Миссия родить

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, профессор трансфигурации (пусть и в прошлом), директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации Магов. Мне стоило многого заполучить каждое из этих званий. Когда-то давно, когда я был молод и беззаботен и мой мир был окрашен ореолом романтики и верой в счастливое будущее, мне было достаточно, чтобы меня звали просто Альбус, или даже Альби. Я верил, что магический мир достоин большего, что консерватизм магов пора менять, что сама жизнь толкает нас вперёд. Я нашёл себе единомышленника — звали его Геллерт Гриндевальд. Гелли был более властной и целеустремлённой натурой, но очень увлечённой. Он верил в процветание нашего мира, но, в отличие от меня, он не терпел идей со стороны маглов, которые, как я считал, далеко ушли вперёд нас. Мы искали компромиссы, пусть иногда и сталкивались лбами. Наши поиски были порой на грани безумия — Геллерт верил в существование неких Даров Смерти, что с их помощью можно всё изменить. По легенде, сама Госпожа Смерть даровала трём братьям свои Дары: мантию-невидимку, бузинную палочку и воскрешающий камень. Каждый дар имел свою особенность. Мантия защищала своего хозяина даже от самой Смерти, кольцо даровало бессмертие души, палочка наделяла достойного небывалой силой и удачливостью. Но, собрав все три Дара в одни руки, маг мог заключить сделку с Госпожой — исполнение любого желания. Наши изыскания не ограничивались Дарами, для меня это был всего лишь миф, но Гелли был на них помешан, что не мешало нам добиваться нашей цели и другими путями. Где-то в середине нашего пути к нам присоединился Артур Эмрис, загадочный юноша с огромным багажом знаний. Артур был жесток, но полезен. Его знания открывали нам такие дороги, о которых мы и не задумывались. Благодаря моему Наследию, так и не проснувшемуся до конца, я мог видеть ауры — тёмного феникса сложно спутать с кем-то другим, но никакой выгоды, кроме необъятного багажа знаний, в Артуре не было, поэтому я не раскрывал его сущность Геллерту. Чем далее мы продвигались в своих изысканиях, тем более жестокими становились пути достижения нашей цели. Переломным моментом нашего сотрудничества стала смерть моей глубоко любимой сестры Арианы. Поздний ребёнок в семье — самое ценное сокровище для всех нас. Я упрашивал мать родить мне сестру и был виновен в том, что слабая здоровьем женщина не пережила родов, тем ценнее стала сестра в моих глазах. Когда она родилась, я понял, что готов ради неё на всё — все мои идеи, цели, желания были направлены на то, чтобы мир, в котором живёт моя принцесса, был идеальным. Уходя в изыскания с Геллертом, я не задумывался о том, что я больше нужен дома, рядом. И поплатился за это. Нападение трёх маглов на Ариану что-то сломало во мне — в идеальном мире не должно быть такого, а значит я плохо старался. Пусть отец и отомстил, но я понял, что надо сделать ещё очень многое, чтобы Ариана была счастлива. Мой брат Абефорт был обижен, что я, вместо того чтобы помогать ему с Арианой, занимался никому не нужными, как он думал, изысканиями. Как следствие — очередная наша ссора переросла в дуэль. Для общественности осталось загадкой, чьё проклятье погубило юную девушку, но я знал — я убийца своей горячо любимой сестры. Это стало отправной точкой моего безумия. Будто что-то внутри меня переключилось, и моей главной целью стало найти Дары Госпожи. И Геллерт и Артур видели эту перемену, но наше сотрудничество было выгодно всем нам. Пока Гелли не нашёл бузинную палочку. Менее чем через полгода после обретения реликвии Геллерт прославился как Тёмный Лорд. В момент, когда его безумие достигло апогея, я понял, что нам больше не по пути. Эмрис самоустранился на пике безумства Гелли, констатировав с сожалением, что не в его силах бороться с безумцами. Победить Гелли было не сложно — ярость затмевала его