***
— Малыш, подойди ко мне, — вместо длинных локонов Курт увидел короткую стрижку, и почему-то мальчик сразу понял, что это плохой знак. Он подошел ближе к маме и заметил, что Элизабет стала еще бледнее, а её улыбка больше походила на вымученную. — Мамочка, тебе плохо? — мальчик взял Элизабет за руку, сжимая её пальцы в своей ладошке. — Всё хорошо, милый, — Лиз медленно села в кровати и притянула сына в свои объятия, — я просто хотела сказать, что очень, очень сильно люблю тебя. — Ты ведь никогда не оставишь меня? — Я всегда буду с тобой. Вот тут, — женщина приложила ладонь к груди Курта. Там, где билось маленькое сердечко. Через неделю Элизабет Хаммел увезли из дома на скорой. Еще через три дня врачи, не смотря в глаза её мужа и сына, говорили, что им очень жаль, что они соболезнуют, что больше ничего сделать было нельзя.***
Восьмилетний Курт стоял в чёрном костюме и видел, как гроб с телом его матери опускается глубоко под землю, как отец пытается казаться сильным и сдержать слёзы. Чуть позже, на поминках, мальчик услышал, как те самые люди, говорившие "ваш сын так похож на ангела", за спиной убитого горем Берта называли Элизабет женщиной, выскочившей замуж по залёту. Они с лицами знатоков говорили, что Курт даже не похож на отца, не зная, что мальчишка всё слышит. Слышит и сжимает свои маленькие кулачки, потому что со смертью родного человека мир треснул, разлетаясь на осколки. А теперь окружающие собственноручно топчут его розовые очки, открывая взгляду голубых глаз всю червивость и наигранное соболезнование черных, как тьма, душ. Курт решил, что больше никому и никогда не позволит назвать себя ангелом.***
Курт находился на домашнем обучении уже практически год. Ему нравилось учиться и открывать для себя новые горизонты. Мальчишке в какой-то степени даже льстило осознание того, что он опережает своих сверстников по программе. А ещё они с отцом старались проводить как можно больше времени вместе. Курту было всё равно, что они делают, мальчик просто боялся отпускать сильную руку отца.***
— Эй, парень, ты давненько на улицу не выходил, — Берт щелкал пультом от телевизора, быстро переключая каналы, и смотрел на своего девятилетнего сына, удобно разместившегося в кресле с очередной книгой в руках. — Пап, я был там вчера, — Курт оторвался от увлекательной истории, подняв взгляд на отца. — Поход в магазин не считается, — мужчина усмехнулся и продолжил, — обычно детвора в твоём возрасте обожает проводить время вне дома. Тем более, в сентябре ты возвращаешься в школу, стоило бы завести друзей и... — Па, всё будет в порядке, — мальчик попытался ободряюще улыбнуться Берту. Ну не говорить же отцу, что он считает 95% своих сверстников — идиотами, с которыми даже не о чем поговорить.***
Курту одиннадцать лет, он в первом классе средней школы, а еще у него всё так же нет друзей. По крайней мере Берт сказал, что мятная жвачка, книги и интернет априори не могут заменить друзей. Младший Хаммел был с этим не согласен, ведь никто из его постоянных спутников не лез в душу, не задавал глупых вопросов и не перемывал косточки за спиной, в отличие от людей. "Смотрите, хомячок идёт", "Эй, мистер пухлые щечки, ты ведь за ними и прячешь свой обед", "У него такой высокий голос, просто жесть". Добавьте ко всему этому ещё и тупой смех — картина маслом. Да, некоторые дети могут быть очень жестокими, но Курт не смел показать им свою слабость. Сделаешь это хоть раз — считай, что ты погиб. Именно поэтому шестиклассник частенько проводил свой обеденный перерыв на трибунах стадиона соседней школы. Старшей школы имени Уильяма МакКинли. Курт наслаждался тишиной, потому что в его обеденное время на поле не было никаких тренировок и спортивных мероприятий. Но в тот день, видимо, изменилось расписание, так как на поле тренировалась команда по американскому футболу. Да, Курт слышал про этот вид спорта. Трудно не иметь представления об американском футболе, когда ты сам американец, а твой отец ярый фанат какого-то там клуба. Но мальчишка никогда не смотрел матчей, он обычно только сидел рядом с Бертом на диване, читая очередную книгу или статью по психологии. И пока Курт наблюдал за тренировкой, он впервые пожалел, что пропускал игры. Этот спорт... он не был похож на остальные. Да, безусловно, американский футбол — жестокая игра, но он так же требовал умственных способностей, разработок стратегий и всевозможных тактик. — Эй, малявка, — голос раздался прямо у Курта над ухом, от чего мальчик вздрогнул, взглянув на нарушителя своего спокойствия, — ты маленько промахнулся. Твой лягушатник через дорогу. — Я просто посмотреть зашел, — младший Хаммел буркнул и, лопнув пузырь из жвачки, нехотя встал со скамейки, — сам из такого же лягушатника сюда попал, лысый. — Стоять! — парень в форме схватил Курта за руку, — дерзкий малыш, но это даже неплохо. Для начала, я не лысый, а бритый. А лучше зови меня Марк. Тебе нравится американский футбол? — Интересный спорт, — мальчишка пожал плечами. Не говорить же, что он увидел его в действии только сегодня, — я — Курт. — Раз так, Курт, приходи посмотреть товарищеский матч на следующей неделе. В четверг, в шесть часов. Думаю, он тебе покажется еще более интересным. — Марк, хорош тусоваться с малышнёй! Вали обратно на поле, придурок! — еще один парень начал махать руками, зазывая своего товарища по команде вернуться к тренировке. — Я приду, не сомневайся.***
Курт действительно пришёл на матч. За неделю он выучил все правила, поэтому теперь для него не было проблемой разобраться, кто есть кто. Марк стоял на позиции квотрбека и раздавал команде указания. Школа МакКинли победила с разницей в тридцать очков. Это был полный разгром для команды соперников. Курт сам не заметил, как завороженно следил за победителями, мечтая оказаться одним из них. — О, мелкий, ты реально пришёл, — Марк подошел к трибунам и похлопал Курта по плечу, — ну как тебе? — Неплохо, — младший Хаммел не собирался показывать старшекласснику своего восторга, — правда ваш кикгейм... — Неплохо? — квотрбек усмехнулся, — да мы порвали их. А на счет кикгейма, как не печально признавать — ты прав. К сожалению, мы так и не смогли найти хорошего кикера. — Не волнуйся, лысик, когда я перейду в эту школу, то у меня будет свой золотой состав со своим лучшим кикером. — Ну, тогда мне не страшно за будущее команды МакКинли, — парень рассмеялся, — приходи и дальше на тренировки, может научу тебя парочке приемов. Марк хотел сказать что-то ещё, но его позвала какая-то девушка. Эх, если бы кто-то в тот момент знал, что Курт Хаммел словно в воду глядел — не поверил бы.***
Жизнь Курта похожа на водоворот — учёба, тренировки вместе с Марком, война со школьными задирами, свои собственные тренировки, разработка новых тактик, которые с недавних времён лежат у него в верхнем ящике стола. Берт только вздыхает, говоря, что сыну не мешало бы расслабиться, на что младший Хаммел обычно машет рукой и уже убегает по своим делам. Когда Курту исполняется четырнадцать, отец вызывает его на "серьёзный разговор". Мальчик не понимает, что он успел такого натворить (кроме того, что подсыпал слабительное в чай одному из верзил, который задирал его больше всех, но об этом всё равно никто не знает, а даже если и знает, то доказать причастность Курта всё равно не получится). — Сынок, ты же знаешь, что я очень любил твою маму? — Конечно, пап, но жизнь ведь не останавливается на месте, — в гостиной зависает неловкое молчание, а Курт уже успевает сообразить, в какую сторону клонит отец, — па, если у тебя кто-то появился, то это здорово. Разрешаю даже привести её к нам на ужин. — Ты у меня слишком умный, — Берт хмыкает, обнимая сына, — и да…Кэрол. Её зовут Кэрол.***
