Запомни меня такой

А вы замечали, когда нам говорят то, во что мы не верим или не хотим верить, мы почему-то смеемся? Сперва усмехаемся, смотрим на собеседника так, будто он самый тупой из всех тупиц, а мы все знаем и понимаем. Потом начинаем смеяться — сперва тихо так, себе под нос, затем громче, периодически останавливаясь, словно у нас болит живот или перехватило дыхание. Бросаем взгляды на окружающих, спрашивая, мол, врет он или нет, после таращимся на них же, бормочем что-то, пытаемся разобраться в происходящем, хотя кто-то стоит рядом и вполне доходчиво вдалбывает нам в голову то, что мы и хотим узнать. Только вот не верим. Замечали тот нескончаемо долгий миг, когда до нас все-таки доходит суть происходящего? Когда голова чуть ли не взрывается от преизбытка информации, пусть ее толком-то и нет. Мы открываем рот, чтобы сказать хоть что-то, но продолжаем молчать, застыв в той же позе. И кто-то будто бьет под дых — в один миг весь воздух исчезает, мы ловим его ртом, горло горит, а руки трясутся. Что-то давит на грудь: изнутри или снаружи — не разобрать. И так тянет вниз, тянет, тяне-е-ет — плавно и постепенно. Теперь верим? Я замечала. Заметила именно в тот момент, когда после моего "Шутишь?" на меня покосились с десяток пар глаз с нескрываемым раздражением в них. Когда сотый раз осмотрела толпу и попыталась дойти до Ворот, пробиваясь сквозь тех, что стояли на моем пути. Что я хотела выяснить? У кого? Пять минут назад я была уверена на все сто, а то и двести процентов, что Ньют вообще не выходил сегодня за Ворота. Я была уверена, что то был он, в капюшоне и с такими грубыми пальцами. Я знала, что сделаю, когда увижу его. Что скажу. А что в итоге? Теперь на первом месте другой вопрос — увижу ли я его вообще? Только я дошла до каменной стены, как раздался грохот. От неожиданности я подпрыгнула на месте и едва не упала, споткнувшись о чью-то ногу, очень кстати оказавшуюся рядом. Ворота закрывались, а во мне совершенно не вовремя вспыхнуло желание погеройствовать. Ньют спас меня. Спас меня от толпы парней с бушующими гормонами, спас от одиночества и отчасти от самоуничтожения. И я хотела спасти его. Конечно, это было глупо, и мои шансы вряд ли доходили хотя бы до одного процента, но чувство долга взыграло во мне. Я сделала шаг вперед — Ворота были тяжелые, отчего двигались очень медленно. У меня было порядка двадцать минут. "Ты не бегун. Сдохнете оба, тогда смысла в твоем поступке вообще не будет. Хотя его и так нет". То ли никто не подумал, что я пойду в Лабиринт, то ли никто не хотел мешать мне — не знаю, но я свободно сделала еще пару шагов прежде, чем уткнулась в стену, проем в которой стал совсем узким. "Пролезу". Я дернулась вперед, но тут же чья-то рука вцепилась в мою, и я мысленно поблагодарила его. Я не горела желанием бросаться в объятия гриверов, но Ньют... Как там говорят? Собственная шкура дороже? Наверное. — Гребанутая, — послышался чей-то шепот прямо над ухом, а я попыталась сбросить его руку со своей. — Отвали, — прошипела я, повернувшись лицом к этому типу. Передо мной стоял высокий блондин лет восемнадцати и смотрел на меня, как на умалишенную. Кажется, раньше я его не встречала даже среди тех, чьих имен не знала. Судя по всему, он стоял у Ворот среди первых, раз так быстро среагировал. Только вот зачем он мне помешал? Бьюсь об заклад, каждый второй здесь не только не помешал бы мне, но еще и поспособствовал моему "побегу". — Психопатка, — парень недовольно фыркнул, отойдя от меня на пару шагов. — Сдохнуть охота? — Прикинь, — я сложила руки на груди, изучая взглядом нового знакомого. — А тебе, я вижу, заняться нечем? — Правильно видишь. Куда уж мне, — он хмыкнул, затем прищурился и осмотрел меня с ног до головы. — А Ньют описывал тебя по-другому. — Вы с Ньютом... — конечно знакомы, дура. — Как "по-другому"? — Ну. Цитирую: "Нежная, тихая и такая беззащитная". Не оправдываешь, — на этот раз он явно ожидал ответа. — Прощения просим. Постараюсь впредь не подводить, — я закатила глаза. — Меня, кстати, Бен зовут, — он слабо улыбнулся. — А тебя — Микаэла. — Неужели? — я вскинула бровь. — Спасибо, что напомнил. — Обращайся. Так, может, объяснишь, куда идти собиралась? — его лицо в мгновение сделалось серьезным, заставив и меня забыть все, что мы обсуждали недавно. — Тебя это так волнует? Стоишь тут, будто ничего сверхъестественного не произошло и все идет по плану. У вас тут так принято, да? Бросать друга в беде, плевать на его жизнь? Да?! — я едва сдержалась, чтобы не