"The Magical T-shirts"

      Лондон встретил компанию привычным хмурым небом. Чемоданы удалось забрать, отвлекшись всего лишь на два автографа. Дэвид извинился и убежал в поджидающее вот таких вот спешащих такси, в то время, как остальные, а именно: Эл, Бенедикт, Алекс и Эндрю остались ждать друга Бенедикта, который согласился их забрать. Возможно к ним бы и пристали какие-то неуравновешенные фанаты, однако они все сейчас выглядели, как чрезвычайно занятые люди, каждый уткнувшись в свои телефоны. Ну, или как идеальная иллюстрация зависимости от соцсетей. Справедливости ради стоит упомянуть, что причина и правда была. Причем у каждого из присутствующих. Бенедикт с Эндрю отвечали на гору накопившихся деловых писем — по каким-то непонятным причинам на острове у них было на это времени, да и вайфай две рыжие умницы заблаговременно отключили в домике, так что ловить бы его пришлось где-то в другом месте. Эл и Алекс пытались придумать как ответить на ничуть не меньший ворох писем от родственников и друзей: те за годы жизни вблизи этих ненормальных может привыкли к некоторым странностям, но вот пост в Твитере «Мы уезжаем жить в Лондон. Обнимаем, целуем» сложно назвать просто «странностью». Несколько дней назад где-то на Кипре — Какие у вас вообще планы после окончания отпуска? — Бенедикт заинтересовано смотрел на Эл, щурясь, чтобы лучше её рассмотреть. — Не то чтобы у нас были какие-то определенные планы. Дальше сдачи диплома и выпускного мы как-то не думали. Мы вообще сомневались, что получим его. — Учитывая, скольким учителям мы успели насолить и сколько раз сумарно появлялись в университете, — вставила Алекс, задумчиво крутя в руках стеклянный магнитик — в нём так странно преломлялся свет… — При чем числа расположены не адекватно — в первом случае: больше, чем стоило бы, а во втором: меньше, чем стоило бы. — Недостаточно, друг мой, недостаточно мы там появлялись.       Эндрю принес компании пледики — вечером тут сильно холодало, а ничего длиннее шортов в чемоданах у девушек не было. Он слышал последние пару минут разговора и переглянувшись с Бенедиктом, сказал: — Знаете, а ведь вы могли бы поехать с нами. Дипломы из лучшего университета Италии — да вас с руками и ногами оторвут на рынке труда.       Это звучало очень просто и почему-то ни у кого не вызывало вопросов. В этот раз переглянулись девушки и энергично закивали. Алекс завернулась в плед по самые уши, и из кокона торчал только её нос. Однако это не помешало ей одновременно с Корели выдать: — Нет причин отказываться. Открывай сайт с билетами.       Родственники упорно отказывались признавать, что это совершенно нормально, просто взять и уехать жить в другую страну, никого не придупредив и даже не забрав вещи. Итальянки неустанно строчили новые и новые сообщения в разные чаты, но всё сводилось к тому, что их решение слишком необдуманное и им стоит вернуться в Рим и поговорить об этом с семьей. Девушки не собирались этого делать. Они старательно старались втолковать это. Байкеры знали об их решении и хоть и были немного насторожены известно-неизвестными новыми кавалерами, но они знали девушек давно и их необдуманная импульсивность была им знакома. Обычно такое и случается, когда детей слишком сильно балуют и оберегают, любил говорить Фелис. Однако родственники быстро успокоились, когда узнали, что девушки едут в Англию, потому что нашли там престижную интересную работу и это совсем не связано с их новыми потенциальными знакомыми. Работу они и правда нашли. Примерно в тоже время, когда и решили ехать. Подтверждение о приеме им правда пока не пришло, но, главное — верить.

