Сокрытое

В доме было тихо и темно, лишь светлый ореол огня свечи, оставленной на комоде в прихожей, вступал в сражение с сумерками. Из-за внезапного сквозняка он отчаянно затрепыхался, но упрямо продолжил исполнять свой долг. Лахесис тихо притворила дверь и мягкой поступью, ослабляя на шее перехлест шарфа, направилась в сторону недовольного гнома, сидящего на табуретке, прислонившись головой к стене. - И где тебя носило? - не меняя положения, буркнул мужчина, прикрывая глаза. - Тебя искать ходила, - подойдя практически вплотную, прошептала Хесс. Мужчина устало приоткрыл веки, окидывая девушку сердитым взглядом. - В таком виде? - воин оторвался от стены, опираясь сцепленными в замок руками о колени. - Тебе в постели валяться понравилось с ознобом? Хотя в голосе гнома отчетливо слышалось раздражение, грозившее перерасти в то, что он снова с ней не будет разговаривать, но на душе было так спокойно и одновременно хорошо, что Хесс улыбалась, чисто, открыто и счастливо. Будто ее не ругают, старательно прожигая взглядом. А пусть даже и так! Какие мелочи, по сравнению с тем, что вот он, живой и невредимый, сидит здесь, а не где-то там, невероятно далеко. От этой мысли теплая волна вновь и вновь накатывала на сердце, и девушке так захотелось поделиться этим щемящим сердце чувством, что руки уже сами потянулись к голове Торина, мягко проводя и перебирая жесткие пряди. - Я испугалась, - выдохнула девушка, чувствуя, как вокруг талии оплетается кольцо его рук, притягивая ее ближе к гному. - Чего? - мягкий непонимающий взгляд выдавал в мужчине усталость. - Сначала, что тебе что-то деревенские сделать могу, - начала девушка, но запнулась, видя потемневший взгляд. - Глупая, - выдохнул гном, утыкаясь лицом в живот Хесс. - Да, скорее всего, - улыбнулась девушка, все так же перебирая темные волосы, - Но все же. А потом... Потом испугалась, что уйдешь не попрощавшись. Да и вообще... - Глупая, - протянул гном, через несколько мгновений резко подрываясь с места.- За водой схожу, погреешь? И вновь это дурманящее чувство, когда так близко. Когда так нежно. Когда все твое небо умещается в двух бесконечно глубоких глазах. Когда сердца бьются близко-близко... Легкий кивок и Торин, мягко поцеловав Хесс, вышел, оставив девушку в тепле уютного дома. Подбавив дров в печь, хозяйка достала свои запасы, перебирая аккуратно засушенные травы и соцветия. Хотелось проявить заботу в ответ, и этот вариант, как нельзя лучше подходил. Первыми в кастрюлю с водой, уже стоящую на огне, идут белые цветы ромашки и липы, лежащие ближе всех. Они часто заваривали с ними душистый чай, так напоминающий своим теплом лето. Пока соцветия отдавали свою силу воде, Хесс заботливо разложила на пустом столе нужные травки. Она всегда так делала, хоть это и занимало чуть больше времени, но так было намного удобнее. Пару мгновений, и в ступку полетели листья шалфея, мяты и эвкалипта, наполняя кухню свежим, терпким ароматом. Таким же сильным и непокорным, как сам гном. Теплая улыбка не покидала лица девушки на протяжении всех приготовлений, ведь в каждую мысль вплетался образ Торина. Растертые травы обретали свое место в отваре, придавая ему неповторимый оттенок и аромат. Раскрываясь и отдавая свою силу, накопленную под лучами ласкового солнца, и которой щедро напоили холодные ливни. Последними глади воды коснулись лиловые лепестки лаванды. Хесс и сама не заметила, как начала подмурлыкивать себе под нос, выводя простые переливы, совсем как когда-то делала мама. Песня оборвалась, когда девушка заметила, что мужчина стоял в дверях, оперевшись плечом о косяк, и тепло улыбался, наблюдая за ней. Засмущавшаяся хозяйка только и смогла, что начать деловито разбираться с пучками трав, раскладывая все по местам, старательно пряча порозовевшее лицо. Довольно быстро