Не отрекайся от меня

Кэйси Иден - Проснулся, Кэйси? - мягкий голос господина Ольфена. - Как ты себя чувствуешь? Ты можешь не торопиться и полежать еще. Завтрак давно готов. - Со мной все в порядке, дядя Ольфен. Который час? Наверно, пора на работу? - Не беспокойся, милый. Ты пережил по вине нашего непутного сына такой страх, тебе надо отдохнуть несколько дней и набраться сил. Мы наняли временного работника, так что тебе не нужно сегодня идти работать. - Но я не привык бездельничать. - Ты и не будешь. Тебе нужно время, чтобы освоиться в незнакомом месте. Если захочешь, то сможешь спуститься в магазин позже. Кроме того, после обеда Клайд привезет партию товара, так что занятие для тебя найдется. Кстати, он, наконец, закончил оформление всех бумаг на продажу земли, и покупатель на днях перечислит деньги. Мы уже связывались с твоим лечащим врачом, и дело теперь только за донором. - Спасибо, дядюшка Ольфен. Но мне все еще немного неловко принимать от вас такую большую сумму... - Кэйси, не говори так. Мы очень рады, что ты стал членом нашей семьи, и отныне все у нас общее, как и положено среди родственников. Как только появится донор, нам сразу же сообщат. Надеюсь, нам не придется долго ждать. *** Звонок из больницы раздался ровно через восемь дней, и я никак не ожидал, что это случится так скоро. - Ваша операция назначена на завтра, - сказал в трубке дежурный голос регистратора, - поэтому вы должны немедленно лечь в больницу, нужно провести еще некоторые обследования. - Но почему так быстро? - не удержался я от вопроса. - Разве же донора не ждут годами? - Вам повезло, - ответили мне. - Так тоже бывает. Подходящая вам роговица найдена, так что медлить нельзя. Если не можете приехать сами, мы вышлем за вами машину "скорой помощи". Набрал Эрбиля, потом папу, никто не отвечал. Мне это показалось странным, за эти дни, что я провел у моих новых родителей, никто из семьи не навестил меня и даже не позвонил. Ну папа - он и раньше вспоминал обо мне довольно редко, но поведение брата я объяснить себе ничем не мог. Что-то у него все-таки не так в жизни, но что именно, этого я не знал. Но мне хотелось с кем-то поделиться своей радостью, поэтому перед тем, как ехать в больницу, я сел и написал письмо Огре Реймзу... Виктор Роу "Я не смогу писать вам некоторое время, за что заранее прошу прощения. Завтра у меня операция, мне пересадят роговицу, - писал Кэйси. - Очень надеюсь, что операция пройдет успешно, но даже если и нет, она будет последней. Я очень волнуюсь при мысли, что возможно, снова увижу солнце, закат и звезды, которые смутно помню из далекого детства. Но вдруг все выйдет плохо, и мечты мои не сбудутся? Наверно, я много прошу, ведь на земле так много людей, лишенных надежды на исцеление, но продолжающих жить полной жизнью. Сегодня я еще не знаю своего будущего, но одну вещь я обещаю себе твердо: если я снова смогу видеть, то никогда не забуду, как это быть слепым. Я не забуду тех, кто был добр ко мне и помогал, как это делали вы своими письмами, и непременно буду поддерживать тех, кто лишен зрения. Мой новый адрес вам известен, это цветочный магазин. Жду ваших писем, как и прежде. Кэйси Иден". Ну вот и все. Осталось только подождать результатов операции Кэйси и можно уезжать. Он станет зрячим и его жизнь полностью изменится. Владелец магазина и цветочной фермы, красивый молодой омега, он найдет себе хорошего человека, создаст семью и будет счастлив. Он это заслужил сполна. Зачем ему урод вроде меня? Конечно, Кэйси добрый, он наверняка сумел бы скрыть отвращение при виде моего лица и пожалеть, но мне не нужно от него такого чувства. Лучше уехать и постараться позабыть, и свою ложь, и безнадежную любовь... Мы с ним не пара, так что нет никакого смысла даже пытаться что-то склеить в наших ушедших в прошлое странных отношениях. Я больше не увижусь с ним, даже издалека. Не буду волновать и напоминать о себе. Хорошо, если он уже забыл меня, оставив во вчерашнем дне, как и свою квартиру на втором этаже, где мы с ним были так недолго счастливы. Он изменил меня, мой мир, мой образ жизни, и этого достаточно. Я словно выплыл из кромешной тьмы на свет и осознал, что мир это не только грязь и смрад, в нем есть и радужные краски дня. Теперь я стану помогать другим, как искупление за