Берт и Кэрол познакомились, когда женщина приехала в автомастерскую Хаммелов из-за проблем с двигателем. Так получилось, что семья Хадсон только-только переехала в Лайму. Кэрол кажется Курту милой. Для четырнадцатилетнего ребёнка младший Хаммел слишком хорошо разбирается в людях и знает, кого можно пускать в свои собственные баррикады. Оказывается, у Кэрол Хадсон есть сын по имени Финн, и он — одногодка Курта. Мальчишки знакомятся, когда Кэрол приходит на ужин в дом Хаммелов во второй раз. Финн высокий, соображает немного туговато, но взгляд у него добрый — Хадсона можно не расценивать, как потенциальную угрозу для своего спокойствия. Через три месяца Берт говорит, что они с Кэрол собираются пожениться, после чего продадут дома и съедутся, чтобы стать полноценной семьёй. — Я не против, — Курт может легко улыбаться только своему отцу, — но у меня есть одна просьба. Ты можешь отдать мне мамину прикроватную тумбочку? — Потому что она всё еще пахнет её духами? — Курт только коротко кивает в ответ, — конечно, сын. Младший Хаммел позволяет себе показать слабость только тогда, когда они с отцом говорят один на один.***
В июне все проблемы наконец оказались улажены, поэтому Курт уже заканчивал обустраивать свою новую комнату и слушал постоянные шутки отца о том, что у него теперь двойная фамилия. На самом деле фамилия сменилась только у Кэрол, Берт просто любил посмеяться над сыном. Марк закончил школу еще год назад и уехал в Сан-Франциско, пожелав Курту удачи со сбором собственной команды. Мальчишка же в своей привычной манере ответил, что не нуждается в удаче, а "золотой состав" в любом случае будет собран, после чего школа МакКинли станет лучшей в чемпионате среди старших школ. С Финном они ладят, Курт объяснил сводному брату свою позицию ещё в самом начале, а тот, кажется, был не против, поэтому в друзья не набивался. Но это изменилось в один особенно жаркий июльский день, когда верзила Хадсон без стука ворвался в комнату Курта. — Тебя стучать не учили, Франкенштейн? — Хаммел явно был недоволен появлением родственника на пороге своей комнаты, — чего надо? — У нас сломался второй вентилятор. Берт и мама уехали в магазин, поэтому я пока посижу и наслажусь прохладой у тебя. Возражения не принимаются, потому что я сейчас расплавлюсь. — Ладно, живи пока. Только тихо сиди, иначе пинком выпру, — Курт кивнул сводному брату и вернулся за свое занятие, продолжая водить карандашом на бумаге. — Ты...чертишь формации для американского футбола? — Финн удивленно похлопал глазами, смотря на парня напротив. Просто Курт не был похож на того, кого может интересовать подобный спорт. — Спасибо за уточнение, человек-скала, я думал, что призываю Сатану, — Хаммел ни на секунду не оторвался от своего занятия. — Неужели ты хочешь пробоваться в команду, как только мы пойдем в старшую школу? — Хочу, а есть какие-то проблемы? — Курт сжал карандаш между тонкими пальцами, готовясь к отпору моральной атаки. Он уже привык, что из-за отсутствия мускулов и физической силы его не воспринимали всерьез. Почему-то окружающие забывали, что Хаммел восполняет всё своим умом. Ладно, окружающие просто тупые до невозможности. Именно поэтому в конце средней школы к Курту вместо "хомячьих/пухлых щечек" были прикреплены такие клички как "дьявол" и "мастер блефа". — Мы бы играли в одной команде, — просто ответил Финн, — это было бы здорово и весело. Думаю, из тебя бы вышел неплохой квотрбек, ты же просто ходячий мозг. — Благодарю за констатацию факта, Хадсон, — Курт никогда не признается, что был приятно удивлен и тут же занёс сводного брата в список "приближенных", потому что Финн — единственный сверстник, который воспринял его как равного, без применения шантажа, — а ты на какой позиции собираешься быть? — Лайнмен. Или ресивер. — Прости, Хадсон, но брать такого неловкого ресивера как ты — всю команду загнать в яму. А вот лайнменом и лайнбекером я бы тебя взял. — Ты так говоришь, словно команда уже твоя, — Финн хмыкнул, но противоречить не стал. — Потому что я на все сто уверен, что она будет моей, лось, — отлично, теперь в его золотом составе было уже два человека. Замечательно, Курт, осталось ещё девять. И кикер. Срочно нужно найти чёртового кикера.***
С сентября Курт и Финн были учениками первого года старшей школы МакКинли. Тогда же Курту исполнилось шестнадцать. А ещё в сентябре всё пошло не по плану. Начиная с того, что тренер Танака просто запихнул Финна на скамейку запасных, как пушечное мясо на экстренный случай, а Хаммела футболисты вообще со смехом выперли с поля, предварительно закинув в мусорный бак. — Эй, ты как? — Финн помог брату выбраться, убирая с его плеча банановую кожуру. А затем заметил шальной блеск в голубых глазах, что никогда не предвещало абсолютно ничего хорошего для обидчиков. — Просто замечательно, Хадсон, — Курт усмехнулся, отряхиваясь, — эти недоумки еще не знают, с кем они связались.***
— И зачем тебе так много неработающих мобильных телефонов, — Финн наблюдал за тем, как его сводный брат, обложенный книгами и включенным ноутбуком, колдовал над мобилками с отвёрткой в руках, — неужели собираешься использовать все? — Конечно нет, идиот, ведь их симки были аннулированы. Но если хочешь взломать систему идентификации, то милости прошу. — Я даже не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, — Хадсон вздохнул и прикрыл глаза, пока в комнате снова не раздался голос Курта. — Мне просто нужны камеры, чертов здоровяк, — Хаммел показывает один из телефонов Финну, после чего последний видит своё удивленное лицо на экране ноутбука, — варежку прикрой, Хадсон, и собирайся. Нас ждет одно важное дело.***
Сказать, что Финн откровенно охренел — ничего не сказать. Словами не передать, насколько Хадсон был благодарен высшим силам за то, что он попал в касту приближенных к этому демону. Да-да, именно так парень мог назвать своего сводного брата, у которого теперь несколько точек в их маленьком городке находились под наблюдением. Курт проводил все свои махинации так легко, словно обсуждал погоду на неделе или школьное расписание. Парень незаметно прикрепил несколько камер на разных столбах в определенных местах. У него, оказывается, было столько техники, что Хадсон на секунду подумал о вероятности того, что его сводный брат — агент ФБР. Ещё Хаммел делал ставки и играл в покер, используя тактику полного бесстрашия и нахальства, провоцируя соперников. — А Берт знает о твоих увлечениях? — Папе лучше не знать об этом, Финн, — и вроде бы Курт ничего такого не сказал, но Хадсону показалось, что ему только что открыто угрожали.***
Через неделю у Курта была собрана добрая половина необходимого компромата на тренера Танаку. Осталось еще совсем немного. Хаммел скептически усмехался, удивляясь, как такой человек вообще может быть преподавателем. На самих же футболистах мастер шантажа решил отыграться чуть позже, всё-таки это совсем детский сад для него. — Курт, ты точно уверен, что так надо? — Финн взволнованно наблюдал за тем, как сводный брат пролез через дыру в заборе на закрытую территорию. — Хадсон, если ты продолжишь ныть, то я сейчас же отправлю тебя домой. Мне просто нужно поговорить с человеком, который прошёл в клуб, и сделать ставки, а от тебя требуется лишь стоять тут и расходовать запасы кислорода. Всё, я пошёл, минут через двадцать буду. Курт скрылся за углом, а Финн не нашёл для себя лучшего развлечения, чем поиграть в angrybird на телефоне. Было только пять часов вечера, поэтому на улице оказалось ещё довольно светло, что не могло не радовать. Хадсон не мог назвать себя трусом, но перспектива стоять посреди тёмной безлюдной улицы в одиночестве немного напрягала. Правда, через пятнадцать минут Финн услышал за своей спиной кашель и мысленно уже составил завещание, потому как, если он сейчас загремит в полицию, то мама убьёт его своими же руками. Резко развернувшись, Хадсон еле подавил в себе порыв облегченно вздохнуть — перед ним стоял всего лишь рабочий с ящиком инструментов. Стоп, какое-то знакомое лицо было у этого рабочего. — Хадсон? Что ты здесь делаешь? — Привет, Блейн! — Блейн Девон Андерсон — ученик из параллельного класса. Его отец владелец строительной фирмы, поэтому сын частенько помогает ему, — да так, решил прогуляться. А ты какими судьбами? — Поступил заказ, чтобы заделать дыру в заборе, — Блейн пожал плечами и хотел уже приступить к работе, но Финн его остановил. — Стой, не чини её. Там...