Delicate

Я люблю канун Рождества вне зависимости от того, беременна я или нет. И я всё равно буду им наслаждаться. Как ни крути, а сегодня лучше маме не признаваться. Ничего, успею — впереди ещё целых семь месяцев. Какой смысл портить людям Рождество? Да и вообще это Рождество может стать последним в моей жизни. Потому что как только мама узнает правду, она меня просто убьёт. А значит, надо хоть на время отбросить мрачные мысли и отметить праздник как положено. Мне приходится встать рано, чтобы упаковать подарки. В том, что ты являешься членом большой семьи, есть определенные плюсы и минусы. Главным минусом является то, что все мы очень близкие родственники, поэтому мне приходится покупать подарки для всех моих кузенов. Для Виктуар я приобрела серебряное ожерелье — это, конечно, не слишком дорогой подарок, но оно будет восхитительно сочетаться с ее серебристыми волосами. Для Дом я выбрала книгу: последние месяцы она просто бредила «Над пропастью во ржи», несмотря на то, что эта книга маггловская. Мальчишкам очень трудно выбирать подарки, поэтому Хью помогал мне в выборе джемпера для Луи. Полагаю, что тот вряд ли бы обрадовался очередному вязаному шедевру бабушки Молли, которыми она снабжает ежегодно всех своих многочисленных детей и внуков. Для Молли и Люси я приготовила соответствующие браслеты — дядя Перси и тетя Одри предпочитают, чтобы их дочери хоть немного отличались друг от друга. Это трогательно и немного наивно. Но если такая мелочь делает их счастливыми, то кто я такая, чтобы разрушать чье-то счастье? Для Роксаны я приобрела набор косметики, хотя знаю, что дядя Джордж будет чертовски недоволен. Фред получит книгу «Лучшие квиддичные команды 20-го века». Судя по описанию, Пушки Педдл не входит даже в десятку. И что папа нашёл в этой команде неудачников? Самое же трудное для меня — выбирать подарки для Поттеров. Ну что можно подарить людям, которые и так имеют всё? Джеймса абсолютно не интересуют книги, зато он обожает всевозможные розыгрыши. У него наличествует весь ассортимент магазина «Волшебные вредилки умников Уизли» за все годы его существования, хотя по сравнению с ним, магазин Зонко просто отдыхает. Парню известен каждый тайный ход в Хогвартсе, от отца ему досталась мантия-невидимка, да к тому же Джеймс, безусловно, лучший игрок в квиддич. Так что ему подарить? Не буду особенно заморачиваться — хватит с него и пары носков. Алу делать подарки гораздо проще. Он интересуется маггловским миром, поэтому свой выбор я остановила на мобильном телефоне. Это, конечно, дорого, но уверена, ему понравится. У меня тоже такой есть, хоть я и не могу им пользоваться в Хогвартсе. Лили получит пару золотых сережек в форме снитча. У Лили есть все шансы стать хорошим игроком в квиддич. Большую часть времени она играет одна, но иногда тренируется со мной. Джеймс и Ал, абсолютно, ничего не знают о склонности своей сестры к этому виду спорта. Когда их нет дома, Лили вытаскивает из сарая метлу и летает, чем почему-то здорово веселит свою маму. Наконец, когда все подарки куплены и упакованы, мы перемещаемся в Нору — дом бабушки и дедушки Уизли. Этот дом второй по важности для меня. В моей душе он занимает достойное место между Хогвартсом и нашим собственным домом. Мы всегда прибываем в Нору в канун Рождества и помогаем домочадцам готовиться к празднику. Едва мы переступаем порог Норы, как сразу же получаем свой объем работы. Папа вечно жалуется, но мама вынуждает его заниматься украшением дома. Едва мы заходим в двери, мой взгляд сразу же натыкается на парня двадцати четырёх лет с синими волосами и волшебными карими глазами — Тедди Люпина. Я подбегаю к нему, и он крепко меня обнимает, а я опасаюсь, не повредит ли это ребёнку. Но сейчас мне все равно — я обнимаю моего лучшего друга. — Ведьма Рози! Как ты? — восклицает он. Мы отстраняемся, и я вдруг осознаю, что к моему горлу подкатила тошнота. Тедди выглядит обеспокоенным — он замечает, что со мной творится что-то неладное, но молчит. Просто кивает в направлении гостиной. Я принимаю приглашение и следую за ним в сторону пустой комнаты. Тедди закрывает дверь и накладывает на неё Заглушающее, чтобы нас никто не подслушал. — Что случилось, Рози? Ты выглядишь ужасно, — говорит он, устраиваясь на стуле рядом