И снилось ворону, что был он лисом

Джен
R
Завершён
3890
автор
Размер:
290 страниц, 36 частей
Описание:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
3890 Нравится 595 Отзывы 1595 В сборник Скачать

Глава 8. Плен

Настройки текста
      — Учиха! Учиха! Шинигами тебя возьми, Изуна, очнись же!..       Я слабо пошевелился и чуть-чуть приоткрыл глаза. Всё тело болело, а чакры своей я практически не ощущал. Лишь некоторое время спустя я сообразил, что лежу по уши в воде и пялюсь в черноту.       — Я что, у тебя в гостях, Кью?       — Нашёл время для глупых шуток! — раздражённо прорычал Курама. — Мы вляпались.       — Да, помню… — я сел и осторожно коснулся раскалывающейся головы. — Ками, на меня как будто гору уронили.       — Всего лишь вырубили Самехадой.       — О, — только и ответил я, начиная в полной мере проникаться тяжестью сложившейся ситуации. — Значит, Акацуки.       — Акацуки! — есть такое подозрение, что Курама бы меня лично прибил, если бы нас не разделяли ворота.       — И при помощи Самехады тот мечник старательно выкачивает мою чакру, чтобы не буянил.       — И мою за компанию, — поставил в известность Кьюби. — Чакра высасывается равномерным потоком, а из-за печати я не могу резко увеличить отдачу достаточно для того, чтобы устроить этому дурацкому мечу несварение.       — О, да ты уже начал шутить, рыжий, — усмехнулся я, стараясь хоть на минутку отвлечь себя и биджу от проблем. — Ещё и по имени меня назвал… Так, глядишь, скоро совсем друзьями станем.       Из темноты за прутьями решётки донеслось угрожающее рычание, а затем к самым воротам приблизилась огромная морда с горящими демоническими глазами.       — Всё-всё, понял, боюсь, — отозвался я; медленно поднявшись на ноги, стараясь не шататься, я запрокинул голову и посмотрел в потолок. — Как думаешь, сможешь меня выбросить в реальный мир?       — А сам? — проворчал Курама.       — Сил нет, — признался я. — Давай ты меня подбросишь, я оценю обстановку, а затем подгадаю момент и выпущу тебя. Устроим, как ты хотел, Самехаде несварение.       — Гениально.       — Есть идеи лучше?       Курама фыркнул в усы.       — Держись крепче, — бросил он и, сконцентрировав чакру, выбросил меня из моего же собственного подсознания.       Придя в себя, открывать глаза я не спешил. Судя по ощущениям, мы находились в пути, причём лично мы, похоже, болтались, словно какой-нибудь тюк, на Самехаде. Одежда была слегка пропитана влагой, и прохладный ветерок не добавлял приятности ощущениям: полагаю, сейчас конец ночи, дело к рассвету. Шаги, раздававшиеся на пустынной дороге, принадлежали одному человеку — значит, со мной только Кисаме. Интересно, где он потерял Орочимару? Уж не Какаши ли, часом, постарался?..       Самехада подо мной подозрительно зашевелилась.       — Очнулся? — в тоне Кисаме мелькнуло определённое удивление. — Не ожидал, что так рано.       — Мы, Узумаки, живучие, — тихо отозвался я, притворяясь совсем уж бессильным.       Кисаме остановился и, легко крутанув до того лежавшей у него на плече Самехадой, с силой отбросил меня в сторону. Ощутимо ударившись спиной о ствол дерева, я приподнял веки и обратил взгляд на мечника.       — Удар сзади, да? — проговорил я, стараясь выглядеть слабее, чем был на самом деле; вроде, мне даже удавалось. — Благородно.       — Практично, — бросил Кисаме и спросил: — Пить хочешь?       Я прищурился.       — Забота? С чего бы?       Он не ответил, просто бросил мне наполовину пустую флягу с водой. Неловко, продолжая играть свою роль, поймав ёмкость, я украдкой принюхался. Впрочем, для извлечения биджу джинчурики нужен живой, поэтому я без особых опасений за свою жизнь сделал глоток: неизвестно, сколько нам предстоит идти и когда мечник в следующий раз раздобрится, а умирать от обезвоживания не хотелось.       И всё же подвох в воде был: едва отнеся флягу от губ, я ощутил жутчайшую сонливость. Удовлетворённо хмыкнув, Кисаме забрал ёмкость из моих ослабевших рук. Что было дальше, я не видел.

