***
Мелисса выскочила из комнаты матери, не обращая внимания не тревожные попытки Селии остановить её. Слова королевы не укладывались в голове. Охотник, у которого даже имелось имя – Чарльз, – был им роднёй, их дядей. Почему отец скрывал это? Неужели так сильно стыдился того, что младший брат выбрал путь убийцы и отказался от королевского титула? Но такое дело не должно было стыдить Чарльза, ведь род Гингариана владел гномами, которых и полагалось ловить таким вот охотникам. Больше информации вытянуть из Селии не получилось, и Мелисса предпочла спастись бегством, желая в одиночку переварить услышанное. Откуда-то из-за угла выскочила Эффия, пытавшаяся заговорить с принцессой, но Мелисса просто пронеслась мимо, пробурчав, что не хочет никого видеть. Она вбежала в свою комнату и захлопнула дверь, опустившись на пол. Несмотря на тепло, царившее в покоях, Мелисса почувствовала, что замерзает. Она обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Когда в дверь раздался стук, Мелисса чуть не подпрыгнула, и стремительно вскочила, смотря на дверь с враждебностью и испугом. Стук повторился, и принцесса метнула взгляд к шкафу, за которым надёжно прятала свой лук, но когда раздался голос Юджи, принцесса успокоилась и облегчённо выдохнула. — Мелисса, это Юджи, можно мне войти? Тоненький голосок сестры напоминал испуганное чириканье воробья. Юджи была такой милой и хрупкой, что Мелисса жалела, что сестра родилась в такой семье, как их. Гингариан был тираничным и беспринципным, мать сломленная и запуганная, а теперь ещё и дядя, который был безжалостным убийцей несчастных гномов. Мелисса открыла дверь и после того, как сестра вошла, снова её захлопнула. Юджи смотрела на сестру испуганно, она даже обхватила себя руками. Чтобы не видно было, как дрожит её тело. Мелисса, собиравшаяся рассказать сестре о разговоре с матерью, тут же забыла об этом. — Юджи, что с тобой? Почему ты так трясёшься? Сестра кинулась Мелиссе на шею, крепко прижимая её к себе. Мелисса успела подивиться, откуда в её маленькой сестре столько сил. Юджи вдруг заплакала, хлюпая носом и сотрясаясь всем телом. — Не думала, что этот день так быстро настанет, Мелисса. Папа был такой злой с утра, кричал на всех. Он сказал, что запрёт тебя в подвале, как только ты попадёшься ему на глаза! — Что? Мелисса резко отстранилась от сестры. Недоумённый взгляд сверлил Юджи, которая шмыгала носом и утирала сопли. Старшая принцесса не могла понять, чем вызвала гнев отца. Может, Селия уже успела рассказать Гингариану, что проболталась насчёт Охотника? Юджи потёрла глаза и села на кровать. Держа сестру за руки, Мелисса опустилась рядом с ней. Юджи немного успокоилась и начала сбивчиво говорить, при этом голос её сильно дрожал: — Папа сегодня устраивает ужин… Это Мелисса уже знала. Отец объявил, что будет давать званый ужин, но так и не назвал в честь кого, да и Мелиссу это не сильно-то беспокоило. — Но хочет превратить этот ужин в смотрины. Выставить тебя на продажу, будто племенную корову. Сегодня приедет посланец из Железных холмов. Важный посланец. Говорят, что если ты не понравишься ему, то не понравишься и принцу Джулиану… — Юджи испуганно всхлипнула. — А наш отец заставит тебя ему понравиться и тогда тебя увезут. Выслушав сбивчивый рассказ сестры, Мелисса вдруг широко улыбнулась и облегчённо вздохнула. Будто целая гора упала с её плеч. Она успокаивающе сжала сестру в крепких объятьях. — Ни о чём не беспокойся, дорогая. Даже если отец и вправду решил устроить смотрины, то нам беспокоиться не о чем – думаю, у Железных холмов найдётся куда более выгодная партия. Даже если я буду эталоном учтивости и послушания. — Мелисса тепло улыбнулась сестре, убрав с её лба светлый локон. — Да и стоит этому посланцу хоть раз увидеть меня облачённую в мужские штаны, так он сразу поскачет к своему королю, чтобы рассказать об этом. Несмотря на всю уверенность, звучавшую в голове сестры, Юджи продолжала