купель наполнилась теплой водой, призывно заполняя ванную легким паром. Торин сидел на маленькой скамеечке, наблюдая как Хесс, засучив рукава, ловко долила последнее ведро с душистой водой. Предвосхищая резонный вопрос, хозяйка мягко улыбнулась и сказала, что отвар из трав, помогающих снять усталость. Заботливая... Хотя Торин выдерживал гораздо большие нагрузки, нежели пара часов у горна, но малышка ухитрилась уже однажды увидеть его в минуту слабости. Правда тогда на это были причины, а сейчас... А сейчас он чувствовал, что может позволить себе расслабиться, забыться, ослабить ненадолго оковы памяти. Разомкнуть вереницу тяжелых дум. Не просто гном, отвечающий за себя и своих родных, не просто воин, охраняющий покой. Король без королевства. У него был его народ, который уже так долго не видел своего правителя... Мысли о них с новой силой ударили в голову, неприятно садня немым укором их глаз. Еще в кузне ощущение оторванности ударило, будто обухом по голове. Они сейчас там, вдали от этих мест и дома трудятся, лелея надежду о возвращении, не чураясь тяжелой работы. В пламени горна он видел блеск их решительных глаз, в каждом ударе молота он слышал их голоса, а яркие искры напоминали Королю-под-Горой об их надежде. И вот сейчас он вновь и вновь возвращался к мыслям о них. О тех, кто выжил не смотря ни на что, потеряв столь многое. Когда тонкие пальчики коснулись руки, Торин резко распахнул глаза, перехватывая по инерции тонкое запястье. Девушка испуганно отшатнулась, но быстро взяв себя в руки, мягко сказала, что все готово. Кивнув в сторону чистого полотна, она уже собиралась уйти, вот только ее все так же крепко держали за руку... Что-то никак не давало ей покоя еще с самого прихода гнома. В его взгляде, в его движениях, в нем самом. Что-то, что заставляло сердце болезненно пропускать удар и сжиматься внутри. Будто Торин был тут, а мыслями уже так мучительно далеко, за горизонтом и еще дальше... Он молчал, но глаза выдавали. Выдавали тяжесть и болезненность его тревожных дум. - Ты уходишь... - на выдохе прошептала Хесс, видя, как меняется его взгляд. Не вопрос и не утверждение, болезненный комок слов, подкативший к горлу, проступивший слезами на глазах. - Я должен, - слова режут не хуже острого ножа, пытаясь разорвать еще такую зыбкую связь... Слезы уже вовсю жгут щеки, и девушка пытается выпутаться из захвата, отвернуться, опустить голову, не дышать. - Хесс... Он осторожно приподнимает ее лицо за подбородок, заглядывая в помутневшие глаза. Торин напряжен, это видно по проступившим желвакам на его лице, так сильно он стискивал челюсть. Взгляд мягкий, но тревожный, закрадывается под кожу, заглядывает в душу, окутывает и пленит. Она слабо улыбается, кивнув в ответ, пытаясь вновь уйти, чтобы не рвать душу на части. Она знала. Знала и боялась неизбежного... Конечно он уйдет, просто не мог не уйти, по своим собственным причинам. Он здесь случайный гость, пришедший по велению судьбы. Но зная все это, чувствуя и понимая, Хесс не пожалела ни на миг, что узнала его. И предложи ей судьба снова выбор, оставив память и осознание, она бы все равно все сделала именно так. Пускай время, когда она видела его исчислялось минутами, но девушка за эти крохи отдала бы очень многое. Но гном не выпускал ее, все так же заглядывая в глаза, видя ее насквозь, со всеми страхами и эмоциями. На миг он прикрывает глаза, а потом, чуть улыбаясь ей в ответ, припадает к покусанным губам. Поцелуй мягкий, нежный... Освобожденные руки девушки легли на затылок гнома, путаясь в темных прядях, осторожно перебирая и зарываясь в них. Они оторвались друг от друга только тогда, когда общий воздух закончился. Лахесис, не открывая глаз, плавилась от прикосновения чуть шершавых губ к своему лицу. Мягких, долгих. Гном не спешил, плавно дюйм