Свечи в темноте

— Ты понимаешь, что натворил? — в который раз спрашивал профессор Поттер, закипая от собственного негодования и беспомощности. — Извини, там не было сноски под названием “Не читать, иначе все передохнут”! — Джеймс старался отвечать брату на равных, но всё ещё чувствовал холодный страх в районе затылка. — Это шутки, по-твоему? Дети погибают! — Я знаю, кретин! — рявкнул юноша, делая шаг вперёд. Гермиона, стоящая до этого слева, встряла между двумя братьями, будто защищая одного от другого. — Альбус, ты нагнетаешь обстановку, — произнесла она, с укором глядя на крестника. — Не лезь, Гермиона! — он попытался её отодвинуть, но его руку тут же перехватили. — Полегче, щенок, — холодно и спокойно произнёс Драко, вставая уже перед своей женой. — Ты позоришь Слизерин, будучи деканом. Мужчина не разжимал своих пальцев, что были сомкнуты вокруг запястья разозлённого Альбуса. Тот нервно раздувал ноздри, глядя на мистера Малфоя, но перечить ему не решился: уважал. Гермиона была ему ближе, возможно, поэтому он позволил себе повысить на неё голос. Джеймс стоял чуть сгорбившись, лихорадочно хрустя костяшками пальцев, чтобы хоть как-то утихомирить тремор, преследующий его уже несколько часов. С тех самых пор, как Кристина ушла, оставив его возле кабинета директора. Она неожиданно предложила ему пойти вместе, но он отказался. Впутывать в это дело ещё людей — провальная идея. Потому как только силуэт слизеринки скрылся за поворотом, его руки внезапно затряслись. И всё то время, что он находился внутри кабинета, ожидая преподавателей, дрожь не унималась. Кажется, с ней бороться будет не так уж и просто. Макгонагалл поджимала губы, наблюдая эту сцену. Они вновь ругались перед ней, увлечённые одним делом. И теперь к квартету из относительно взрослых и понимающих людей присоединился совсем ещё юный Джеймс, который, как оказалось, стал катализатором бед. — Я не собираюсь выслушивать этот детский сад. — Драко по-прежнему смотрел Альбусу в глаза. — Сейчас наша главная задача — найти ту книгу и устранить проклятие. А семейные разборки оставьте на ужин в хибаре Уизли. — Драко! — одёрнула его Гермиона, но он даже бровью не повёл, хотя пальцы его наконец разжались. — Холодный ум, хитрость и расчётливость, Альбус. Используй эти качества, а не хвалёную гриффиндорскую вспыльчивость. Джеймс, — мужчина обратился к младшему Поттеру, — ты должен вспомнить, как выглядела книга. Это важно. — Я знаю, но я не могу. Это было несколько месяцев назад, как я могу вспомнить? — Но ты же вспомнил то, что произошло тогда, — добавила более мягко Гермиона, погладив его по спине. — Я знаю, это очень трудно, но ты должен это сделать. Так у нас появятся шансы на успех. Джеймс не ответил. Он покачал головой и отвернулся, вновь прокручивая тот день в голове, стараясь выудить из своей памяти хоть что-то новое. Но попытки оказались тщетны. Хотелось исчезнуть и никогда больше не появляться. Макгонагалл тяжело вздохнула и бросила взгляд на молчаливую сегодня Морель, которая стояла чуть поодаль, вновь чувствуя себя лишней. Молодая женщина смотрела на Альбуса, не решаясь подойти и влезть в разговор. Она была бесполезна в данный момент, поэтому просто слушала. Сотрудничество с четой Малфоев не слишком её радовало, поскольку Драко Малфой редко давал ей действовать без его разрешения, наблюдая за каждым шагом и достаточно грубо указывая на какие-то ошибки в расчётах. В последний раз он сказал, что не удивлён, что его сын прогуливает Зельеварение, ведь у такого преподавателя вряд ли можно научиться чему-то новому. Он совершенно точно соответствует всем газетным описаниям, которые она видела в Пророке. Настоящий сноб. С Гермионой, конечно, было легче, но и она контролировала каждое действие, доводя всё до какого-то собственного совершенства. И каждый поход Скарлетт в лабораторию заканчивался насмешками и подсчётом цифр в своей голове, дабы немного расслабиться от напряжения, излучаемого Малфоями. Не удивительно, что Клементин и Скорпиус унаследовали эту не самую приятную особенность. — А если воспользоваться Омутом памяти? — предложила Морель. Несколько пар глаз устремились на неё. — Звучит хорошо, но не поможет, — раздосадовано покачала головой Минерва. — Если Джеймс не может вспомнить, то и воспоминание будет размытое. — Тогда остаётся только перебрать все библиотечные книги, чтобы найти ту самую. — Гениально, мисс Морель, — фыркнул Драко. — Вряд ли этот способ можно назвать действенным, — перебила его Гермиона, дабы не дать возникнуть очередному конфликту. — Конечно, можно открыть каждую страницу, но каков шанс, что за это время ещё пятнадцать человек не окажутся подвергнуты проклятию? Только время потеряем. Джеймс сжался, медленно отходя к стене. Взрослые говорили о страшном, о чём-то невозможном и нереальном. Он слышал их через вату, будто поток шума за окном магловского кафе, где по проезжей части проносились машины, издавая приглушённое рычание. И в эту самую минуту юноша ощущал себя так же — за стеклом. Как сторонний наблюдатель. Пока Драко Малфой кривил губы в сторону профессора Морель в ответ на её бредовые, как он считал, идеи, Гермиона старалась найти хоть какую-то логическую последовательность событий, чтобы прийти к результату, а Макгонагалл служила неким голосом адекватности и спокойствия среди достаточно эмоциональных людей. Но Альбус отличался. Он стоял неестественно прямо, поглядывая