Самый тяжкий грех

      Когда головокружение немного утихло, Люк пробормотал:       — Дерьмо, как больно...       Его спутник — тот, кто вытащил его из горящего крестокрыла — поинтересовался:       — Где именно?       — Везде. Будто пережил самое жестокое избиение за всю мою грёбаную жизнь.       Незнакомец в ответ усмехнулся:       — Понимаю. Стрессовая ситуация, да?       Даже будучи вдрызг пьяным, Люк не собирался выдавать опасные секреты.       — Можно и так сказать, — осторожно ответил он.       Его спаситель опустил взгляд — пугающе знакомые глаза! — и прошептал:       — По ночам все может быть слишком сложно...       Люк внезапно остро испытал сочувствие к незнакомцу. Кем бы ни был его нежданный спаситель, его явно что-то очень сильно беспокоило. Люк осторожно положил ладонь на плечо мужчины.       — Я знаю, как это бывает.       — Но почему? Почему я не могу прогнать эти кошмары? — воскликнул мужчина, и Сила исказилась, четко передавая его скорбь и растерянность, а сердце Люка болезненно сжалось. — Я не понимаю... Но я действительно не могу.       Оторвавшись от созерцания пола, мужчина откинул упавшие на лицо волосы, и Люк снова испытал шок от взгляда проницательных глаз цвета яркого безоблачного неба. Но гораздо больше его потрясло, когда мужчина неожиданно буквально рухнул на него, тесно прижимаясь всем телом.       — Ты понимаешь меня. Ты знаешь, что такое тяжесть неопределенности будущего, — сильные руки, одна из плоти, другая искусственная, стиснули Люка в объятьях.       Комната возобновила свое вращение перед глазами, и Люк, нащупав присутствие незнакомца в Силе, сосредоточился на нём, пытаясь остановить круговерть. Энергия мужчины была неустойчивой, но твердой, мощной, сильной.       Похоже, у этого парня тоже были веские причины для того, чтобы напиться. Алкоголь был для него спасательным кругом.       Люк почувствовал, как твердые руки незнакомца скользнули по его рубашке, слегка поглаживая спину. Дрожь прошла по телу, и Люк, почти не понимая, что делает, опустил голову на плечо мужчины, ощущая щекой прохладу кожаного жилета.       — Пожалуйста, обними меня. Я не хочу быть один.       Кто из них произнес эти слова?       Сознание Люка было нечетким, туманным, тусклым... Он запустил ладонь в волнистые волосы мужчины, перебирая мягкие пряди. От незнакомца пахло потом сражений, звездолётной смазкой и едва ощутимой тоской по дому...       Их связь была сильна.       Потребность друг в друге была еще сильнее.       — Почему мне кажется, будто я знаю тебя целую вечность? — прошептал Люк, содрогаясь всем телом от прикосновений твердых ладоней. Ему жутко мешал ремень на брюках, а рубашка казалась слишком жаркой, слишком тесной... Откинувшись на спинку пыльного потёртого дивана, он потянул мужчину на себя, словно ища укрытия, защиты, комфорта и облегчения.       Незнакомец, казалось, был готов предоставить всё это. Он яростно прошипел:       — Мне нужно забыть. Мне необходимо забыть о своих ночных кошмарах. Пожалуйста, помоги мне!       Он накрыл губы Люка глубоким властным поцелуем, грубым, болезненным, оставляющим кровоподтеки, пока Люк, наконец, не начал задыхаться. У Люка снова закружилась голова, когда горячий язык незнакомца очертил линию челюсти и скользнул к открытому горлу. Люк вскрикнул и попытался вырваться, но тут же захлебнулся сокрушительной волной блаженства и мучительного желания.       Мужчина сделал попытку отстраниться, но Люк почти грубо вцепился в его волосы рукой в перчатке и притянул к себе, растворяясь в нежных и отчаянных поцелуях. Разум окончательно сдался от ощущения нежных губ на чувствительной ямке у горла.       Ласки продолжались: подбородок, шея, ухо... Мужчина облизал мочку, сжал её губами и слегка прикусил, заставляя Люка зашипеть от мучительного удовольствия и наклонить голову, открывая больший доступ к чувствительной точке.       