за дюймом покрывая влажные щеки девушки поцелуями, держа в своих ладонях ее лицо. Хесс глубоко дышала, инстинктивно чуть приоткрывая губы, пытаясь поймать следующий поцелуй. Она открыла глаза только тогда, когда Торин прислонившись, потерся своим лбом о ее, после этого медленно отстраняясь и убирая руки. Заглянув последний раз в синеву потемневших глаз, Хесс выскочила за порог, закрыв за собой дверь. Уже находясь там, она позволила себе сползти по двери на пол, спрятав лицо в складках юбки, опираясь лбом о коленки, и обхватить ноги руками. Сейчас, не находясь у гнома на виду, она могла себе позволить эту слабость. Время. И друг и враг в одном лице. Залечивая одни раны, оно, невзначай, оставляет другие. Но не менее мучительной была неизвестность, протягивающая к девушке свои скользкие щупальца-страхи. Она все еще многого о нем не знала, хотя они уже провели вместе довольно ощутимое количество времени, но все равно бесконечно малое. В том, что он уходит к своим, девушка не сомневалась ни на миг. Но что их связывало настолько прочно, что гном не мог себе позволить задерживаться на одном месте подолгу? И разве несколько дней это долго? С другой стороны, он сказал, что так и не дошел тогда до дома с их последней встречи, а значит, отсутствовал он уже порядком. Вот только от этого легче совсем не становилось... Практически машинально девушка, опираясь руками за спиной о дверь, поднялась и направилась в кухню. Они с Торином не ужинали, хотя уже давно пора было бы. "А еще и в дорогу завтра с утра..." Слова выжигались клеймом в сознании. Видимо, ей на роду написано было уметь ждать. Ждать, когда вернуться родители. Ждать, что жители деревушки когда-нибудь примут ее. Ждать, когда сойдут снега и можно будет всецело посвятить себя сбору трав. Теперь в ее арсенал добавлялось ожидание Торина... Но она уже научилась, хотя смириться с этим было все также тяжело. Торин застал девушку, стоящую у окна, спиной к двери. Янтарные волосы водопадом ниспадали на плечи и спину. Именно этот камень как нельзя лучше мог описать цвет ее абсолютно прямых, но мягких прядей. Они переливались в зависимости от освещения от светлых, золотистых тонов до цвета живого пламени. Мужчину всегда удивляло то, что девушка практически всегда ходила с распущенными, ведь все народы старались как-то подвязать длинные волосы, чтобы они не мешались, а вот Хесс наоборот. И украшений на ней он никогда не замечал, хотя особой торжественностью их встречи не отличались, но все же, даже в походы гномы вплетали в бороды и волосы бусины, усыпанные рунами. Единственное украшение, что он заметил за все это время у нее, так это тонкая растительная вышивка. Не самая сложная, но очень милая. Как и сама Хесс. Ее красота была абсолютно неповторимой, мягкой и теплой. Ни капли высокомерности или холодной чопорности, ни во внешности, ни в поведении. Живая, открытая и трогательная в своей всепоглощающей откровенности. Это подкупало и завораживало мужчину, удивляя снова и снова. Но как только затеплится рассвет, он вынужден будет оставить ее. Кто бы мог еще сказать насколько... Девушка пыталась угомонить внутреннюю бурю за готовкой, но ужин был готов, а чувства все никак не могли улечься в душе, пытаясь вырваться наружу. Но Хесс не могла позволить этому случиться, ведь тогда минуты до расставания растворятся, а она так хотела запомнить каждое мгновение. Не реветь же! Он же вернется. Просто не может не вернуться. Правда же?... Ноги уже давно принесли ее к окну, а привыкшие к темноте глаза уже различали очертания деревьев в лесу. Острые уголки сосен и темные голые ветки лиственных пород, потерявших уже свои снежные шубы, но так и не одевшиеся пока в весеннюю зелень. Очертания вырисовывали свой неповторимый узор, который можно заметить и осенью, но весной он приобретал