то на одного, то на другого участника дискуссии. Его руки оставались в карманах, но Джеймс видел очертания сжатых кулаков под тканью тёмных брюк. И этот взгляд, брошенный в сторону брата — пронизывающий до костей, вызывающий холодок на коже, из-за которого даже волосы на руках вставали дыбом. Эти зелёные глаза, точно отцовские, иногда пугали своей честностью. Да и сам Альбус порой пугал Джеймса. Что-то было в нём не от мира сего, особенное, отличающее от других. — Мы не можем знать наверняка, профессор Поттер, это всего лишь догадки, — меж тем рассуждала директор, ходя из стороны в сторону. — В таком случае, нельзя останавливаться. Будем действовать согласно изначальному плану, — Альбус говорил четко и ровно. — Я отправила патронуса Гарри. — Гермиона вдруг осеклась и мельком взглянула на напуганного Джеймса. — Он должен помочь. В Министерстве хранятся некоторые артефакты, которые могут пригодиться нам. Министр не будет в восторге от наших новостей, но вряд ли у него будет выбор. Я поговорю с Кингсли, думаю, это его смягчит. В любом случае, он не отправил сюда рядовых сотрудников, что уже достаточно хорошо: мы можем сохранить некоторые моменты в тайне и не распространять ложную информацию. Я позабочусь об этой части. — Но почему нам нужно скрывать то, что происходит? — Скарлетт непонимающе взглянула на собравшихся. Повисла тишина, потому что каждый из присутствующих устремил свой взгляд в её сторону. Макгонагалл в очередной раз покачала головой, Гермиона глубоко вздохнула, чтобы не потерять самообладание и объяснить преподавательнице суть сказанных слов. — Кто этот гений, который решил включить её в это дело? — мистер Малфой решил высказаться первым в своей саркастичной манере. — Она очень умна и её вклад имеет ценность, — тут же нашёлся Альбус. — Конечно, вот и гений, — хмыкнул мужчина. — Каждый, кто здесь присутствует, важен. — О, да, особенно симпатичная мордашка. Нельзя быть таким поверхностным, Ал. Она только мешает. — Драко прав, — осторожно добавила Гермиона. — Личные предпочтения — не то, чем следует руководствоваться, когда дело касается чужих жизней. — Не тебе говорить мне о личных предпочтениях, Гермиона! — чуть резко оборвал Альбус, получив в ответ удивлённый взгляд женщины. — Ещё слово в адрес моей жены, щенок, и я не посмотрю на то, что мы находимся в школе. Поттер поджал губы и замолчал, поняв свою оплошность. Наблюдавшая за этой сценой Скарлетт в очередной раз ощутила себя лишней и в какой-то степени виноватой. Да, она многого не понимала, но всё же старалась влиться в обсуждения настолько, насколько это было возможно. Просто ей этого никто не позволял. Женщина являлась чужой для всех, кто присутствовал здесь. Макгонагалл учила каждого из них, Поттеры были семьёй для Гермионы Грейнджер, а Грейнджер уже давным-давно Малфой. Скарлетт Морель в этой цепочке не значилась, хотя Альбус доверил ей тайну. Обсуждения продолжились уже в более мирном контексте. Джеймс больше ничего не говорил, только стоял, опустив взгляд на свою обувь. Альбус иногда поглядывал на младшего брата, закипая внутри от злости и беспомощности, потому что Джеймс не был виноват. Он просто не знал, чем может обернуться небольшой стишок на странице ветхой книги. Малфои покинули кабинет директора первыми. Гермиона отправилась в Министерство через камин, любезно предоставленный Макгонагалл. Драко вернулся в Больничное крыло для того, чтобы проследить за состоянием ребят, находящихся в коме. Джеймс ушёл молча: просто кивнул оставшимся и вышел, погружённый в собственные мысли. Альбус решил, что поговорит с ним наедине чуть позже, когда сам успокоится и решит кое-что. — Прости за сегодняшнее, — произнесла Скарлетт, когда они оба оказались в пустом коридоре. Альбус непонимающе на неё взглянул. — Я про то, что не всегда понимаю, о чем идёт речь. — Она пожала плечами. — Вы все общаетесь на полуслове, и я немного теряюсь в такой атмосфере. — Просто мы знаем друг друга много лет. Это нормально, что тебе кажется, будто ты чужая. Но ты делаешь очень много, кто бы что ни говорил. — Это ты о мистере Малфое? — Разумеется, — он улыбнулся. — Драко не плохой, просто немного… дотошный. Да, именно так. Он привык все контролировать. И ещё может нагрубить. Хоть и я тоже таким грешу. Мне следует извинится перед Гермионой. — Я заметила, что она очень тепло к тебе относится. — Она моя мама. Ну, крёстная. — Правда? — удивилась Скарлетт. — Да. И она не заслуживает, чтобы я разговаривал с ней подобным образом. — Это ведь был намёк, да? — предположила женщина, заворачивая в преподавательское крыло. — Не пойми неправильно, но многие догадываются, как Люциус Малфой оказался на свободе. — К сожалению, ты права. Я сказал глупость, зная, что её это заденет. И мне стыдно. Морель кивнул, понимая состояние своего коллеги. Подобные фразы произносятся обычно в разгар ссоры под накопившимися эмоциями. Вряд ли Альбус действительно хотел оскорбить кого-то своими словами, да и Гермиона не подала виду, что её подобное задело. Но сам Малфой явно дал понять, что ему такое не по нраву. Чаще всего коридоры в Преподавательском крыле пустели, потому что профессора возвращались в свои комнаты достаточно поздно. Но в этот раз что-то было не так. Едва слышный шорох раздался из темноты. Альбус остановился и выставил руку в сторону, тем самым отодвигая непонимающую Скарлетт за спину. Он достал свою палочку и жестом