взор, он давно перестал контролировать свои действия. Безобидный Ступефай поставил точку в нашем противостоянии, и по праву победителя я стал хозяином первого Дара. Ещё ранее в своих поисках мы вычислили обладателя камня воскрешения — семья Слизеринов. Ходили легенды о живучести этой семьи, поговаривали, что камень хранит последнего в роду. Долгими ночами мы изучали генеалогию великого Слизерина, его потомков, и в итоге это привело нас к Мраксам. Род Мракс не был зарегистрирован в книге Родов, и нашу троицу это заинтересовало. В итоге оказалось, что Рода Мракс как такового не существует, просто жил однажды некий Мракс Салазар Слизерин, потомок великого Слизерина, который в одночасье стал зваться Салазаром Мраксом, и с того момента все потомки этого человека носили его имя как фамилию. Что примечательно, женщины этой семьи никогда не входили в Род мужа, оставаясь при своём Роде. Это всё привело нас к Меропе Мракс, вышедшей замуж за некого магла Томаса Реддла, родившей Томаса Марволо Реддла, жившего в приюте после странной кончины Меропы и её брата Морфина. Семья Слизеринов, как потом оказалось, скрывала очень много тайн. Дети — отличный инструмент в руках умельцев. На наше счастье, Томас Реддл, последний представитель Рода Слизеринов, оказался магом, а это значило, что двери Хогвартса для него открыты. Я сам вызвался сопроводить Томаса в школу. Знакомство с юношей меня разочаровало — наглый, самовлюбленный юнец, душу которого уже поглотила Тьма, но я всё ещё надеялся на то, что мальчишка привяжется ко мне, как взрослому, открывшему ему мир в сказку, и укажет, где камень, а там убрать мальчишку дело техники. После дуэли мой статус в обществе взлетел до небес. Как следствие, меня не только назначили главой Визенгамота, но и попросили освободить директора Диппета место главы школы, что было очень выгодно для меня: дети — будущее, а значит, надо взращивать их верность с малого возраста, благо моя репутация стала подспорьем в этом нелёгком деле. Долгие поиски даже намёка на камень не дали, я уже начал выходить из себя, но именно в этот момент удача улыбнулась мне, и я нашёл обладателей мантии-невидимки — Поттеров. Поскольку в то время у меня был доступ только к одному из Поттеров, то я решил завоевать доверие Чарльза. К сожалению, выращенный в самых что ни на есть аристократических традициях, помолвленный с Дореей Блэк, Чарльз был довольно своевольным молодым человеком. При любых проявлениях доброжелательности этот юноша ощетинивался и показывал воистину горячий нрав — потомственные боевые маги, горячая кровь… Как-то так получилось, что, отвлёкшись на Поттеров, я упустил из виду Реддла, и это стало моей фатальной ошибкой. Узнавший о своей родословной юноша уверился в своей особенности — наследие Слизеринов обрело над ним верх. Возможно, отказав талантливому Реддлу в должности профессора ЗОТИ, я совершил огромную ошибку, увы, история не терпит сослагательного наклонения, и я уже никогда не узнаю этого. Меня извиняет лишь то, что я был раздосадован провалом с Чарльзом, вследствие чего сам оттолкнул Томаса. Властный и деспотичный юноша довольно быстро собрал вокруг себя сторонников. Его речи завораживали аристократов, и они шли к нему будто крысы на звук волшебной флейты. Провозгласив себя Тёмным Лордом Волан-де-Мортом, Томас начал войну. В противовес я создал Орден Феникса, куда созвал верно взращенных сторонников. К сожалению, во время войны мне было не до Чарльза. Отчаивался я недолго — Джеймс Поттер был более внушаем, чем его отец. Устроить убийство Дореи и Чарльза Поттеров было несложно — неспокойное военное время покрывало мои уже не столь светлые помыслы. Лишившись влияния отца, Джеймс стал куда сговорчивее. Горячий и вспыльчивый по натуре юноша стал одним из самых верных моих последователей. Война была ужасной, она отнимала все мои силы, отвлекала от главного — найти все Дары. То ли Судьба услышала мои молитвы, то ли мне просто повезло, но Пророчество стало ещё одним толчком к слепой верности Джеймса. Мне было жаль терять столь верных сторонников, но у меня была благородная цель — моя любимая сестра, ради неё я готов на всё. Передав на хранение мантию, Джеймс сделал мне воистину божественный подарок. Империо — и Питер Петтигрю становится самым верным сторонником Волан-де-Морта. Поттеры исчезают с шахматной доски. А вот смерть Тома стала проклятьем. Как найти камень? Умер ли Волан-де-Морт или камень правда держит его душу в этом мире? К сожалению, ответов на эти вопросы у меня на тот момент не было. Воодушевлённый обладанием второго Дара, я не слишком обращал внимание на то, кому отдаю Гарри Поттера — чудом выживший, мальчишка не представлял из себя ценности. Как потом оказалось, я ошибался. Я был в ярости, когда понял, что Мантия отказывается принимать меня хозяином. Лишь спустя ещё пять лет я нашёл свиток о Дарах, где говорилось о том, что лишь один из Даров может быть выигран в бою — палочка, камень и мантия же должны быть добровольно отданы в дар. Как я бесновался, поняв, что Джеймс Поттер обвёл меня вокруг пальца! И вот тут я вспомнил о мальчишке — возможно, то, что не получилось с Томом, получится проделать с Гарри? Лишённый ласки и любви Герой Магического Мира будет верен первому, кто откроет ему мир в сказку. Герой оказался таким, как я и ожидал — забитый и очень внушаемый. В его глазах я видел ту непоколебимую веру в меня, которой я был достоин. Было почти больно отдавать мантию мальчишке, но я чувствовал, что это правильно. Появление духа Тома стало для меня рождественским подарком — камень при нём. Стравливая Поттера и Волан-де-Морта, я надеялся на то, что Том выдаст, где камень, но, просматривая бой мальчишки и одержимого Квиррелла, я так и не смог узреть желаемое. Каждый год устраивая мальчишке встречу с Томом, я всё более становился нетерпеливым и допускал ошибки. Как я мог упустить Блэка из виду? Чтобы на мальчишку полилось внимание этого слюнтяя? Блэк мешался, мешался настолько сильно, что у мальчишки появились зачатки характера. Это надо было исправлять. Непонятная связь Тома и Гарри была мне только на руку. Послать Реддлу через Петтигрю навязчивую мысль о Пророчестве не составило особого труда. Да, был определённый риск, но всё разрешилось как никогда кстати — псина сгинула в Арке, а Поттер похоронил мечты о любящей семье. Как мне казалось. Неладное я почувствовал, как только мальчишка приехал к Уизли — где слепое обожание? Где радость от встречи? Откуда этот дерзкий взгляд и новые оттенки ауры? У меня родился очередной план укрощения героя — что может быть прекрасней, чем каникулы в обществе ненавистного учителя? Снейп был отдельной историей. Потомок высокомерных Принцев, обладатель семейного дара, несмотря на выходку его матери. Занятный был ребёнок, было интересно наблюдать за его трепыханиями в соперничестве с Мародёрами. Увы, мой мальчик, попустительством рождается верность — Поттер избрал тебя своим врагом, а мне ничего не оставалось, как закрыть на это глаза. Что может привязать к тебе неразумного избалованного ребёнка — вседозволенность со стороны кумира. Возможно, если бы не Поттер, я бы взял Снейпа в ученики, но ему просто не повезло оказаться не в том месте, не с тем человеком. Кто же знал, что из гадкого забитого утёнка вырастет такой матёрый волк? Случайности привели Снейпа в мои руки, а что случайно, то закономерно, значит, он не зря всё время попадался на моём пути. Пусть и скалится, но более незаменимого шпиона найти сложно. К сожалению, Снейп, пусть и не специально, вмешался в игру. Кто просил проявлять к мальчишке сочувствие? Неужели они думают, что я совсем не вижу изменений в их общении? Новые таланты в зельеварении, в боевых искусствах — мне не нужен боец, мне нужна послушная