***

      Эл с прискорбным выражением лица провожала Бенедикта на съемки. Она уже неделю жила в его доме. Правильнее, наверное, сказать — ночевала, потому что всё остальное время суток она проводила вне четырех стен. Однако сейчас Камбербэтчу пора было возвращаться к работе, и девушка оставалась одна. — Эл, ты выглядишь так, как будто я сейчас уплыву от тебя на корабле и не вернусь в ближайшие полгода! — Ты уходишь на целый день! — Я вроде как работаю. Ты тоже, кажется, собиралась. — Вообще-то я и работаю. Просто там сегодня какое-то закрытое мероприятие правительства, поэтому три выходных подряд для меня. Завтра уже на работу. — А сегодня можешь погулять по городу — ты ведь его обожаешь. — Определенно. — Эл знала, что в целом этот наглый британец прав, но её всё равно расстраивал тот факт, что она не увидит его весь день. — Я обязательно вернусь. — Бенедикт улыбнулся и подарив девушке нежный поцелуй в щеку, вышел из дома, но не успела она закрыть дверь, как Камбербетч открыл её резким движением и приподняв девушку над полом, поцеловал уже в губы.       Они стояли, не желая отрываться друг от друга. Эл засмеялась, когда Бенедикт наклонил её, придерживая руками, как в слащавых голливудских мюзиклах. — Ах вот ты как!       Девушка не могла перестать улыбаться, но подарила несколько извиняющихся поцелуев: — Возвращайся скорее. — Я тоже очень скучаю. Всё время, пока я не с тобой. До вечера!       Эл проводила его взглядом. Когда актер скрылся за поворотом, девушка закрыла дверь на ключ. Намечалось то самое, очень опасное состояние итальянки — скука.       В доме Скотта творилось похожее безобразие. Только Алекс отказывалась вставать с кровати и запрещала сделать это Эндрю. — Алекс, а вот что ты будешь делать без нового сезона Шерлока? — Я буду спать в этой теплой уютной кровати, закинув на тебя ногу. — А потом? — А потом мы проснемся, ты поцелуешь меня в лоб, потом в губы и… — Я понял. Мне всё ещё нужно на работу. — Эндрю! — Алекс!       Скотт наконец распутал одеяло и вскочил с кровати: — Я уже опаздываю.       Алекс обиженно отвернулась от него.       Через десять минут с кухни потянуло запахом кофе и тостов и чего-то ещё вкусненького — девушке просто пришлось повернуться в сторону двери. В этот момент Эндрю, успевший пока натянуть только джинсы, подхватил девушку на руки прямо в одеяле и потащил на кухню. — Скотт!.. — ошарашенная Алекс завизжала только на лестнице, стараясь не задеть своими частями тела стены. — Ты… Ты с дуба рухнул?! — Я приготовил нам кофе. Наслаждайся.       И Скотт осторожно поместил девушку на угловой диван, стоящий в кухне. На столе гордо красовался кофейник, тарелка с тостами и пару баночек с вареньем — кажется, его прислал кто-то из фанатов. Алекс посильнее закуталась в одеяла, но высвободила одну руку и присвоила себе чашку кофе. — Ну ладно-ладно. Я смирюсь с тем, что тебе нужно каждое утро уходить на работу, если, — Эндрю очень не понравилось это «если», но он промолчал. — Если ты обещаешь мне каждое утро делать этот кофе. — Не успел Скотт вздохнуть с облегчением, как девушка продолжила, — И дать адрес Хиддлстона. — Алекс… — Ну, а что, это же ты нам выдаешь адреса знаменитостей.       Эндрю не стал спорить. В конце концов, Том с ними знаком, и осознает, к чему может привести времепрепровождение с этими итальянками. Он очень рассчитывал на адекватность Хиддлстона. — Записывай.       Скотт был прощен и покинул дом, ссылаясь на чрезвычайно срочные дела. Алекс продолжала сидеть на кухне, поглощая остатки завтрака. Однако тосты быстро закончились и девушка, допив кофе, выглянула в окно. Начинался новый день и пора было что-то делать.       Две рыжие бестии оказались на другом конце города вместе с бутылкой старого доброго вина. Как говорится — с кем поведешься, от того и наберешься. Вот и итальянкам теперь приходили в голову весьма своеобразные способы налаживания контакта.       Так и получилось, что утро ещё одного британского актера было прервано стуком в дверь.       