показал соблюдать тишину. Вновь послышался шум, а далее последовал грохот. Теперь и Морель достала свою палочку, вставая уже наравне с Альбусом, который медленным шагом двигался вперёд, стараясь не издавать лишних звуков. В конце коридора мелькнула тень, и раздался стук каблуков о каменный пол. Поттер приготовился к выбросу разоружающего заклинания, как вдруг удивлённо замер, наконец различив фигуру, что отбрасывала тень. Юная волшебница в форменной мантии поверх слизеринского свитера выглядела не менее удивленно и напуганно, обнаружив двух профессоров. — Мисс Забини, что вы здесь делаете? — сразу же спросила обеспокоенная Морель, разглядывая ученицу с ног до головы. — Я немного заблудилась, — тут же ответила Оливия, принимая самый спокойный вид. — Я хотела отдать свою работу профессору, но не нашла его ни в кабинете, ни на ужине, поэтому решила прийти сюда. Сегодня последний день сдачи, я не хотела получить Троль за то, что не успела вовремя её сделать. — Так, вы нашли профессора? — Да, вот же он! — Девушка посмотрела на профессора Поттера и сделала несколько шагов к нему, протягивая при этом свой свиток. — Простите, что так поздно. Я не была тут долго, решила, что найду вас всё же утром. — Приятно удивлён твоему рвению к учёбе, Оливия. — Он принял домашнюю работу. — Но сюда следует приходить только в экстренных случаях. — Конечно, профессор, я поняла. Спокойной ночи. И на этих словах слизеринка обогнула учителей и отправилась по коридору к выходу, оставляя тех двоих в полном смятении. Скарлетт поверить не могла, что эта ленивая девчонка способна гоняться за учебой в вечернее время. На её занятиях Оливия не блистала упорством и чаще всего выкручивалась за счёт более способных одноклассников. Видеть её в таком месте со сделанным домашним заданием, которое она не успела сдать, диковато. — Никогда не думала, что мисс Забини будет так усердна, — пробормотала женщина. — На первых занятиях она не радовала меня, но позже — другое дело, — Альбус пожал плечами и продолжил путь к своей спальне. — Сомневаюсь, что её интерес заключён именно в учёбе. — Почему же? Девочка весьма способна. — Брось, Альбус, — отмахнулась Скарлетт, остановившись. — Ты же не думал, что у тебя не будет поклонниц среди учениц? — Нет, — честно ответил тот. — Я значительно старше. Не думаю, что могу заинтересовать кого-то чем-то, кроме своих навыков. — Ты очень наивен. — Она закатила глаза. — Жди любовные открытки под дверью на День Святого Валентина. Альбус лишь покачал головой, скромно улыбнувшись. Дверь в его спальню находилась ближе, поэтому они вновь остановились, чтобы попрощаться и наконец разойтись по своим комнатам. Скарлетт всё ещё обдумывала произошедшее ранее, в кабинете директора, стараясь разложить всё по полочкам в своей голове. Поттер же схватился рукой за ручку двери и тихо пробормотал пароль. Замок характерно щёлкнул. — Что ж, спокойной ночи, Скарлетт, — учтиво кивнул он. — Доброй ночи, — улыбнулась она и прошла чуть дальше по коридору. — Скарлетт! — вдруг окликнул он её. Женщина обернулась. — Мы не всё докладываем Министерству только по одной причине: их методы решения проблем никогда не подходили школе. Ты не знаешь, как всё происходило раньше, но я не осуждаю тебя за это, потому что сам узнал от других. Привлечение Министерства в дела Хогвартса — заведомо плохая идея. В любое время. Морель поджала губы и согласно кивнула ему, а после распахнула свою дверь, скрываясь в темноте комнаты. Предстояло обдумать многие вещи, касающиеся прошедшего вечера. Она скинула свою мантию прямо на пол и легла на кровать, даже не удосужившись переодеться. Мысли сдавливали голову, не давая сосредоточиться на чём-то конкретном, вызывая тем самым ноющую боль в висках. Слишком много всего за один день. Пугающе спокойная Макгонагалл всем своим видом делала только хуже, потому что в её тишине таилась паника. Даже она не знала, где искать выход. Вечно громкие Малфои пугали своей холодностью и расчётливостью, хотя Скарлетт прекрасно понимала: так нужно. Самое главное сейчас — спокойствие. Нельзя поддаваться эмоциям относительно случившегося. И этот напуганный взгляд Джеймса Поттера… леденящий душу. Гриффиндорец в её глазах всегда был одним из самых ярких учеников. Смелый, смотрящий прямо в лицо невзгодам, улыбающийся, мечтающий примерить на себя форму настоящего аврора, чтобы стать похожим на своих знаменитых родителей. Желание жить и признавать жизнь кипели в его карих глазах. Но стоило Морель войти в кабинет директора этим вечером, первое, что она увидела перед собой — страх. А после — ярость. В изумрудном взоре Альбуса. Скарлетт не смела винить его за подобную реакцию, но она испытала искреннее сочувствие по отношению к Джеймсу, который неосознанно навлёк беду на других. Профессор Поттер предстал перед ней совсем с иной стороны, уже не как учитель и декан, а как брат. И то, как он повышал свой голос, отвечая Гермионе, говорило о его беспокойстве слишком явно. Удивительно и то, как мистер Малфой оказался способен усмирить его. Сон постепенно одолевал её разум, пока Скарлетт не перевернулась на другой бок, постепенно проваливаясь в то самое подвешенное состояние между сном и реальностью, а размышления постепенно не развеялись, позволяя наконец женщине отдохнуть. Завтрашний день обещал быть сложным и насыщенным. Но он наступит через несколько часов, а пока можно позволить себе набраться сил.