***

      — Великолепно сработано, — прорычал Курама, когда я некоторое время спустя вновь очнулся у его клетки.       — Для разведки достаточно, — парировал я, усаживаясь, скрестив ноги, на воду. — Итак, что мы имеем? Нукенин Акацуки — одна штука, чакрососущий меч — одна штука. Плюс, судя по пейзажу и климату, мы сейчас где-то в окрестностях Таки и продолжаем двигаться на северо-восток.       — Он обходит Страну Огня по большому кругу, — Курама всё-таки отбросил скепсис и решил поучаствовать в обсуждении. — Для нас это плохо.       — Может статься, что и нет, — возразил я, задумчиво потирая подбородок. — Если он направляется в Ото, так даже лучше: где-то в той стороне должна быть команда Итачи.       — А сам выбраться уже не надеешься? — Курама пренебрежительно наморщил усы. — Совсем обленился, Учиха, во всём полагаешься на других.       — Проблему составляет то, — сказал я, игнорируя подначку, — что неизвестно текущее местоположение Орочимару. С одним-то Кисаме мы, может, и справились бы даже ослабленные, но если выяснится, что где-то поблизости затаился Змей…       — Уничтожим и его, — Лис поднялся на лапы и эффектно расправил хвосты. — Ему не тягаться с моей мощью.       — С полной мощью, — поправил его я, качая головой. — Нет, Курама, тут нужен другой план. Двух нукенинов нам сейчас объективно не завалить.       — Но кто сказал, что Орочимару где-то поблизости? Может, Какаши победил его.       — Может. Хотел бы я в это верить, но готовиться стоит к худшему из возможных раскладов.       — Худший — это если тебя, пока будешь в отключке, доставят на место запечатывания.       — Нет, ну не настолько худший.       Какое-то время мы молчали. Я отстранённо глядел в воду перед собой, продумывая пришедший мне в голову план действий.       — Сколько у тебя чакры, Курама?       — А на что тебе нужно? — Лис в своём репертуаре, никогда не отвечает на вопросы прямо.       — На короткую, но яростную драку, — ответил я. — Скажем, три хвоста сможешь мне обеспечить?       Курама задумался.       — Могу, — сказал он, наконец, — но после этого мы оба потеряем сознание, причём надолго.       — На сколько?       — Часов на пять, не меньше, — он внимательно посмотрел на меня. — Твой план того стоит?       — Стоит, я считаю, — надеюсь, мои расчёты верны и всё удастся провернуть, как задумано. — Скорее всего, это единственный шанс для нас обоих предотвратить смертоносное расставание.       На какой-то момент мне показалось, что Курама пошлёт меня вместе с моим планом куда подальше, однако Лис только пошевелил ушами и мотнул головой.       — Поступай, как знаешь, — буркнул он без злости. — Я дам тебе чакру, только сними печать.       — Когда будет подходящий момент, — кивнул я, поднимаясь. — Подбросишь?       — Не наглей, — прорычал Кьюби. — Я же чувствую, что твоя чакра начала восстанавливаться.       — Она нужна мне для другого.       Курама возвёл глаза к потолку клетки.       — Всё чаще думаю, что ты — моё наказание за грехи.       — Не обольщайся, я сам не в восторге ни от этого тела, ни от тебя, — проинформировал его я, но смягчился, чтобы сгладить момент (не хватало ещё в критической ситуации с единственным союзником поругаться): — Давай не будем меряться, кому хуже, и просто разберёмся с проблемой.       В ответ Курама лишь почти одобрительно рыкнул и вновь вернул меня в реальный мир.       Как оказалось, за время моего отсутствия день перевалил за середину. Кисаме снова был в пути. На сей раз не медля, не дожидаясь, когда Самехада даст знать хозяину, что я очнулся, я соскользнул с меча, на котором меня так и несли, и припал к каменистой земле. Мгновенно обернувшись, Кисаме обрушил на меня огромный меч, но я уклонился, откатился в сторону и снял печать с клетки Курамы.       Алая чакра Девятихвостого обволокла меня за секунды — но медленнее, чем обычно. Три обещанных Курамой хвоста взметнулись над головой и блокировали новый удар Самехады, а затем два из них метнулись к Кисаме. Тот отпрыгнул, перехватил меч удобнее и вновь напал, стараясь задеть меня своим оружием, из-под сбившихся бинтов на котором уже показались острые стальные чешуи.       Ловко увернувшись, я моментально контратаковал и впился когтями в руку противника; перехватив хвостами Самехаду и удерживая её на расстоянии от себя, я мысленно кинул Кьюби образ моей руки, свободной от его чакры. Курама меня понял, и когда он сделал требуемое, я коснулся белого кольца на пальце Кисаме и впустил в него практически всю собственную чакру, которую успел накопить, прибавив ещё часть лисьей.       Покров биджу практически тут же спал, и я вновь потерял сознание.