Том Хиддлстон совершенно спокойно пил чай и просматривал утренние новости с помощью ноутбука, иногда поправляя свои очень симпатичные очки. Размеренность канула в лету посредством появления незванных гостей. Том нехотя поставил чашку с чаем на стол и медленно прошествовал к двери. В неё как-то пугающе вежливо постукивали. Британец открыл дверь. И сразу же закрыл её. — Том, тебе не кажется, что это совершенно неприлично закрывать дверь прямо под носом у милых дам, которые пришли к тебе в гости? — Мы ведь даже принесли подарочек в дом. — Какой ещё подарочек? — почти простонал Том. — Хороший подарочек. Бутылку старого доброго вина. Уж поверь, итальянцы разбираются в винах.       Том осознал всю провальность своего положения, но он не собирался так просто сдаваться: — Девушки, с вами, конечно было очень весело — незабываемое времяпрепровождение, однако одного раза мне, пожалуй, хватит. Я слишком стар для этого.       Эл и Алекс расслабленно опирались на перила крыльца — они понимали, что капитуляция Хиддлстона — всего лишь вопрос времени. — Не прибедняйся, дорогой. Напомню, ты на пять лет младше наших общих знакомых. — Мой организм плохо переносит алкоголь, — эта фраза звучала уже скорее, как вопрос, чем утверждение. — Совершенно не убедительно, — заявила Алекс.       Эл тихонько стукнула бутылкой о дверь: — Том, время пришло.       Прозвучал щелчок открывающего замка. Дверь открылась. В довольно узкой щели появилось лицо актера полное сомнений: — Только пусть мы проснемся не в лодке, пожалуйста. — Я бы тоже не против, — картинно вздохнула Эл. — Но ничего обещать не могу, к сожалению.       Бутылка совсем не медленно пустела, разговоры становились непропорционально воодушевленней. — Нам тебя очень не хватало! — Конечно, Бен тоже британец, но твой типаж — было бы идеально. — Как в анекдоте — англичанин, шотладец, ирландец и две итальянки заходят в бар… — Так что было дальше? — Том заинтересовано смотрел в лица, покатывающихся со смеху рыжих. — О, а дальше там появился грек. Вдруг мы разворачиваемся, а он наезжает на Девида в такой классической дискриминационной манере. Мальчикам это не понравилось. — И вот — всего пару минут, а мы уже посреди этой сумасшедшей драки. Непонятно то ли смеяться, то ли падать. — Люди спрашивают, что происходит, а мы не можем ответить — чертов Кипр, почти все говорят на одном греческом. В конце концов, их разнял бармен, облив льдом. — У них это вообще весьма распространенный способ решения проблем. — Так что остаток ночи мы провели, приводя наших героев в приличное состояние. — И слушая их рычание по поводу кретина-грека.       Том помотал головой — он всё никак не мог привыкнуть к их манере говорить, но кажется, общую мысль уловил. — Так они что втроем на одного набросились? — Нет, нет, ты что, — замахала руками Алекс. — Там началась настоящая потасовка, кто-то лез бить их, кто-то наоборот считал неправым грека. — Такая себе классическая барная драка — когда в конце люди уже даже не знают, зачем и почему дерутся, — подытожила Эл.       Девушки лежали на диване и потягивали из бокалов вино. В бутылке его уже не осталось. Хиддлстон возлежал на кресле аки на троне, и очень напоминал итальянкам свою немалоизвестную роль — Локи. Они даже не сразу осознали, что он что-то говорит. Чертов харизматичный британец. Однако девушки вспомнили, что их самые родные британцы тоже не лыком шиты и приняв самую вальяжную позу на которую были способны, наконец вслушались в слова Тома. -… или так всегда? — а он как раз закончил говорить.       Эл и Алекс переглянулись. Алекс печально вздохнула и переспросила: — Что всегда? — Вы всегда так талантливо влипали в приключения и неприятности или это с появлением в вашей жизни Лондона и Эндрю с Бенедиктом всё пошло не так?       Эл рассмеялась: — Дорогой, этот дар — то, с чем мы родились. Двое британцев только немного усилили его. — Совсем чуть-чуть.       Никто из них троих понятия не имел, как это произошло, но вот уже вечер, они купили много спрайта и чипсов, и залезли на крышу дома Тома. Потом перешли на соседнюю. И на ещё одну. Теперь они сидели почти в конце улицы и наблюдали за закатом. Он удивительно красиво освещал Собор Святого Павла, Биг Бен и вообще весь центр Лондона. Девушки завороженно смотрели на это зрелище. Это определенно был не первый их лондонский закат, однако они часто пропускали их, спеша куда-то (пусть и на встречу с актерами) или замышляя очередную шалость. Сейчас им не нужно было никуда спешить. Они как и многие до них, и наверное, многие после них были загипнотизированы этим уникальным городом, который закатное солнце окрасило в новые, невозможные цвета. Том не сильно отставал от них. Последний раз он лазил по крышам ради каких-то съемок, и там о закате и речь не шла — вокруг были одни прожекторы, бьющие в глаза и черные ширмы, а здесь вокруг был простор. Сколько человеческое зрение могло ухватить, самого разного цвета крыши нежились в лучах солнца, а оно медленно, но неотвратимо уходило за горизонт.       