сорваться на крик. Понимала, что парень, по сути, ни в чем не был виноват. — Ньют был моим лучшим другом, — твердо произнес Бен, и его глаза на минуту помутнели. — Я бы сам сдох трижды, если бы была возможность вытащить оттуда его задницу. — Был?! Ты уже сбросил его со счетов, да?! Так вы понимаете дружбу? — У него нет шансов! — он посмотрел на меня с такой яростью, что, как мне показалось, мог и задушить. — Идиотка. — Кретин, — выплюнула я ему вслед, со злостью наблюдая за его удалявшейся фигурой. Я категорически отказывалась понимать таких людей. Он назвал Ньюта лучшим другом, но в то же время спокойно разгуливал по Глэйду, даже не думая помочь другу. У него не было шансов? У всех он есть. Надежда, кажется, умирает последней. Я снова повернулась к стене и только заметила, что добрая половина собравшихся там ребят таращилась на меня так, будто я восьмое чудо света. — Что? — я развела руками и плюхнулась на траву, собираясь провести там всю ночь. — Ньюта с нами больше не будет, — отрезал азиат, которого я видела впервые, и пошел прочь. Слова юноши прозвучали, как приговор. Тишина моментально исчезла, парни начали расходиться. В толпе кто-то завозился, затем послышались разочарованные вздохи, кто-то начал увлеченно рассказывать о том, как впервые встретил Ньюта, как тот ему помог, каким он был отличным шанком и еще что-то в этом роде. Несколько ребят легли прямо на землю перед Воротами. Может, все-таки она действительно не умерла? Эта надежда. Странная штука. Я села в позу лотоса, опустив голову на руки и зарывшись пальцами в волосы. "Интересно, как там Ньют? Может, ему удалось спрятаться, он просто переждет ночь и вернется к нам — целый и невредимый. Или, может быть, его уже... Нет, нет, нет". — Если гриверы решат поужинать мной — подлатаешь? Что он имел в виду? Это была просто шутка, или он знал, что не вернется? Он намеренно там остался? "Господи, помоги понять, что происходит". Я снова поднялась на ноги. Не представляю, как остальные собирались отсиживаться прямо у Ворот, когда их товарищ, возможно, нуждался в их помощи. А что могла сделать я? Абсолютно ничего. Только ходить из одного места в другое, попутно молясь, чтобы с ним ничего не случилось. Говорят, одну боль можно отбить другой. Так и случилось. Я сразу забыла про то, что не так уж и давно меня хотели изнасиловать, причем я думала, что это был Ньют. А теперь я была уверена в обратном. Главное, чтобы он остался в живых, а с остальным разберемся потом. Было достаточно темно, чтобы не заметить тех, кто остался снаружи. Они будто специально легли так, чтобы я на каждом шаге спотыкалась: то о чью-то руку, то о ногу, то, чего лучше, голову. Благополучно добравшись до Хомстеда, я решила не заходить туда, а еще раз пройтись до Ворот. Повторно наступить на каждого шанка я не то чтобы боялась, но не хотела, так что единственным верным вариантом было прогуляться по лесу. Это место Глэйда, если оно считалось таковым, было изучено мной вдоль и поперек. Я знала чуть ли не каждое дерево и ветку. Там, где я обычно проводила время, рядом с могилами, видимо, кто-то уже был. Я присела на пень, который про себя называла "своим". — И тут ты. То был Бен. Голос его я узнала не сразу — он был хриплый и слегка дрожал, будто парень насильно выдавливал из себя каждое слово. Он плакал? — Тоже самое могу сказать о тебе. — Чего тебе? — устало спросил он, не поднимая на меня взгляд. — Мне-то ничего, ты что тут делаешь? — я склонила голову набок. — Хотел остаться в одиночестве, но ты все испортила. Еще вопросы? — он посмотрел прямо на меня, и теперь я не сомневалась в том, что он плакал и, судя по мокрым дорожкам, совсем недавно. — Слушай, прости меня за то, что я там тебе наговорила. Я понимаю, вы, наверно, были очень близкими друзьями, но и ты пойми, что мне он тоже дорог и я не понимаю, как можно вот так просто сидеть сложа руки, и... — Понимаешь? Девочка, что ты вообще можешь понимать? Ты тут всего-то неделю или около того. Я знал его два года. Он спасал меня, сколько я себя помню. А теперь будь добра, сваливай отсюда. — Завались. Я резко встала и пошла дальше. Сама не ожидала от себя такой грубости. "Что со мной происходит? Веду себя, как эгоистичная сучка". Впереди была целая ночь, и ее еще нужно было пережить, в чем я сомневалась, учитывая, что сейчас каждая минута представлялась вечностью. Ньют должен был справиться. Если он был жив, то до сих пор справлялся. Если он специально остался в этом проклятом Лабиринте — он знал, что делал. Я ему верила.