***

Кристина молчала, устремив пустой взгляд в учебник. Буквы не складывались в слова, путаясь в какую-то отвратительную кашу. Она едва ли спала этой ночью. Стыдно признать, но каждая мысль в голове заканчивалась Джеймсом. Ворочаясь из стороны в сторону, собственное сознание будто смеялось над ней, подкидывая образы испуганного до смерти юноши с трясущимися руками. А на соседней кровати мирно сопела Клементин, обнимая подушку. Конечно, ей-то не о чем переживать: она не видела то, что довелось увидеть Кристине минувшим вечером. Но так уж вышло, что кто-то наслаждается жизнью, а кому-то приходится испытывать ужасы. Но, к сожалению, Нотт не могла её осуждать за это. Клементин не знала о случившемся, потому и не разделяла переживаний. Хотя, с другой стороны, она вряд ли переживала бы. Кристина тряхнула головой, перечитывая предложение, кажется, в шестой раз, но сути так и не уловила. Это бесило до жути. Как и вредные сугробы за окном. Она хотела полетать после занятий, но намечалась пурга, расстраивающая её планы. — Утро не доброе, — рядом кто-то приземлился. Девушка резко вскинула голову и тут же разочаровалась, ожидая увидеть перед собой совершено другого человека. Кристиан Забини откинулся на спинку стула, слегка улыбаясь однокурснице, из-за чего она закатила глаза. — Ты здесь не сидишь, — ответила Кристина. — У тебя вид, будто кто-то умер. — Забини, тебе заняться больше нечем? — Что случилось? — он тут же посерьёзнел, выпрямляя спину. Кристина раздражённо закрыла книгу, вызывая шумный хлопок. Она сложила руки на парте и уткнулась лбом в сгиб локтя. Волосы спустились вниз, закрывая её лицо от посторонних глаз. — Эй, Крисси. — Кристиан протянул руку, убирая несколько прядей, чтобы увидеть хмурое выражение лица девушки. — Ты всегда можешь… — Разве ты ходишь на Руны? — перебила она, внезапно выпрямившись. Лучшая защита — нападение. Кристиан непонимающе нахмурился, явно не догадываясь, о чём сейчас пойдёт речь. — Я помогала Поттеру с домашкой вчера, и он сказал, что Клементин не может позаниматься с ним, потому что у неё проблемы с заданием по Древним рунам. — Я не особо понимаю, к чему ты клонишь, — Кристиан заметно напрягся. — Как же? — Её голос приобрёл насмешливый характер. — Ведь ты вызвался помочь ей. Голубые глаза остановились на её лице, искажённом самой чистой слизеринской ухмылкой. Кристина смотрела с явным превосходством, упиваясь этим чувством сполна. Бессонную ночь будто рукой сняло, ведь теперь её голова была занята совсем иными мыслями. Кристина ненавидела лжецов. — А-а-а, ты об этом, — как-то фальшиво-буднично отреагировал юноша, хлопнул ладонью по своему бедру. — Я брал кое-какую литературу из дома, чтобы поделиться с Клем. Должно быть, Поттер неправильно понял. — Поттер вообще ничего не понял. Зато я поняла. — Не неси чепуху, — отмахнулся он. — Умение добиться своей цели любыми способами. Хитрость. Находчивость. Каким бы приятным парнем ты себя не выставлял, твои поступки говорят о тебе намного больше. — Тебя это вообще не должно касаться, — процедил Кристиан, сжимая пальцы в кулаки. — Как и мое состояние не должно касаться тебя. — Она кивнула на его стул. — Освободи место, будь душкой. Забини хотел было что-то сказать ей, но передумал. Он молча встал и удалился, напоследок смерив её недовольным взглядом. Кристина собиралась снова улечься на парту, но остановилась на полпути, когда боковым зрением заметила силуэт возле себя. Она медленно подняла голову и сглотнула. Это был Джеймс. Такой же, как и всегда. Он улыбался, садясь на своё место. Шокированная Кристина даже не сразу сообразила, что он разговаривал с ней. Да, говорил что-то, параллельно жестикулируя в своей привычной манере. Поттер доставал учебные принадлежности, готовясь к предстоящему уроку, пока у слизеринки рядом отвисала челюсть. И этот человек вчера и двух слов связать не мог? Это точно он? Но это действительно был Джеймс. Такой же приставучий, как и всегда. — Ты плохо спала? — поинтересовался он. — У тебя круги под глазами. И ты на меня пялишься. Кристина молчала. — Спасибо за домашку, я сам бы никогда не справился. Утром показал Лили, и даже она меня похвалила, представь! Хотя она точно поняла, что делал я не сам, но всё же. От Лили тяжело добиться похвалы, она иногда напоминает мне Скорпа. Он тоже не щедр на приятные словечки. Эй, Нотт! — Джеймс пощёлкал пальцами перед её лицом. — Ты меня слушаешь? Влюбилась, что ли? — Всё нормально? — выдавила она обескураженно. — Конечно! Хорошие оценки у меня в кармане! — То, что случилось вчера… У тебя всё хорошо? Юноша неопределённо пожал плечами, продолжая рыться в своей сумке. Вот только он уже достал всё содержимое, которое грубо возлежало на парте. Но он всё ещё водил рукой по дну практически пустой сумки, перебирая пальцами клочки бумаги и несколько сломанных перьев. Просто мусор, который стоит выкинуть. И Кристина поняла, что вся эта улыбка, жесты и болтовня — напускное. Поскольку растерянность во взгляде никуда не исчезла, а постоянно занятые руки только подтверждали его состояние. Девушка осторожно дотронулась до его плеча, стараясь как-то привлечь внимание, но тот по-прежнему копошился. Ей пришлось сжать пальцы сильнее, ибо только так он наконец-то остановился и поднял голову, столкнувшись с ней взглядом. Разряд молнии ударил прямо в её спину. Потому как челюсть Джеймса оказалась неестественно напряжена, будто он вот-вот был готов впасть в истерику. — Притворяться — не значит решить проблему. Поверь мне. — Почему же ты притворяешься? — вдруг произнёс он в ответ. — Для меня это обыденность. Но для тебя — нет. Хлопнула дверь, и студенты замолкли. Кристина всё ещё смотрела на Джеймса, пока профессор Морель шла к своему столу, поприветствовав своих учеников. Женщина вывела на доске тему урока и велела сдать свои домашние работы. Юноша дёрнул головой, словно отгоняя от себя что-то, и встал со своего места наравне с остальными. Свитков перед Морель становилось всё больше и больше, пока студенты по очереди сдавали свои