Алекс, завороженная зрелищем, совсем забыла, что находится в центре Лондона в компании британца, еле слышно прошептала: — Che bello è qui*… — Sì, ci sono dei bei tramonti qui, — совершенно неожиданно ответил Том, с хитрой улыбкой. — Ты знаешь итальянский! — почти в панике воскликнула Эл, но вспомнив, что в пристуствии Хиддлстона, они не обсуждали ничего криминального на итальянском, успокоилась.       Зазвонил телефон. Алекс бросила гневный взгляд на Тома, но он лишь растеряно пожал плечами. За спиной ди Анжело копошилась Эл. — Покой нам только снится, — сказала девушка, закатывая глаза, в ответ на испепеляющий взгляд обращенный уже к ней. — Кто это? — Родственники настойчиво требуют, чтобы мы связались с ними в ближайший час. Какое-то семейное дело.       Том повернулся к девушкам как раз вовремя, чтобы заметить их встревоженные взгляды. За фразой Эл явно стояло что-то большее, чем просто разговор с соскучившейся бабулей. — Что-то случилось? — Не волнуйся, всё в порядке, Томми. — Да, всё окей… Ты не мог бы подбросить нас к дому Бенедикта? — Подожди, а почему к нему? — Алекс отвлеклась от каких-то размышлений, отпечатывающихся на её привлекательном лице. — Потому что он ближе.       Алекс кивнула и завернувшись в плед, направилась по крышам к дому Хиддлстона. Эл последовала за ней. Том поспешно поднялся, забрал свой спрайт и последний раз взглянув на солнце, которое почти утонуло в крышах, ответил девушкам: — Да, я подвезу вас. — То есть они совсем ничего не уточнили? — Алекс, я же показала тебе сообщение! — Да-да, конечно.       Девушки напряженные и поэтому нахмурившиеся, сидели в позе лотоса в гостинной дома Камбербетча. Шел звонок Скайпа. Спустя три гудка на том конце ответили на звонок: — Добрый вечер, дорогие мои.       По ту сторону экрана сидела их дорогая бабушка. По телефону звонила им не она, а дедушка Алекс, поэтому девушки немного удивились. — Бабуль? — протянула Алекс. — Да, моя сладенькая? — А где дедушки? — всё таким же немного хриплым голосом спросила Алекс. — Они сейчас подойдут. У нас сюрприз для наших любимых девочек. — Бабушка широко улыбалась, и Алекс попыталась ответить ей тем же, но вышло немного криво, благо, у Скайпа есть замечательная особенность немного искажать изображение.       В этот момент в кадре появились дедушки. Бабушка сразу куда-то исчезла. — Здравствуйте, лапочки. Помнится, вы в детстве обожали игры… Как же они назывались? — начал мистер Корели. — Найди десять отличий, — совершенно ненаигранно подсказал мистер ди Анджело. — Да, они самые. Так вот у вас есть возможность сыграть в неё ещё раз. У нас есть для вас предложение. Спустя неделю — Эл, как там всё у вас в семье? — Знаешь, с нашим приездом всё наладилось. — Вы так поспешно собрались и уехали. Всё точно нормально? — Да-да, не волнуйся ни о чем — просто наши родственники немного удивились, когда мы из Кипра сразу улетели в Лондон и решили позвать нас погостить, расспросить, как мы устроились.       Бенедикт старался читать между строк, он вглядывался в лицо девушки, но ничего не выходило — Эл выглядела как обычно — рыжая, немного лохматая и с искорками в глазах. — Я скучаю, Бэнни. — Я тоже, малышка.       Вдруг Эл отвлеклась на какой-то звук недоступный для динамика телефона. Её лицо теперь выражало эмоции тигра, готовящегося к прыжку. Бенедикт хотел что-то спросить, но девушка посмотрела прямо в камеру и сказала: — Я люблю тебя. Ещё позвоню.       Звонок завершился. Камбербетча терзали сомнения, он недавно говорил с Скоттом, но тот знал не больше него. Бенедикт огляделся. Дом выглядел совершенно пустым. Будто тут никогда и не жил никто вовсе. Когда Эл была здесь, они просто жили, он даже не замечал, как её присутствие наполняло всё смыслом. Теперь сюда не хотелось возвращаться. Всё осталось тем же — дом, мебель, стены, вот только он сам изменился, и теперь не мог находиться здесь один, без рыжей бесшабашной Эл Корели.       