Сокрытое

Лахесис не поверила своим глазам, для верности еще несколько раз протерев глаза кулачком, она вновь взглянула на своего полуночного гостя. Вроде не обман зрения, стоит. А нет, идет. Высокий парень решительно переступил порог и, поставив полное ведро воды около стены, перевел взгляд на девушку. Удивлению Лахесис не было предела: перед ней стоял встревоженный Грей и пристально вглядывался в ее лицо. В серых глазах плескалось неподдельное беспокойство, а когда взгляд скользнул ниже: страх и искорки гнева. - Ты чего в таком виде бегаешь? - голос чуть подрагивал, выдавая волнение. - Еще и ведрами разбрасываешься. Ну вот и здравствуй, друг прекрасный. Наверное она ожидала увидеть кого угодно, но только не его. Да и зачем ему было приходить к ней? У него была голубоглазая Нинэ, которая так томно вздыхает, обнимая парня за крепкое предплечье. Лахесис потому и перестала разговаривать с Греем, видя как реагирует на нее эта темноволосая красавица. Просто ушла в тень, позволив другу быть счастливым. Красавица невеста, которая славится на всю деревню своей стряпней и умением шить, что еще надо для счастья в тихом крае? Вот и Хесс не знала, а потому лишь сдержанно кивала в знак приветствия, вместо того, чтобы подойти и приобнять как в детстве. - Бельчонок, что с тобой? Услышав такое знакомое слово, произнесенное с только ему присущей тональностью. Сокровенное прозвище, которым он наделил ее в детстве, что-то окончательно сломалось в Хесс, и она бросилась к ее "хисвалоту". Девушка уткнулась носом ему в грудь, обхватывая руками, и разрыдалась в голос, как делала это в детстве. Кажущемся таким далеким сейчас, со всеми простыми проблемами. Когда потерянная бусина считалась огромным несчастьем, а куст малины великой радостью, сравнимой с сокровищем. Сколько же они проводили времени вместе раньше, и как мучительно мало сейчас. Впервые за несколько месяцев она осознала насколько ей его не хватало. Всего мгновение потребовалось Грею, для того, чтобы прикрыть за собой дверь и крепко обнять девушку. Так они и стояли бы в коридоре, если бы парень не подхватил маленькую хозяйку, проследовав в гостиную. Знакомая ситуация: Грей иногда приносил Лахесис домой, когда та разбивала коленки или просто сильно уставала. Раньше они часто сидели у камина, особенно, когда погода на улице явно не располагала к прогулкам, и долго разговаривали. Хесс рассказывала о дальних странах, о которых вычитала в старых книгах, а Грей плел очередные силки или сети. Он был прекрасным охотником, не самым лучшим, но его мастерство и легкий шаг признавали многие. Миновав поворот, легко войдя в дверной проем, он опустился в огромное кресло, усаживая ценную ношу к себе на колени. А Хесс все никак не могла успокоиться. Она закусывала нижнюю губу, чтобы не оглушить, заботливо обнимающего ее, юношу. Мысли перестали душить в тот миг, когда она услышала такое тайное обращение к себе... Эти сокровенные прозвища, о которых дети никому не рассказывали под страхом страшного обещания, они дали друг другу еще в детстве. Идея, конечно, пришла в рыжую голову, но Грей с радостью подхватил эту мысль. Решено было до заката выбрать самые подходящие варианты и на общем собрании, под дикой яблоней, определиться с окончательным вариантом. Весь день Хесс просидела за разными книгами, ища в них наиболее подходящее именно ему. Так хотелось удивить и обрадовать друга. К назначенному времени Лахесис просто летела, проговаривая про себя странное название. Уже подбегая, она заметила, что мальчик уже сидел на мягкой траве, увлеченно всматриваясь в горизонт своими серыми глазами. - Давно ждешь? - тихо спросила девочка, боясь нарушить тишину засыпающего