там мой сводный брат, ему жизненно-необходима эта дыра. — Курт Хаммел? — Блейн удивленно посмотрел на Хадсона, — зачем он вообще туда полез? — Долгая история, но суть в том, что он игрок. Для него это место по-своему драгоценно и важно. Знаешь, как некая возможность или взлётная полоса... — Когда мы получаем работу, то должны выполнять её до конца, — Андерсон задумался на несколько минут, но затем ловко заделал дыру, прикрыв её другим куском металла, — тем более, я уже закончил, а твой брат не имеет ко мне никакого отношения. Однако... Через секунду раздался неприятный лязг, а Финн и не сразу успел сообразить, что новая дыра в заборе — последствие от сильного удара ногой. — Однако я ничего не знаю о любых дырах, появившихся после этого, — Блейн собрал свои инструменты. Прежде чем уйти, парень сказал, — я сделал ту работу, которую должен был. А через пять минут из новой дыры появился Курт. Довольный, словно объевшийся сметаной кот. Ну или дьявол, получивший парочку новых душ в свою коллекцию. — У нас есть три хорошие новости, чертов здоровяк. Во-первых, я закончил со сбором компромата. Во-вторых, сегодня удалось заработать на ставках. И в-третьих...мы только что нашли непревзойдённого кикера в команду.***
У Курта была своя схема работы: "использовать угрозы для получения рабов, а затем использовать рабов, чтобы получать новый материал для угроз". Финн даже вникать во всё это не хотел, потому что осознание того, что живешь с таким человеком под одной крышей всё-таки пугает. На третьей неделе сентября тренер Танака уволился по собственному желанию, дабы в школе ненароком не всплыла информация о том, что один из учителей является фанатом „девушек помоложе”, практически каждую неделю “зависая” в публичных домах их маленького городишки (да и соседнего тоже, чего уж греха таить). На его место пришла тренер Бист, которая случайным образом узнала, как несколько её футболистов курят травку перед тренировкой, поэтому незамедлительно выгнала их из команды. Финн тут же получил позицию лайнмена в основном составе, а вот Курту пришлось убеждать женщину в том, что он может стать квотрбеком. Парочка длинных и точных пасов, несколько примеров отличных формаций, выносливость и неплохой результат пробега на 40 ярдов развеяли все сомнения. Чуть позже уже вся школа уже судачила о голубоглазом демоне и короле шантажа. Вся школа знала, что попадать в поле зрения Курта Хаммела — себе дороже.***
— Эй, бровастик, — Курт прислонился спиной к шкафчикам, внимательно наблюдая за будущим кикером своей команды, который принесет им не один гол, — у тебя неплохой удар правой. Не хочешь к нам в команду по футболу? — Это ты мне сейчас сказал? — Блейн взял пару нужных ему книг и закрыл шкафчик, глядя на стоящего перед ним парня. — Ты видишь тут кого-то еще? Конечно я к тебе обращаюсь, кудряшка, — квотрбек закатил глаза, — Курт Хам... — Я знаю, кто ты. И говорю нет, потому что у меня совсем нет времени на клубную деятельность. Я должен помогать отцу. Поищите себе кого-то другого. — Черт возьми, Андерсон, если дело во времени, то ты можешь кое-что сделать. — Например? — Не спи. Уменьши время, которое проводишь в уборной. Или делай это себе в штаны, — Курт усмехнулся и пошел прочь. Он никогда не признается, что его дико раздражал отказ. Но еще больше этот отказ раззадоривал, поэтому Хаммел поставил себе цель — во что бы то ни стало получить Блейна Андерсона в свою команду.***
К каким только хитростям не прибегал Курт, чтобы завербовать упрямого Андерсона. Но в начале октября случилось чудо. — Всё. Ты меня доконал, буду я кикером твоей команды, чертяка. Только одного не пойму — ты уже сто раз мог откопать компромат на меня или фирму моего отца. К чему такие непрямые методы? — Блейн шёл за дьявольским квотрбеком, ожидая от него ответа. — Я не хотел ничего добиваться от тебя угрозами, потому что марионетка — не тот товарищ, который нужен команде. Официальные тренировки по понедельникам и средам. Дополнительные во вторник и четверг. Надеюсь, ты найдешь для нас время, — Хаммел специально выделил это “надеюсь”, взглянув на Блейна с приторно-сладкой улыбочкой. — Найду, куда я денусь, — Андерсон с ответной усмешкой посмотрел на Курта. Да уж, у этого парня явно были свои понятия о справедливости. И Блейну стало невероятно интересно, что же скрывает за собой книга под названием "Курт Хаммел".***
Команда МакКинли выбыла из турнира, потому как проиграла еще в самом начале. Проиграла, мягко говоря, позорно. Курту хотелось разорвать этих самоуверенных, пренебрегающих тренировками идиотов, но он просто ушёл с поля. В душевую вместе со всеми он точно не пойдет, поэтому нужно переждать минут двадцать, успокоить нервы. Рядом как раз есть небольшой сарайчик с инвентарём, куда и направился Хаммел. Присев на землю, парень достал из своего тайника сигареты и зажигалку. Если он пустит немного дыма в лёгкие, то хуже не станет. — Не знал, что ты куришь, — неожиданно раздавшийся в тишине знакомый голос заставил выронить сигарету. — Ты многого обо мне не знаешь, Андерсон. А сейчас вали в душ, от тебя за километр смердит грязными носками, — но Блейн не послушал. Он никогда не слушает, если честно. Кикер только подошел ближе и присел рядом, отбирая у Хаммела пачку и зажигалку. — Чтобы победить в следующем году, нам нужен здоровый квотрбек, ты так не думаешь? — Заткнись, мамочка, и без тебя знаю, — Курт раздраженно фыркнул, совершенно не понимая, почему ему внезапно стало так спокойно. — Финн рассказывал о том, что ты мечтаешь собрать "золотой состав". Я думаю, в следующем году у нас обязательно получится. Мы будем работать на износ, но обещаю, что мы победим,— Блейн ободряюще похлопал Хаммела по коленке, из-за чего у парня по телу пробежались мурашки. — Забей на этих придурков, Курт, — Хадсон, который оказался лёгок на помине, вывернул из-за угла, — мы обязательно доберёмся до финала и победим. Вместе. — Ох, девочки, я сейчас расплачусь от умиления, — Хаммел снова фыркнул, вставая с травы, — ладно, хватит жевать сопли, ведь со следующей недели нас ждут усиленные тренировки.***
— Ты сдурел? — Блейн стоял напротив парня в форме с номером "1", который непринужденно надувал пузыри из жвачки, — зачем надо было пускать слухи, что я могу ударить и забросить мяч в ворота с шестидесяти ярдов? — Потому что нужна легенда, бровастик. Миф, благодаря которому ты будешь выглядеть мощнее в глазах противников, — Курт особенно громко лопнул последний пузырь и продолжил, — тем более, мы не так далеко от правды, ты можешь забивать с пятидесяти ярдов. — Но мои удары резкие и неточные с такого расстояния, — Андерсон нахмурился, разминаясь. — Это потому что ты треплешься со мной, вместо того, чтобы тренироваться, — Блейн только закатил глаза и, развернувшись, побежал к мячам. Курт долго смотрел на широкую спину с номером "11" и никак не мог понять, чем же этот Блейн Андерсон так отличался от остальных.***