смотреть на неё с сомнением. Глаза девушки оставались грустными и поникшими. — Отец рассердится на тебя, — пробормотала она, — а я этого не хочу. — Мне не в первой! — поспешила успокоить её Мелисса. — Всё будет в порядке. Мелисса крепче прижала сестру к себе, чувствуя, как та наконец расслабляется и обнимает её в ответ. Она решила не расстраивать Юджи ещё больше и пока оставить рассказ матери при себе. Не сдержанная в своих чувствах младшая сестрёнка могла совершенно случайно кому-то взболтнуть, и тогда не поздоровится не только им, но и Селии. — А теперь идём пить чай с пирожными! А то во время приёма нам будет вовсе не до еды! Мелисса потянула сестру на кухню, и Юджи наконец улыбнулась.***
Кили пришёл в себя, когда в лицо ему брызнули ледяной водой. Гном едва смог разлепить глаза, на которых засохла кровь. Нос тоже забился сгустками засохшей крови, и потому дышать было тяжело. — Поднимайся, — прозвучал над ухом грубый мужской голос, после чего на голову обрушился очередной ушат с ледяной водой. Если бы Кили мог, он подскочил бы, тряся волосами и сбрызгивая с себя воду, но гному едва хватило сил, чтобы отвернуться и снова зажмурить распухшие глаза. С пересохших губ сорвался жалостливый стон, Кили чувствовал, как болит каждая мышца его тела. Истерзанные верёвкой запястья ныли и чесались, а лицо, по которому Охотник добросовестно охаживал его кочергой, почернело от синяков и засохшей крови. Кили с трудом перекатился на бок и сплюнул воду вместе со сгустком крови. Слюна тонкой ниточкой тянулась с потрескавшихся губ, а в горле нещадно саднило. Казалось, будто его бросили на раскалённую, обитую железом крышу, и заставили умирать под жарким солнцем. Погонщик подождал, когда гном немного придёт в себя, после чего демонстративно взмахнул своим новым кнутом, чтобы припугнуть. — Живее, Семидесятый. Если ты сейчас не поднимешься сам, то придётся тебе познакомиться с моей Малюткой. — Погонщик провёл руками по рукояти новенького кнута. — И уж тогда точно придётся выгребать твои ошмётки! Другие погонщики поддержали товарища гортанным смехом. Кили хотел съязвить, показывая, что ему плевать, что с ним будет, но сил хватило только на то, чтобы встать на колени и оглядеться. Гном смог немного продрать залитые кровью глаза и увидел, что находится он в одиночной клетке, которые обычно были в большом душном амбаре. Клетка была до того маленькой, что Кили даже стоя на коленях пришлось пригибаться. Рядом с клеткой стояло по меньшей мере пятеро погонщиков и у всех в руках были новенькие кнуты. Некоторые из них взмахивали новым оружием в воздухе, создавая жестокий свист рассекаемого воздуха. Тот, что отпёр клетку и обдал Кили ледяной водой, сейчас стоял возле открытой двери и ждал, когда Кили наконец выйдет. Странно, что его сразу силком не вытолкали из клетки за шкирку. — Живее, — повторил погонщик у двери, и Кили услышал в его голосе стальные нотки. Терпение человека медленно иссякало. Кили выполз из тесной клетки, держась трясущимися руками за стальные прутья решётки. Никто из людей не собирался помогать ему вставать, все просто жадно смотрели, мысленно желая гному упасть, чтобы побольнее его пнуть и разразиться хохотом. Кили не доставил им такой радости, выпрямляясь во весь рост и опираясь о клетку. Все тело нещадно затекло и каждое движение отдавалось болью в мышцах. Кили облизнул потрескавшиеся губы, чувствуя языком стальной привкус крови. Погонщик запер пустую клетку и указал рукоятью кнута в сторону выхода из амбара. — Шевелись, гном. У нас и без тебя полно дел. — Погонщик сплюнул под ноги и слегка подтолкнул Кили в спину. Это почти что слабое прикосновение чуть не стоило Кили вертикального положения – настолько он был слаб. Голова закружилась, но гном смог удержаться на ногах. Кили немного отошёл от клетки, передвигая затёкшими ногами. Конвой погонщиков двинулся за ним. Люди смеялись, злобно косились и негромко ругались, но никто не смел