Reckless

      Проснувшись утром, Гленн не сразу понял, где находится. А когда, потянувшись, он сонно почесал голову и при совершении этого нехитрого действия пальцы его вместо привычных длинных растрепанных длинных волос, встретили гораздо более короткие волосы, обладающие к тому же несколько иной текстурой, парень мгновенно вспомнил, что с ним произошло накануне, где он находится и кем теперь является. И в следующую же секунду сознание ужасающей действительности нахлынуло на него, заставляя остатки сна мгновенно раствориться в легкой панике при одной только мысли о том, что все это не было сном.       Поднявшись с постели, Типтон быстро оделся в найденный в шкафу черный костюм, от которого так и веяло пафосом и надменностью. Посмотревшись в зеркало, парень решил, что при первой же возможности сменит эту одежду на что-нибудь попроще, да поскромнее, потом он взял с тумбочки черные очки и нацепил их на свою блондинистую морду, чтобы не пугать даже самого себя при взгляде в зеркало.       Затем, немного развлекшись, поэкспериментировав с прической, но остановившись-таки, в конечном итоге, на первоначальном варианте, который использовал оригинальный Вескер, парень решил отправиться на кухню и для начала немного перекусить тем, что осталось от вчерашнего ужина, намереваясь поесть в дальнейшем более плотно в какой-нибудь кафешке.       И ничто не предвещало беды: тишина в квартире свидетельствовала о том, что Типтон — единственный в этом жилище, кто пребывает в бодрствующем состоянии, и никто не должен был составить ему конкуренцию в доедании не слишком обильных запасов провианта. Так же радовало еще и то, что завтракать придется в одиночестве, а не в обществе этого не особо милого и дружелюбного парня, который теперь обладал внешностью Гленна, что, кстати, тоже немало напрягало. И во всем, этим утром, были пусть и незначительные, но все же плюсы, которые в сложившейся дерьмовейшей ситуации просто нельзя было недооценивать… Но, стоило Гленну только войти на кухню, как взору его предстала весьма странная картина: светло-шатенистый Вескер притащил откуда-то гитару и усилитель и, сидя на стуле, возле окна, беззвучно перебирал струны музыкального инструмента, словно пытаясь что-то вспомнить.       — Альберт? — удивился англичанин. — Ты тоже играешь? От своего зловещего товарища по несчастью, от которого так и веяло опасностью, Гленн готов был ожидать чего угодно, но только не игры на музыкальных инструментах.       — Нет, — грубо отозвался шатен, недобро глянув на парня.       Затем он не очень уверенно взял пару аккордов, после чего тут же разразился шикарнейшим, захватывающим дух соло из вступления Джудасовской «Heavy metal».       — А ты быстро учишься! — усмехнулся Типтон.       — Все гораздо проще — здесь дело в памяти тела, — спокойно пояснил Альберт, тщательно скрывая радость от внезапно обретенного виртуозного мастерства владения гитарой. — За подобные вещи отвечают иные участки мозга, чем за сознание и поэтому я обладаю всеми теми навыками, которыми обладал ты, на тот момент, когда… перестал быть собой.       Не желая верить в то, что утратил все свои способности, Гленн взял у Вескера гитару и извлек из нее соло такой потрясающей красоты и грации с такой изумительной скоростью, что ни одно человеческое существо не смогло бы исполнить хоть что-нибудь подобное в не зависимости от мастерства владения инструментом.       — А ведь я не утратил хватку! — радостно воскликнул британец, завершив свою игру.       — Ага. Удивительно. — Сухо отозвался шатен.       На мгновение Гленну показалось, что Вескер немного завидует его скорости и совершенности владения гитарой.       — Я одного не понимаю: что у тебя делает гитара, если ты не играешь? — внезапно спросил Типтон.       Красные глаза внимательно смотрели на Альберта, ожидая от него ответа. Карие глаза человека напротив холодно смотрели на блондина, словно их обладатель раздумывал, достоин ли его собеседник откровенного объяснения наличия этого атрибута рок-н-ролла в квартире существа вроде Вескера. И взвесив все «за» и «против» шатен решил, что ничего не теряет в случае, если даже расскажет всю правду: в конце концов, ничего позорного в ней не было… Ну, почти…       — Это был подарок одного из моих людей. Он был рокером, фанатом «Куин» и однажды я удостоился от него такого подарка…       Альберт замолчал, плотно сжимая челюсти, стараясь не думать о том, чего ему стоило сотрудничество с этим «старым другом». Кто ж знал, что вся эта компашка вообще выживет и выберется из того гребаного особняка?!       — А что стало с тем парнем? — словно назло Вескеру спросил Гленн.       — А нехрена с ним не стало! — внезапно взорвался шатен. — Нихрена с этим сученышем не стало! Он сорвал все мои планы и смылся нахрен! Никто так просто никогда не…       Типтон с заинтересованным видом внимательно слушал излияния Альберта, пополняя свой словарный запас большим количеством смачных забористых ругательств и наслаждаясь американским акцентом, которым была так затейливо украшена гневная речь его родного тела. В какой-то момент парню, правда, все это наскучило, и он ненадолго ушел в свои мысли, умудрившись не утратить при этом внимательного, участливого вида. Затем, вдоволь нафантазировавшись о том, какие шутки можно было бы отмочить над своими старыми знакомыми, будучи, мягко говоря, в немного непривычном для всех обличии, Гленн громко зевнул, поняв, что ему необходимо либо еще чуть-чуть вздремнуть, либо немного развеяться и, наконец, позавтракать.       — Эм… у тебя хоть кофе есть? — перебил очередное ругательство Вескера Типтон.       — Нет, — внезапно овладев собой, спокойно ответил шатен, доставая из кармана черные очки и надевая их.       — Жаль, — скорбно отозвался блондин, инстинктивно, вслед за другом, поправляя на носу собственные очки. — Знаешь, надо позавтракать и я думаю, что для этих целей нужно выбраться в город, раз жратвы у нас здесь полный нихт.       Предложение Типтона было сочтено его товарищем по несчастью весьма разумным и, разделившись, ребята отправились в город, намереваясь немного перекусить и приобрести некоторые необходимые для себя вещи.