Сильная ладонь коснулась волос, скользнула по шее, спустилась к груди, одним движением освобождая Люка от рубашки. Незнакомец осторожно, успокаивающе коснулся его обнаженной кожи, и Люк болезненно вскрикнул, выгибаясь от пронзившего тело наслаждения. Шероховатые подушечки пальцев вычерчивали чувственные линии на ключицах, плечах, а жаркое и глубокое дыхание мужчины расслабляло, даря ощущение безопасности. Теплые губы прижались к выступающей ключичной косточке, и Люк сдавленно всхлипнул, задыхаясь от ослепляющего желания.       Горячее дыхание коснулось соска, и губы сомкнулись на мгновенно затвердевшей плоти. Люк зажмурил глаза: пространство закружилось в невероятном вихре. Дыхание участилось, кислорода катастрофически не хватало, и он вцепился в кожаный жилет незнакомца так, что побелели костяшки пальцев. Брюки вдруг стали слишком тесными. Люк понял, что пути назад уже нет.       Влажные чувственные прикосновения тем временем спустились ниже по груди, горячий язык немного задержался, проникая внутрь ямочки пупка, лаская и вылизывая. Руки незнакомца резким движением сдернули брюки и трусы Люка до лодыжек. Прохладный воздух комнаты коснулся напряженного члена, заставив Люка судорожно дернуться. С трудом проглотив слюну, Люк, кажется, начал осознавать, что собирается потерять свою девственность с этим человеком. Но еще более странным было то, что его это совершенно не волновало. Он хотел быть нужным, пусть и на столь короткое время.       Мужчина резко остановился, и Люк встретился взглядом с голубыми глазами незнакомца, в которых застыл немой вопрос. Люк судорожно втянул воздух и медленно кивнул.       Космос взорвался миллиардом светящихся искр, когда влажное тепло окутало его возбужденную плоть и тут же исчезло, оставляя чувствительную головку в прохладе окружающего воздуха. Быстрое, дразнящее прикосновение языком, уверенное, ослепительное... Мужчина провел ладонью по внутренней стороне бедра, и Люк прикусил губу, едва сдерживая рвущийся крик.       Дальше все происходило со скоростью света. Люк услышал шорох и, открыв глаза, увидел, что мужчина быстро освободился от одежды. Ошеломленный и шокированный, Люк жадно рассматривал атлетически сложенную фигуру, рельефную грудь, подтянутый живот и внушительный напряженный член.       Он попытался закрыться, отползти, но мужчина опустился рядом с ним на колени и успокаивающе прошептал:       — Я не причиню тебе боль. Тише... Прошу тебя, не бойся...       Сильная ладонь сжала его ноющий член и начала ритмично поглаживать по всей длине. Незнакомец склонился и нежно поцеловал Люка, отчего тот немного расслабился, отдавая себя ласкам, подчиняясь воле любовника.       Осторожно уложив Люка на спину, мужчина оседлал его бедра. Его грудь вздымалась от возбуждения, а тяжелый взгляд был полон еле сдерживаемого желания.       — Мне это нужно. Я хочу тебя. А ты?       Люк с трудом соображал. Он бессильно кивнул и, запинаясь, выдавил:       — Но, п-пожалуйста, не внутрь...       Мужчина наклонился и ласково потерся носом об ухо Люка.       — Не буду. Я не сделаю тебе больно.       Люк почувствовал, как твердый орган незнакомца прижимается к его члену, и инстинктивно подался бедрами вверх, стремясь усилить давление. Его любовник оперся на одну руку, а другой сжал их члены вместе и стал ласкать.       Люк вскрикнул, когда любовник начал двигаться, придавливая его к полу своим тяжелым телом.       Он снова вскрикнул, когда мужчина рухнул на него, стискивая в объятьях и вжимаясь бедрами, даря немыслимое, почти болезненное наслаждение от трения их возбужденной плоти.       И, наконец, он закричал, рискуя сорвать голосовые связки, когда они одновременно кончили, размазывая и смешивая сперму между телами, и упали, сплетаясь в обессиленный клубок.

***

      За много кварталов от неприметного отеля беременная женщина вскрикнула от боли, когда её ребенок начал отчаянно брыкаться в животе.