пешка. Сентябрь выбил меня из колеи, на пару недель я будто упустил ситуацию из рук, но кто же знал, что юный Рон Уизли своей выходкой вложит в мои руки козыри? Подлить зелье рассеянности — безобидная шалость, которая привела к потрясающим результатам. О да, мой мальчик, я вижу этот чуть заметный, но только пока, другой оттенок ауры, который ты носишь под сердцем. Как я говорил, дети — отличный инструмент в руках ведающего. И как вишенка на торте — Артур Эмрис. Или же сам Артур Пендрагон, король давно падшего королевства, или же сам Салазар Слизерин? Я потратил восемь последних лет, чтобы понять, кем же был наш с Гелли друг. Но он сам подтолкнул меня к разгадке. Все его истории о далёких временах, когда на земле ещё только привыкали к магии, Истории о Мерлине, доселе никому неведомые. А потом однажды я уловил знакомую ауру в ставке Тома. Он скрывал своё лицо за чёрной маской, стоял по правую руку, как когда-то за спиной Геллерта, и так знакомо шептал на парселтанге. Никто не знал, кем является этот пожиратель, но я видел! Видел глазами Питера, как доверительно Том с ним общается, как слушает его советы… я задался вопросом, кто же на самом деле этот маг? Дневники Салазара Слизерина считаются утерянными, но на самом деле они хранятся в Хогвартсе, как и другие труды Основателей. И вот примечательно — никто не знает, откуда пришёл сам Слизерин. Все описания, данные Основателю в разных источниках, сводились к знакомому образу. В дневнике Салазар, он же Артур, сам упоминает, что камень, дарованный ему при коронации самим Певереллом, да благословит его потомков и последнего в Роду. Проследить, на чьей коронации были Певереллы, не составило труда. История причудлива. Глупец, передавший в руки потомков такую ценность, не знавший её силы, послужит на благо моей цели. У воскрешающего камня, как и у других Даров, есть свои особенности. Пока жив хоть один представитель Рода, артефакт Смерти будет служить ему, если же последний в Роду не успеет преподнести камень в дар новому владельцу, то камень утратит свои свойства. И как я уже говорил, его надо подарить добровольно, отказавшись от его силы. Певерелл подарил его Пендрагону, камень воскресил короля, пробудив его сущность феникса. Глупец передал камень своему наследнику, для которого основал новый Род. Камень передавался по линии Слизеринов, пока не попал в руки Томаса — последнего в Роду. И что примечательно, если убить его, то кольцо снова перейдёт к Артуру — основателю рода. К сожалению, когда я всё это узнал — Пендрагон был надёжно скрыт за стенами Нумергарда. И мне оставалось уповать на призрачную удачу, что Волан-де-Морт воспылает желанием отдать мне артефакт. И тут на шахматной доске ещё одна новая фигура. Грейнджер. Кто же знал, что мешающаяся под ногами девчонка станет моим спасением? Подсовывая ей книги о пробуждении наследия и основании Рода, я преследовал только одну цель — убрать ещё одну опору из-под Поттера. Но она сумела меня удивить: не только выжила, но ещё и приняла Наследие светлого феникса. Возможно, это стало бы проблемой, но так удачно для меня её парой оказался сам Артур Пендрагон, который не смог удержаться и явился в Хогвартс, прямо ко мне в руки. Глядя, как их ауры пытаются сплестись в единый узор, я чувствовал, как моя цель становится всё ближе. Что мы имеем? Поттер, хозяин мантии-невидимки, плюс его довесок, который станет отличным предметом шантажа. Пендрагон, наследник камня, на которого у меня тоже теперь есть рычаг давления. И Томас — досадная помеха на пути. Осталось выставить Поттера против Тома — Пророчество должно исполниться. Носящий под сердцем не может проиграть, а значит и у Реддла нет шансов. А там уже и до Даров рукой подать. Ещё бы не шастали по замку пронырливые авроры… Я почти всё сделал, моя любимая Ариана, ещё совсем немного. И ради всеобщего блага, пусть всё идет по плану…