задания. Джеймс вернулся, убрал лишнее со стола, оставляя лишь один учебник и парочку перьев. Лекция началась через несколько минут. И, кажется, впервые Кристина практически не записывала ничего из того, что диктовала профессор, потому что не могла оторвать взгляд от Джеймса, записывающего каждое слово. Хмуря свои брови, он не упускал ни одной буквы, заляпывая пальцы чернилами. А Кристина успевала изредка отмечать парочку фраз в конспекте, не улавливая даже смысла сказанного. Она каждый раз возвращалась к лицу Джеймса, что выглядел вновь обычно, как и на любом другом уроке. Теперь ей казалось, что вчерашний вечер — дурной сон. Потому и не выспалась. И девушка так и продолжила бы тратить время на ненужные размышления, если бы не грохот за её спиной. Она резко обернулась на заднюю парту, и голова вдруг похолодела от увиденного: Николас Джонсон в неестественной позе распластался по своей половине парты, свесив руки вниз. Сидящая с ним рядом Эверли Уэлч чуть толкнула его локтём в бок, подумав, что тот просто уснул. Николас не шевелился. Девушка аккуратно попыталась подвинуть его, но тело юноши медленно соскользнуло на пол. Кристина задержала дыхание. Класс наполнился шумом и суетой. Профессор Морель подбежала через несколько секунд. Она начала ощупывать шею своего ученика, который бледнел на глазах. Женщина взмахнула палочкой, подняв тем самым юношу в воздух и, что-то сказав Эверли, вышла из кабинета, левитируя Николаса рядом с собой. Уэлч растерянно озиралась по сторонам, а потом начала судорожно запихивать учебные принадлежности в свою и Николаса сумки. Она выбежала следом за учителем. За широкой ширмой в Больничном крыле сегодня станет на одного пациента больше. Кристина медленно перевела взгляд на Джеймса, который сидел на своём месте, сгорбившись над коленями. И если бы не эта суматоха вокруг, она не придала бы его позе значения. Но пока однокурсники пустились в обсуждения о случившемся, создавая новые сплетни, её рука потянулась к юноше, чтобы в очередной раз за последние дни дотронуться. Он снова дрожал. Его руки тряслись под партой, а ноги отбивали какой-то нечёткий ритм, пока грудь отрывисто вздымалась. — Поттер? — тихо позвала она, приближаясь к нему. Молчание. — Поттер! — произнесла она настойчивее, заглядывая в его лицо. Его губы побледнели. Кристина отпрянула. Даже вчера в библиотеке он выглядел не так пугающе, как сейчас. Она оглядела присутствующих, пытаясь найти в своей голове способ помочь. И вдруг она встретилась взглядом с самым правильным человеком. Скорпиус непонимающе посмотрел на неё, но тут же понял, что происходит неладное, потому что Кристина Нотт не из пугливых. Он перевёл взгляд за её спину, где сидел сгорбившийся Джеймс, и тут же сорвался с места. Будто бы Скорпиус знал, что делать, на подсознательном уровне. Слизеринец подошёл к другу и потрепал того за плечо, но Джеймс не реагировал, продолжая трястись. Он резко поднял руки вверх, прижимая ладони к ушам и завертел головой. — Нужно выйти отсюда. Сейчас! — голос Малфоя не терпел возражений. Он вместе с Кристиной подхватили безвольного Джеймса под руки, и потащили прочь из класса. Никто даже не обратил внимания на эту троицу, будучи увлечёнными упавшим практически замертво Джонсоном. Скорпиус обхватил Джеймса за пояс, перенимая на себя его вес, выходя в пустой коридор. Он усадил друга на холодный пол и стал расстёгивать его мантию. Кристина заворожённо наблюдала за его действиями, не смея мешать. Мантия оказалась откинута в сторону, а несколько верхних пуговиц расстегнуты. — Джим, тебе нужно дышать. — Он сжал плечо Джеймса. — Слышишь? Дыши! Сделай глубокий вдох. Но гриффиндорец только беспомощно открывал рот, а кислород в лёгкие всё никак не поступал. Точно рыба выброшенная на берег. — Кристина, дай мне снег, — приказал Скорпиус. И она даже не стала что-либо спрашивать. Бросилась к окну, раскрыла створки и высунулась на морозный воздух, чтобы собрать с уличного подоконника горсть пушистого снега. Скорпиус тут же взял его в свои руки и рассыпал на полу по обе стороны от Джеймса. Он взял его ладони и опустил в холодную массу. Поттер дёрнулся, и напуганно взглянул на своего друга. — Считай вместе со мной, Джим! На третий счёт постарайся сделать вздох. — Малфой встал на колени, прямо напротив Джеймса. — Раз, два, три. Дыши! Раз, два, три… Дыши, Джим, давай, вдыхай! Но тот, как и раньше, беспомощно раскрывал свой рот, пока его губы бледнели. — Прошлым летом в Мэноре мы играли в квиддич. Кто считал забитые в твои ворота мячи? Считай их вместе со мной. Давай! Один. Два… — О-один… д-два, — едва ли различимо прохрипел Джеймс, в перерыве сделав короткий вздох. Кристина облегчённо выдохнула. Скорпиус считал, заставляя Джеймса повторять за ним, пока их ладони растапливали снег, превращая его в маленькие лужицы. Слизеринец не останавливался, называя числа один за другим, глядя на юношу, точно на маленького ребёнка, старающегося сделать первые в своей жизни шаги. Наверное, столько надежды в одном человеке ей не доводилось наблюдать. Поступила бы Клементин так же, как и Скорпиус? Кристина не хотела думать об этом, и вряд ли озвучит когда-нибудь этот вопрос, так внезапно возникший в её голове. А юноши тем временем друг за другом считали, пока грудь Джеймса не стала вздыматься с равными интервалами. — Как ты, дружище? — осторожно спросил Скорпиус. — В порядке, — выдохнул Поттер, медленно поднимаясь на ноги. — Не думал, что приступы вернутся. — Что стряслось? В жизни не поверю, что это из-за Джонсона. Джеймс покачал головой и бросил взгляд на Кристину, стоящую чуть поодаль. Девушка всё ещё молчала. А Малфой, будучи весьма проницательным человеком, не оставил этот взгляд без внимания. Он прищурился, внимательно посмотрев сначала на друга, который восстанавливал своё дыхание, потом на подозрительно молчаливую Нотт. — Какого чёрта вы двое знаете то, чего не знаю я? — возмутился слизеринец. — Это длинная история, — Кристина запустила пальцы себе в волосы, чуть взъерошивая у корней. — Я готов