Рыжая Соня и Остров чародеек

      – Тубланк?       – Ну, Тубланк, Тубланк. И что из того? Я уж тридцать с гаком лет как Тубланк, ничего нового, – рассеянно пробормотал коринфиец, обводя взглядом людей, которых он и не чаял уже увидеть вновь живыми. Однако ж вот они, перед ним, как и он сам умудрились пережить кораблекрушение и угодить в плен к амазонкам клятого острова. – Что-то многовато нас уцелело для такого страшного шторма. Я-то думал, свидимся уже только на Серых Равнинах.       В подземной тюрьме, в которую Тубланка втолкнули Ранаи и Нофрет, его встретили негоциант Мифробузан из Хоршемиша, навклир почившей на дне морском каравеллы «Иштар Величайшая», семеро парней из охраны купца, служивших под началом коринфийца, да еще где-то с десяток матросов из команды корабля. Видок у большинства был довольно потрепанный, если не сказать больше. На многих, как и на самом Тубланке, из одежды остались одни только штаны. Но никто, на удивление, не был даже ранен. Коринфиец прошел к массивным каменный плитам, протянувшимся вдоль стен и служащим здесь, очевидно, своего рода кроватями для заключенных. Кивком головы велел двоим морякам подвинуться, и плюхнулся на одну из них поближе к вентиляционной отдушине под потолком десятью футами выше, откуда ощутимо тянуло свежестью.       – Ну что, для тюрьмы местечко сносное, – заметил он, разглядывая просторное, примерно тридцать на тридцать шагов, квадратное помещение, сложенное из массивных каменных блоков, с высоким сводчатым потолком и единственным зарешеченным окошком в дальнем конце камеры, дававшим, однако, достаточно много света. – Насколько это вообще возможно. Как давно вы тут кукуете? – поинтересовался Тубланк у своих наемников, почти в полном составе собравшихся за длинным дощатым столом и лениво перебрасывающихся в невесть откуда взявшиеся замусоленные карты.       Насколько он помнил, последнюю колоду его люди по-пьяни посеяли за борт каравеллы еще в первый же день плавания. Но, похоже, что тюрьмы и карты просто не могут существовать друг без друга.       – Мифрик и мы с Клитом, Маликом и парой матросов – со вчерашнего дня, – сообщил кто-то из наемников, без особого энтузиазма разглядывая свои карты. – Нас так пучком на берег и выбросило. Навклира и Руфуса привели уже ночью. Остальных еще в два приема сегодня утром. А теперь вот и тебя...       – Ну, положим, я с моими девочками познакомился еще вчера днем, – многозначительно фыркнул коринфиец, откидываясь назад и немного ерзая на жестком каменном ложе, устраиваясь поудобнее, – когда меня выбросило прямо к их ногам. Но это произошло на отдаленном побережье острова, так что сюда мы добрались только уже сегодня.       – Девочками?! – взвился вдруг Мифробузан, до того безмолвно переминавшийся с ноги на ногу напротив Тубланка, явно желая что-то сказать, но не решаясь первым начать разговор. – Да они... они... они... – он буквально задыхался от возмущения.       – Они почитай пол пути до города катили его как бочонок с дерьмом, – ухмыльнулся все тот же наемник, он наконец выбрал карту и шмякнул ею об стол. – Пинками.       – Да! – поспешил подтвердить его рассказ кофиец, сморщился, охнул и болезненно потер отбитые бока. – Так вот! Да...       Тубланк зло сплюнул сквозь зубы.       – Не думайте, что мне тебя хоть чуточку жаль, жирная ты свинья, – процедил он, смерив поникшего толстяка уничижающим взглядом. – Это из-за устроенного тобою с утра балагана мы проморгали появление бури на горизонте. И, как знать, если б не зоркий глаз той рыжей кошки на мачте, быть может, вообще оказались бы вдали от какого бы то ни было берега, даже этого несчастного островка. А еще, один из моих людей отправился за борт раньше всех прочих. И что-то, – коринфиец вновь окинул быстрым взглядом набитый выжившими каменный мешок, – именно его я тут сейчас и не вижу. – О том, что не видит еще как минимум половины своего отряда, он предпочел умолчать.       