Чуть позже у Финна появилась девушка. Рейчел Берри. Она была болтлива и любопытна до невозможности, но у неё так же была отличная память. — Эй, гном, — сначала Рейчел конечно не хотела мириться с прозвищем, которое придумал для неё Хаммел, но Финн объяснил, что у сводного брата просто такая манера общения. Тем более "гном" — не самое ужасное, что он мог бы придумать, — ты постоянно жалуешься, что мало видишь своего здоровяка из-за тренировок. Не хочешь стать нашим менеджером? Это взаимовыгодное предложение. — Ну...почему бы и нет, — Берри неуверенно теребила рукава своего ужасного розового свитера, — только объясни, что от меня потребуется. — Отлично. Придешь на тренировку сегодня, я всё тебе расскажу.***
— Андерсон, моя бабушка левой ногой с протезом и то лучше пинает мяч, чем ты. Прекращай страдать хернёй! — Курт подал пас и недовольно посмотрел на Блейна. — Так пусть она и идёт на поле, вечно ты чем-то недоволен! — кикер показал Хаммелу средний палец и направился в сторону раздевалок. — О, у бровастика сегодня что-то с настроением, надо бы выяснить, — Курт, как ни в чем не бывало, направился за Андерсоном, потому что...просто, потому что. В раздевалке Блейн прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. На какую-то долю секунды Курт замер, потому что это действительно выглядело завораживающе — короткие черные кудри, оливковая кожа, слегка блестящая от пота, вздымающаяся грудь. Хотелось подойти и провести рукой. Хаммел тут же замотал головой, отгоняя лишние мысли из головы. Ему просто шестнадцать, это нормально. Да, Курт давно для себя понял, что его больше привлекала мужская часть населения. Никакого самобичевания — очередной факт о его личных предпочтениях, про которые необязательно знать другим. Тем более думать об этом всё равно было некогда. — Кудряшка, прости, что задел твои чувства. Не знал, что ты у нас такая тонкая натура, — Курт сделал несколько шагов вперед, вставая прямо перед кикером, соизволившим лениво открыть глаза. — Хаммел, тебе так в кайф до меня докапываться? — Андерсон усмехнулся, а в его взгляде промелькнула искра, — признайся честно, у тебя банальный недотрах. — Не сваливай с больной головы на здоровую, — не успел Курт сказать что-то ещё, как Блейн схватил его за руки и прижал спиной к холодной стене, закрывая все пути к отступлению, — а ты смелый. Не боишься, что я сделаю так, что у тебя совсем детей не будет? — Ну, потомство мне так и так не грозит, к великому сожалению моей семьи. А ты всегда только угрожаешь. Если бы не хотел, давно бы уже выбрался, — Андерсон резко подался вперёд, впиваясь в пухлые губы. Курт ответил, но тут же укусил Блейна за нижнюю губу, чувствуя на языке металлический привкус. Их поцелуй никак нельзя было назвать нежным. Дикий, животный, страстный. Только когда Блейн наконец отпустил запястья Хаммела и залез пальцами под спортивную футболку, быстро проводя руками по впалому животу, Курт пришел в себя, оттолкнув зарвавшегося кикера. — Не смей...отлынивать от тренировок, бровастик, — и с этими словами Хаммел направился обратно на поле, хлопая за собой дверью.***
Они никогда не говорили о случившемся и вели себя как обычно. Подтрунивали друг над другом, шутили, смеялись, ругались, спорили, улыбались, тренировались. Но когда Курт совсем слетал с катушек, пугая окружающих своей раздражительностью, Блейн просто утаскивал его куда-то в тёмный угол, где они могли целоваться всю перемену. И Хаммел действительно после такой "терапии" становился более спокойным. Нет, скорее менее раздражительным, но всё-таки. Рейчел пыталась узнать у Блейна, как у него это получается, но кикер только пожимал плечами и отмахивался "своими методами убеждения".***
Был теплый апрельский вечер, когда Андерсон собирался домой. Сегодня ему пришлось задержаться на дополнительных занятиях, чтобы пересдать несколько работ. Проходя мимо футбольного поля, парень увидел на пустых трибунах квотрбека. — Ты чего домой не идешь? — Блейн сам не знал, на кой черт подошел к Хаммелу и присел рядом, украдкой поглядывая на него. — А тебе какое дело, бровастик? — да, именно так отвечать было как раз в духе Курта. — Да просто захотелось спросить, — на несколько минут на поле повисла тишина. Но она не была неловкой, вовсе нет. Правда, Блейн все-таки нарушил её, — Курт. — Чего тебе? — Скажи, что тебя заставило стать таким, какой ты сейчас? — Андерсон успел задать вопрос, прежде чем подумал, а стоило ли его вообще задавать. — Если надеешься услышать душераздирающую историю, то её нет, чертов кикер. Я просто такой, какой есть, — Курт раздраженно нахмурился и повернул голову в сторону Блейна, тут же столкнувшись с его губами. Андерсон оставил легкий поцелуй на сухих губах и отстранился. — Надеюсь, когда-нибудь ты таки расскажешь, — Андерсон встал со скамейки, — до завтра, Хаммел. — Вали уже, бровастик, — Курт проводил его спину недовольным взглядом, а в голове промелькнула мысль "надеюсь, когда-нибудь я все-таки расскажу". И кто они теперь друг другу?***
Они стояли друг перед другом в пустом школьном коридоре в конце мая. Курт сжимал кулаки и снова чувствовал себя маленьким мальчиком, которого предали. — Какого чёрта ты уходишь из команды, бровастик? — голос вроде бы жесткий и резкий. — Отец попал в больницу, поэтому ему нужна помощь с фирмой. Из-за этого я ухожу не только из команды, но ещё и на домашнее обучение, — Блейн сделал шаг вперёд, — прости, Курт, я не могу пойти против обстоятельств. — Знаешь что, Андерсон, засунь свои извинения в задницу и продолжай плыть по течению, — Курт отступил назад, — я просто не могу поверить, что ты забудешь обо всех обещаниях, обо...обо всём. Вообще, зачем я перед тобой распинаюсь, вали уже! Всё равно вернёшься обратно, только смотри, чтобы не было поздно. Блейн ничего не ответил. Он только поджал губы и направился в сторону кабинета директора. Андерсон никогда не узнает, что Курт в тот день отменил тренировку. Тренер Бист уже давно расширила полномочия Хаммела, видя, насколько он ответственно относится к команде. Андерсон также никогда не узнает, что в тот день Курту сорвало крышу в раздевалке, из-за чего руки квотрбека были разбиты в кровь. Рейчел потом аккуратно обрабатывала и перевязывала его раны, а Финн думал, что теперь им будет тяжелее. Ведь у Курта и Блейна была какая-то особая связь. Но зная сводного брата, Хадсон с уверенностью мог сказать, что тот ни за что не отступиться от своей цели — победы в турнире.***
На втором году старшей школы Курту удалось собрать ещё ребят в команду. Ноа и Джейк Пакерманы — лайнмены, Сэм Эванс — отличный ресивер, принимающий каждый пас квотрбека, Майк Ченг - тайлбек, прекрасно разбирающийся в обманных финтах, Райдер Линн — тайт энд. Конечно, постоянно приходилось цапаться с такими кретинами, как Дэйв и Азимио, которые стояли в линии защиты вместе с братьями Пакерманами и Финном, но дальше словесных перепалок у них не доходило — верзилы знали о дурной славе Хаммела, поэтому предпочитали не трогать его. Так получилось, что во второй год команда МакКинли проиграла, дойдя только до середины турнира. Хаммел был слишком расчётлив, поэтому понимал, что без достаточного количества практики, чуда было ожидать неоткуда. — Эй, кэп, — к Курту подошел старший из Пакерманов — Ноа, которого все звали просто Паком, — я не буду оправдываться и говорить, что мы сделали все, что могли. Я просто скажу, что мы будем тренироваться и разорвем этот турнир в следующем году. — Конечно мы его разорвем, чёртов панк! Иначе я разорву вас. Всех. На части, — Хаммел покрутил шлем в руках и посмотрел на команду победителей, — пусть радуются победе в этом году, пока могут.***