бить или толкать Кили. Это насторожило гнома. Он бросил гневный взгляд в сторону одного из погонщиков и специально громком ругнулся, но погонщики удостоили его лишь предупреждением. Видимо, он настолько плохо выглядел, что люди решили, будто он рассыплется от любого прикосновения. Гнома вывели из амбара, после чего надели на ноги тяжёлые цепи. Идти в них было не так тяжело, а вот убежать не получилось бы, но Кили в нынешнем своём состоянии не планировал никуда сбегать. Гном поднял глаза к заполонённому тучами небу и зажмурился. Сквозь плотные чёрные участки ещё проглядывали лучи солнца, которые больно резали по глазам. Двор был утоптан многочисленными следами, которые стали подсыхать после обильного дождя. Кили сделал ещё шаг, и его ноги утонули в грязи. Мимо пробежала курица, боявшаяся, что и её засосёт. Погонщики образовали вокруг гнома полукруг и повели его в северную часть крепости. Другие рабы уже были разбросаны по всему внутреннему двору и под чётким надзором погонщиков принялись за работу. Многие из них отвлекались, чтобы проводить Кили неоднозначными взглядами, за что получали от погонщиков. Самого Кили никто не трогал, только слегка подталкивали в нужном направлении, но гном слышал, как за спиной погонщик рассекает воздух своей Малюткой. На всех гномах без исключения были цепи, как последствия быстро подавленного бунта. Сейчас же всё шло своим обычным ходом, но погонщиков и стражей стало в два раза больше. Больше никто из них не ловил мух, люди неотрывно следили за работой гномов и на сей раз не скупились на удары, если кто-то вздумал отлынивать. Кили неустанно вертел головой в поисках Фили, но брата среди рабочих не было. Кили смог разглядеть даже старика Эзру, который одной рукой перебрасывал камни в тележку, ведь вторую ему вывихнули. Старик выглядел не лучшим образом, но как и все был закован в цепи. Кили резко остановился, повернувшись к своим конвоирам. — Где мой брат? Он жив? — хриплым голосом спросил Кили; пересохшее горло засаднило. Погонщик, державший в руках Малютку всё-таки толкнул его вперёд, и Кили повалился в грязь, ноги запутались в цепях. В голове сразу отдалось дикой болью и головокружением. Пока Кили приходил в себя, до него долетела ругань других погонщиков. — Ты с ума сошёл? У нас был приказ не причинять увечий! — прошипел один из мужчин. — Разве это увечье? Просто подтолкнул его, чтобы вопросов не задавал, — огрызнулся толкнувший Кили человек, но гном уловил в его голосе страх. — Если он щас помрёт, отвечать за это будешь ты! Двое мужчин подошли к Кили и подняли его. Один из них протянул к нему свои холодные руки и ухватил за подбородок, всматриваясь в лицо. Убедившись, что гном всё ещё жив, люди поставили его на ноги и, поддерживая повели дальше. Кили думал, что сейчас его пристегнут к общей цепочке рабов и заставят таскать камни, но гнома провели мимо работающих, прямиком к лестнице, ведущей в жилой донжон. Кили провели мимо стражи, которая никак на это не среагировала, затащили по винтовой каменной лестнице прямиком в башню, которая раньше служила библиотекой. Когда-то её хотели отремонтировать, но с тех пор забросили, и башня служила оплотом крыс и насекомых, больше напоминая темницу. Полки с книгами были давно вынесены и перемещены на второй этаж. Окна бывшей библиотеки были заколочены. Кили привели сюда и сняли с него цепи, усадив у стены. Гном, всё ещё потрясённый происходившим, не мог понять, зачем его сюда привели. На любые вопросы погонщики только злобно смотрели, но ничего не отвечали. Сняв с раба кандалы, они гуськом направились к выходу. — Молись, чтобы крысы сожрали тебя раньше, гном, — бросил погонщик с Малюткой в руках, прежде чем запереть Кили на замок. — Что это значит? — выкрикнул ему вслед Кили, вскочив на ноги, но голова снова закружилась и он, зажмурившись, осел на пол.***