Мифробузан собирался было что-то гневно возразить, даже набрал уже в грудь побольше воздуха, смешно надув щеки, но проходивший мимо матрос ткнул его кулаком под ребра, и толстяк разом сдулся, поник и, повесив голову, побрел куда-то прочь.       – Не все так уж и ясно с этим островом, – вместо него подал голос с одной из каменных лавок молчавший доселе навклир.       – В каком смысле? – Тубланк повернулся к корабельщику.       – В радиусе сотни миль от места гибели «Иштар» просто не должно быть ни одного острова, – неуверенно, словно сомневаясь в собственных словах, ответил тот. – Только открытое море.       – А за пределами этого радиуса?       Навклир пожал плечами:       – То же самое. Но на севере начинается побережье Аргоса.       – Так может, мы и есть на побережье? – предположил еще один наемник.       – И как давно в Аргосе растут джунгли? – навклир усмехнулся в пышные усы. – Да и не смог бы никто из нас преодолеть такое расстояние вплавь. Тем более в шторм! А уж этот пузан... – и он кивком указал на съежившегося в углу у самой двери негоцианта из Кофа.       – Ну, это-то как раз в воде не тонет, – как бы между прочим отметил Тубланк, вызвав на лицах своих людей и матросов невольные улыбки. – Но вы, конечно, правы. И вот что, – он приподнялся на локте, – когда я повстречался со своими красотками, одна из них, похожая на королеву, обмолвилась, что эта буря – дело рук какой-то раннон Кот... Котли... – коринфиец неопределенно покрутил в воздухе пальцами, – в общем, как я понял, какой-то ведьмы. Так что, похоже, это именно шторм принес нас сюда, где бы это «сюда» ни находилось, и выбросил на берег, где нас и подобрали дожидавшиеся гостей поисковые отряды. Сам же остров, судя по растительности, находится где-то в Южных морях.       – В таком случае от цивилизованного мира нас отделяет по меньшей мире тысяча лиг, – сокрушенно вздохнул навклир. – Куш и Черные Королевства я за цивилизацию не считаю.       – Но что это за место такое? – пискнул из своего угла уже, казалось, позабытый всеми Мифробузан. – Кто такие эти бабы? Амазонки? Я слышал, что в Черных Кор...       – Нет, – перебил его Тубланк. – Существуют, насколько я знаю, два королевства амазонок. Одно – в Гиркании, к северу от моря Вилайет. Второе – в Черных Королевствах, которые так не любит наш навклир. Вот только, как вы, наверное, уже должны были заметить, наши гостеприимные хозяйки явно непохожи ни на гирканок, хоть одну кхитаянку я среди них и видел, ни тем паче на эбеновых красоток из Куша.       – В Мессантии я как-то слышал байки об Острове Женщин или Острове Чародеек далеко на западе, в океане, – вмешался в разговор один из матросов, кажется, даже тот самый, что приструнил Мифробузана. – Правда, в тех сказках это был остров блаженных, куда после смерти попадают души героев...       Коринфиец расплылся в широкой улыбке, вспоминая минувшую ночь и обжигающие прикосновения женщин.       – Что-то я не чувствую себя покойником, – проворчал он. – Да и на героя никто из здесь присутствующих явно не тянет. Даже на самого завалящего. Ладно, слушайте, – взъерошил себе волосы на затылке, – есть у меня кое-какие соображения по поводу этого места. Не думаю, что они вам понравятся, но выглядит все довольно правдоподобно, хоть и мерзко. Так вот...

