя в глазах общества! Ты же, едва только в себя придя, устраиваешь этот херов побег, и!..       Трой изучает её лицо яростно, ищет в нём знакомые черты. Он видел, как её изуродовал взрыв. Прошедшие годы немного подлатали открытые ожоги, но осколки оставили жуткие шрамы. Лицо — её. То самое, не красивое, но породистое. Вместо длинных каштановых кудрей — неопрятный светлый хвост. Короткий. Трой любил запускать пальцы в её волосы, только это было так давно, что сейчас он не может быть уверен в том, что это на самом деле было.       — Только ты можешь просто так взять и заявиться домой к шефу полиции, когда тебя разыскивает полгорода, да? — горько спрашивает он, отводя взгляд.       — Я не заявилась домой к шефу полиции, Трой, — в тон ему отвечает она. — Я вернулась домой.       Трой устало качает головой. Как ей объяснить?       — Трудно это, — вторит она его мыслям, словно их читать умеет. — Конечно, для тебя пять лет прошло. Но не для меня. Я тут хотела в нашу церковь заглянуть… Ну да ты понимаешь, наверное.       Понимает; нет больше церкви. И ей, должно быть, не проще. Трой вдруг задаётся вопросом, хотел бы он, будь у него выбор, занять её место, и не находит ответа. Что хуже: терзать себя на протяжении пяти лет или пропустить их, но так, чтобы жизнь сполна отыгралась потом?       — Я не знаю, что дальше делать, — признаётся она, опустив голову. — Этот побег, он такой спонтанный был. А потом мне в руки попал пистолет, и я просто сорвалась. Много людей погибло?       Много.       — Несколько охранников, у полицейских были бронежилеты.       …только она стреляла метко и почти всегда в голову.       — В воде один погиб, плавать не умел.       …катеры взрывались так, что шансов выжить не оставалось.       Но Трой врёт, потому что сказать правду не может.       Какие у них отношения? Сложные.       Трой спас ей жизнь, вообще-то. Вытащил из подвала, где её отец, бывший некогда шерифом небольшого провинциального городка, держал её на цепи, как собаку. И заставлял бороться с настоящими собаками на импровизированной арене за еду; к концу жизни он связался с наркокартелем, где в ходу были такие забавы. Девчонке было тринадцать, когда его застрелили. Прошлый начальник Троя, шеф Монро, в какой-то момент обеспокоился тем, что шериф перестал отвечать на его звонки и письма, просил Троя, как личного неофициального помощника, проверить, что к чему. Трой поехал и проверил. Сообщить о своей находке шефу он не смог, не знал, что тот прикажет делать с девчонкой. Бросить её там он не смог тоже.       Многим позже Трой установил, что девчонка числилась пропавшей без вести. По самым скромным прикидкам в подвале она провела три года. Была ли она безумна, когда Трой нашёл её? Да, абсолютно. Трой устроил её в частную психиатрическую клинику к дальнему родственнику, и только ему рассказал всю правду от начала до конца. Так в жизни Троя официально появилась младшая сестра, Мишель Брэдшоу.       В реабилитацию верили слабо, но через три года девчонка как-то выкарабкалась из своего безумия. Трой забрал её к себе в квартиру, потому что уже просто не мог бросить на произвол судьбы. Мишель училась жить заново, и Трой по мере сил помогал ей в этом. Случались рецидивы, припадки — и тогда Мишель снова на какое-то время возвращалась в палату, но в целом всё шло к тому, что у неё ещё может сложиться нормальная жизнь.       Трой ничего от неё требовал, у него не было какого-то особого расчёта, когда он взваливал на себя ответственность за её жизнь. Девчонка сама залезла к нему в постель, и в первый раз Трой не смог ей отказать, а после уже не захотел. Доктора утверждали, то, что она пережила, никогда не позволит ей жить полной жизнью, но Мишель словно плевала свысока на все их прогнозы. Всё было прекрасно какое-то время, до тех пор, пока Трою не выпала сомнительная честь стать подсадной уткой одной из преступных группировок Стилуотера. Хуже того, Трой настолько вошёл в роль, что уже искренне хотел на самом деле быть членом банды, но никак не полицейским.       