новые грани. Деревья просыпались, предвосхищая свои яркие наряды и ожидая. Ожидая чуда, что вот-вот должно случится. Как и она сама... В этот момент мужчина, неслышно подкравшийся, обнял девушку со спины. От неожиданности Хесс вздрогнула, но в следующее мгновение утонула в теплых объятиях возлюбленного. А может быть уже любимого? Еще влажные волосы холодили шею, но девушка наслаждалась, чувствуя как мужчина прокладывает дорожку из поцелуев от ее виска. Когда Торин дошел до изгиба плеча, чуть прикусив нежную кожу, Хесс резко развернула голову тут же окунаясь в требовательный и глубокий поцелуй. Легкое движение мужчины и она, не разрывая поцелуя, развернулась полностью к нему, проведя кончиками пальцев по бороде. Одна рука оплела шею, подобно вьюну, находя место на его мощных плечах, а вторая, вырисовывая спиральку на шее, зарылась во влажные волосы. От этого Торин выдохнул в губы Хесс, притягивая ее ближе к себе за талию. Правую его руку, лежавшую на спине девушки, между лопаток приятно щекотали мягкие волосы, прибавляя к этому вихрю чувств новые нотки. По ощущениям прошла целая вечность прежде, чем они смогли оторваться друг от друга, тяжело дыша и смотря друг другу в глаза блестящим, затуманенным взглядом. Сердца отбивали дикий ритм в рвано вздымающейся груди, и Торин призывал всю свою выдержку лишь бы не причинить вреда девушке. Образы, увиденные не так давно, как назло, никак не хотели покидать память, вновь и вновь прокручиваясь в голове. Кожа буквально плавилась под напором внутреннего огня, который с лихвой заменил кровь. Слишком откровенная во всех своих чувствах. Она буквально не могла ничего скрыть, какая-то деталь или все ее движения разом выдавали Лахесис. И эта непосредственность сводила с ума могучего воина, заставляя прикладывать титанические усилия чтобы держать себя под контролем. Хотелось быть точно таким же откровенным с ней. Хотелось до боли, на грани отчаяния, будто в бреду рассказать все, прекрасно осознавая при этом, что он делает. В отличие от Хесс... Она, скорее всего наоборот, не до конца осознавала, что делает с гномом. - Ты, наверное, голодный, - спохватилась маленькая хозяйка, неосознанно возвращая мужчину к реальности. За что он был ей безмерно благодарен, ведь еще минута и... - Да, было бы неплохо подкрепиться, - хриплый голос прозвучал над самым ухом, уже успевшей выскользнуть из объятий гнома, девушки. - Сейчас пойдем, - с этими словами Торин вновь притянул к себе девушку со спины, опустив голову ей на плечо и утыкаясь носом в шею. От этого по телу пробежали целые толпы мурашек, а колени дрогнули, чуть не подогнувшись. Хесс неосознанно судорожно вдохнула, прогибаясь навстречу гному. Но в один миг его тепло резко пропало, и девушка озадаченно повела плечами, растерянно хлопая глазами. Мужчина в этот момент как раз усаживался. Упираясь локтями в стол, он сцепил пальцы в замок, опираясь на них лбом. Тяжелые пряди практически полностью скрыли лицо гнома, оставляя на обозрение лишь нижнюю часть его лица. К которой так хотелось снова прикоснуться, провести пальчиками по темной бороде, чувствуя на подушечках легкое покалывание, ощутить биение жилки на шее, выводя легкий узор и вновь прильнуть к нему, не в силах поверить, что мир вокруг вполне реален. Легко покраснев от собственных мыслей, Хесс встряхнула головой, отгоняя сладостное наваждение. Торин не должен остаться голодным. Разговор плавный, неспешно тягучий, разбавлял тишину уже давно опустившейся ночи. Они говорили обо всем и ни о чем, чувствуя легкость и понимание со стороны собеседника. Они не выспрашивали друг у друга тайны, а сами потихоньку находили в себе силы их раскрывать. Но в основном всплывали какие-то мелочи и забавные бытовые ситуации. Было слишком мало времени, чтобы раскрыться по-настоящему, поведав