леса. - Нет, - так же тихо ответил Грей, поворачиваясь к запыхавшейся малышке. - Придумала? - Придумала! - просияла Хесс, усаживаясь рядышком с другом. - Только ты первый. - Ладно уж, первый так первый, - тихонько посмеиваясь проронил мальчик. - Бельчонок. - И это все? - в голосе задрожало недоумение, грозящее перерасти в обиду. - Это все, что ты придумал? Я целый день просидела за... - Мне очень нравятся белки за их легкость, проворность и запасливость, - перебил Грей свою разошедшуюся подругу. - А еще они очень красивые и рыжие. А ты что придумала? Мне же интересно, - любуясь на засмущавшуюся девочку, промурлыкал мальчик. - Хисвалот! - торжественно проговорила вмиг посерьезневшая Хесс. - А... Ну... Красиво, - замялся Грей, - А что это? - Оооо, друг мой, это очень редкое, выносливое и очень упрямое растение, - малышка буквально светилась от счастья, замечая, как меняется в лице мальчишка, - Он цветет только поздней осенью в горах и только серыми цветами. Но его жизнелюбие и аромат легендарны! Удивительно стойкое и упрямое растение, оно может забираться высоко-высоко, а еще он выдерживает заморозки и ветра. Вот! Хесс даже и не подозревала, как точно она подобрала ему когда-то прозвище. Именно таким он и вырос, стойким, упрямым, сильным. А она так и осталась белочкой, которая только и может, что собирать запасы в свою маленькую норку. Лахесис и не заметила, как потихоньку начала успокаиваться под мерное дыхание и легкое поглаживание обжигающе горячих рук. Она никогда не думала, что человеческое тепло может быть таким. - Ты горячий, - еле слышно прошептала Хесс. - Это ты все никак не согреешься, бельчонок, - голос звучал слишком спокойно, - Что с тобой происходит? - А что со мной происходит? - Бегаешь от меня, прячешься, а сейчас вот, - Грей запнулся, но продолжил, - А вот сейчас носишься практически раздетой, сверкая синяками на шее. Вон, посмотри какие синичищи, о Эру, у тебя тут сильный порез! Резко отстранив и развернув, ничего не понимающую девушку, парень начал придирчиво осматривать ровную красную полосу. Выражения его лица Хесс не видела, зато чувствовала, как ее друг напрягается и его дыхание сбивается. - Обработать нужно, - сухо кинул он, ставя девушку на ноги, - Сама сможешь? Девушка лишь кивнула, направляясь в сторону кухни, когда резко остановилась и вздохнула. - Что-то не так? - Да я помыться хотела,- доверительно начала девушка, - А воды не было. Вот и пошла... - Ты иди лучше рану обработай, умойся и переоденься, - голос вновь приобрел пугающее спокойствие, -Воды я тебе утром натаскаю, ее же еще греть нужно. Как переоденешься возвращайся, я камин разожгу. - У меня дрова закончились, - вздохнув, сказала Хесс, - Да ты не волнуйся, иди. У тебя небось дел по горло. А я уже в порядке, сама управлюсь. Тебя наверное и... - Иди, рану обработай, - перебил ее Грей, - Сама она. Сама ты переоденешься, а потом возвратишься. Хотя, ты же на кухню идешь? Так вот, чайник поставь, хоть перекусим, еда то у тебя есть? Устало улыбаясь, Хесс кивает другу и направляется в коридор. Спорить с Греем нет никаких сил, как, собственно, и желания. Уже оттаскивая ведро к ванной она замечает краем глаза, как парень, взяв в кладовке топор, выскользнул на улицу. Приводя себя в порядок, Лахесис, вопреки всему случившемуся, чувствует какую-то странную легкость. Чувство покоя, такое зыбкое, но все же такое сильное, накрывает сознание, пряча под собой все тревоги. Девушка старается не спугнуть его, а потому, пробирается к шкафу с одеждой, силясь не смотреть по сторонам, а особенно на кровать. Ей хватает нескольких минут, чтобы скинуть старое платье и одеть новое: темно-зеленое, и так же