***

      На сей раз пребывал я в царстве небытия весьма долго. Очнувшись же, пожалел: во всём теле была такая боль, словно меня Ли полдня своим Лотосом в землю вбивал.       — Курама, ты там живой? — полюбопытствовал я, и не думая пока о том, чтобы встать из воды. По правде сказать, я вообще ни о чём тогда не мог толком думать.       — И это был твой план?.. — голос Лиса звучал так глухо, что я от удивления повернул к биджу голову. Кьюби лежал посреди своей клетки на боку, устало дыша, и выглядел как никогда измотанным.       — Перестань, — негромко попросил я. — Ты ведь понимаешь, для чего это было.       — Понимаю, — признал Курама, кладя морду так, чтобы смотреть прямо на меня. — А понимаешь ли ты, что передал сигнал на все кольца Акацуки, не только твоих приятелей?       — Разумеется, — отозвался я и прикрыл глаза. — Но иначе никак. Остаётся надеяться, что Итачи поймёт, что к чему, и отыщет нас раньше, чем другие Акацуки.       Кьюби фыркнул.       — Учиха ненормальный.       — Ворчливый клубок меха.       Сварливо порычав какое-то время для приличия, Курама свернулся клубком и накрыл морду хвостами, давая понять, что разговоры со мной вести больше не намерен. Но я и сам не собирался трогать его: как бы парадоксально это ни звучало, Лис устал, и стоило дать ему отдохнуть и восстановить силы, которых нас и так продолжают лишать с завидной активностью. Да и мне самому не помешает немного оклематься.