Летом Курт нещадно гонял команду, которую уже по праву мог считать своей. Гонял, потому что не позволит им проиграть в новом учебном году, который для некоторых игроков станет последним в таком составе. — Эй, — Пак подошел к Финну и похлопал его по плечу во время перерыва, — я всё хотел спросить кэпа, в списках участников кикером нашей команды всегда был записан некий Блейн Андерсон. Кто он такой вообще? — Если тебе дорога жизнь, то не стоит спрашивать Курта именно об этом. — Спрашивать Курта о чём? — Хаммел возник буквально из ниоткуда, вопросительно глядя на товарищей по команде. — Ни о чём, — Финн махнул рукой, пытаясь сменить тему, — Рейчел сказала, что с сентября она не сможет так много времени уделять команде, потому что у неё там какие-то свои соревнования по вокалу. — Ладно, с Берри я разберусь, главное, чтобы она смогла появляться на играх.***
— Не расслабляемся, чёртовы придурки! — они прошли слишком далеко, чтобы проиграть сейчас. Но у команды противников слишком сильный кикгейм, в то время как у МакКинли кикер вообще отсутствует, — Сет! Хат! Хат! Они отставали на 14 очков в конце первого тайма. Во время перерыва Курт старался придумать новую формацию, но что бы они ни делали, противники всегда будут восполнять очки за счёт киков. — Мы не можем проиграть им после всего, через что прошли вместе, — Финн был полон решимости сокрушить соперников, но это сейчас никак не помогало. — Пойми, здоровяк, что для этого нам нужен... — Эй, кикера на поле не заказывали? — Курт медленно поднял голову и столкнулся с насмешливым взглядом знакомых карих глаз. Кажется, что Блейн возмужал. Стал шире в плечах, буйные кудряшки были чуть длиннее, чем в момент их последней встречи. Конечно, Хаммел не видел его чуть больше года, он и сам изменился — подрос, черты лица стали более мужественными. Но кое-что в Андерсоне всё-таки осталось неизменным... — Бровастик, ты опоздал на тринадцать тысяч двести девяносто семь часов и сорок девять минут. Поэтому марш на поле, отрабатывать все свои прогулы, пока я лично тебя не прибил. В том матче они выиграли с отрывом в три очка. А Курт убедился, что его кикер всё еще не разучился бить по мячу.***
Мистер Андерсон практически полностью реабилитировался после больницы, в строительной фирме дела пошли на лад, поэтому Блейн восстановился в школе и вернулся в команду. Его довольно тепло встретили, только Курт старался держаться особняком, отвечал на все вопросы односложно или кивками головы, старался не подпускать ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Команде школы МакКинли удалось выйти в полуфинал турнира, но Курт ничего не знал об их новом сопернике, кроме названия. Поэтому, после уроков в пятницу парень решил слегка задержаться. Во-первых, лишние тренировки никогда не помешают, во-вторых, в раздевалках после пяти стоит тишина, что очень помогает сосредоточиться. Сначала квотрбек отрабатывал пасы, представляя команду на поле, выполняющую новые формации. А спустя час, сидя на одной из низеньких скамеечек раздевалки, Хаммел быстро стучал тонкими пальцами по клавиатуре своего ноутбука и кусал губы, думая о том, что Далтоновские Волки могут стать нехилой такой занозой в его заднице. — Ладно, прорвёмся, завтра торжественно вручу Финну еще несколько формаций, — Курт бурчал, разговаривая сам с собой, совершенно не замечая, как летит время. В восемь часов вечера телефон булькнул, оповещая о новой смс. „Скорее всего от отца,” вздохнув, парень понял, что действительно пора закругляться и идти домой. Квотрбек потёр виски, закрыл ноутбук, быстро пихая его в сумку, и взглядом пытался найти черное полупальто, заодно размышляя о том, что свою машину он по дурости сегодня отдал Финну, потому что Рейчел нужно было куда-то отвезти и потому что „пожалуйстапожалуйста, Курт, я буду мыть посуду вместо тебя две недели”. А кто от такого откажется? И вообще, с появлением всех этих людей в его жизни, Хаммел и сам не заметил, как стал меняться. Нет, он не посылал всем лучи любви и добра, как делала Бриттани из команды поддержки, но…но что-то в нём определенно изменилось. Еще и чёртов… — Ты всю ночь собираешься провести в раздевалке? — Андерсон. Стоял, опершись на дверной косяк, весь из себя уверенный, с ухмылкой на губах. Нет, парень, такое больше не прокатит. — Может и всю, тебе-то какое дело? Сам чего забыл тут? — Курт старался не смотреть на Блейна, он наконец нашел пальто, висевшее на одном из крючков в дальнем конце помещения. — Да ладно тебе, не надо сразу раздражаться, — Андерсон подошел к скамейке и уселся рядом, словно между ними ничего не произошло, и никогда ничего не происходило, — Курт. Ты ведь ждал меня, верно? — Ты обещал дойти до финала соревнований и выиграть, — голос у Хаммела спокойный, потому что он научился скрывать свои чувства давным-давно, — я знал, что ты припрёшься. — Дело только в победе и кубке? В моём обещании? — Андерсон придвинулся еще ближе, между ними практически не осталось пространства, только какие-то жалкие миллиметры. — То, что мы ждали тебя, ещё не значит, что и я ждал, — Курт сказал это, словно плетью хлестнул. — Тринадцать тысяч двести девяносто семь часов и сорок девять минут, — между ними нет теперь даже жалких миллиметров, — такое число ты назвал. — Наобум назвал, чтобы ты сильнее почувствовал укол совести, бровастик. Ляпнул первые числа, пришедшие на ум. — Неправда, — Андерсон пожал плечами, — я потом посчитал, оно реально примерно так и получается. Только с минутами угадать трудно. — И что теперь? Умница, возьми с полки пирожок, — в ответ Блейн только сгрёб квотрбека их команды, Короля Блефа и Шантажа, а для него — просто Курта Хаммела, в крепкие объятия, впиваясь в его губы поцелуем. Только в этот раз Курт оттолкнул его почти сразу. — Грабли убрал, — ледяной тон мог бы обмануть кого угодно, но только не Андерсона. — А иначе что? Ты всегда только угрожаешь, Курт. Я уже сто раз извинялся. Ты должен знать, что я пытался сделать всё как можно быстрее, чтобы вернуться обратно, — Блейн неотрывно смотрел в холодные голубые глаза, сжимая, на первый взгляд, хрупкие плечи, — ты спросил, что я тут забыл. Тебя забыл, чертёныш. — Фу, Андерсон, ты бы слышал себя со стороны, — и через секунду Курт уже почувствовал своими лопатками деревянную скамейку, а над ним нависал Блейн, — я ненавижу тебя. — Я знаю, — кикер спокойно кивнул головой. — Ненавижу за то, что ты тогда ушел и оставил нас, — голос Хаммела стал тише, — за то… что ты меня оставил, чёртов придурок. — Я знаю, — Блейн склонился чуть ниже, оставляя поцелуй на виске Курта, от чего последний моментально начал брыкаться, словно ошпаренный. — Я тебе девушка что ли? А ну прекращай это бабское дерьмо и выпусти меня, немедленно! Андерсон только закатил глаза и заткнул болтливого квотрбека новым требовательным поцелуем. Курт хоть и продолжал дёргать ногами, но на поцелуй ответил, впуская ловкий язык настырного кикера в свой рот. Они оба были из того типа людей, которые лучше объяснялись действиями, нежели словами. Сильные руки Блейна залезли под просторную серую футболку, оглаживая плоский живот, пробираясь чуть выше — к рёбрам. Отстранившись, Андерсон снова посмотрел в глаза Курта, увидев в них искру, словно в голубых омутах и правда танцевали чертята. — Слушай, — хриплый голос Хаммела раздался в раздевалке, а на бледных щеках появился румянец, — доведи уже хоть раз дело до конца, бровастик. — Ну раз ты так просишь, — Блейн моментально вернулся к своим действиям, стягивая с нахального квотрбека футболку. Как только лишний предмет гардероба валялся где-то под лавочкой, Курт ощутил себя невероятно уязвимым и открытым. Отвернувшись, он тут же почувствовал пальцы на своем подбородке, которые вернули голову в прежнее положение, — Курт. Они снова целовались, Андерсон перешел с поцелуями на линию челюсти, а затем и на белоснежную шею, слегка покусывая нежную кожу. Курт откинул голову назад, тяжело дыша. Не хотелось признаваться, но ему никогда еще не было так