послушать. Девушка закатила глаза, вовсе не удивившись его ответу. В этом был весь Скорпиус — идти до победной. Как на квиддичном поле, так и в жизни. Джеймс как-то грустно усмехнулся, чтобы после минутной паузы начать говорить. Он доверял Малфою, что было заметно по его выражению лица и жестам. Ей не доводилось так близко наблюдать их взаимоотношения, тем более в стрессовых ситуациях, но теперь Кристина вновь рассматривала Джеймса с неизвестной ей стороны. Оказывается, он улыбался не всегда. Ему не было чуждо чувство страха. Поттер становился обычным человеком со всем спектром эмоций, переставая быть источником позитива и радости. — Я плохо помню этот момент. — Джеймс рассеянно прочесал затылок. — Всё было туманно, отрывками. Очнулся, когда Кристина начала ругаться. — О, она умеет, — хмыкнул Скорпиус, покосившись на однокурсницу. — Потом она отвела меня к Макгонагалл, но… бесполезно это всё. — О чём ты? — Я провёл несколько часов в кабинете. Там были и твои родители, но никто не пришёл к единому мнению. Все ругались, спорили, но решение проблемы так и не нашли. Сомневаюсь, что оно вообще найдётся. — Может, нужно искать не причину, а следствие? — вдруг предположила Кристина. Две пары глаз устремились на неё, ожидая разъяснений данной фразы. Нотт глубоко вздохнула. Кажется, она ввязывается в те дела, куда лучше не совать свой нос. Но раз Поттер и Малфой здесь, то утянуть их за собой в эту бездну не такая уж и плохая идея. — Есть проклятие. Есть тот, кто его создал и тот, кто активировал. Но это ничего не даст. — Почему? — поинтересовался Джеймс. — Что-то должно объединять тех, кто проклят. Что угодно. — Но они никак не связаны друг с другом. У них разная кровь, разные факультеты, пол, возраст, — Скорпиус заметно нахмурился. — Я хочу сказать, что нужно выяснить, почему именно они подверглись тёмной магии, а не кто-либо другой. Малфой задумался, прикидывая в голове несколько возникших догадок. Половина из них казалась сущим бредом. Но уверенная поза Кристины и её воинственный взгляд внушали ему доверие. Она была умной и сообразительной, а ещё расчётливой. Девушка никому не рассказала бы об их разговоре, поэтому никто и не переживал, что информация просочится в массы. — Мы не может заниматься этим самостоятельно, — расстроенно протянул Джеймс, за что получил пинок по голени от всего друга. — Эй! — Ты точно Поттер? — съязвил Скорпиус. — Или тебя усыновили? — Вот же придурок, — простонал гриффиндорец, потирая ушибленное место. Кристина хохотнула, наблюдая со стороны за ребятами. — Предлагаю прямо сейчас подняться в библиотеку. — О, нет, — тут же запротестовал Джеймс, выставив руки вперёд. — Я в эту пучину ада больше ни ногой. Хватит с меня приключений! — Точно — приёмный, — отметил Скорпиус. Они бы ещё спорили несколько минут, если бы не Кристина, которая, услышав предложение Малфоя, тут же направилась вперёд. Мальчишки недоумевающе посмотрели друг на друга и последовали за ней. Вот так просто собралась такая необычная троица, вышагивающая по пустынным коридорам в сторону злополучной библиотеки, чтобы сделать хоть что-то, что поможет другим. Не сказать, что у Нотт было завышенное чувство долга и желание оказать помощь всем пострадавшим, но напуганные глаза Джеймса отпечатались в её памяти ярким пятном. И что-то в подсознании заставляло её идти вперёд, чтобы найти хоть какую-то подсказку и заставить Джеймса перестать чувствовать за собой вину. Потому что он совершенно точно не был виноват. Вина лежала на том, кто осознанно создал проклятие и зачаровал страницы ветхого учебника. На том самом человеке, чьи не самые благие помыслы и губили детей. Именно он, но точно не Джеймс. Поэтому Кристина взяла на себя управление этим кораблём, созданным, чтобы утонуть. Лучше бы она вчера отказалась помогать Поттеру: в таком случае ей не пришлось бы участвовать в подобном. Библиотека пустовала, но мадам Пинс неизменно занимала своё место за столом, скрытая за кипой литературы. По дороге сюда ребята договорились о примерном плане действий. Скорпиусу было поручено выманить старушку Пинс вглубь стеллажей, пока Кристина и Джеймс должны были искать журнал учёта. Слизеринец пригнулся, входя внутрь первым, когда как остальные шли выпрямившись и громко разговаривая. Юноша пробежал мимо ничего не замечающей библиотекарши и скрылся за полками. Кристина села за самый первый стол, а Джеймс встал у стеллажа. Послышался треск и грохот. Пинс подскочила со своего места и тут же бросилась на шум, бормоча о порче имущества и студентах-негодяях. Кристина тут же бросилась к её столу, огибая его со стороны, пока Джеймс встал в проход, высматривая женщину в случае её появления. — Такой бардак! Старая пигалица, даже прибираться не может, — причитала Кристина, быстро просматривая множество тетрадей и свитков. — Нашла? — Джеймс подбежал к ней, начиная помогать. Прошло около минуты, прежде чем в руки Нотт попалась толстая книга с кружевной закладкой, торчащей снизу. То, что надо. Но страниц было слишком много, и искать нужную не было времени, потому как голос мадам Пинс слышался довольно таки близко. — Выкрадем его! — тут же выпалил Джеймс. — Заметит, — она отрицательно покачала головой, придумывая, как спасти ситуацию. Девушка достала свою палочку из кармана и, на мгновение зажмурившись, рассекла ею воздух, создав едва заметное свечение. — Джеминио, — уверенно произнесла она. Через мгновение перед глазами появилась точная копия книги посещений. — Уходим, живо! — юноша схватил Кристину за руку и резко дёрнул на себя, вытягивая девушку из-за стола. Они мигом выбежали из библиотеки и спрятались за углом, ожидая Скорпиуса. Последний не заставил себя ждать, появившись через две минуты с самым спокойным выражением лица. Кристина подняла вверх руку с копией и повертела ею в воздухе, победно улыбнувшись. Это оказалось куда веселее, чем она рассчитывала. — Если бы моя мама узнала, что я натворил там, её хватил бы удар, — Скорпиус картинно схватился за сердце, вызывая смешок Джеймса. — Что за