***

      Когда я очнулся в следующий раз, в моём подсознании было темно и тихо. Сперва я даже испугался, но затем почуял в глубине себя чакру Курамы и успокоился. Впрочем — тут же снова напрягся, — если биджу до сих пор не оклемался — это плохо: значит, Самехада и последнее сражение вытянули у него слишком много чакры. А ещё то, что для спасения нам и в самом деле придётся рассчитывать только на постороннюю помощь.       Пребывать одному в полусне было скучно, потому я вынудил себя очнуться и разлепить веки. Первым, что я увидел, был ночной лес, а затем я понял, что накрепко привязан к дереву; к моему боку была прислонена Самехада.       — Всё-таки Узумаки очень живучи, — послышался справа от меня скрежещущий голос. — Мне ещё не попадалось такого упёртого джинчурики.       — Я слишком ценю свою жизнь, чтобы не бороться за неё, — отозвался я, стараясь устроиться с бóльшим удобством. — Есть неоконченные дела, которые не могу бросить.       Подойдя ближе, Кисаме присел на корточки напротив меня и оскалился, обнажив острые треугольные зубы.       — Ты действительно боец, мальчик, — сказал он с одобрением.       — Как и ты, — заметил я, держась максимально спокойно и уверенно. — Демон Кровавого Тумана, Биджу-без-хвоста, обладатель сильнейшего из Семи Мечей Тумана… Лестно иметь таких противников, как ты, знаешь ли. Начинает казаться, что являешься птицей высокого полёта, раз за тобой посылают шиноби такой силы.       На это Кисаме лишь хмыкнул; впрочем, добиться чего-нибудь лестью я и не питал особых надежд. Он — до мозга костей воин, превосходный убийца, но ни разу не стратег или политик. С такими договориться всегда труднее всего, если вообще возможно.       Всё тело ныло после последней битвы, голова раскалывалась, и новые темы для разговора как-то не придумывались. Я уже было смирился с тем, что придётся молча сидеть и ждать чуда (мысленно при этом радуясь, что на сей раз меня хоть не вырубают), как вдруг Кисаме, продолжавший внимательно вглядываться в моё лицо, спросил:       — Много ли ты убивал, парень?       — Очень много.       — Я имею в виду не щенков и котят, — с толикой издевки уточнил Кисаме. — Я о людях.       — Очень много, — повторил я свой ответ, прислоняясь затылком к стволу дерева и чуть запрокидывая голову. — На путях к своим целям мне пришлось перешагнуть через многие трупы.       Кисаме, похоже, этот ответ удовлетворил; усмехнувшись сам себе, он достал уже знакомую мне флягу со снотворным. Я плотно стиснул губы, не имея намерения вновь глотать эту дрянь.       — Не вынуждай меня вливать его в тебя силой.       Хмуро посмотрев на противника, я всё же счёл за лучшее не расставаться с зубами, а потому сделал мелкий глоток. Сон пришёл, как и в прошлый раз, очень быстро.