все, что натворил... - Ты точно увольняешься, Виктор? - ворвался в грустные раздумья голос бригадира. Он как-то резко изменил ко мне отношение и больше не называл ни уродом, ни страхомордой, только по имени. - Не передумаешь? - Нет, я уже договорился с новым местом, - кивнул я, пряча в карман последнее письмо моего Кэйси. - Я отработаю положенные десять дней, пока вы ищете другого водителя. - Жаль, что уходишь, - бригадир дружески хлопнул меня по плечу, - ты неплохой парень, хоть и показался мне сначала полным ничтожеством. И к шрамам этим я уже привык. А ты подумал, как на новом месте отнесутся к твоей внешности? Ты извини, но требуется время... - Директору я объяснил свое желание работать у них, и он меня понял, - грустно улыбнулся я. - А те, с кем я буду общаться, моего уродства не увидят. Я буду ухаживать за больными незрячими людьми. - Хм, вот не ожидал! А ты уверен в своем выборе? - Уверен. На все сто. - Ну что же, хотел бы пожелать тебе удачи. Но ты не выглядишь счастливым, Виктор. После работы я проехал мимо магазина Кэйси. У стеллажей с цветами суетился незнакомый продавец, с любезной миной на лице обслуживая покупателей. Я постоял немного, наблюдая за ним, и двинул дальше, решив устроить себе последний вечер воспоминаний. Из дома мне навстречу выбежал Ибар и с места в карьер бросился на шею. - Как хорошо, что ты помог Кэйси, дяденька Виктор! - зашептал он мне в самое ухо, щекоча влажными губами кожу. - Но почему ты не велел мне говорить ему, что это был ты? - Мы, взрослые, часто делаем разные глупости, а потом жалеем об этом, - потрепав его по вихрам, улыбнулся я, - так вот и получилось у меня с Кэйси. Я сам виноват в том, что он прогнал меня. А теперь он будет снова видеть и найдет себе хорошего альфу, не такого, как я. Поэтому ему ни к чему знать о том что случилось с ним в тот день у маяка, ты ж понимаешь меня, малыш? - Ты думаешь, что если Кэй тебя увидит, то испугается, как и другие? - засопел Ибар. - Но Кэйси не такой, как все. Он бы не испугался. - Вчера ему сделали операцию. Ты ведь навестишь его в больнице, да? Ты мне позвонишь, Ибар, и расскажешь, все ли хорошо прошло? Мальчик кивнул и посмотрел наверх, на окна второго этажа. - Как жалко, что Кэйси от нас уехал, я привык к нему. Позавчера здесь был его брат, он взял все остальные вещи и прибрался в квартире. Ему помогал красивый альфа, они приехали на дорогой машине. Но братик Эрбиль был какой-то грустный, я никогда его таким не видел. Наверно беспокоится за операцию. Я позвоню, дяденька Виктор, ты не сомневайся. *** Эрбиль вошел в палату, где лежал Кэйси. Брат был еще под действием наркоза и не пришел в себя. Он лежал неподвижно, верхняя часть лица скрывалась под повязкой, и показался Эрбилю совсем хрупким и маленьким, почти незаметным. Сердце сжалось и на глаза навернулись слезы, слишком сильна еще была боль от потери сразу двух близких ему людей - отца и любимого альфы, которые оставили его почти одновременно... Теперь младший братишка - его единственная семья. Не считая Кассара. Но что с ним делать, с этим беззаветно влюбленным в него хорошим человеком, Эрбиль пока не знал. Как было все понятно и легко, когда Кассар был просто его постоянным клиентом в хост-клубе. Они весело проводили время, а кроме того, Эрбиль имел с этого неплохой доход. Теперь все изменилось, приняв совершенно неожиданный серьезный оборот. Касс отменил помолвку со своим нареченным и сделал ему предложение руки и сердца, хотя и знал, что чувства не взаимны. "Я подожду, а ты подумай, Эрби..." - Операция прошла успешно, - сказал врач, неслышно подходя к омеге. - Если не будет отрицательных реакций и роговица хорошо приживется, он снова сможет видеть. - Я верю, что все будет хорошо, - ответил Эрбиль, наклонившись ближе к брату. - Иначе быть просто не может... - Могу я кое-что спросить у вас? Это не любопытство, нет. Я много лет знаю вашу семью и вашего отца. Он в самом деле так сильно любил этого альфу, с которым его нашли мертвым? Или он счел это своей судьбой? Уйти из жизни и отдать Кэйси свои глаза? - Мне это тоже сложно осознать, - горестно вздохнув, прошептал Эрбиль. - Кэйси я не сказал еще о смерти папы, не хотел его волновать перед операцией. Он должен снова видеть, а иначе эта жертва нашего отца окажется напрасной...