осторожно выскользнуть из спальни. Уже на кухне, намазывая шею остатками мази, она вспоминает про Торина, широкоплечего гнома, потревожившего размеренное течение ее жизни. Она уже и не сомневается, что это был именно гном, смутно припоминая в каких именно народах видела такую вязку рун и орнамента. Но воспоминание все еще отдает горечью, а потому она встряхивает головой и ставит греться оставшуюся воду. Если подумать, она ужасно голодная, потому что еще со вчерашнего вечера ничего не ела. Если бы не Грей, то так бы и не поужинала... Она слышит, как хлопает входная дверь, а шаги затихают совсем в другой стороне. Ей спокойно. Ей просто спокойно и хочется спать, но она мужественно продолжает нарезать разные продукты, собирая нехитрый ужин. Грей заходит на кухню, когда все уже готово. Видно, что он тоже устал, но что-то сильнее. Голод это или любопытство Хесс не знает, но ей все равно. Она наливает ему горячий чай и ставит перед другом тарелку. Грей увлеченно рассказывает о своем первом путешествии в город, о том, как мало дичи было этой зимой и что из-за всего этого снега охотиться практически невозможно. Он старается рассмешить притихшую подругу, но удается вызвать у нее только легкую улыбку. Когда с едой покончено, они оставляют все на своих местах. Сил на то, чтобы убрать просто нет, собственно как и на то, чтобы идти. На помощь снова приходит Грей - взяв девушку на руки, он отнес ее в гостиную, где уже горел яркими всполохами камин. Хесс не сопротивляется, она даже благодарна, но сказать этого пока не может. Слишком хрупка эта завеса спокойствия. А Грей снова устраивается вместе с ней в кресле, заворачиваясь и укрывая девушку лоскутным одеялом, и Лахесис не хочет знать, где он его взял. Парень вновь обнимает ее, поглаживая по спине и смотрит в камин. - Так что с тобой случилось? - его голос разбивает тишину на осколки и хранить больше оказывается нечего. - Бельчонок, расскажи мне. И Хесс рассказывает, буквально на одном дыхании, как нашла мужчину, как приволокла его домой и отогрела, как обработала рану, которая открылась по ее вине, как сидела и вытряхивала его шкуру, вытаскивая знакомые травы и соцветия, правда многие из них тут не растут. И в самом конце, не обращая внимания на ровные дорожки слез, о том, как ее гость, переменившись в лице, накинулся на нее. Грей слушает не перебивая, лишь напрягаясь, и, периодически, смахивая непрошеную влагу со щек подруги. - Его явно что-то напугало, - задумчиво проговорил Грей, когда вновь опустилась тишина, - Да и гномы тут, большая редкость. Какое, говоришь, место вызвало в нем такую реакцию? - Тарбад, но что тут страшного? Место, как место, - вздыхает Хесс, - Развалины да болота. - Нет, тут явно не все так просто, поверь мне,- стоял на своем юноша, - Он не хотел тебя убить. - С чего ты это взял? - недоверчиво тянет девушка, - Ты бы видел с каким видом он на меня набросился! - Да потому, что если бы хотел, убил бы! - не унимался Грей, - А тут, царапина, хоть и довольно неприятная, и синяки. Да ты легко отделалась! - И это ты называешь легко отделалась? - душа в себе подкатывающее к горлу рыдание, выдавливает Лахесис. - А ты как думала? - горестно вздыхая, говорит Грей, - Правда не думаю, что эта история тебя хоть чему-то научит. Ночная тишина обволакивала спящую деревню своим бархатисто-тяжелым покрывалом. Ни одно небесное светило так и не вышло на небосклон, даже любимых звезд Варды видно не было. И только в одном доме, стоявшем чуть поодаль от остальных, не спал парень. Он смотрел на рыжие блики, отбрасываемые затихающим огнем в камине, и прислушивался к треску поленьев и тревожным вдохам девушки, уютно устроившейся в его руках.