***

      — Что-то не работает твой гениальный план.       — И тебе доброе утро, Кью, — откликнулся я, вновь открыв глаза в своём подсознании. — Уже, я смотрю, пришёл в себя и готов брюзжать дальше?       — Помолчи! — рявкнул Курама, настроение у которого, похоже, сделалось преотвратное. — Мы всё ближе к моменту запечатывания, а ты дурака валяешь!       — Прекрати истерику, Курама, — жёстко оборвал его я, глядя прямо в глаза демону. — Есть ситуации, в которых мы бессильны.       — Как и те, которые мы допускаем намеренно, — ядовито добавил Лис.       Смерив его тяжёлым, мрачным взглядом, я повернулся к биджу спиной и перенёсся сознанием в реальный мир. Рассвет только близился, но Кисаме был уже в пути, причём явно давно.       Но вдруг он остановился. Замер, словно хищник, почуявший поблизости другого охотника. Сконцентрировавшись, я и сам проверил окрестности на предмет наличия чужой чакры.       Ками, только бы мне не показалось то, что я благодаря клановой технике Узумаки учуял!..       Из зарослей слева от Кисаме вылетели мелкие белые шарики — бомбы из глины, громко взорвавшиеся, повинуясь сигналу того, кто их слепил. Впрочем, взрыв скорее был призван припугнуть цель: сомневаюсь, что подрывник всерьёз рассчитывал на то, что такая простая техника навредит Кисаме, очень оперативно отскочившему в сторону, бросив меня на землю рядом с собой.       Навстречу ему из всё тех же зарослей выпрыгнули двое шиноби, видеть которых сейчас я был рад, как никогда прежде. Анко уже выхватила кунай и держала его на уровне груди; в глазах Итачи сверкал Шаринган. В нескольких метрах над ними зависла большая белая птица, на спине которой стоял третий член самой странной на сегодняшний день команды Скрытого Листа.       — Надо же, и ты здесь, Дейдара, — обратился Кисаме к парню, бывшему когда-то его напарником. — Гляжу, на сливании Конохе информации о нас ты не остановился.       — Надоело всю жизнь быть неприкаянной дворняжкой, мм, — откликнулся Дейдара и добавил серьёзнее: — Да и после того, что сотворили Акацуки в Амегакуре…       — С каких пор ты стал избирательным в методах?       — Довольно, — вмешался Итачи, не давая Дейдаре ответить. — Мы здесь не для разговоров.       — Твоя правда, — оскалился Кисаме и в тот же миг атаковал.       Итачи принял его мощный удар на катану, а Анко, воспользовавшись моментом, проскочила мимо нукенина и помогла мне отойти в сторону.       — Ты как, Изуна? Цел?       — И почти невредим. Ничего серьёзного, Анко-сан.       — Хорошо, — кивнула она под череду взрывов, не позволивших клону мечника приблизиться к нам.       Тем временем между Итачи и Кисаме развернулся нешуточный бой. Используя поглощённую Самехадой чакру, мечник приводил в исполнение техники столь мощные, что даже Итачи было нелегко, о чём можно было судить по тому, что буквально через три минуты после начала битвы он перешёл с обычного Шарингана на Мангекё, а ещё чуть позже активировал Сусано, чтобы отразить особо свирепую атаку. Дейдара по возможности поддерживал Итачи, но предпочитал сохранять дистанцию — неудивительно, учитывая характер действия его техник. Но в конце концов и ему досталось: Кисаме сбросил бывшего напарника с птицы мощным водяным драконом и наверняка убил бы, если бы Итачи не прикрыл парня.       — Я бы и сам справился! — рявкнул Дейдара, но Итачи словно не слышал его и, мгновенно отвернувшись, вновь напал на врага.       Бой между этими тремя шиноби был такой силы и разрушительности, что нам с Анко пришлось ещё в самом его начале убраться подальше от эпицентра сражения, и теперь мы наблюдали за его ходом со скалы, располагавшейся неподалёку.       Битва длилась долго, очень долго. Но затем Итачи решился на крайние меры: при помощи Аматерасу описав вокруг себя и Кисаме огненный круг, постепенно сжимая его, он перешёл в наступление, используя для атак исключительно катану. Лезвие мелькало так быстро, что у отбивавшегося Кисаме не хватало времени для составления ручных печатей. Это вкупе со всё уменьшающимся пространством для манёвра, накапливающейся усталостью, тяжестью Самехады и проворством Итачи значительно снижало его шансы на победу.       И вот, наконец, последовал молниеносный выпад стального клинка — нукенин пропустил его. Взглянув на меч, нанёсший ему смертельную рану, Кисаме посмотрел на Итачи и оскалился перед тем, как упасть замертво на твёрдую землю.       — Ну вот и всё, — довольно констатировала Анко.       Я отрешённо кивнул, глядя на Итачи, оставшегося стоять в одиночестве в центре круга из чёрного пламени. Я ожидал, что он погасит Аматерасу и поднимется к нам — но вдруг он резко согнулся пополам и упал на колени, безудержно кашляя, прикрыв рот ладонью. Между его пальцами текла кровь.       — Что за?.. — проговорил я, подаваясь вперёд.       Пальцы Анко впились в мой рукав, и куноичи отрицательно покачала головой. В её глазах была такая печаль, что мне в самом деле стало страшно.       А между тем на самый центр площадки, ограниченной огнём, приземлилась белая птица. Не говоря ни слова, Дейдара достал из сумки шприц и вколол Итачи что-то: лекарство, судя по тому, что он вскоре задышал ровнее, почти свободно.       По-прежнему молча бывший Акацуки протянул капитану АНБУ руку — тот принял помощь и поднялся на ноги, после чего погасил Аматерасу.       Когда эти двое подошли к нам, я предельно серьёзно посмотрел на потомка и прежде, чем он успел перевести тему, решительно спросил:       — Что это только что было?       Итачи безбоязненно встретил мой взгляд.       — Я болен, — сказал он так просто, словно сообщал прогноз погоды на завтра.       — Это я понял, — холодно отозвался я. — Почему молчал?       — С чего бы Итачи докладывать от этом тебе? — насмешливо уточнил Дейдара.       Я прищурился, не отводя взгляда от Итачи. Тот понял мой настрой и быстро сказал:       — Поговорим в Конохе, Изуна-кун. Сейчас нам стоит как можно скорее возвращаться.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.