охрененно, как сейчас, когда Блейн целовал его ключицы, а руками сжимал задницу через ткань джинсов. — Хаммел? — тихий голос заставляет Курта вынырнуть из пелены наслаждения, — Ты точно уверен в этом? — Если не перестанешь останавливаться, то я сам тебя трахну, честное слово, — Курт не знал, откуда в нем нашлись силы сказать настолько длинное предложение. Блейн с ухмылкой прикусил набухший сосок своего квотрбека, после чего подул на него, вызывая у Курта тихий скулеж сквозь зубы, что определенно не могло не заводить. На лавке было слишком узко и неудобно — одно неверное движение и оба парня могли полететь вниз, поэтому Андерсон, подхватив любимое тело, сел, опершись спиной на шкафчики, и усадил возбужденного Курта сверху, обхватив руками его ягодицы уже с большей силой и страстью. Хаммел, почувствовав через тонкую ткань твёрдый член Блейна, приглушенно застонал, все больше утопая в желании. Вернув себе долю сознания, он недовольно посмотрел на Блейна, который все еще был в майке, что создавало дисбаланс в их ситуации. Тонкие пальцы подцепили края белой ткани и с силой потянули её наверх, совершенно не заботясь о наносимом дискомфорте, а затем и вовсе отбросили ненужный кусок ткани в неизвестном направлении. Увидев обнаженным торс такого желанного кикера, Курт тут же обнял Блейна за шею, зарываясь тонкими пальцами в кудрявые черные волосы, прижимаясь к разгоряченной коже, впитывая в себя запах Андерсона, целуя сухие, но горячие и мягкие губы. Андерсон же не мог поверить, что он тот, кто мог видеть Курта с этой стороны. Столь открытым и податливым, отвечающим на его ласки, выгибающимся в его руках. Шлёпнув прежде нахального квотрбека по его шикарной заднице, Андерсон усмехнулся сквозь поцелуй, за что и получил очередной укус. Ему уже начал нравиться металлический вкус крови в поцелуях Хаммела, они соответствовали его натуре. Руки Блейна опустились на пояс джинс Курта, сражаясь сначала с пряжкой ремня, а затем и с молнией самих штанов. Но Хаммел не желал отставать, поэтому проделал аналогичные нехитрые действия с брюками кикера. Чтобы избавиться от очередного ненужного элемента одежды, парням пришлось привстать, сбросив с себя боксеры вслед за уже далеко валявшимися на полу штанами. Блейн не мог не окинуть взглядом длинные и стройные ноги Хаммела. — Наслаждайся, пока можешь, — Курт повернулся к Андерсону спиной, специально еще больше раззадоривая партнера, от чего последний шумно выдохнул, а глаза полностью поглотила пелена желания. — Иди-ка сюда, — Блейн снова усадил парня на свои бедра, но уже более резко и властно. Их возбужденные члены соприкоснулись, из-за чего по телам обоих словно прошел электрический заряд. Курт выгнулся в руках Блейна, еще больше подаваясь вперед к возбужденной плоти любовника. Андерсон поднёс руку к лицу Курта, приставив большой палец к уголку губ. — Ты серьезно? — Иначе будет неприятно, — нахмурившись, Курт послушно открыл рот, проводя своим юрким языком по пальцам Блейна. А когда Андерсон попытался погладить его по щеке, Курт сжал челюсти, оставляя на пальцах кикера следы собственных зубов, за что тут же поплатился, так как Блейн с силой прижал язык Курта к нижнему небу, показывая, кто тут все-таки доминирующая сторона. Решив, что смазки в виде слюны Курта достаточно, Блейн начал подготавливать Хаммела, вводя в него сначала один палец, от чего парень болезненно сжался и зашипел, словно дикая кошка, впиваясь ногтями в плечи Андерсона, и оставляя на смуглой коже красные полосы. Когда Блейн ввёл второй палец, Курт уже выплёвывал проклятия, но не говорил останавливаться или прекращать. Андерсон уловил только „помедленнее, чертов кикер”, но не стал двигать пальцами более медленно, а лишь ввёл в Хаммела третий палец, прижимая к себе худое и содрогающееся от боли и неприятных ощущений тело. Спустя несколько минут мучительной пытки, Курт уже сам стал насаживаться на пальцы Блейна, впиваясь в его губы очередным страстным поцелуем, заглушая тем самым получаемый дискомфорт. — Давай, бровастик. Только не двигайся сразу, дай мне немного привыкнуть, — вместо ответа Андерсон оставил поцелуй в уголке губ Курта, вынув пальцы из уже достаточно растянутого любовника и приставив головку члена к пульсирующей дырочке Хаммела. Блейн старался двигаться аккуратно, но Хаммелу надоела эта чрезмерная забота, поэтому он резко подался вниз, насаживаясь на всю длину члена любовника. Несмотря на лёгкую подготовку, парень не был готов к столь большому предмету внутри себя, из-за чего ему пришлось выгнуться до хруста в позвоночнике, окунаясь с головой в волне не только боли, но и наслаждения. Курт был чертовски узким, тесным и невероятно горячим внутри. Одной рукой Блейн все-таки потрепал его по щеке, замечая слезы в голубых глазах. Подавшись вперед, Андерсон утянул квотрбека в поцелуй. Но не в такой, какие были у них раньше, а в нежный, трепетный, медленный поцелуй. Он целовал уже не любовника, не друга, не демона, а возлюбленного, родственную душу, человека, которого он уже никогда не сможет покинуть, целовал, как никогда. Вторую руку Блейн опустил на возбуждённый член Курта, медленно проводя ей по всей длине, стараясь отвлечь Хаммела от неприятных ощущений. Он сжал ладонью головку и медленно освободил сочащийся член Курта от крайней плоти, начиная двигать рукой то вверх, то вниз все с большей скоростью и силой. Подобная терапия помогла справиться с неприятными ощущениями, и уже спустя несколько минут Курт сам начал медленно двигаться, насаживаясь все глубже и увереннее на член Блейна, обнимая того за шею. С каждым толчком темп становился все быстрее, а стоны боли плавно перетекали в стоны наслаждения. Разгоряченные тела двигались в унисон навстречу друг другу, пот стекал с рельефных тел обоих парней, а руки хаотично двигались, пытаясь найти прочную, но абстрактную опору для поддержания почти уже потерянного рассудка. В момент высшей точки наслаждения и экстаза квотрбек выгнулся в сильных руках, выкрикивая на всю раздевалку имя Андерсона. Блейн наконец задел нужную точку. — Я забил тебе тачдаун, Хаммел, — в ответ Андерсон получил лишь суровый взгляд. В помещении раздавались пошлые шлепки и тихие стоны. Предчувствуя скорый оргазм, Блейн обхватил своего квотрбека за талию и начал двигаться еще быстрее, чем раньше. Такого темпа они оба не могли выдержать, и вскоре вспышка наслаждения накрыла обоих парней практически одновременно. Но Курт никогда бы в этом не признался, а Блейн бы сделал вид, что не предал значения таким деталям. Андерсон только хотел открыть рот, но Хаммел его опередил: — Если еще раз пошутишь про тачдаун, я задушу тебя, наплевав на то, что твой болт всё еще во мне. А Блейн просто рассмеялся и под гневные „чего ты ржешь, идиот?” снова накрыл губы Хаммела своими.***
Курт шёл, а вернее пытался идти по вечерним улицам родного города, кутаясь в пальто и параллельно объясняя отцу по телефону, почему он так сильно задержался в школе. А Блейн шагал рядом, держа руки в карманах и просто смотря вперед. — Ты что, провожать меня вздумал? — Курт уже положил мобильный в карман и посмотрел на Андерсона, — если в твоем маленьком мозгу появились мысли по поводу того, что ты теперь на особом счету или нечто подобное, то ты глубоко заблуждаешься и… — Мы просто встречаемся, Хаммел, прими этот факт и не выкаблучивайся, — у Блейна все было чертовски просто, что невероятно поражало и раздражало одновременно. — Ещё раз свалишь куда-то — найду и прибью, — Курт почувствовал горячее дыхание на своих губах, но не сопротивлялся, ведь не было ни сил, ни желания.***
