***
Новый день обещал быть таким же дерьмовым и абсолютно бессмысленным. Завтрак, Хомстед, обед, Хомстед, ужин, Хомстед, лес. Все было до тошноты примитивным, но страх все еще никуда не улетучился. Я боялась идти куда-то, кроме Хомстеда. Клинт и Джеф оказались достаточно дружелюбными и забавными, и это даже навеяло на мысль, что не все здесь видели во мне подстилку. Передвигалась я крайне осторожно, но очень редко получалось не попадаться на глаза. Может быть, они уже устали, но многие внимания на меня не обращали. Остальные же провожали меня взглядами, полными похоти, ярости и желания. Желания меня. Каждый раз при встрече с ними я молилась всем богам, которых только знала, чтобы поскорее уйти оттуда, оставшись невредимой. Наверное, в тот раз я сделала что-то не так. Знаете, так бывает — когда очень сильно сосредотачиваешься на чем-то одном, все рушится к чертям. Кажется, это и был тот самый случай. Обычно я ела раньше остальных. Пока Джеф с Клинтом шли к остальным, я уже возвращалась и ждала их в Хомстеде. По крайней мере, это был самый безопасный вариант, ибо туда редко кто совался. И то, все почему-то были уверены, что ничего делать я не умела, даже занозы вытаскивать, поэтому, только завидев меня, они недовольно фыркали и шли обратно, предварительно громко хлопнув дверью, будто у всех это являлось обязательной программой. В таком раскладе я видела исключительно свою выгоду. Ничего не делаю, сижу в четырех стенах, где меня никто не тронет. Так думала я. Зря, видимо. Когда кто-то сзади обнял меня за талию, я не знала, как реагировать. Это был страх, перемешанный с неожиданностью, и удивление — со жгучим желанием закричать. Но я не смогла шевельнуться, и вовсе позабыв, как дышать. Когда чья-то грубая и большая, скорее, лапа, чем рука, зажала мне рот настолько крепко, что мне причудилось, будто мои зубы начнут сыпаться, я разобралась в себе. То был страх — дикий и животных страх, сжимавшийся в узел в области живота, застрявший комом в горле. Когда осознание происходящего дошло до меня, я закричала, что есть сил, и хаотично замахала руками. Но с губ сорвалось лишь непонятное мычание, а руки тут же заломили за спиной. — Поиграем? — я почувствовала жаркое дыхание на своем ухе, и хриплый голос врезался в тишину. — Ты любишь пожестче, сучка? Я начала кричать еще громче и брыкаться. Конечно, результата не было бы, но, по крайней мере, я бы знала, что хотя бы боролась. Почему-то я сразу начала искать оправдания, словно была виновата в чем-то или перед кем-то. На самом деле только перед собой. Его руки прошлись по моим, опустившись до бёдер, затем он так же плавно поднял их, остановившись на груди. Продолжая одной рукой удерживать мои руки, второй начал мять мою грудь — так сильно, что я зашипела от боли. Пару раз попытавшись повернуть голову в сторону незнакомца, я почувствовала, что не могла, — шея онемела. Да и парень, кажется, был в капюшоне. — Блять! — сквозь зубы процедил тот. Я почувствовала, как руки мои освободились, и после очередной попытки спастись я автоматически ударила саму себя. Сзади послышался неприятный скрип, а я побоялась обернуться. Кто-то за моей спиной шушукался, будто выяснял отношения. Я сумела отличить лишь брошенный кем-то "Я пластырь взял", как дверь закрылась, и рядом со мной вырос Джеф. — Ты чего застыла? — А? Да, прости, я это... Ну, в общем... — Что? — тот посмотрел на меня, как на умалишенную. — Не важно, — я отмахнулась и зашагала к двери, намереваясь выйти. — Что-то случилось? — Нет, ничего. Все в порядке, — я медленно открыла дверь, постояв на пороге. Больше всего меня удивляло собственное равнодушие. Не приди Джеф, меня с легкостью могли бы изнасиловать и сделали бы это, а у меня все было в порядке. Наверное, я и вправду свихнулась. В тот момент внутри не было никаких эмоций, абсолютная пустота, будто я умерла и лишь тело мое стояло у двери. Для вида. У меня не было желания ни плакать, ни кричать, ни падать на пол, обессиленно прикрыв глаза. Я хотела узнать, кто был тот ублюдок. Я хотела отомстить. Хотя, по сути, мстить-то было не за что. — Джеф, а скажи, пожалуйста, у кого есть майка, толстовка или что-то в этом роде с капюшоном? Я таких не встречала вроде. — Да не знаю... — Медяк задумался, с подозрением посмотрев на меня. — У Ньюта должна быть. А что? — Да так, интересно стало, — я сдавленно улыбнулась и вышла из Хомстеда. "У Ньюта", — набатом било в голове. "У Ньюта", — монотонным шумом впечатывалось в сознание. "У Ньюта", — снова и снова скрипело в сердце. Кажется, я сорвалась на бег только тогда, когда миновала плантации. В голове все перемешалось, руки дрожали, ноги подкашивались, а я мчалась вперед, будто за мной кто-то гнался, будто у меня была конечная цель, будто бы меня кто-то там ждал. Если начистоту, больно мне не было. Отчего должно было быть? Все обошлось, я осталась цела, тот кретин свалил, вот