Такого празднества, казалось, король Гингариан не устраивал даже для самого Трандуила, который был у них с визитом. Мелисса с неким удивлением взирала на новые скатерти, натёртые полы, пироги из диких голубей и фазанов, многочисленную знать и даже нескольких баронов, которые прибыли в Дейгард. Музыканты играли так, будто во дворце отмечали свадьбу. Эффия помогла Мелиссе выбрать лучшее платье для вечера, но Мелисса от него отказалась и приказала подать кожаные штаны и женский камзол со шлейфом чуть ниже спины. Крита заплела ей волосы в косы и заколола на затылке. Теперь принцесса была больше похожа на пажа, нежели на знатную особу. Служанки смотрели на неё с сомнением, не понимая, зачем этот маскарад и только Крита тихонько посмеивалась, представляя, какие будут глаза у посланника с Железных Холмов. — Вам бы ещё шляпу с полями как у Охотника, и точно можно будет провожать сватайного за двери! — в присутствии других Крита обращалась к принцессе на «вы». Мелисса рассмеялась, с удовольствием рассматривая своё отражение в зеркале и не обращая внимания на взволнованные лица служанок. Эффия была категорически против такого маскарада. — Мелисса, вы можете остаться без самого выгодного и завидного жениха. Я уже не говорю о том, что учинит Его Величество, если так случится. — Эффия покачала головой и ещё раз разгладила руками собственное красивое платье – подарок одного из ухажёров. Мелисса оторвалась от зеркала и повернулась к служанке. — Такое чувство, будто этот жених нужен тебе. Я бы с удовольствием познакомилась с принцем Джулианом, но никак не с его посланником. Если этот воинственный и мужественный принц хочет себе жену, так пусть приезжает сам, а не устраивает смотрины для какого-то старика в дорогом камзоле, — фыркнула принцесса и снова стала разглядывать своё отражение. — Для уважаемого старика, — поправила её Эффия. — И если случится так, что вы не понравитесь ему, то принц просто не приедет сюда, чтобы лично на вас взглянуть. Мелисса спрыгнула с табуретки, на которой рассматривала себя, и ухмыльнулась, уперев руки в бока. — Значит, мне и не придётся ни за кого выходить! Я слышала, что этот самодовольный принц жесток со своими подчинёнными, — возразила Мелисса. Эффия хотела добавить что-то ещё в защиту Джулиана, но Мелисса прервала её, не желая больше ничего слышать. Она приказала подать ей свои сапоги для конной поездки - для пущено эффекта, и позвать Юджи. В отличие от сестры, Юджи выглядела настоящей принцессой. Девушка была в жёлтом платье с золотой вышивкой на рукавах и отороченном кружевами. Корсет приподнял её небольшую грудь, и теперь она выглядела эффектной. Прекрасные светлые волосы Юджи были уложены в высокую причёску, что делало её немного старше на вид. Сестра неуклюже переступала на каблуках, стараясь держать спину, и при этом глупо улыбалась, чувствуя себя соответственно. Мелисса была приятно удивлена. Она и так знала, что сестра была очень хорошенькой, но сейчас она была поистине прекрасна, несмотря на всю её неуверенность. — Юджи! Ты превосходно выглядишь! — Мелисса приобняла сестру за плечи и чмокнула в щёку. Юджи не сразу её узнала в таком облике и немного удивилась. Она думала, что сестра пошутила насчёт охотничьего мужского одеяния, но Мелисса и в правду решила разозлить отца. Юджи растерялась ещё больше. — Милли, отец разозлится. Может не надо… он и так сегодня был такой недовольный, — чуть ли не взмолилась Юджи, осматривая сестру с ног до головы. — Мы ей говорили то же самое, — встряла Эффия, которая с недовольным лицом стояла у двери и поглядывала на свои коротко стриженные ногти. — Гингариан накажет её, а затем и нас. Под строгим взглядом Мелиссы она притихла и прикусила губу. Мелисса попыталась успокоить сестру. — Иди в зал. Увидев тебя, отец немного успокоится. А я пока навещу маму и узнаю, готова ли она выйти к гостям. Юджи кивнула, неуверенно отпуская руку сестры. Она надеялась, что они выйдут вместе, а теперь сестра оставляла её одну на растерзание гостям, большинство из которых были старые