Алекс закончила разговор с Эндрю. У двери в её комнату стояла Эл. — Ты тоже слышала? — Да. Похоже, нам пора.       Девушки переглянулись. Им не нужны были слова, чтобы понять друг друга. Звук повторился. Алекс встала из кресла и направилась к Эл. На ступеньках они замерли на секунду: — Последний раз. — Эл протянула Алекс мизинчик. — Последний раз. — их пальцы соприкоснулись.       Аэропорт Хитроу. Девушки бывали здесь несчетное количество раз. В этот раз они надеялись, что прилетели, чтобы не улетать, как можно дольше. Они договорились, что актеры встретят их уже на стоянке, с которой у них были связаны весьма сильные воспоминания. Однако уже подходя к выходу в зону ожидания, итальянки поняли, что, видимо, плевали британцы на план и договоренность. Пусть уже была и глубокая ночь, людей встречало немного, но те, кто были, в полном шоке наблюдали за чрезвычайно известными актерами, которые стояли с шариками и плакатами «Добро пожаловать домой».       Эл и Алекс даже остановились, удивленно хлопая глазами — они были очень уставшими, вымотанными всем, что им пришлось пережить на земле Италии, а тут их встречают с такой заботой. Удивление быстро прошло. Девушки бросились на всех парах к Эндрю и Бенедикту. Алекс не дала Скоту сказать ни слова, заткнув его поцелуем, она всё-таки чертовски соскучилась за своим ирландцем. Эл в свою очередь заворожено смотрела на Бенедикта, было так чудесно видеть его перед собой. Парень не дал ей долго любоваться и прошептал: — Как же я скучал… — он хотел продолжить, но Корели не выдержала и потянулась к нему, предложение так и не было окончено. — Как там Италия? — Да что с ней может случится, — ответила уставшая девушка, войдя в дом. — Она тысячи лет выстояла, с ней ничего не случилось за месяц без нас.       Девушка вошла на кухню и замерла, включив свет. — Эндрю, а что здесь… — А, это, — послышался из коридора голос Скотта. — На выходных была Ханна, мы испекли печенье к твоему приезду.       Всю дорогу домой девушка раздумывала о том, что ей стоит поговорить с Эндрю, но это печенье выбило ее из колеи. И сейчас она не могла оторвать взгляда от темно-карих глаз, излучающих тепло и любовь. — Что-то не так? Ты не любишь имбирное печенье? — Обожаю, — улыбнулась Алекс. Она обязательно поговорит с ним. Но не сейчас. Не этим вечером.       Алекс направилась к кухне в доме Бенедикта, намереваясь взять ещё немного пиццы. Ещё коробку пиццы, если быть точным. Она, Эл и жена Теннанта сегодня решили посмотреть в большой гостинной на втором этаже чрезвычайно много боевиков, изгнав на один вечер хозяина дома. Ди Анджело вздрогнула от неожиданности, когда услышала голоса в спальне для гостей на первом этаже. Бенедикт ещё не должен был вернуться — они ведь только начали. Хотя… Что они там посмотрели? Всю линейку нового Бонда, Мумию, и Мстителей и… Ясно, кажется, парни и правда могли вернуться. Тут Алекс отвлеклась от раздумий об их потере во времени, потому что расслышала последнюю часть диалога: — Ты не думаешь, что получится очень глупо? Кольцо, шампанское, дорогая машина — отдает банальщиной, мечтой штампующейся пачками. — Друг, возможно ты прав, но перестараться тоже нельзя. — Да разве тут можно перестараться? — Вертолет — это явно перебор. — Ты так думаешь?       С каждым новым словом Алекс подходила к двери всё ближе, она уже догадывалась, к чему всё идет давно, но чтобы так быстро. Может, тут тоже вышло как с фильмами? И они просто не заметили? Это не отменяло крайнего возмущения Алекс её не вовлеченностью. Девушка чуть ли не с ноги открыла дверь и ворвалась в помещение, от крика её сдерживало только осознание секретности собрания: — Вы что правда обсуждаете предложение моей Эл без меня? Вы совсем с ума сошли? Бенедикт?       Когда Эл спустилась вниз, потому что Алекс пропала уже на целый фильм, а они с Джорджией дико проголодались, то услышала бурное обсуждение. — Пионы. Черт, Бенедикт, я тебе говорю, что это могут быть только пионы. Не спорь со мной. — Окей, цветы — пионы. Что на счет второй части? — Ну, всё не ужасно. Задумка не плохая. Однако, как ты собираешься это провернуть?       