только... Внутри сразу стало так пусто, будто кто-то вцепился в меня своими острыми когтями и вырвал все, что было, с корнями. У Ньюта. Я бы поверила во что угодно, кроме этого. Ньют, который клялся меня защищать; Ньют, который обещал, что никто меня не тронет; Ньют, которому я беспрекословно доверяла, совсем недавно лапал меня и, боюсь представить, что еще собирался сделать. Ньют, которого я про себя нарекла чуть ли не ангелом. Человек, который не дал мне упасть, сорваться в чертов обрыв безысходности, собственными руками разбил все. Все, что я так усердно пыталась собрать, и у меня все только начинало складываться. Наверное, всю свою жизнь я была такой наивной и доверчивой. Наверное, именно из-за своей глупости я сюда и попала. Не стоило так сильно привязываться, позволить ему настолько глубоко и основательно запасть в душу. Я могла со стопроцентной уверенностью сказать, что Ньют мне нравился. Нравился с самой нашей встречи, когда после нескольких часов, проведенных мною в Лифте, он помог мне выбраться оттуда и чуть ли не поссорился с другими из-за меня же. Знаете, как это бывает? Ты видишь человека, слышишь его голос, всматриваешься в его глаза и понимаешь, что он твой человек. Такой родной, такой близкий, такой хороший, такой... Твой. Я до сих пор чувствовала каждое его прикосновение — они оставались на каждом миллиметре моего тела, пронизывали холодом и давили осознанием того, что все уже потеряно. Присев на пень, я медленно и осторожно приподняла толстовку. На левой груди виднелся синяк, такой же на правой, только чуть меньше. И еще пара мелких по кругу. Я поморщилась, опустив толстовку, и перевела взгляд на руки. Запястья были красно-синими. "Черт, черт, черт!" Засунув руки в рукава до кончиков пальцев так, будто мне холодно, я склонила голову, удерживая ее руками. Ньют. В одно мгновение в глазах защипало, а в следующее — слезы полились ручьем. Я не стала их вытирать. Хватит. Хватит быть сильной. Хватит притворяться. Хватит держать все в себе. Сейчас, как никогда прежде, я нуждалась в поддержке, в чьем-то плече. Но стоило давно уяснить, что я здесь одиночка и никто мне не поможет, кроме самой себя. Но я отчаянно хотела верить, что то был не Ньют и даже если это и был он, то у него не было никаких плохих намерений и... Полный бред. Очевидно же, что он пытался со мной подружиться, чтобы потом залезть в постель. Вот только одно я, видимо, не учла. В это время он обычно был в Лабиринте.***
Когда зарево пылающе-красным осветило небо, ветер подул с севера, и я почувствовала, как он пробрал меня до самых костей. Я задрожала и встала с пня, на котором просидела все это время. Никто меня не искал, хоть это и было печально, но ничего удивительного я не находила. Намного больше меня пугало то, как я покажусь на глаза ребятам. Может быть, они уже все знают? Хотя, в принципе, ничего такого не произошло. Может, я вообще все напридумывала, пока просиживалась в лесу? Сердце колотилось с бешеной скоростью, а я всячески пыталась оттянуть момент своего появления в Глэйде. За это время я уже успела раз сто представить свою встречу с Ньютом: как я влеплю ему пощечину, скажу, что презираю его, ненавижу до дрожи и что его скотская выходка меня не сломала и не сломает в будущем. Что ж, какой-то смысл в этом был, но я дико боялась и волновалась. Знала же — как только увижу его, так сразу забуду обо всем, что надумала, и даже пискнуть не смогу. Тем более, при всех. Надо будет потом уединиться с ним и потребовать объяснений. Господи, да кому он станет объясняться. Что за чушь! Как и следовало ожидать, меня никто не заметил. Меня удивило нечто другое — никто не спал, да тут и намека на сон не было. Все Приютели почему-то собрались у Южных Ворот и вглядывались в угрожающую темноту Лабиринта. Кто-то перешептывался, кто-то нервно ходил из стороны в сторону, другие молча сконцентрировались перед собой, буравя взглядом пустоту, будто пытались сделать в ней дыру. Некоторые держали в руках по факелу, зачарованно вглядываясь на танцующий огонь перед носом. Недалеко от толпы на траве лежали еще пара парней. Те, наверное, устали и собирались, как минимум, отдохнуть. Такое столпотворение выглядело достаточно глупо и очень походило на ритуал жертвоприношения. Сначала я замешкалась, не представляя, что делать. Может, присоединиться к ним? Самой стало смешно от своих же мыслей. Я начала внимательней вглядываться в парней и заметила, что они кого-то искали. Точно. Не дай Бог, заметили гривера или еще какое чудище, а Ворота, как назло, еще не закрылись. Судя по всему, осталось минут десять, не больше, и все мы будем в безопасности. Хотя о своей я бы еще поспорила. Пытаясь все так же остаться в безопасности, я пошла вперед и постаралась глазами найти знакомые лица. — Что случилось? — не вытерпев, я спросила у парня, стоявшего рядом, который выглядел весьма дружелюбно. — Ньют не вернулся.