лысые графы и бароны. Мелисса ещё раз посмотрелась в зеркало и осталась довольна. Выглядела она совсем не как принцесса. Интересно, что на это скажет тот самый доверенный человек короля Железных холмов? Мелисса пока не готова была к браку с принцем Джулианом. Тогда она станет не больше чем аксессуар для этого героя, который, если верить историям, был на войне и сражался в самых первых рядах. Да, в свои молодые годы Джулиан уже был легендой, о которой наверняка грезила любая принцесса и каждая служанка, такая, как Эффия. Прежде чем выти замуж, Мелисса хотела, чтобы у неё был свой малый совет, в который входили бы только те, кому она могла безгранично доверять. Ах, если бы она сама могла выбрать себе мужа… Мелисса надела на голову охотничью шляпу с павлиньим пером, что делало её похожей на мужчину, не хватало только шпаги. Опустив голову и скрыв глаза за полями шляпы, девушка процокала каблуками в сторону башни, где жила Селия. Мелисса не виделась с ней после последнего разговора, но решила, что должна прийти и вместе с ней спуститься к гостям. Стражи почти нигде не было, все они рассредоточились по залам, на внутреннем дворе и у ворот, в которые с азартом въезжали приглашённые гости. Мелисса надеялась, что Селия не упустит возможности снова оказаться вместе с Гингарианом среди такого количества почётных гостей, и уже стоит облачённая в новое платье перед зеркалом, которое Мелисса приказала принести к матери в башню. Отец наверняка будет приятно удивлён, и они снова закружатся в танце, о котором с таким упоением вспоминала Селия. Мелисса улыбнулась этим мыслям. Она так увлеклась, что не сразу заметила идущего навстречу человека. Она столкнулась с ним и чуть не упала, вовремя придя в себя и сориентировавшись. Шляпа слетела с головы, обнажая черные, заплетенные в косы волосы. Мелисса гневно уставилась на того, из-за кого чуть не распласталась на каменном полу. Из-под охотничьего берета на девушку смотрел молодой, но не слишком-то довольный юноша, который тоже был не рад такому столкновению. — Спишь ты что ли, парнишка! — воскликнул неизвестный, не сразу разглядев, что перед ним девушка. — Смотреть нужно вперёд, а не на свои сапоги. — Это ты смотри, остолоп! Я чуть не упала из-за тебя! — не осталась в долгу Мелисса, поднимая с пола шляпу. Украдкой она бегло оглядела юношу – тот был облачён в охотничий камзол, из-под берета выбивались тёмные волосы, а на поясе были прилажены ножны. Лицо неизвестного было грязным, значит он совсем недавно вернулся с охоты и был кем-то из личной охотничьей гвардии отца. Может, молодой сын егеря, уж слишком юным был этот грубиян. Мелисса хмыкнула, как следует рассмотрев незнакомца, и решила немного припугнуть его за такую дерзость. — Посмотрим, что сделает с тобой отец, когда узнает об этом инциденте! Не обойдётся без порки и публичного стояния у позорного столба, — властно бросила Мелисса. Юноша на секунду опешил, брови его взметнулись, после чего тонкие губы растянулись в лучезарную улыбку. Мелисса отметила, что этот наглец был довольно хорош собой, если его как следует умыть. — Значит, вы принцесса? Если я ничего не перепутал, ваш отец король Гингариан? — Так и есть! — Мелисса скрестила руки на груди и выставила одну ногу вперёд. — А ты, по всей видимости, не так давно служишь моему отцу. Её так разозлил этот охотник, что она с удовольствием его пугала, но, казалось, эти пустые угрозы нисколько не вызывали у юноши страха. Напротив, он тихонько посмеивался. Отвесив шутливый поклон, юный охотник открыто рассмотрел принцессу с ног до головы. — Прошу прощения, моя госпожа. Только такой невежа как я мог не узнать принцессу в таком одеянии. Как давно красивые женские платья вышли из моды? Или ваш отец заставляет вас так одеваться? В голосе была насмешка, и Мелисса вдруг почувствовала, как у неё вспыхнули щёки. Должно быть, она смотрелась в этом наряде слишком глупо и нисколько не походила на