Следующим субботним утром Курт действительно вручил Финну новые формации, поручив отправить их команде, а заодно выучить к понедельнику. И „нет, здоровяк, меня не волнует, что у тебя свидание с Берри, сначала мы должны победить, а потом крутить шуры-муры. Чего? Нет, Хадсон, я нормально хожу, а не как пингвин. Всё, вали выполнять приказы!”. Сводный брат поворчал немного, но действительно отправился к компьютеру. Курт знал, что он попросит свою девушку помочь быстрее запомнить некоторые схемы. Всё-таки плюс от этих отношений определенно был. „Отношения”, пронеслось в голове Хаммела, но парень быстро отогнал такие ненужные сейчас мысли. Чуть позже верзила Хадсон улетел на крыльях любви к своему болтливому гному, а Курт решил заняться делами. Но спустя час услышал голос Берта с первого этажа: “Парень, к тебе пришли”! Квотрбек думал, кого могла принести нелёгкая прямо в руки дьяволу, но краем сознания понимал, что на свете есть только один такой псих. — Да, сэр, меня зовут Блейн Андерсон, я кикер в команде Курта, — этот кудрявый улыбался, немного нервно переминаясь с ноги на ногу. Видимо, неловко было стоять перед отцом того, кого ты вчера трахал чуть ли не до "состояния полного нестояния". — Отлично, бровастик, ты познакомился с моим отцом и Кэрол, а теперь можешь объяснить причину своего появления тут. — Так ты сам меня вчера позвал, после того как мы ушли с тренировки, — Андерсон врал и не краснел, всего лишь пожимая плечами. — Ты же сказал, что был в школе один, — Берт удивленно посмотрел на своего сына, а затем перевел взгляд на Блейна. — Я слышал, как он говорил с Вами по телефону, мистер Хаммел. Думаю, Курт просто постеснялся сказать о том, что он был с другом. Квотрбек хотел начать возражать, но увидев буквально посветлевшее лицо отца, передумал. Папа выглядел действительно счастливым от того, что у Курта есть друзья. Эх, знал бы он всю правду… — В общем, приятно познакомиться, Блейн. И зови меня Берт, — старший Хаммел повернул голову в сторону гостиной, — Кэрол, ты говорила, что тебе надо пять минут, но они плавно превращаются в пятнадцать! Парни, мы уходим, так что дом полностью в вашем распоряжении до самого вечера. Блейн, ты выглядишь достаточно сознательным парнем, поэтому проследи за этим непоседой. — Папа! — Курт вспыхнул, стараясь не встречаться глазами с Андерсоном. Не хотелось совсем терять авторитет, пусть даже и перед Блейном. В это время в холл вышла Кэрол Хаммел-Хадсон, тепло улыбаясь. — Неужели ты наконец готова? — Берт улыбнулся, взяв женщину под руку, — до вечера, парни. — До вечера, мальчики. Приятно было познакомиться с тобой, Блейн, — за ними закрылась входная дверь, и Курт понял, что остался один на один с чертовым Андерсоном. — Жаль, что хороший мальчик Блейн в красках не рассказал о нашей вчерашней „тренировке”, — Хаммел повел плечами, стараясь отогнать непонятно откуда взявшиеся чувства. — Я тоже рад тебя видеть, — несмотря на недовольство на лице Курта, Андерсон всё равно подошел к парню, тут же сжав руки на его бедрах, — думаю, нам стоит поговорить. — О, неужели? А тебе не кажется, что это стоило делать до того, как трахаться? — квотрбек нахмурился, положив свои руки поверх рук Блейна, — и вообще, как ты узнал, где я живу? — Прекрати делать вид, что тебе не понравилось, недотрога, — Андерсон подался вперед, быстро целуя Курта в губы, — ну знаешь, это было не очень-то и сложно. — Я убью Финна, — Хаммел недовольно бурчал, но потом потянул Блейна в гостиную, — ты вроде хотел поговорить, бровастик? Правда, они долго не могли начать разговор. Сначала Курт усадил Блейна на диван, затем пошел на кухню за чаем и печеньем, потому что „я, конечно, тот еще мудак и мечтаю пинком тебя выгнать из дома, но гостей вроде как надо угощать”, потом вспомнил, что оставил свой мобильный наверху. — Да сядь ты уже, — Андерсон ухватил юркого квотрбека за бока, потянув на себя, — хватит бегать, успокойся! Ойкнув, Хаммел буквально уронился на диван, тут же попадая в крепкие объятия кикера. — Я всё же тебя ненавижу, бровастик. — Знаю, но это не меняет того факта, что нам надо поговорить, — в комнате снова воцарилась тишина. — Как твой отец, кстати? – Курт решился прервать их молчание, маленькими шажками подходя к одной из самых болезненных для него тем. — О, он уже намного лучше. Старается как можно быстрее вернуться к работе в полном объеме, но мама не позволяет, да и я тоже. Врачи же его практически с того света вернули и… — Твой уход из школы был необходим, — Хаммел знал, что значит терять близких людей, но почему он раньше не мог понять, насколько это было важно и одновременно тяжело для Блейна, почему вёл себя как полный придурок? — Ты…с…спасибо, что вернулся обратно. — Что-что? — Блейн наклонился к самому лицу Курта, состроив самое невинное на свете выражение лица, — можешь повторить, а то я не расслышал тебя? — Ох, да иди ты в задницу, Андерсон! — квотрбек злобно отпихнул от себя Блейна, — я перед ним распинаюсь, а он паясничает. Да чтоб тебя диарея хватила, серьезно! — Не кипятись так, — Андерсон глухо рассмеялся, уткнувшись носом в шею Курта, от чего последний непроизвольно вздрогнул, — я ценю, что сам Король Блефа школы МакКинли честен со мной. Кстати, это твоя мама? Хаммел проследил взглядом за рукой Блейна, указывающей куда-то в сторону камина, и наткнулся на старую фотографию в красивой желтой рамке. Он, будучи еще маленьким ребенком, сидел на диване, прижавшись к Элизабет. Женщина обнимала своего сына за пояс и вслух читала какую-то книгу. — Да, — сначала Курт хотел ответить ‘а какое тебе вообще дело, Кудряшка?’, но почему-то язык не повернулся, — её звали Элизабет. — Так вот почему ты – Курт Элизабет Хаммел, - Блейн мягко улыбнулся, но квотрбек непонимающе на него посмотрел. — Откуда ты знаешь мое второе имя? — Ну, это тоже было не так сложно узнать, — Андерсон беззаботно пожал плечами, и до того, как Курт успел осыпать своего сводного брата, который предательски сливал о нем информацию, сказал, — она очень красивая. Ты похож на нее. И знаешь, в детстве ты был другим. — Да, потому что мой рост был меньше, а щеки больше, гений, — Хаммел закатил глаза, но не мог не признать, что от комплимента Блейна в душе стало гораздо теплее. — Я не о том, что ты вырос, я про эмоции. Про твои глаза и выражение лица. — Опять ты волынку про ‘настоящего меня’ завел. Ты думаешь, что я стал социопатом из-за того, что моя мать умерла, когда мне было восемь лет? Нет, я вообще не социопат и не мизантроп, просто отношусь к окружающим людям именно так, как они того заслуживают, — Курт вспомнил, как на похоронах какие-то неизвестные ему родственники со стороны отца говорили о матери гадости, — если подпустишь этих лицемеров и трусов слишком близко, то они обязательно воткнут нож тебе в спину. Чего ты так смотришь на меня? — Потому что ты — нечто, Курт. По-другому никак не скажешь. Я не считаю тебя плохим человеком, просто у тебя другие понятия справедливости. Ты говоришь людям то, что думаешь — в лицо, ничего не боясь. Ты невероятно сообразительный для подростка. Ты можешь наговорить гадостей и сделать вид, что тебе все равно, но сам будешь переживать и заботиться. Я не знаю твоего прошлого, но…но спасибо Лизе за такого сына. — Ненавижу тебя, придурок, — вопреки своим словам, Хаммел обнял Блейна за шею, прижимаясь к парню как можно ближе, — и даже не надейся, что это спасет тебя от дополнительных тренировок перед матчем с Далтоном.***
