Долгая дорога домой

- Господи! Господи, пощади! Как непривычно! В это утро тридцатидвухлетняя Синди Корнуэлл может кричать, что ей вздумается и сколько ей вздумается. Ведь никто не спустится со второго этажа по старой дубовой лестнице, не поправит раздражительно коврик под первой, самой пыльной ступенькой и, наконец, не упрет руки в боки и не скажет : "Тебе не подобает громко кричать, Синдерелла. Ты замужняя женщина и мать семейства". Нет, конечно же, это не случится ни в коем случае. Все домочадцы Синди, то бишь ее достопочтенный супруг, не менее уважаемая свекровь, очаровательная дочь и превосходный сын отправились сегодня рано утром на традиционную ярмарку округа, пообещав вернуться не раньше, чем через неделю вечером. Синдерелла уже успела как следует осознать и осмыслить эту радостную новость и принимается от счастья за теперь уже необязательную воскресную уборку. С каким же огромным количеством песен предстоит ей ознакомить соседей за выбиванием ковров в ближайшее время? Сколько волшебных старых мелодий они узнают, пока пластинка будет крутиться, а Синди - обедать аппетитной бараньей ножкой? - Но - но, - обращается Синди к черной использованной тряпке, - ты мне еще прослужишь немного. С этими словами она выжимает ее в ведро и идет в сад поливать белые лилии. Соседи шумят газонокосилкой, птицы безуспешно пытаются заглушить этот праздник жизни и содома. Мир прекрасен в это яркое сочное утро. Но не тут - то было. -Синдерелла! Корнуэлл! Кажись, то вернулся твой муженек! Синдерелла! Синди послушно выскакивает на зов соседки и изумляется картине, которую в этих краях будешь наблюдать нечасто. Посреди давно заросшей дороги покоится гигантский массивный грузовик. Из окон идет пар, кузов дымится. И все же, общая картина представляется довольно живописной. - Ты что, совсем ослепла в своей конуре?! - снова надрывается соседка.- Может быть, хотя бы выйдешь на дорогу? Все - таки он грохнулся возле твоих ворот! Синди удрученно фыркает и идет разбираться. "Ну вот, снова я рано радуюсь тому, что Цедрик уехал" - с досадой произносит она. В прошлый раз, когда Цедрик с ее сыном уехали в город, ей пришлось самой принимать бывших землевладельцев. Тем временем, содержимое разбившегося грузовика все еще находится под угрозой. С каждой минутой количество зевак, пожаловавших поглазеть на аварию, увеличивается. Синдерелла на своем опыте знает, что такие ситуации в высшей степени непредсказуемы, и ускоряет шаг. Вскоре она уже стоит перед кабиной водителя. Сильный сосед помогает ей вытащить из нее, как следует предположить, владельца машины. - Эээ, Син, давай к тебе? Сама посуди, ну не ко мне же! Мои все дома, семь ртов, если помнишь! - Да - да, подруга! Хочешь не хочешь, а придется тащить его к тебе! Синдерелла снова вздыхает и уже не сопротивляется людям, которые грубым толчком отворяют ворота, а затем уже и основную дверь в ее дом. После этого большая толпа забирается вверх по лестнице и вносит незнакомца в детскую. Прямо на кровать ее дочери... Синдерелла было пытается что - то возразить, но сосед не дает ей даже пикнуть и, довольно потирая руки, удаляется. Синди Корнуэлл же опять остается в обществе своих разлетающихся мыслей и сомнений. Чуть позже, вечером, когда мужчина открывает глаза и нетерпеливо смахивает холодный мокрый компресс со своего лба, женщина тотчас же вбегает в комнату. - Что... Что с машиной?.. Взрыв? Синди бросает быстрый взгляд в окно и выносит вердикт : - С ней все прекрасно. Лежит, как новенькая. - Это чудо, воистину чудо. И Синдерелла опять сомневается, какое из событий, случившихся за этот день, она вправе называть настоящим чудом.