принцессу. Раз этот наглец смеётся над ней, то нетрудно представить, что с ней сделает отец… Мелисса вдруг почувствовала себя обнажённой, ей захотелось убежать. Вместо этого она одарила серьёзным взглядом охотника и, приблизившись почти вплотную, прошептала: — Жаль, что на вас такой наряд нисколько не смотрится. Вам-то женское платье было бы больше к лицу! И гордо подняв голову, Мелисса развернулась и неспешно зашагала в сторону своих покоев, чтобы на этот раз выглядеть как ей и подобает. — Сочту это за комплимент! — крикнул ей вслед юноша шутливым голосом, но Мелисса сделала вид, что не услышала его.***
Еда была вкусной, как никогда, а музыканты играли что есть мочи, и люди шли в пляс, увлекая за собой тех, кто скромно отстаивался в сторонке. Пиршество поистине было грандиозным. Даже Юджи весело танцевала с каким-то графом, сначала несмело, но затем полностью раскрываясь, отдавшись танцу и прыткости не очень молодо графа, который заставил её смеяться и веселиться. Селия так и не появилась, хоть Мелисса и очень надеялась её увидеть. Зайти к ней она больше не решалась. После встречи с наглым охотником девушка пошла в свою комнату и заставила камеристку помочь ей переодеться, пресекая при этом любые вопросы. К гостям Мелисса уже вышла в новом наряде и с высокой причёской. Кружевные рукава платья были длинными, ушитыми золотом, а подол тянулся за Мелиссой, подобно свадебному шлейфу. Глядя на себя в зеркало, Мелисса несколько подивилась – неужели она могла быть настолько красивой? Всегда хмурое выражение лица сейчас нисколько её не портило, а украшения делали ещё более женственной. Какое же всё-таки значимое место имела одежда. В сопровождении камеристки Мелисса вышла к гостям и чуть не упала, увидев, как много людей прибыло ко двору. Все они были увлечены хорошей музыкой, вкусной едой и обществом друг друга. Мелисса поискала взглядом отца, но короля нигде не увидела, впрочем, как и Селии. Королева снова предпочла уединение, нежели шумный праздник. Она лучше бы предавалась воспоминаниям и грустила бы в одиночестве. Мелисса вздохнула. Она хотела, чтобы из всех, кого она знала, рядом была только мать. Единственный человек, который всегда мог её выслушать и поддержать. Принцесса остро понимала, что совсем не хочет замуж, а уж тем более, не поговорив об этом с Селией. Вот затрубили музыканты, и в зал вошёл отец. Мелисса только сейчас ощутила, что всё это время она дрожала – от страха или напряжения. Отец был величав – гладкая чёрная борода, зачёсанные волосы, корона, украшавшая голову, королевский камзол и мантия. Гингариан шёл уверенной поступью, приветственно кивая графам и вассалам. Все замерли на месте, восхищённо тараща на глаза на короля, дамы опустились в книксене. Гингариан не говорил никаких приветственных речей, он лишь поблагодарил всех за то, что они приехали, после чего отдал приказ веселиться и наслаждаться вечером, не отказывая себе в танцах и еде. Гости склонились в поклоне, после чего снова заиграла музыка. Гингариан не стал садиться на трон, который принесли в зал, он был увлечён беседой с графами и другими почтенными гостями. Пару раз он кинул оценивающие взгляды на Мелиссу, которая всё ещё стояла у столика с напитками, и даже, как показалось принцессе, улыбнулся ей уголками губ. Мелисса отвела глаза, не в силах смотреть на отца, который всё думал, как бы повыгоднее её пристроить. Кто-то из графов учтиво предложил принцессе потанцевать, но она смотрела на всех так, словно готова была наброситься с ножом, если они вздумают взять её за руку. Те предпринимали тщетные попытки извиниться, но вскоре ретировались, стараясь больше не попадаться под этот хмурый взгляд. Мелисса стала откровенно скучать. Танцевать ей не хотелось, из еды ничего не лезло в горло, принцесса выпила лишь полбокала вина, отчего у неё приято закружилась голова. Натанцевавшись вволю, рядом возникла смеющаяся Юджи, которая снова была счастлива и беззаботна. Она