Курт гонял всех без исключения. Иногда даже казалось, что он вот-вот заставит Рейчел напялить футбольную форму и крикнет ей „живо на поле, гном!”. А еще они с Блейном условились на „никакого физического контакта до победы над Далтоном, Андерсон, иначе я возьму отцовское ружье и лично отстрелю тебе яйца!” И вот, судный день настал. Хаммел смотрел на свою команду, которую с гордостью мог назвать „золотым составом” (естественно, чтобы эти оболтусы не слышали, иначе сначала расплачутся, словно девчонки, а потом возгордятся) и разминал плечи перед игрой. — Эй, придурки, вы ведь понимаете, что в данном случае "всё или ничего"? — Курт знал о Далтоновских Волках ничтожно мало, но был на все сто уверен, что они не могут проиграть, когда почти дошли до финиша. — Для меня было огромной честью играть с вами весь сезон, — Финн широко улыбнулся и стремительно получил от свободного брата шлемом по голове, — ай, за что? — Мы еще не закончили наш сезон кубком, оболтус. Слишком рано для пафосных речей. Бегом на поле! — Хаммел хлопнул в ладоши, отправляя сокомандников на стадион, — ну что, Андерсон, готов? — Всегда готов! — Другого ответа я бы и не принял.***
Игра была чертовски тяжелой. Счёт постоянно сравнивался, невозможно было пробиться вперед. У Курта с каждой секундой увеличивалось желание вмазать по нахальной морде квотрбека Далтоновских Волков. Кажется, его звали Себастиан. И кажется, у них с Хаммелом это было взаимно. — Сет! Хат! Хат! — квотрбек команды школы МакКинли кричал, надрывая голос, потому что разница в чёртово очко его вымораживала. В этот раз Курт решил пробежать сам, рассчитывая на линию защиты. Не добежав десять ярдов, его сбил с ног сраный Смайт. — Смирись, Хаммел, вам не победить в этом матче, — голос у Себастиана не менее противный. — Я смирюсь, только когда увижу на твоём лице гримасу поражения, хорёк. — Команда МакКинли, — рефери подошел к игрокам обеих команд, — у вас есть выбор между продолжением нападения и кикгеймом. От соперников моментально начали доноситься обсуждения о том, что только сумасшедший выберет кикгейм, когда расстояние до ворот противника чуть больше пятидесяти ярдов. Но Курт и был немного сумасшедшим. А еще он верил в своего кикера – Блейна Андерсона. — Давай, шестидесяти ярдовый магнум, — Хаммел похлопал Блейна по плечу, который в ответ только кивнул головой, слегка нахмурив брови, — твоя работа — забить этот гол. Квотрбек встал на одно колено, аккуратно устанавливая мяч на подставке. Честное слово, Курт бы рассмеялся, не будь ситуация настолько серьезной. А Блейн тем временем, отступив на несколько шагов, резко бросился вперед, словно зверь на добычу. Один взмах ногой — и мяч, за которым следила не одна сотня глаз, уже летел над полем, слегка вихляя. Хаммел никогда не верил в символы, но в этот раз даже скрестил пальцы на удачу, наблюдая за полётом, от которого зависела их победа. Казалось, все замерли в ожидании, Курту казалось, словно он слышит биения множества сердец. Глухой звон заставил квотрбека затаить дыхание. Мяч ударился о стойку, после чего упал. Упал за воротами. Сраный мяч пролетел через чертовы ворота, а Курт Хаммел был готов подлететь к своему долбанному кикеру и расцеловать его прямо перед всей это толпой. Но он, естественно, не сделал ничего подобного. Табло с очками начало мигать, потому что команда МакКинли только что заработала три решающих очка, определивших их победу. Курт видел гримасу недовольства на лице Смайта, но больше квотрбека волновало то, что придурки из его собственной команды собирались подбросить их с Андерсоном в воздух.***
Хаммел отпустил всех праздновать заслуженную победу в Брэдстикс, а сам все еще стоял в раздевалке, глядя на кубок победителей. Они смогли этого сделать, смогли выполнить общее обещание. Но ничего бы не вышло, если бы не… — Любуешься трофеем, Курт? — квотрбек еле ощутимо вздрогнул от знакомого голоса, но поворачиваться к Блейну лицом не стал — слишком много чести. Пусть немного помучается. — Заслуженным трофеем, прошу заметить, Андерсон, — Курт почувствовал, как сзади к нему прижимается разгоряченное тело, от которого приятно пахло мятой, — второй раз трахаться в этой раздевалке я не собираюсь, уж извиняй. — Почему ты думаешь, что я хочу только этого? — голос Блейна звучал даже как-то обиженно. — Потому что твой дружок упирается в моё бедро, — теперь Хаммел решил повернуться лицом к Андерсону, чтобы заглянуть в глаза нахальному кикеру, — тебе придется усмирить его, пока мы не придем ко мне. Папа и Кэрол сразу после матча уехали к бабушке Финна, а сам Хадсон после празднования пойдёт к Рейчел. Щенячьей радости в глазах Андерсона не было предела.***
Они не знали, каким образом у них получилось добраться до комнаты Курта, не уронив и не разбив ничего в доме Хаммелов. — А у тебя тут уютно. Никогда бы не подумал, — Блейн умудрился сказать это в перерывах между поцелуями. — Сколько же ты можешь отвлекаться, бровастик? Позже рассмотришь интерьер и оценишь мои дизайнерские способности, — Хаммел снова вовлек своего кикера в страстный поцелуй, кусая его губы, сплетая их языки. Андерсон на такое заявление только рыкнул, после чего толкнул Курта на кровать, наваливаясь сверху. Оглядев свою „добычу” (Курт бы убил его за такое сравнение, но он никогда об этом не узнает) с головы до ног, Блейн усмехнулся. И было в его усмешке что-то дикое, животное. Лишнее тряпьё моментально полетело куда-то в сторону, а Хаммел на секунду успел подумать, что утром они будут судорожно его искать, дабы не спалиться перед Бертом и Кэрол в такой компрометирующей ситуации. Блейну же не понравилось, что мысли его квотрбека сейчас заняты чем-то другим, поэтому парень прильнул к алебастровой шее, кусая нежную кожу, оставляя на ней засосы, буквально кричащие „мой”. Андерсон начал спускаться с поцелуями всё ниже, задержавшись на набухших сосках Курта, кусая их, из-за чего Хаммел постанывал, кусая покрасневшие губы. Спустившись к заветному месту, Блейн зарылся в волосы у самого основания члена Курта, вдыхая запах такого любимого и желанного тела. Парень все еще немного сомневался в своих действиях, все-таки не каждый день ему приходится делать минет. Пусть он и не раз видел, как девушки в порно с большими грудями и улыбкой на лице вбирали в себя члены и мастерски заглатывали их на всю длину, будто это и единого гроша не стоит, сам Андерсон не особо представлял даже с чего начать, но начинать надо было. Немного неловкими движениями парень провел языком от основания до головки, поцеловав уздечку на розовом и уже влажном от возбуждения конце члена Курта. От этого Хаммел судорожно вдохнул воздух, пытаясь сдержать стон. Он зарывался пальцами в густые кудри своего кикера, чуть надавливая на затылок, призывая того к более решительным действиям. Уже «попробовав на вкус предложенное блюдо», Блейн более уверенно вобрал в себя всю головку, помогая себе рукой, уже сжимавшей член Хаммела. Одно Андерсон знал точно: член – не хрусталь, с ним не нужно церемониться, поэтому парень сжал своего партнера еще сильнее и довольно резко оттянул крайнюю плоть, освобождая путь своему языку к самым чувствительным местам столь беззащитного сейчас Демона-Курта. Блейн опускался все ниже, закрывая зубы губами, создавая как можно более плотную ловушку для Хаммела. Наш искуситель уже понял, что действовать надо так, как бы понравилось ему самому. Он опускался вдоль ствола Курта и поднимался, «всасывая» того и создавая вакуум. При каждом таком поднятии, Андерсон рисовал небольшую цифру восемь на головке, задевая уздечку. Ему нравилось то, как дергается под ним Хаммел, когда он проталкивает кончик языка в уретру или еще больше надрачивает рукой, заставляя выгибаться до хруста в позвоночнике и тихо выдыхать имя мучителя. Блейн чувствовал нарастающую пульсацию, чувствовал, как Курт дрожал в предоргазменных судорогах. Через секунду кикер изогнулся в последний раз, с силой сжимая простыни. Он прикрыл глаза, а спустя мгновение сладко засопел, вызвав у Андерсона толику разочарования с огромной дозой умиления. Утром молодые люди действительно в спешке искали свои вещи, потому что один чёртов Бровастик с утра решил довести незавершённое вечером дело до конца.