***

      Дверь темницы вновь распахнулась и в камеру буквально влетела головою вперед рыжеволосая девушка в тунике и доспехах, похожих на те, что носят обитательницы острова. Стальные поножи и наручи проскрежетали о каменные плиты пола, одетая поверх туники кольчуга негромко звякнула, сама же гостья со всего маху приложилась об него лбом и в кровь расцарапала кончик носа и ладони. А в довершение всего еще и громко выругалась на смеси туранского и земри. Когда, наконец, она все-таки поднялась с пола, размазывая по лицу кровь, пленники даже не сразу узнали ее в этом диковинном наряде и импровизированной «боевой раскраске».       – Рыжая ведьма! – первым опомнился Мифробузан из Хоршемиша, мгновенно заводясь.       – Сгинь, нечисть толстопузая, – досадливо поморщившись, попросила его Рыжая Соня, как и они все в недавнем прошлом пассажирка «Иштар Величайшей».       – Да я... да я тебя... – забулькал в ответ негоциант.       Соня молча показала коротышке кулак. Небольшой, раза в два меньше пухленькой ладошки самого мужчины, но отчего-то все же внушающий несколько больше уважения. И не только из-за разводов крови на костяшках пальцев. Кофиец прикусил язык и боязливо попятился за спины остальных узников, медленно обступающих девушку со всех сторон.       – С возвращением на борт, красавица. Как я погляжу, вы уже успели вступить в эту банду амазонок? – Тубланк кивнул на ее доспехи. – С чего же вдруг загремели к нам сюда?       В этот момент дверь у нее за спиной еще раз взвизгнула плохо смазанными петлями и в приоткрывшуюся щель прямо к ногам рыжульки выпали длинный полутораручный меч в деревянных ножнах и примотанный к нему портупеей кинжал.       – Ты кое-что забыла, дева! – донеслось из коридора, и дверь снова захлопнулась. Лязгнул задвигаемый засов.       – Ее послали прирезать всех нас! – в ужасе заверещал Мифробузан из Хоршемиша и полез под стол.       Соня торопливо нагнулась, подбирая с пола оружие, и, положив ладонь на рукоять меча, отступила чуть назад, так чтобы за спиною у нее оказалась глухая стена. Обвела невольно отшатнувшихся прочь мужчин хмурым взглядом, покосилась на подвывающего что-то на своем кофийском толстяка и пожала плечами:       – Идиот.       Тубланк шагнул к ней навстречу. Миг – и обнаженный клинок катаны застыл у самого его горла.       – Три дня тому назад, когда вы поднялись на корабль, у вас при себе был совсем другой меч, – проговорил он, с деланным равнодушием изучая стальную полосу, протянувшуюся от его шеи к ладони рыжеволосой бестии. – Да и не могли бы вы доплыть до берега в доспехах и с оружием.       – Латы и меч я позаимствовала у одной из местных, – призналась Соня.       – И та, разумеется, рассталась не только с оружием, но и с жизнью? – уточнил коринфиец.       – Разумеется.       Перед мысленным взором Тубланка внезапно встали его собственные пленительнцы.       – Обязательно было убивать? Все равно ведь непохоже, чтобы этот маскарад тебе как-то помог.       – Она первая напала на меня, – передернула плечиком девушка. – Еще и со спины. Я же была совершенно безоружна.       Коринфиец нахмурился.       – Странные все же у этих амазонок представления о чести. Не находишь? – Тубланк осторожно, одним пальцем, отодвинул клинок Сони от своего горла. – Ты убила одну из их подруг, они же, захватив тебя в плен, даже не сочли нужным отобрать назад доспехи, а главное, меч. Похоже, – он на секунду задумался, – они полагают неотчуждаемым то, что было добыто в бою.       – Вот и отлично! – рыжая довольно тряхнула головой, убрала меч в ножны, пристроила их за спину и решительно шагнула мимо наемника, едва не задев его окольчуженным плечом. Мужчины молча расступились перед нею, пропуская к ближайшей свободной каменной скамье.       Тубланк проводил ее взглядом. Кивком головы велел остальным, выжидающе смотревшим на него, расходиться, а сам прошел к столу, подхватил кувшин с водою и краюху хлеба. То немногое, что осталось от завтрака, по словам товарищей принесенного незадолго до его собственного появления в камере.       – Не хочешь рассказать свою историю еще раз и чуть поподробнее? – поинтересовался он, присаживаясь к девушке, протягивая ей хлеб и воду. – Взамен могу поделиться своими соображениями об этой дыре. Если только у тебя самой нет какой-то более точной информации о том, где мы очутились. – И он вопросительно приподнял одну бровь.       Соня фыркнула и с готовностью забрала у него угощение.       – Валяй. Я понятия не имею, что это за задница мира!       Несколько минут спустя, слизывая с кончиков пальцев последние крошки, она лишь покачала головой, заметив:       – Аквилонцы... Этим все сказано. Зажравшиеся психи. Ничуть не удивлена, что они докатились до такого рода «развлечений». Кстати, – она заозиралась по сторонам, – а где здесь уборная?       Едва рыжая гирканка скрылась за маленькой деревянной дверцей в противоположном углу камеры, замориец Клит отложил в сторону карты и, встретившись глазами с Тубланком, предложил:       – Может, все же отберем у нее оружие, а, начальник?       – Да! Да! – поспешил подхватить из-под стола так и сидевший там все это время Мифробузан. – А ее саму...       – Закрой пасть, – оборвал его коринфиец. – Нет, Клит, мы не будем ни у кого ничего отбирать. Это значило бы пойти против воли хозяев, вернее хозяек, этого острова, какой бы странной она нам ни казалась. А ты ведь не хочешь их злить, не так ли? Оставим все, как есть, пока не увидим, что будет дальше.       В дверях уборной появилась пышущая гневом Соня.       – Какая свинья умудрилась загадить даже стены? – рявкнула она, одергивая край туники. – Вы тут сидите меньше суток, а уже превратили сортир в... в... – девушка аж запнулась на полуслове, не в силах подобрать адекватного сравнения.       Клит только хмыкнул себе под нос, зато сидевший напротив него бритуниец Руфус сообщил:       – Свинья у нас тут только одна. У толстяка от всего пережитого живот свело. Вот он и...       – А ну-ка! – рыжая стремглав метнулась через всю камеру, ловя попытавшегося было улизнуть кофийца за мясистое ухо. – Иди сюда, поросеночек! – Под нестройный смех наемников и моряков она подтащила отчаянно упирающегося и едва ли не визжащего как всамделишный свин негоцианта к двери уборной и пинком под зад отправила его внутрь. – Что б все было вычищено! И живо! Мне плевать, как ты это сделаешь. Хоть штаны снимай и вытирай. Хоть языком вылизывай.       – Я бы с тобой языком поработал, – буркнул Клит, не отрываясь от игры.       Соня резко обернулась и одарила наглеца испепеляющим взглядом, встряхнула огненной гривой, отчего рукоять катаны у нее за спиной угрожающе качнулась. Зато Тубланк при этих словах довольно зажмурился и с видом кота, умявшего целую крынку сметаны, откинулся назад на лавке, закинув руки за голову и предаваясь воспоминаниям о минувшей ночи.       На какое-то время наступила практически полная тишина. Пленники в большинстве своем либо лежали на каменных плитах вдоль стен, безучастно пялясь в потолок, либо шатались по камере из угла в угол. Трое наемников лениво перебрасывались картами на одном конце стола, выдвинутого в постепенно смещающееся по полу световое пятно, на противоположном, поджав под себя ноги и поигрывая кинжалом, восседала Соня. Лишь из уборной доносилось чрезмерно громкое пыхтение несчастного Мифробузана, злодейкой-судьбой обращенного из преуспевающего негоцианта в презренного золотаря на всего богами забытом острове в самой жопе мира. Наконец бедняга робко выглянул наружу и, найдя глазами гирканку, промямлил:       – Я все сделал, госпожа. Как велели. Можно мне...       Девушка молча указала ему острием кинжала на дальний угол камеры, и тот послушно поплелся в отведенный ему закуток.       Так продолжалось еще некоторое время, покуда над островом не разнесся гулкий звук колоколов, а со стороны окошка под самым потолком не послышалось постепенно нарастающее журчание человеческих голосов. Становящееся все более и более громким, покуда не переросло в несмолкаемый гул. Соня и Тубланк почти одновременно вскочили на ноги, не обращая внимания на протесты картежников, придвинули стол к стене и, подпрыгнув, повисли на прутьях решетки, пытаясь разглядеть происходящее снаружи.       – Почему мне раньше никто ничего не сказал об этом, мать вашу? – прорычал коринфиец, до боли стискивая зубы.       Их с Соней взглядам предстал огромный амфитеатр. Не меньше двух стадиев в длину и лишь в половину меньше в ширину. Посыпанную песком арену окружали глубокий ров и сложенная из массивных гранитных блоков стена футов двадцати высотой. Дальше следовали бесчисленные ступени, уступами поднимающиеся еще на добрую сотню футов и служившие сидениями для зрителей. В одном конце гигантского овала находилась украшенная белоснежными мраморными колоннами и драгоценными занавесями ложа, в другом – огромные обитые медью ворота, увенчанные ажурной башенкой. Подножие гранитного пояса амфитеатра было испещрено множеством забранных решетками окон, навроде того, из которого сейчас пялились Тубланк с рыжей. И в некоторых из них так же виднелись человеческие лица.       Но самое главное – зрительские места быстро заполнялись многочисленными обитательницами острова. Все в разномастных, но одинаково странных доспехах, зато без оружия. Они пестрыми ручейками растекались по каменным ступеням, сверкая на ярком полуденном солнце шелками и сталью.       Тубланк спрыгнул вниз и озадаченно почесал в затылке.       – Нергал меня побери, что-то у этой игры слишком много участниц! Да во всей Аквилонии не наберется такого количества скучающих молоденьких аристократок!       – Похоже, они собираются наблюдать за гладиаторскими боями. – Рядом с ним приземлилась Соня. Она посмотрела на свои ладони и потерла их друг об друга, стряхивая налипшую на кожу ржавчину с прутьев. – И сдается мне, что роль эта будет отведена нам. Тубланку оставалось лишь мрачно кивнуть в ответ. Кто-то из наемников грязно выругался,       Мифробузан в своем углу негромко, но с нарастающей силой, завыл.       Словно только и дожидавшаяся этого момента дверь камеры распахнулась, и на пороге показалась никто иная, как Золотая Королева. За спиной у нее стояли Нофрет и Каи с короткими алебардами. Королева обвела разом притихших пленников ничего не выражающим взглядом, ненадолго задержалась на Тубланке и Соне, а затем ее мелодичный голос зазвучал в головах сразу у всех присутствующих:       – Вы достаточно попользовались гостеприимством Светлого Бразиля, чужеземцы. Настала ваша очередь отблагодарить нас за нашу доброту славным зрелищем.       Первым от вторжения чужого голоса в свои мысли, как это ни странно, опомнился толстый купец.       – Доброту?! – взвился он. – Гостеприимство?! Ах ты... ты... постаку...       Стремительное движение очаровательной ножки, и удар позолоченного щитка в пах заставил толстяка сложиться пополам и жалобно заскулить.       – Откажетесь выходить сами – выкинем силой, – предупредил мысленный голос. – Нанесенные вам при этом увечья не будут считаться смягчающим фактором, и никто не станет так же ослаблять команду противников.       – Что ждет победителей и побежденных? – поспешил вмешаться Тубланк.       Золотая Королева вновь повернулась к нему.       – Странный вопрос, Муж-на-Ночь. Первых – жизнь, вторых – смерть, конечно же. Но ты и дева, – украшенный золотым маникюром пальчик указал на стоявшую рядом с ним гирканку, – останетесь здесь. Ваш черед придет немного позже. Остальные, – она еще раз оглядела камеру, – на выход. И да пребудет с вами благословение раннон Котликуэ!       – К тремстам демонам трехсот преисподень! – Клит швырнул на пол бесполезные уже карты и решительно поднялся из-за стола. – Ведите. Давай, мужики, не дрейфь. Покажем, из какого говна мы сделаны. – Проходя мимо хныкающего на полу у ног Золотой Королевы толстяка, он пнул того в бок, сгреб за шкирку и, приподняв, как следует встряхнул: – Давай, жирдяй, шевели ножками. Попробуй хотя бы умереть как мужчина! – И, не обращая внимания на истерику кофийца, силой уволок его за собою в коридор.       Пленники по-одному, понуро повесив головы, покинули камеру. Дверь за ними захлопнулась.