сокровенное... Когда до рассвета оставалось всего несколько часов, девушка настояла на том, чтобы они пошли спать. Торину с утра нужна была свежая голова, ведь дороги, лесные тропы и горные перевалы весной были опасны и непредсказуемы. Она бы себе не простила, если бы из-за ее эгоистичного желания с ним что-нибудь случилось... Гном заснул практически сразу, как только оказался в кровати. Сказалось и действие трав, которые Хесс так осторожно подбирала для него. Вот только к девушке сон никак не шел, огибая и растворяясь в сумраке ночи. Она сидела в кресле, придвинутым Торином к ее постели, когда девушка болела. Завернувшись в теплое одеяло, Хесс наблюдала как ровно вздымается широкая грудь воина от каждого вдоха, как меняется его выражение лица во сне, становясь то напряженным, то удрученным. Как периодически сжимаются в кулаки его руки, до побеления костяшек. А еще девушка заметила, как расправляются его черты лица, когда она оглаживала тыльную сторону его ладони, и легкая бесконечно счастливая улыбка расцветала на ее губах. Она бы так и сидела, ловя его тепло, но солнце уже золотило верхушки горной гряды. Тяжело вздохнув, она пересела на краешек кровати, нежно целуя гнома в лоб, призывая проснуться. Он попросил ее. Она не имела права отказать. Пока сонный мужчина сладко потягивался, Хесс выскользнула в коридор, направляясь оттуда прямиком на кухню. Ей очень хотелось собрать ему в дорогу провизии. Краем глаза Торин видел, как девушка бесшумно покинула комнату, унося за собой запах шалфея и земляники, тянувшийся за ней шлейфом. Потянувшись еще раз и тряхнув головой, гном направился смывать остатки сна ледяной водой и собираться в дорогу. Ему снилось нечто тревожное, почти удушающее, пока, в какой-то момент, сознание не прояснилось, подавляя непонятное состояние. Вода приятно холодила, прогоняя тяжелые мысли. Ну приснился плохой сон - ему не впервой. Но неприятный осадок все же остался... Умывшись еще раз, Торин ушел собирать вещи. Уже полностью готовый к дороге он заглянул на кухню, откуда уже давно стелились аппетитные запахи. Хесс хлопотала у очага, а на столе уже стояли горшочки и тарелки с завтраком. Мужчина блаженно улыбнулся, усаживаясь на свое место, в предвкушении вкусной трапезы. Он по-настоящему любил наблюдать за Лахесис за работой. Она становилась такой серьезной, проверяя по нескольку раз правильность и вкус блюд, то забавно морщась, то одобрительно кивая самой себе. В такие моменты он слишком остро осознавал то, чего был лишен многие годы напряженных скитаний. В доме Дис царила подобная атмосфера, но Торин только сейчас осознавал, почему ее муж так мечтательно улыбался, следя за своей супругой. - Доброе утро, - из раздумий его вывел голос Хесс, улыбающейся ему, передавая чашку с душистым чаем. - Доброе, - улыбнувшись в ответ и благодарно чуть кинув, сказал Торин. Завтрак прошел в полной тишине, девушка лишь кидала встревоженные взгляды то в сторону мужчины, то на улицу. Солнце неумолимо двигалось по небосводу, не замирая ни на секунду, приближая время расставания. В какой-то момент гном ощутимо напрягается, глядя Хесс прямо в глаза, и девушка понимает, что пора... Торин выходит первым, последний раз проверяя свою дорожную поклажу, вслед за ним выходит и маленькая хозяйка, протягивая гному узелок. - В дорогу, - слова будто стекло разбиваются, падая с губ, и девушка еле держится, чтобы не заплакать. - Спасибо, - принимая узелок, отвечает мужчина и откладывает его в сторону, перехватив ее руки, и гладит дрожащие ладони. Он не знает, что тут можно сказать. - Я вернусь, - шепчет гном, крепко обнимая Лахесис и, нежно поцеловав, уходит, закинув свою поклажу на плечо. Уходит, не оборачиваясь, чувствуя спиной, что девушка так и стоит на крыльце. Уходит, чтобы однажды вновь вернуться.