Упрямая

Они шли уже несколько дней. Погода стояла прекрасная (было в меру ветрено), а потому команда успевала не только управлять кораблем, но ещё и с размахом отмечать воссоединение. Эмма не знала, как Джонсу удалось вернуть свой «Роджер» и найти матросов за такой короткий срок, но ей и не хотелось знать. Она держалась в стороне от этой пьяной братии, предпочитая проводить время либо в своей каюте, либо у носа корабля, где устроила себе уютный уголок прямо за ромовыми бочками, разложив там одеяло и притащив туда плед. Эмма просто упрямо ждала. За время, что она находилась на корабле, ей удалось поговорить с Киллианом трижды. Как правило, их общение сводилось к перепалке и попытке определить, кто остроумнее, хотя Эмме казалось, Крюк флиртует с ней. И всё же с его стороны это выглядело не более чем возможностью произвести впечатление на друзей, и вот это раздражало. Ведь наедине с Киллианом Эмма не оставалась ни разу, хотя была очень даже не прочь. Но он вёл себя странно. То избегал её, будто намеренно всё время находясь с командой, то, наоборот, будто появлялся из ниоткуда и держался поблизости, но заговорить никак не решался. Иногда Эмма уже начинала жалеть, что ввязалась в эту авантюру, однако изредка, в моменты, когда Киллиан думал, что она не видит, она ловила на себе его долгие задумчивые взгляды, и тогда ей хотелось верить  не всё потеряно. Она сможет достучаться до него, сможет найти способ вернуть воспоминания. Но вот как? — Эй, Свон! Не хочешь присоединиться? — услышала она захмелевший голос одного из матросов. Кажется, его звали Джордж. Уже четвёртый день подходил к концу. Смеркалось. «Весёлый Роджер», самодовольно раздув паруса, плавно шёл по водной глади, чайки кружили, словно маленькие самолёты истребители, а вокруг были только бескрайние морские просторы, без какого-либо намёка на сушу. — Снова ром? — выглянула из-за бочки Эмма, иронично изогнув бровь. — Отборный! — поднял флягу Джордж, выпятив свой и без того внушительный живот, и шумно отхлебнул, запрокинув голову. Закатив глаза, Эмма уже собралась отвернуться, когда внезапно увидела, что к ним приближается знакомая фигура. Самоуверенная походка, позвякивание связки ключей на поясе и нахальный взгляд, под прицелом которого без подготовки можно погибнуть от передозировки сексуальности. Ну конечно. Джонс. Как обычно, её тело тут же отреагировало прилившим к щекам жаром, а сердце забилось быстрее. Эмма не знала, почему она стала острее чувствовать влечение к Киллиану, но её это сводило с ума. Может, причина в том, что теперь ей не надо было решать проблемы в Сторибруке и она наконец-то полностью посвятила время себе? Или всё из-а того, что Крюк впервые казался ей… недоступным? А может, она просто сходила с ума? Медленно, но верно прокладывала себе путь к безумию, изо дня в день находясь в обществе полупьяных матросов и потерявшего память капитана? Боже мой, а она ведь ради него даже стала наряжаться в эти дурацкие корсетные платья, которые ему так нравились… Определённо, она становилась одержимой. Особенно если учесть, что каждый раз, когда Крюк на неё смотрел так, к примеру, как сейчас, Эмма понимала, она всё отдаст, лишь бы он разорвал на ней все эти ленты, юбки и корсажи и избавил от одежды к чёртовой матери. — Джордж, где твои манеры? — остановился возле него Крюк. — Кто предлагает даме выпить из грязной фляги? Пожалуйста, мадам! — он протянул Эмме бокал, наполненный ромом и заботливо украшенный кусочком лимона. — Я разбавил его соком. Киллиан подмигнул, и Эмма, поднявшись, вышла из своего укрытия. — Спасибо, — она уже хотела взять ром, но её пальцы случайно коснулись руки Джонса. Тело словно обдало электричеством. Всего одно прикосновение, а она начала дышать быстрее. Одно прикосновение! А в ней словно черти затанцевали, навевая такие мысли, что Эмма невольно покраснела ещё больше. Замерев, она испуганно взглянула на Киллиана и вздохнула. Боже, убейте её. Как он смотрел! Смотрел… в вырез её платья. — Знаешь, Свон, до этого я считал, что на палубе довольно прохладно, — протянул Крюк и нехотя перевёл взгляд на её лицо. — А сейчас такое ощущение, будто меня поджарили на вертеле. Это был дурацкий момент. Они просто пялились друг на друга и, не двигаясь, сжимали руками один и тот же бокал, который слегка трясся в ладонях. А ещё синхронно тяжело дышали. Краем глаза Эмма заметила, что Джордж, пьяно икнув, сначала на цыпочках пошёл прочь, а потом и вовсе припустил со всех ног и скрылся за дверью в камбуз. Холодный порыв ветра ударил откуда-то со стороны и приятно охладил пылающее жаром тело Эммы. Только тогда она словно пришла в себя. Моргнув, Эмма уже хотела забрать бокал из руки Киллиана, однако тот не дал ей этого сделать — лишь сжал пальцы ещё сильнее. — Честно, сейчас я по-настоящему жалею, что не помню того, что между нами было, — опустив подбородок, хрипло произнёс Крюк, и у Эммы