махом осушила стакан с водой и налила себе ещё из графина. — Я сперва танцевала с графом, а потом с менестрелем! — похвалилась она, снова приложившись к стакану. — Он так интересно рассказывал мне о своих странствиях! Мелисса, это так здорово, быть свободным, везде побывать, всё повидать! Я бы отдала баррель с золотом, чтобы уехать с ним! Допивая воду, Юджи чуть не поперхнулась – только сейчас она заметила, во что была одета Мелисса. Куда же делся мужской камзол, грубые штаны и тяжёлые сапоги? И причёска у сестры была другой. Юджи во все глаза уставилась на сестру. — Милли! Неужели отец уже отругал тебя за неподобающий вид? — испуганно спросила она. Мелисса попыталась её успокоить, взяв за руки. — Нет. Я просто сама решила. Негоже злить его. Он и так не слишком мною доволен, зачем доводить ещё больше. — Мелисса пожала плечами. — Думаю, мама хотела бы, чтобы я выглядела как подобает. Юджи тепло улыбнулась и крепко сжала руку сестры. — Да, ты права. Но почему она сама не пришла? Мелисса хотела ответить, но запнулась: прямо в упор на неё смотрел отец и кивком указал подойти. Он стоял не один. Рядом с ним стоял старик с невероятно важным видом и такими густыми бровями, что Мелиссе показалось, будто из-за них он почти ничего не видит. Видимо, пришло время познакомиться с посланцем короля Железных холмов. Юджи заметила, куда смотрит сестра, и сразу смолкла. Всю её радость будто выкачали, она снова стала понурой и испуганной. Пожав её руку ещё раз, Мелисса отпустила сестру и направилась к отцу и посланнику. Ей казалось, что все взоры были устремлены на неё, словно она преступница, идущая на казнь. Впрочем, для Мелиссы такое замужество было сродни казни. — Мелисса, хочу представить тебе уважаемого человека, Лрдье Непомук, канцлер и посланник короля Эдвина III. А это моя старшая дочь Мелисса. — На сей раз слова были обращены к посланнику. Господин Лрдье обладал не только кустистыми бровями, но и маленькими хитрыми глазками, которые он вперил в принцессу. Тонкие пальцы перебирали жидкую бородёнку. Мелисса учтиво присела в книксене, смиренно опустив голову перед отцом. Из головы сразу выветрился весь план, в котором она грубит посланцу, позорит этим отца и гордо удаляется. Под стальным взглядом Гингариана Мелисса почувствовала себя маленькой девочкой. — Покорнейше склоняюсь перед вашей красотой, принцесса, — учтиво сказал Лрдье, хотя Мелисса не уловила в его голосе ни капли восхищения. — Вы истинная дочь вашего отца. Сходство очевидно. — А ещё она очень умна и смыслит в стрельбе из лука. Это у неё тоже от меня, — гордо добавил Гингариан, хоть и не слишком-то одобрял её занятия стрельбой. Лрдье, казалось, не слишком разделял его гордости. Он негромко кашлянул и сдвинул кустистые брови. — Для женщины самым главным должен быть муж, а не военное ремесло. Уж коли женщины будут воевать, то нам останется самим влезть в тесные юбки и взяться за шитьё. — Канцлер засмеялся, но после сразу подобрался и вновь принял важный вид. — Король Эдвин очень хотел приехать сам, но дела требует его безоговорочного присутствия. Он прислал меня познакомиться с вами, но принц Джулиан лично хотел видеть вас, поэтому приехал вместе со мной. Я хотел бы познакомить вас с ним, Мелисса. Лрдье щёлкнул пальцами, и к нему подбежал маленький паж, которому он что-то шепнул на ухо. Мальчик убежал, а через некоторое время вернулся, но на этот раз он был не один. Вместе с ним пришёл высокий юноша, одетый с иголочки, с уложенными чёрными волосами и вздёрнутым подбородком. Его яркие глаза смотрели только на Мелиссу. Увидев его, Мелисса чуть не потеряла дар речи. Перед ней стоял чумазый охотник, с которым она столкнулась, но на сей раз он был умыт, причёсан, надушен и облачён в элегантную одежду. Он взял руку Мелиссы и нежно поцеловал, но глаза продолжали смеяться. — И всё-таки, женское платье вам идёт больше, нежели мужские штаны, — сказал Джулиан, продолжая улыбаться.