Hobby

― Таканори! ― рука дергается от внезапного толчка, из-за чего снимок получается смазанным. Недовольно поджимаю губы, поворачиваясь к сидящему рядом Такашиме, который так не вовремя решил столкнуть меня с насиженного места в предпоследнем ряду. Шатен недовольно взирает на меня с высоты последнего ряда, держа в руке тонкую книжку, грозно нависшую над моей головой. ― Ну чего тебе? Ты мне такой кадр испортил, ― снова провожу пальцем по экрану, снимая блок, и незаметно наклоняю гаджет, чтобы захватить нужный ракурс. ― Прекрати, серьезно, Така, это не нормально, ― цокаю языком, демонстративно показывая неугомонному шатену заблокированный экран телефона. Он только фыркает, подпирая лицо кулаком, и отворачивается к окну. Я не понимал, почему он каждый раз из-за этого так бесится. Ну, фотографирую я людей. Ну и пусть они этого не знают, так даже лучше! Неожиданный снимок это, можно сказать, правда, ведь человек не станет улыбаться натянуто или вставать в неестественную, неудобную позу. Он расслаблен, естественно красив и открыт в такие моменты. Я люблю фотографировать идущих по улице или коридору людей, люблю, как смотрятся вещи на некоторых из них. В моем телефоне огромное количество снимков с совершенно незнакомыми людьми или отдельными их частями. Иногда мне нравится, как человек сложит руки или как в данный момент повернут его корпус, как сидит одежда, шарфы, шапки, что угодно! Я не могу объяснить, почему я это делаю, мне просто это нравится. Это мое хобби. Мое увлечение. А Такашима постоянно нервничает, мол, я вмешиваюсь в чужую жизнь. Как я могу вмешиваться в чужую жизнь, когда они этого не знают?! Ведь некоторые люди не ведают, насколько хорошо они выглядят в этот момент, когда просто говорят с друзьями или сидят в автобусе, повернувшись к окну и слушая музыку. Я никуда не вмешивался, в большинстве случаев мои «жертвы» меня даже не видели. Конечно, были и снимки самого Такашимы и пары хороших знакомых. Нарочные и случайные. Снимки родни, животных, витрин и вывесок. Но людей было все-таки больше. Я не собирался их обнародовать или показывать каждому встречному, я старался, чтобы меня не заметили, а то мало ли какие бывают люди. Одним это понравится, и они только посмеются, а другие и скандал устроить могут абсолютно на пустом месте. В аудиторию вваливается шумная кампания, распугивая столпившихся у входа девушек. Они громко смеются и обсуждают очередной концерт, на который собираются сегодня вечером. Сзади зашуршался Койю, отчего я не смог не улыбнуться. Наверняка сейчас прятался за учебником или просто улегся на парту, лишь бы не видеть среди вошедших причину своей плохой сосредоточенности на уроках. Я наблюдал за ними, подперев голову рукой и держа телефон наготове. В этой самой кампании были, по крайней мере, двое людей, которые всегда безупречно получались на любом снимке. Яркие и никогда не повторяющиеся фотографии были даже перемещены в отдельные папки и тщательно охранялись паролем от загребущих лап Койю. Вот и сейчас они стояли у окна, один ― боком, а второй ― опираясь локтями о подоконник за своей спиной. Я быстро разблокировал телефон, засняв это, и, довольно улыбаясь, увеличил получившийся снимок. ― Мацумото! ― Койю шипит и пытается треснуть меня по голове свернутой тетрадкой, но я ловко уворачиваюсь. Акт вандализма остановил звонок, заставивший всех рассесться, а шатена успокоиться и молча строить планы по моему уничтожению. Все равно потом попросит передать ему эту фотку, но для виду повозмущаться стоит. Те двое садятся как раз напротив меня, всего на пару рядов ниже и это меня безмерно радует. Блондин закидывает одну из рук на спинку длинной скамьи, продолжая что-то рассказывать севшему рядом брюнету. Я снова снимаю их почти всю пару. Акиру Сузуки и Широяму Юу. Но Акиру все же больше, он привлекал меня более, нежели спокойный и почти неподвижный брюнет. За несколько минут он сменил позу раза три, и каждый раз она была удачной. Пожалуй, его фотографий у меня было больше всего. Я любил фотографировать мечту каждой студентки этого заведения. Акира Сузуки был чертовски хорош, и этого никто не отрицал. Выбеленные, всегда торчащие волосы, немного грубый стиль одежды, который подчеркивал торс парня. Он красился, но это было почти незаметно, только глаза, делая их выразительнее. Если я когда-нибудь решу удалить всю свою коллекцию, то удалю все до единого, кроме папки с названием «Акира». Этого я сделать не смогу, не пересилю себя. Койю миллион раз говорил, что