со мной. — Спасибо, — бормочу я. Это последнее, что бы мне хотелось бы сейчас услышать. — Ты знаешь, что я имею в виду. Ты слишком бледная, похудела и осунулась. — Хочешь сказать, я раньше была толстой? — Рози, перестань заговаривать мне зубы! Не заставляй меня силой вливать в тебя Веритасерум. Ты прекрасно знаешь, что при необходимости я это сделаю, не задумываясь! О! В этом я даже не сомневаюсь. Он уже сделал это однажды, в период моего обучения на первом курсе, когда я отказалась назвать ему имя мальчика, поцеловавшего меня. И сейчас он ждёт от меня правдивого ответа. — Мне кажется, я, скорее всего... эм... ну, ты знаешь... Он не знает. Только вопросительно поднимает брови, давая понять, что слушает меня внимательно. — Ты знаешь... — повторяю я, надеясь, что он сможет каким-то образом понять и без моего объяснения ту страшную правду, которая так и вертится у меня на языке. — Нет, Рози, не знаю. Я вытираю слезы, которые снова побежали по моим щекам. — Мне кажется, я беременна, — последнее слово я прошептала. Карие глаза Тедди округляются от шока. Он недоверчиво смотрит на меня, замерев в ожидании. И я не могу больше смотреть в его глаза — он заставляет меня чувствовать свою вину. — А что, у тебя есть парень? — спрашивает он тихо. — Как такового нет, — признаюсь я, и он становится еще более удивленным. — Ты переспала с кем-то, кто не является твоим парнем? — спрашивает он, разочарованно глядя на меня так, что я чувствую себя полным ничтожеством. — Или это кто-то сделал…, кто-то воспользовался тобой? — теперь Тедди очень разозлен. Довольно трогательно видеть такую заботу. Иногда я даже хочу, чтобы этот ребёнок был от него... Мерлин, что я сейчас несу?! — Нет, — тихо говорю я, и чувство стыда обостряется до предела. — Так... чей это ребёнок? Он выглядит очень расстроенным. И я чувствую себя такой виноватой перед ним! Секундочку, это же неправильно! Это ему следует жалеть меня, а не наоборот. — Это не имеет значения. Обещай, что никому не скажешь? — Рози... — Обещай мне, Тедди. Ты никому не расскажешь. Я даже маме еще не сказала. Ни одна живая душа не должна об этом узнать. Даже Виктуар, — умоляю я. Эта ситуация ему очень не нравится, но он кивает. Я понимаю, что дрожу, хотя и не могу сказать, как давно это началось. Тедди замечает мое состояние и успокаивающе касается моего плеча. — Все будет хорошо, Рози, — говорит он ласково. — Я здесь с тобой. Это все, что я хотела услышать. Ну, может быть, мне бы хотелось услышать от него не только это. Я бы не отказалась, если бы он сказал что-то в духе: «Я здесь с тобой, моя дорогая. Я порву с Виктуар и помогу тебе вырастить ребенка, и мне все равно, кто его отец». Но невозможно же получить сразу все. И я готова принять его безоговорочную дружбу. Мы возвращаемся на кухню, где никто, кажется, не заметил нашего внезапного исчезновения. Тедди и я, обычно, проводим вместе много времени, когда я приезжаю в Нору из Хогвартса. Мама и папа помогают бабушке и дедушке украшать дом, в то время как Хью сидит в углу, слушая музыку с маггловского ай-пода — я даже через кухню слышу рев его музыки. Могу поклясться, что так он скоро оглохнет. Виктуар вплывает в комнату (только так я могу описать её плавные движения) и улыбается мне. Пусть я и знаю, что она хорошая, но не могу ничего поделать со своим желанием убить ее, когда она целует Тедди в щечку. — Так во сколько придут Гарри и Джинни? — спрашивает мама. — Думаю, около трех, — отвечает бабушка. Великолепно — Поттеры идут. Это значит, Скорпиус Малфой идет тоже. Может, у меня получиться спрятаться на чердаке, пока он будет находиться здесь? — Роза, не могла бы ты мне помочь? — спрашивает мама, стоя на лестнице и закрепляя гирлянду, протянутую вокруг дверного проема. — Хью, — зовет папа. Но Хью играет в Gameboy, а его ай-под до сих пор орет на полную катушку. Черт бы побрал эти маггловские игрушки! — Хью... Хью... Земля вызывает Хью Уизли... Хьюго! — папа, в конце концов, переходит на крик. Хью подпрыгивает и вытягивает наушник из уха. Похоже, он очень раздражен. — С тобой говорить всё равно, что с зомби! Будешь и дальше отсутствовать в нашем мире или все же поможешь нам с дедушкой установить Рожденственские огни? — спрашивает папа. Хью вздыхает, вскакивает со стула и