А потом случилось страшное. Однажды вечером девчонка чуть не умерла во время разборки двух банд. Трой снова спас её, на пару с Джулиусом, чьи Святые с Третьей улицы, будучи преступной организацией, как бы стояли на страже мирных жителей. Методы их были кровавыми, но, чёрт, действенными. Может, поэтому у Троя тогда сменились приоритеты?..       Так или иначе, девчонку тем вечером отвезли на базу. Она была на грани припадка, понимал Трой, и потому не решился оставлять её одну. Официальной версией для Святых стала почти правда: он, Трой, взял на себя заботу об оставшейся без родителей девчонке, поскольку их семьи плотно дружили прежде. Версия оказалась жизнеспособной. Мишель — настойчивой. Вечер в компании Святых оставил след в её душе, и она попросилась в банду, конечно. Люди на подхвате были нужны, но Трой строго-настрого запретил ей даже думать о боевых операциях.       Продержалось условие год, за который девчонка научилась неплохо стрелять и стала рваться в бой. Трой держал оборону долго, но в итоге сдался. С первого рейда она вернулась сама не своя, однако не отказалась от своего желания.       Восемнадцатилетие праздновали шумно основным составом банды. У Мишель оказалась хватка, она внезапно неплохо поднялась в иерархии банды; Трой же окончательно разочаровался в полиции и своей жизни. Он хотел во всём сознаться Джулиусу, бросить работу, но не успел. Джулиус решил, что Святым пора закончить своё существование. Тогда же Трой с ужасом понял, что Мишель так просто не остановится; она слишком хорошо прочувствовала вкус той жизни, что они вели. Он не успел даже придумать, чем отвлечь её от идеи дальнейшего захвата города. Джулиус решил всё за него, организовав Мишель встречу с одним нечистым на руку депутатом.       Потом был взрыв яхты. Пять лет напряжённой тишины…       — Мне рассказали, что ты всё это время выводил Святых из-под удара, — её голос заставляет Троя вернуться к реальности. — Посадил только самых опасных, да?       Трой кивает. К чему отрицать?       — Надеюсь, они ещё не вышли. Не хотелось бы, чтобы новый состав состоял из таких же отбитых.       — Новый состав? — у Троя внутри что-то обрывается.       — Мм, ну да, — она дёргает плечом. — Для меня ничего не изменилось… Хотя нет, кое-что добавилось. Джулиусу придётся заплатить за предательство, например. Но в остальном от своих планов я не отказалась, разве что согласна ограничиться Стилуотером.       Мишель серьёзна, он понимает. Он не успел остановить её тогда, когда она собиралась на встречу с этим треклятым депутатом. Не смог.       — Может просто… останешься здесь? — Трой знает, не останется.       Но не может не попытаться.       — Останусь на ночь, если это возможно, — осторожно произносит она. — Может, на неделю или две, пока не найду, где перекантоваться.       — Я не об этом.       — Знаю.       Молчать больно почти физически. Телевизор бормочет что-то, раздражает.       — Курицу с овощами будешь? — как бы между делом спрашивает Мишель.       И всё так просто, да? Словно не было пяти лет этой сраной комы? Не было полицейских облав, когда Трой действовал на грани фола, предупреждая бывших товарищей по банде? Не было его ночёвок в больнице под дверью реанимации, когда решался вопрос, выкарабкается она или нет? Не было откровенного непонимания со стороны коллег-полицейских? Их презрения? Муторного подъёма по карьерной лестнице? Нападений Святых, которые посчитали Троя предателем, как это сделал Джонни Гэт?..       А пахнет на кухне вкусно и как-то по-домашнему. Давно такого не было.       — Буду, — просто вздыхает Трой, скидывая на спинку стула пиджак.       Хотя бы на какое-то время он хочет вернуться на пять лет назад.