заклинание ты использовала? — спросил Поттер. — Заклинание Умножения. — Умно, — подметил Малфой. — Так, — гриффиндорец указал пальцем на книгу, — и что мы должны искать? — Для начала было бы неплохо вспомнить день, когда ты активировал проклятие, дружище. — Скорпиус похлопал его по плечу. — Рекомендую пошевелить остатками своих извилин. — Думаешь, у меня в голове встроенный календарь? Каким образом я должен вспомнить дату? — Надеюсь, в твоей голове есть хотя бы толика памяти, так что постарайся вспомнить дату. Джеймс нахмурился, прокручивая в голове все дни, когда он приходил в библиотеку. Их было ничтожно мало, но это не облегчало задачу, ведь точное время он определить не мог. Он старался вспомнить все свои действия в тот день, начиная завтраком и заканчивая принятием душа перед сном. В голове мелькали только отрывки, состоящие из Лили, просящей помочь ей с книгами; Луи, звонко хохочущего на весь школьный двор; Кристины, поднимающейся с травы после падения, разразившейся бранью в адрес неуклюжих гриффиндорцев. — Нотт, когда я тебя уложил? — Ты её уложил? — брови Скорпиуса поползли вверх. — Скажи, что я правильно интерпретировал твои слова. — Заткнись, Малфой. Он попал в меня каким-то заклинанием, и я отключилась на пару минут. — Джим, напомни мне поставить тебе памятник при жизни. Кристина отвесила однокурснику подзатыльник. — Это точно начало сентября, потому что было тепло. Думаю, первые две недели нужно просмотреть. Скорпиус раскрыл записную книгу на начальных страницах и принялся интенсивно перелистывать, параллельно пробегаясь по именам. Джеймс иногда останавливал его руку, чтобы успеть увидеть всё до конца. Они нашёптывали фамилии и даты, пока один из них не остановился, резко хлопнув ладонью по странице. Кристина заинтересованно заглянула туда, обнаруживая в верхнем правом углу точную дату. Ниже по списку в порядке выдачи книг числились десятки студентов с разных факультетов и курсов. Скорпиус медленно убрал свою руку. — Лили брала много книг в тот день, верно? — практически прошептал он. Джеймс молча на него взглянул, не желая видеть список. Постепенно приходило осознание. Кажется, догадка, которую никто не озвучил, оказалась не такой уж и бредовой. — Не могут же все, кто был в тот день в библиотеке, оказаться проклятыми, — процедила Кристина и выхватила книгу, начиная читать. — Нужно смотреть глубже. — Джеймс, — обратился Скорпиус. — Постарайся не довести себя до приступа вновь. Тот лишь кивнул, поджимая губы, пока Кристина водила пальцем по строкам. Девушка хмурилась, закусив щёку изнутри, медленно спускаясь в самый низ страницы. Её лицо с каждой секундой становилось всё более сосредоточенным и задумчивым, в голове проскальзывали тысячи мыслей и теорий до тех пор, пока она не остановилась, находя то самое, что они искали, — следствие. То, что объединяло тех ребят в Больничном крыле. Она нервно сглотнула. — Шесть вечера, да? — уточнила девушка. Джеймс кивнул. — Ты… — начал Скорпиус, но замолчал, встречаясь с взглядом однокурсницы. — Лили отметилась у мадам Пинс, когда забирала учебники. Примерно в шесть десять. Она ждала тебя внутри? — Да, — сдавленно. — Примерно в то же время отмечалась Эмилия Томас. Чуть позже Луи Уизли, Джонсон, Эбигейл, Кёртис… — Ты хочешь сказать? — Да, Малфой, это я и хочу сказать. Их объединяет время. Прокляты лишь те, кто находился в библиотеке в тот момент, пока Поттер… сам знаешь. — Она осеклась. — Я думаю, многие находились внутри практически до отбоя, делая уроки. Те, кто остался после вашего ухода, должно быть… Я не могу утверждать, но это, по крайней мере, похоже хоть на какое-то подобие реальности. Здесь есть что-то схожее с Протеевыми чарами. Объекты связаны, потому проклятие действует одинаково на каждом. Вопрос лишь в том, почему они активизировались не моментально, а с временными интервалами. — Возможно, это ошибка создателя, — предположил Скорпиус. — Подожди, выходит, мы знаем примерное количество жертв. И это означает, что Джеймс… — Вряд ли оно подействует на него. В данном случае Поттер выступает в роли создателя, поэтому имеет некий иммунитет. Согласись, какой смысл убивать самого себя, когда хочешь убить других. Скорпиус кивнул, соглашаясь с Кристиной. Девушка говорила разумные вещи, которые уже и не казались бредовыми. Пазл постепенно складывался, и оставалось лишь сказать об этом взрослым. Он собирался пойти с этой информацией к отцу, как к самому уравновешенному из тех, кто занимался делами проклятия. Юноша хотел было оповестить остальных о том, что нужно пойти к старшим, как вдруг заметил опущенную голову Джеймса. Скорпиус протянул к нему руку, дотрагиваясь до плеча, после чего почувствовал, как тот вздрогнул. Нет, приступ не возвращался. Но лучше бы Поттер не поднимал голову, показывая свой взгляд и выражение лица, потому что от такого его вида даже у Скорпиуса пробежал неприятный холодок по спине. — Лили… — прохрипел он. — Там была Лили. Кристина открыла рот, намереваясь что-то сказать, но не стала. — Всё будет в порядке, — уверенно произнёс Малфой, хотя внутри считал обратное. — Я-я… Мне нужно найти её. Я должен убедиться, что… — Хорошо. Мы с Кристиной поднимемся в Больничное крыло, а потом к Макгонагалл. Джеймс кивнул и сорвался с места, постепенно отдаляясь от друзей. Скорпиус посмотрел ему вслед и вздохнул. Тревожных холодок не исчез, а только усилился, и в голове эхом отзывалось одно имя — Лили. Кристина долго не решалась что-либо сказать, но молчание затягивалось, навевая неприятную тоску и печаль. Её тоже кое-что беспокоило. Кое-что, что она не смогла озвучить в присутствии Джеймса. Этот лучик солнца слишком стремительно погас прямо на её глазах, не позволяя ей говорить что-то, что могло сделать только хуже. — Пообещай, что это останется нашей тайной, — Кристина посмотрела Скорпиусу в глаза. — О чём ты? — настороженно спросил он, поворачиваясь к ней всем корпусом. — Я искала Астрид в библиотеке в тот день. Я видела Поттера, забиравшего книги. Думаю, моё имя тоже в списке следующих.