выбегает в сад, громко хлопнув дверью. Когда он это делает, мишура, висящая на потолке, падает на пол, и бабушка громко ругается — это что-то да значит, потому что повышает голос она крайне редко. — Прошу прощения, Молли, — говорит мама, взмахивая палочкой и левитируя мишуру обратно на потолок. — Я не знаю, что с ним происходит в последнее время. — Я знаю, — говорит бабушка, как ни в чем не бывало, — он тринадцатилетний подросток. — А разве в этом возрасте все ведут себя так? — спрашиваю я. — Нет, — быстро отвечает папа. — Я никогда таким не был! Мама и бабушка фыркают. Я не понимаю, почему. — А в чём дело? — спрашивает папа с обидой. — Рональд Уизли, ты был самым скучным и унылым тринадцатилетним парнем в мире! — говорит мама. Папа выглядит так, будто собирается что-то ответить, но мама продолжает. — Когда тебе было тринадцать, ты перестал со мной разговаривать, потому что думал, что мой кот убил твою глупую крысу, которая, как оказалось, вовсе и не была крысой! А еще ты перестал со мной разговаривать из-за моих подозрений о метле Гарри. Поэтому, не говори мне, что ты не был угрюмым в тринадцать лет! И ты оставался таким вплоть до того дня, когда родилась Роза! — И почему ты перестал быть угрюмым после моего рождения? — спрашиваю я, улыбаясь. — Ты заставила растаять отцовское сердце, — нежно говорит мама, — мы не думали, что такое может когда-нибудь произойти! Я улыбаюсь отцу — я очень этим тронута. Отец приобнимает меня и тоже улыбается. — Ну, тогда Хью непременно должен поскорее стать отцом, возможно, это хоть немного его смягчит, — шутит Виктуар. — Я так не думаю! — говорит мама. — Я еще не готова к роли бабушки! Я чувствую, что мне становится плохо. Тедди выглядит тоже не лучшим образом, но продолжает смеяться. Чёртова Виктуар! Папа открывает заднюю дверь, и я слышу его слова: «Порядок, Гарри?» — Гм, мне надо в ванную, — заявляю я, выбегаю из кухни и поднимаюсь вверх по лестнице. Я закрываю за собой дверь ванной и встаю ногами на унитаз, чтобы увидеть происходящее на заднем дворе. Гарри и Джинни здесь, вместе с Джеймсом, Альбусом, Лили и Скорпиусом. Лили подходит к Хью, о чем-то говорит и уходит слегка озадаченная. Скорпиус смотрит вверх, и я спрыгиваю с унитаза, прячась под оконную раму. Мерлин, надеюсь, что он меня не заметил. И вновь я ловлю себя на мысли, что может, всё же стоит остаться жить в ванной? Серьезно, я такая неуравновешенная! Что, черт возьми, мой ребенок будет делать, если окажется здесь? — Роза? Это Лили. Она стучится в мою дверь — может быть, если я затаюсь, она уйдет? — Роза, все хорошо? Я знаю, что ты там. Видела, как ты выглядывала в окно, — говорит она. Я знаю, что не смогу прятаться от нее вечно, поэтому открываю дверь и натягиваю широкую фальшивую улыбку на лицо — наверное, я выгляжу расстроенной. — Привет, Лили. Счастливого Рождества! — говорю я наигранно-весёлым голосом. Она скептически смотрит на меня. Лили слишком внимательна, что, несомненно, является её неоспоримым достоинством, и она знает, что со мной что-то происходит. И тут я замечаю, что в ее зеленовато-карих глазах горит огонек отчаяния, поэтому, пользуясь случаем, отвлекаю ее внимание от своих проблем. — Что случилось? — спрашиваю я. Лили опускает взгляд и качает головой. — Говори, Лилс, я же знаю, что-то не так. Она оглядывается и идет за мной в комнату напротив ванной, принадлежавшую тете Джинни, когда та была маленькой. — Умеешь ли ты хранить секреты? — спрашивает она. — Более чем, ты же знаешь, — отвечаю я. — Мне кое-кто очень нравится, — шепчет она, оглядываясь, как перепуганная курица. — Тебе всегда кто-то нравился, — рассудительно замечаю я. — Я знаю, — говорит она, — но обычно я тоже нравилась им. Сейчас же... ну... это не так. — Кто он? — спрашиваю я. — Возможно, ты ему всё же нравишься, но он боится твоих братьев? Лили отрицательно качает головой. — Нет, он мной совершенно не интересуется, — говорит она. — И я просто не знаю что делать. Кроме того, у него теперь есть новая девушка. Она выглядит такой расстроенной, что мне хочется ее обнять. Но я этого не делаю. — Кто он? — снова спрашиваю я. — Обещай, что никому не расскажешь! — Пикси клянусь, — говорю я, положа руку на сердце. — Это Скорпиус, — шепчет она. О, боже мой... как это все усложняет.