Вдруг Алекс заметила Эл в коридоре. В её глазах промелькнуло что-то вроде паники, но слишком много таких вещей она пережила, чтобы не уметь выкручиваться. — О, кто это у нас тут? Эл, а мы как раз думали о сюрпризе для Смита. У него ведь скоро день рождения. — Смита? Он любит пионы? — Просто обожает.       Эл с подозрением смотрела на всю эту компашку, но никто явно не собирался выдвигать другие варианты. — Вам помочь? — Знаешь, не стоит, пошли наверх, мы так и не досмотрели Годзиллу. — Досмотрели. — Значит, пойдем смотреть вторую часть. Уверена, мальчики дальше разберутся сами. — Паралелльно Алекс выталкивала Эл из комнаты, подавая мальчикам знаки улыбаться и кивать, а не сидеть с глазами как у выброшенных на улицу щенков.       План не сработал. В общем-то, ни один из планов Бенедикта. Даже вот тот третий, плохонький, запасной. Он и Эл теперь стояли в аэропорту и уже минут пять пялились на электронное табло с расписанием рейсов. Их рейс задерживался уже на час, а сейчас рядом с ним появилась надпись «Не состоится». Целый день сегодня происходила какая-то чертовщина — такси сначала не хотели вызываться, а потом приезжать, рюкзаки рвались, карточки терялись и вот когда они наконец добрались до пункта назначения, их рейс просто-напросто отменили.       Бенедикт ещё секунду смотрел на табло, потом перевел взгляд на Эл. Она как-то потеряно смотрела на загубленное начало отпуска, в который её якобы собирался отвезти Камбербэтч. Британец решился. Он не хотел ждать больше ничего. Ни удачного момента, ни улучшения погоды. Это теряло значение стремительно. Бенедикт вытащил кольцо из кармана пальто, второй рукой легонько развернул Эл к себе и опустился на одно колено. Эл в каком-то трансе наблюдала за ним. Бенедикт открыл коробочку в кольцом и задал вопрос: — Эл, ты будешь моей женой? Il mare è preoccupato una volta, il mare ne preoccupa due, il mare è preoccupato tre, dov'è il tuo posto qui e adesso? *       Корели переводила взгляд с кольца на взволнованные глаза Камбербэтча. Она старательно пыталась обработать информацию, нещадно льющуюся в мозг. Тут лицо девушки просветлело и она кивнула, ответив: — Да, — девушка увидела, что парень, кажется, не до конца понял её. — Да, Бенедикт, да. И больше никогда не проси помочь с переводом на итальянский Алекс и Тома.       Тут он наконец встал, выпрямился и надел на её безымянный палец кольцо. Их взгляды ни на секунду не отрывались друг от друга. Бенедикт взял её лицо в свои ладони, Эл бездумно улыбалась, она явно больше не могла вымолвить не слова. Они поцеловались. Поцелуй был нежным, медленным и страстным. Эл привстала на носочки, и Бенедикт, заметив это, подхватил её на руки. Девушка обхватила ногами его бедра и наконец задействовала безвольно висевшие руки, чтобы взлохматить волосы парню.       Все самые важные события в жизни этих двух происходили в аэропорту. Сейчас и ему, и ей было безразлична нелетная погода, отложенные рейсы и вообще любого рода ненастья во всем остальном мире. Он для них не существовал. Люди могли непроизвольно улыбаться, наблюдая за этой сценой, или же презрительно морщится, считая проявления романтических чувств в общественном месте неприемлимым — Эл и Бенедикт не замечали этого. Они были поглощены своей любовью, которая вдруг неожидано для обоих вышла на новый уровень. Кажется, им пришлось признать, что это оно — то самое, единственное и неповторимое чувство, которое можно испытать только единожды. Когда итальянка и британец наконец поверили в это, то ничего не потеряли, а лишь обрели.       Совместное решение после получаса телячьих нежностей было таковым — не пытаться тягаться с погодой, а просто поехать домой, открыть вторую привезенную из Италии бутылку вина и вдвоем отпраздновать этот чудесный день. Они поймали такси у аэропорта — то, которое для совсем нетерпеливых, как Теннант. Бенедикт не отпускал Эл от себя дальше, чем на расстояние вытянутой руки, а она совершенно этому не сопротивлялась. Девушка чувстовала себя совсем маленькой и полностью защищенной в его объятиях. Ей не нужно было ничего больше.       Немного позднее бутылка вина так и осталась стоять на столе доме на Гамильтон Террас, 100, неоткупоренной.