Спонсор моих мучений — Алгебра

«А может он все-таки не придет? Подумает, что это была просто глупая шутка, ничего больше. Ведь есть же ма-а-аленький шанс?» — это одинокая, чахлая и практически мертвая надежда доживала свои секунды в дальнем уголке моего сознания. Она тихо материла мой язык и мозг, наличие которого вообще стояло под сомнением. И какой черт дернул меня «нанять репетитора»? Это и не репетиторство вовсе, а какой-то бред, при воспоминании о котором тут же холодеют ладони, а сердце начинает бешено колотиться. Прямо как в слащаво-сопливых фильмах. До чего же ты дошла, Архипова? А пока печальные и несколько волнительные мысли играли похоронный марш надежде, мое бренное тело стояло на все том же тридцатиградусном морозе. Солнце, еще более яркое, чем утром, занимало свое законное место высоко в небе, однако теплее от этого не становилось. Было почти два часа дня — мы с Макаровым договорились встретиться сразу после школы, ибо дороги до моего дома он не знал. — Ну что, идем? — Саша, появившийся рядом со мной, предложил свою руку, как галантный джентльмен. И этот жест я с успехом проигнорировала. — Идем, — буркнула я, посильнее затягивая шарф, дабы он не спадал с моего отмерзшего носа. Всю дорогу мы провели в молчании, хотя мой «кавалер» время от времени пытался завести разговор. Но так как в основном эти попытки начинались с двусмысленных фразочек, на которые у меня не было никакого желания отвечать, диалог так и не состоялся. Пара лестничных пролетов, и воспоминание о том, что в моей комнате просто дикий срач, заставило меня резко затормозить, отчего Саша, не ожидавший подобного маневра с моей стороны, тут же врезался в меня сзади. — Архипова, тебе так не терпится? — изогнув брови, недовольно произнес он. — Прямо здесь? Он об алгебре. Конечно об алгебре, вот только как объяснить это моей крови, которая тут же прилила к щекам? Это опять не укрылось от Макарова, однако ответом послужила вовсе не очередная пошлая шуточка: — Боже, Архипова, почему ты такая скучная? Неужели ты только и умеешь, что краснеть и тупить? Это больно ударило по моему самолюбию, однако и на этот раз я опять ничего не сказала. Только, покраснев еще сильнее, хотя, казалось бы, дальше уже не куда, продолжила свой подъем. — Пришли, — полушепотом, дабы скрыть подступавшие предательские слезы, произнесла я, поворачивая ключ. — Заходи. Дома никого, кроме голодного чудовища: мать точно на работе — пашет в две смены, пока есть возможность. А все что я знаю об отце можно уместить буквально в одном слове, которое я так часто слышала от мамы: козел. Отодвинув ногой кота, который уже начал кататься по полу, дабы выпросить себе чего-нибудь пожрать, я пулей кинулась в свою комнату. Вдруг успею хотя бы по шкафам все распихнуть? А что, попытка — не пытка. Пыткой будут смешки Макарова, если он увидит... Например вот эту вот пижамную футболку с какой-то доисторической феей времен моей бабушки. Интересно, сколько этому барахлу лет? Через пару минут все было аккуратно распихано по шкафам, постель убрана, а комната почти сверкала. Почти. — Ого, — присвистнул Саша, который, как я с ужасом осознала, стоял в проеме все это время, — да тебе надо медаль дать за скорость. А затем её отобрать за раздолбайство. Смущенно улыбнувшись, я задвинула фантик под кровать. И... Что дальше? — Ну, чего стоишь, — неожиданно мягким голосом произнес Макаров, пододвигаясь ближе ко мне. — Мы тут одни, никто не помешает... Словно в продолжение своей мысли он потянул свою руку ко мне и тут же отдернул, получив нехилый такой удар по ней. — Извращенец! — Ты чего, Архипова? Вспомни, зачем я пришел. Ал-геб-ра, понимаешь? А еще у тебя за спиной портфель, в котором учебники лежат. — Извини, — пробормотала я. Может и правда, это я не о том думаю? Время от времени прижимая руки к разгоряченным щекам, я скинула рюкзак и, порывшись в самых недрах этого прожорливого чудовища — а как еще объяснить постоянную пропажу скидываемых туда ручек? — выудила на свет задачник. — А теория где? — заглянув в не отличавшийся порядком портфель, спросил Саша, глядя на потрепанную книжку, которую я неуверенно положила на стол. — И тетрадку доставай. — Теорию я уже лет сто как потеряла, — махнула рукой я, выполняя последнее требование, а так же выуживая из пенала ручку. Мой ответ был награжден взглядом, который был так знаком мне по урокам алгебры: «почему же ты такая идиотка?» Благо, беззвучные оскорбления я выносила стойко. Какая молодец! — Открывай четвертую главу и читай, а я пока за водой схожу, — скомандовал Макаров, подавая мне свой учебник. — Ладно, — коротко кивнула я и начала перелистывать страницы в поисках нужной. Один из листков порезал мне палец, а потому моя теория о том, что данный предмет хочет меня сожрать, кажется не такой уж и бредовой. По крайней мере остатки моего разума были сразу же скушаны названием главы, которое я прочитала. «Преобразование тригонометрических выражений» — звучит как заклинание вызова дьявола, которому несколько человек из нашего класса точно продали душу, дабы понимать это дерьмо. Вначале я честно пыталась сосредоточиться на строчках, но уже через пять минут — кто мог подумать, что моего терпения хватит на столь долгое время? — я со стоном откинулась на спинку кресла. — Что, кончила? — внезапный вопрос, прозвучавший прямо за моей спиной, заставил вздрогнуть. — Извращенец! — Я об алгебре, озабоченная, — ничуть не смутившись парировал Макаров, притащивший с кухни табуретку. — Пересаживайся. До тех пор, пока ты не решишь верно хотя бы одно задание, ты, как истинный холоп, будешь сидеть на табуретке. — Но... — Даже не начинай, просто читай и спрашивай то, что тебе непонятно. Мда уж, веселый меня ожидает денек. Я с грустью посмотрела на планшет, лежавший всего в паре метров и на котором были загружены парочка новых серий Ганнибала, а затем с обреченным вздохом села на табуретку, уступая моему мучителю почетное место. Да уж, будет действительно весело, ведь мой обычный тупизм будет усилен бешено колотящимся сердцем. Ну почему моим репетитором оказался парень, который мне нравится?