И снилось ворону, что был он лисом

      В лучах восходящего солнца я сидел на скале Хокаге, задумчиво поглаживая рукоять меча.       После того доклада Пятой, в котором Итачи не умолчал ни об одной детали, мы все вернулись в деревню и смогли оценить масштаб разрушений. Работы было невпроворот, и буквально на следующее утро все жители селения взялись за инструменты: никто не остался в стороне, когда Коноху (уже в который раз) восстанавливали. Виновник прошлого разрушения на сей раз присоединился к нам. Орочимару спел Цунаде и вернувшемуся Джирайе сладкую песню про искреннее раскаяние и желание загладить вину. Поверили Саннины ему или нет, я так и не понял, но остаться в деревне позволили, и процесс восстановления пошёл ещё быстрее, когда Змей согнал на стройки часть своих подопытных («Сирот, которых я приютил», — вечно с укоризной поправлял меня добрый меценат). После завершения строительства Орочимару, вопреки всеобщим ожиданиям, не напакостил и не исчез, а сам себе устроил научно-исследовательскую лабораторию неподалёку от Конохи и обосновался в ней. Он и теперь там: работает с носителями улучшенных геномов и прочими интересными шиноби.       Среди его «сирот» оказалась одна довольно странная особа из клана Узумаки, Карин, с которой мы в итоге неплохо спелись на почве поиска и изучения клановых техник. Минори, конечно, одно время ревновала по-страшному — даже нет, вернее будет сказать, что в ней взыграли собственнические инстинкты, — но после официального предложения быстро успокоилась. Окончательно же её неприязнь к Карин улеглась, когда через пару месяцев после нашей свадьбы в наш дом у реки заявился Саске с потерянным видом и пробормотал, что он с Карин… а она… и вообще, теперь он как честный человек… Взрыв нашего с Минори хохота быстро вывел друга из ступора, мгновенно переведя в режим жажды убийства. Их с Карин брак оказался не так плох, как казалась его перспектива, но на больших клановых ужинах теперь всегда царит полный хаос, потому что Карин совершенно не ладит с Анко, на которой Итачи после ухода из АНБУ всё-таки женился.       Не считая вечных переругиваний супруг главы клана и его младшего брата, у Учиха теперь всё спокойно. После той ночной битвы состоялось собрание, на котором Итачи прямо обратился ко всем с призывом обдумать ещё раз, хотят ли соклановцы предать ожидания Конохи — и в тот раз все ответили «нет». Во время нападения клан сражался с деревенскими бок о бок, многие жизни были спасены только благодаря взаимовыручке, и Учиха прониклись этим, всё же предпочтя гордыне семью (слукавлю, если скажу, что никоим образом не причастен к тому, как резко изменилось мнение клана о селении). О самой идее восстания было решено забыть и никогда не передавать её последующим поколениям, воспитывать в них любовь к деревне.       С другой стороны, Итачи обратился к Хокаге с просьбой позволить Учиха занять в Конохе место более почётное, чем выселенного на окраину клана, на что Цунаде сразу ответила согласием. Итачи был включён в число её ближайших советников наравне с Хьюга Хиаши и Нара Шикаку, а его место в АНБУ занял сам просивший об этом Саске. Я тоже прошёл службу в спецотряде, однако делать карьеру не стал, вовремя соскочив, — а вот Саске теперь у нас возглавляет Корень. Как? Данзо умер (даже сам, никто ему не помогал… ну, насколько мне известно, по крайней мере, хотя за того же Орочимару я не ручаюсь), а Саске оказался самым, по мнению Хокаге, перспективным капитаном на тот момент. Шиноби Корня, конечно, были не в большом восторге от нового молодого начальника, да ещё и навязанного Пятой, но своими действиями Саске сумел доказать всем сомневающимся, что не просто так получил этот пост.       Я же пошёл по иному пути: взял себе на воспитание команду генинов, таскался с ними по всем мелким миссиям, сделал из них настоящих шиноби. Сейчас эти трое уже джонины, воспитывают собственные отряды.       С возрождения Мадары и его нападения на Коноху прошло десять долгих лет. За это время многое изменилось — но кое-что осталось всё тем же.       — Вот ты где! — в тоне Саске, подошедшего ко мне, слышалось раздражение. — На переговоры с Кири что, я пойду? Как будто этот альянс одному мне нужен.       — Не поверишь, мне тоже, — протянул я, не глядя на друга.       — Тогда что ты здесь делаешь?       — Жду, — флегматично отозвался я. — Он знает, что отправление назначено на семь, и из кожи вон вылезет, чтобы привлечь моё внимание.       Саске закатил глаза.       — Сделай уже с ним что-нибудь.       — Ай. Пускай развлекается ребёнок.       Ещё пара минут прошла в молчании, а затем я кивнул на каменные лица внизу. По последнему высеченному карабкался вверх, держась за счёт чакры, светловолосый семилетний мальчишка, притащивший с собой ведёрко краски.       Даже не оглянувшись на Саске, я в мгновение ока оказался рядом с сыном.       — А разве ты не в курсе, что порча государственной собственности — преступление?       — Папа! — он вздрогнул и чуть было не упал от неожиданности, но вовремя вернул почти утраченный контроль над чакрой. — А ты разве не ушёл, ттебаё?!       — Скажи честно, Наруто, ты отца совсем за идиота держишь? — с напускной суровостью спросил я, складывая руки на груди. — Каждый раз, стоит мне собраться отлучиться из селения, одно и то же.       — Ты считаешь, у твоего отца нет других дел, кроме как тебя вылавливать? — проронил Саске, возникнув за моей спиной. Всегда поражался тому, как он умеет найти подход к детям.       — Саске, твоя помощь как всегда неоценима, — очаровательно улыбнулся я ему. — Изыди.       — Через десять минут будь у ворот, — процедил мой друг и удалился: у него наверняка куча дел куда более срочных, чем контроль моего отбытия на переговоры.       Наруто проводил его взглядом, а затем заявил:       — Ты самый крутой в деревне, раз даже Саске-сан тебя слушается! Когда вырасту, я обязательно стану Хокаге и буду крутым, прям как ты, пап!       — Нет, Наруто, ты будешь круче, — я ласково потрепал сына по волосам. — А теперь давай заключим сделку: до моего возвращения никаких происшествий, а я уговорю Джирайю-сенсея взять тебя с собой, когда он в следующий раз пойдёт в Амегакуре по делам.       — Согласен! — тут же закивал Наруто. — Сто лет не видел Шисуи-сана и Конан-сан!       — Тогда по рукам. А сейчас мне пора.       — До встречи!       Подмигнув сыну и поправив дурацкую шапку Хокаге, которую за эти годы так и не полюбил, я направился к главным воротам, где меня уже ожидал отряд. Сейчас расстановка сил в мире меняется, между Великими Странами вновь накаляется напряжённость. Впрочем, с Суной у нас уже заключён альянс — благо, Канкуро хватило ума принять моё предложение, — а ради того, чтобы детство моего сына не оборвала война, я найду подход и к Мизукаге.       Я усмехнулся сам себе. С годами я всё больше из гордого ворона превращаюсь в хитрого лиса.