я помешался на этом парне и готов ходить за ним по пятам. Я почему-то всегда старался молчать насчет его нездорового интереса к Широяме Юу! Тем более Акира был интересен мне чисто как объект фотографий, как модель. А не так, как думал этот развращенный шатен. И даже если бы он был мне интересен как парень, то шансов у меня было ровно столько же, сколько у Такашимы по отношению к Широяме ― ноль. Вокруг них всегда вьются кучи девчонок и парней, и все они красивые и яркие личности. И если у этого идиота еще был шанс подойти к Юу познакомиться, то у меня его не было. Я не старался модно одеваться, волосы всегда торчали так, будто меня всю ночь таскали по всему дому вниз головой, телосложение было на редкость пакостным, и ростом я совсем не вышел, не то что Такашима. Он высокий, стройный, за волосами следит и чуть ли не все утро торчит в ванной, но слушать меня совершенно не хочет, идиот. ― Така, ― снова толчок в спину. Я закатываю глаза, оборачиваясь и по инерции нажимая на значок, внутренне надеясь, что кадр выше удачным. ― Чего тебе? ― шатен перегибается через парту, и я вновь жалею, что нельзя остановить время и сфотографировать его со стороны. ― Прекрати снимать Сузуки, на тебя уже половина группы смотрит! ― снова шипит, хмурясь, а я смотрю, как он необычно расположил руки, почти лежа на широкой парте, немного прогибаясь в спине. ― Така! ― Да что? Пусть смотрят! Если бы я фотографировал Широяму, ты бы так не возмущался! ― так же шиплю в ответ. Койю пытается схватить меня за плечо, но его останавливает строгий оклик учителя. Победоносно усмехаясь, я разворачиваюсь к себе, решив, что просмотрю получившиеся снимки после пары. Оставшееся время казалось невероятно длинным и тянулось словно тянучка. Я честно слушал лекцию, иногда замечая, что Акира оборачивается назад. Конечно, я позволял себе думать, что он смотрит на меня, но скорее всего где-то передо мной сидел его друг или кто-то другой. Широяма без конца пихал его в бок, как-то издевательски усмехаясь. Один раз я даже услышал, как тот назвал Сузуки параноиком, но особого значения этому не придал. Когда пара закончилась, мы вместе с Такашимой вывалились на улицу, полной грудью вдыхая свежий воздух. Сев на небольшой бетонный уступ, прогретый солнцем, я разблокировал телефон, открывая последнюю фотографию. Акира сидел вполоборота ко мне, закинув руку за спинку скамьи, и смотрел прямо в камеру. Лицо было немного хмурым, а сидящий рядом брюнет выглядел так, будто его перебили в самый важный момент. ― О-о-о, Таканори, я же говорил, что добром это не кончится, теперь Сузуки тебя закопает заживо за вторжение в его жизнь, ― Койю как всегда готов поддержать, сказать пару ободряющих слов и помочь своему другу. ― Думаешь, он заметил? ― пожалуйста, пусть это будет не так! Что я ему скажу? «Эй, Акира, у меня больше ста фотографий с тобой в абсолютно разных ситуациях»? И как на это можно спокойно реагировать? А если он меня и вправду закопает? Я и сам не заметил, как вцепился в ремень сумки, прижимая телефон к себе. Из здания вышел Юу, закидывая сумку за плечо. Если бы не паника сдавившее горло, я бы снял его, но когда после него вышел Акира, повторяя за ним, мое сердце от страха чуть не выбило грудную клетку. ―Така, успокойся, ты бледный, как мел! Я же пошутил! ― я не слушал пытавшегося докричаться до меня Такашиму, наблюдая за Акирой. Пока Широяма возился со своей сумкой, он смотрел в окна аудитории, в которой мы сидели. Скажите мне, что он не высматривает меня. Скажите, что он смотрит вообще не туда, а в стену! Ну, может ему понравился интересный переход известки на стенах! ― Койю, а если он заметил? Что я ему скажу? Что мне делать?! ― резко развернувшись, я вцепился в плечи дернувшегося Такашимы, тряхнув того пару раз. Бедный шатен поправил сползшие на кончик носа очки, сдувая упавшую на лицо прядь. Я был готов трясти его до тех пор, пока его мотающаяся голова не оторвется или пока он не ответит, что мне делать! Но Койю молчал, шокировано хлопая глазами. Разжав пальцы, я запустил их в спутанные волосы, снова поворачиваясь в сторону входа. Широяма до сих пор рылся в сумке, вокруг ходили студенты спешащие домой, и Сузуки Акира все так же неподвижно стоял с одни только отличием. Смотрел он не на стены университета, а на меня. И в этот раз я был точно в этом уверен! Сглотнув непонятный ком в горле, я повернулся к Такашиме, глазами указывая на блондина. Он закатил глаза, посмотрев на него, а затем на меня. ― Ты попался, Таканори. Молодец.