перехватило дыхание. — Я могу напомнить, — ответила она, прежде чем подумала, а в следующий миг бокал, выскользнувший из пальцев, вдребезги разбился и брызги окропили подол платья Эммы. Но ей было плевать. Потому как в эту же секунду Киллиан резко притянул её за запястье и, проговорив прямо в губы: «Как скажешь, Свон», накрыл их своими. Эмма сладостно охнула, когда ощутила, как горячо Джонс накинулся на её рот, нежно проводя языком по нижней губе, а в следующую секунду прикусил её, прежде чем углубить поцелуй. И Эмма отвечала ему: с пылом раскрывалась навстречу, встречала его прикосновение так, словно это был последний или самый первый поцелуй в её жизни. Хотя в некотором роде так оно и было. Властно обхватив её рукой за талию, Киллиан медленно провёл крюком по её коже вниз, начиная со щеки. Эмма вздрогнула, когда услышала звук рвущейся ткани и почувствовала прикосновение металла к уже обнажённому плечу, не прикрытому одеждой. — Свон… Ты, определённо, выбрала правильное платье, чтобы помочь мне освежить воспоминания, — хрипло произнёс Джонс, оторвавшись от неё, и принялся неторопливо, мучительно ласкать её шею, поцелуями повторяя путь крюка. Запрокинув голову, Эмма дышала так, что это оглушало. Хотя у неё на самом деле заложило уши от ощущения губ Киллиана на коже. Раньше она не позволяла ему себя так касаться… Она в принципе ему не позволяла ничего, кроме поцелуев, которые, впрочем, не были так горячи как тот, который он подарил ей минуту назад. А между тем Киллиан заставил её прогнуться в спине, пока его рука, задрав подол, плавно двигалась по её ноге от щиколотки вверх. Эмма едва не задохнулась, почувствовав, как бёдра наполняются жаром и как крепко вжимается в неё Джонс возбуждённой плотью. Пресвятая дева Мария! Как давно она не ощущала таких прикосновений, как давно не была с мужчиной… И как же ей сейчас хотелось восполнить это упущение. Но как только Эмма уже потянулась к застёжкам плаща Киллиана, он резко поднял её и перехватил руку. — Какая ты нетерпеливая, — проговорил Крюк, скосив взгляд на её губы, и сделал шаг назад. — Я решил всего лишь поприветствовать тебя на борту своего корабля, ведь предыдущие дни мне было немного не до этого. Он ухмылялся и будто купался в самодовольстве, в то время как Эмма не могла поверить, что Джонс остановил её. — То есть… Что… — покачала она головой, не веря в услышанное. — Дорогая, не забывай, я всё же джентльмен, — светски улыбнулся ей Киллиан. — Я не могу взять даму только из-за того, что она потеряла над собой контроль. Особенно тогда, когда на нас смотрят… — он резко обернулся, — всякие остолопы, недостойные зваться матросами «Весёлого Роджера»! А ну пошли прочь! Эмма услышала топот нескольких пар ног и только тут поняла, что за ними всё это время наблюдали. Вмиг стало до ужаса неловко, а ещё стыдно. Тем не менее, кое-как натянув на плечо разорванное платье, она смело посмотрела на Киллиана. — Приветствие? — со всё поднимающейся злобой спросила Эмма. — Ты всех пожелавших подняться на борт твоего корабля «дам» приветствуешь таким образом? — Только симпатичных, — успокоил её Крюк, слегка нахмурившись. — Но тут, Свон, поверь, ты дала фору всем остальным. Не удержавшись, Эмма влепила ему пощёчину. Сказать, что она была зла — не сказать ничего! Джонс целовал её, как одну из этих… Этих… Этих дешёвок, с которыми предпочитал развлекаться раньше! Ведь, похоже, он всё ещё не помнил ничего. Не помнил, что когда-то любил её. От обиды на глаза навернулись слёзы, и Эмма уже собиралась броситься прочь, когда Киллиан перехватил её за запястье. — Свон, я всего лишь пошутил, — уже серьёзным тоном сказал он. — Прости. Эмма сделала несколько глубоких вдохов, закрыв глаза, прежде чем не спеша обернулась к нему. Она видела — он не врал, но это не меняло того факта, что он всё ещё не помнил её. — Я не хотел заходить слишком далеко, пока… — начал оправдываться Крюк, не сводя с неё тяжёлого взгляда. — А что если этого хотела я? — спросила Эмма и, не став дожидаться ответа, вырвала руку из его пальцев и гордо пошла в сторону мачты. — Свон! — окликнул её Крюк, когда Эмма уже почти скрылась за поворотом. Она приказывала себе идти дальше, но всё же остановилась и обернулась. Киллиан не спешил с вопросом, закусив нижнюю губу сбоку. — Что? — нетерпеливо спросила Эмма, всплеснув руками. В этот момент стая чаек испуганно взлетела и, беспорядочно хлопая крыльями, понеслась ввысь, словно маленький смерч. — А у нас с тобой было... — наконец медленно начал Киллиан, глядя на неё исподлобья, — …это? Эмма так и замерла с открытым ртом. Крюк пристально смотрел на неё, а она не знала, что сказать. — Догадайся, — в итоге мрачно выпалила она и стремительно пошла прочь. — Упрямая, — ворчливо бросил Киллиан ей вслед, и Эмма слегка улыбнулась. В конце концов, пусть он тоже немного помучается, как и она. Жар внизу живота и не думал успокаиваться.