***

Полёты на метле обычно успокаивали и настраивали сознание на нужный лад. Но не сегодня. Скорпиус решился полетать прямо под снегопадом, что могло негативно отразиться на его здоровье, однако он искренне наплевал на это. Сейчас было намного важнее очистить свою голову от дурных мыслей, а полёт — лучшее лекарство. Только вот толку было ничтожно мало, и максимум, чего он мог добиться — простуда. Малфой начинал полёт с Кристиной, но девушка не стала над собой издеваться и ушла через полчаса, сказав, что он рискует заморозить конечности. Произошедшее сегодня никому не давало покоя, и даже вечно саркастичная и холодная Кристина не была в силах до конца скрыть своей тревоги. После ухода Джеймса, они вдвоём сразу отправились в Больничное крыло, чтобы рассказать о том, что удалось выяснить. Макгонагалл, оказавшаяся там по счастливому стечению обстоятельств, чуть не упала в обморок, слушая рассказ ребят. Старушка уж слишком много смерти повидала на своём веку. Драко же, внимательно дослушав до конца, строго-настрого приказал не лезть в это дело и не говорить никому. Конечно, они вряд ли послушаются: он слишком хорошо знал своего сына. Но когда им было велено уходить, отец остановил Кристину и что-то тихо ей сказал. Скорпиус не стал её расспрашивать, но после его слов она заметно поникла. И они вернулись на занятия. Скорпиус встретил её уже на поле, готовящуюся взлететь ввысь. Он молча присоединился к ней, составляя тихую компанию. Полчаса совместных полетов наперегонки сделали своё дело: Кристина устала и, сказав, что хочет отдохнуть, скрылась из виду. А Скорпиус остался один, одолеваемый мыслями. Джеймса он не видел с самого утра. Роза Уизли обмолвилась, что он плохо себя чувствует, потому отпросился, а Лили отнесла ему обед прямо в гостиную. Лили. Это имя периодически всплывало в его голове в сопровождении знакомого силуэта и вихря рыжих волос. И даже снежинки, что обжигали лицо Скорпиуса вместе с порывом колючего ветра, не избавляли его от мысли о ней. И он вновь поднимал метлу выше, устремляясь в небо, чтобы в очередной раз совершить глупость. Глупость, которую слишком хочется совершить. Абсолютно мокрый и замёрзший юноша поднимался выше и выше, огибая башни Хогвартса в поисках нужной. Шанс застать там трёх пятикурсниц одновременно был велик, но он был слишком решителен. Подлетая к каменной кладке снизу, как и в прошлый раз, он аккуратно поднимался к уличному подоконнику, чтобы зацепиться за него, пальцами утопая в слое белого снега. Скорпиус постарался чуть подтянуться, крепче обхватывая бёдрами древко метлы, чтобы заглянуть внутрь спальни. Там горел свет. Сквозь покрытое инеем окно можно было различить чей-то силуэт, мелькающий недалеко, но чем именно — не ясно. Девушка склонилась над ящиком, кажется, комода, перебирая какие-то вещи. Он чуть приподнял метлу, поднимаясь на несколько сантиметров выше. Девушка выпрямилась. Скорпиус медленно протянул руку и, сжав заледеневшие пальцы в кулак, коротко постучал в окно. Аккуратно и даже слишком тихо, чтобы не привлечь лишнего внимания. Ответа не последовало ни через секунду, ни через минуту. Он собирался повторить свои действия, поэтому вновь занёс руку вверх, чтобы постучать ещё раз, — и едва ли не соскользнул вниз, потому что створки неожиданно распахнулись. Юношу оттолкнуло назад, и он сжал метлу крепче, чтобы не упустить ее. Тёплые пальцы сомкнулись вокруг его запястья, помогая удержать равновесие. Волосы девушки, склонившейся из окна, приятно защекотали кожу в районе ладоней, из-за чего Скорпиус на какое-то мгновение забыл, что всё ещё держится на метле только при помощи Лили, сжимающей его руку. Он подлетел на пару сантиметров ближе, возвращая себе уверенность, и поднял голову на разозлённую девушку. Да, она была очень зла. — Малфой, ты совсем совести не имеешь? Я прямо сейчас скину тебя вниз и даже не дрогну! — прошипела она, хмурясь. — Ты поэтому до сих пор меня держишь за руку? — Скорпиус широко улыбнулся. Лили разжала хватку, оставляя после прикосновения лишь лёгкое тепло, исчезающее со скоростью снитча. Она отошла от окна, и юноша воспринял это как приглашение войти. Он подлетел ещё выше, чтобы оказаться на одном уровне с подоконником, наступил на оконную раму и плавно спрыгнул прямо в комнату, захватывая следом метлу. Скорпиус несколько раз тряхнул головой, отчего множество снежинок слетело вниз, тая, осев на тёплый бордовый ковёр. — Что на этот раз? — Лили сложила руки на груди, выжидающе глядя на незваного гостя. — У меня нет настроения с тобой нянчиться. — Джеймс приходил к тебе? — надо было начать хоть с чего-то, чтобы не выглядеть слишком глупо. — Да. — Её голос сменился на более мягкую тональность. — Он рассказал мне всё. Спасибо, что помог ему. — Эй, я же не в первый раз это делал. — Скорпиус почесал мокрый затылок. — Просто оказался в нужный момент рядом. Лили слабо улыбнулась. Она скользнула взглядом по юноше. Он весь дрожал от холода, а губы приобрели чуть синеватый оттенок. Влажная форма только добавляла ему дискомфорта, суда по его выражению лица и напускному спокойствию. — Тебе холодно. — Всё нормально, — отмахнулся он. — Садись. — Она толкнула его назад. — Тебя надо высушить. Лили взяла свою палочку с тумбочки и направила на слизеринца. Пара взмахов, и он ощутил приятное тёплое дуновение по всему телу, вызывающее мурашки. Он провёл ладонями по свитеру и штанам, слыша сухой шелест ткани, и одобрительно хмыкнул. Поттер в ответ на это прижала кулак к своему рту и немного отвернулась, чтобы не показать эмоций, что сейчас её одолевали. Скорпиус не понял, в чём причина подступившего смеха Лили, но она только тихо сотрясалась, поглядывая на него. — Твои волосы, — пробормотала она сквозь смех, показывая на собственную голову пальцем. — Прости, но ты выглядишь слишком мило! Лили расхохоталась, сгибаясь пополам, пока Скорпиус ощупывал свои волосы. Он бросился к столику, над которым висело зеркало, и громко выругался, стремительно приглаживая некогда ровные пряди платиновых волос. Теперь его шевелюра походила на львиную гриву с торчащими во все стороны волосками. Он забыл обновить действие гламурных чар, которые позволяли волосам принимать приличный вид, и теперь предстал перед Лили не в самом лучшем виде. Какой позор! Она ещё и смеялась над ним, не стесняясь, да ещё и так громко, что можно было оглохнуть. Скорпиус достал палочку из набедренного кармашка и пробормотал пару заклинаний. Волосы улеглись в прежнее положение, а он провёл по ним пальцами несколько раз, укладывая на пробор. — Зачем? — возмутилась Лили. — Ты был таким хорошеньким с этим пушком! Одуванчик на лугу! — Тебе обязательно комментировать это? — разозлился Скорпиус. — Да! Ты называешь меня чудовищем всю жизнь, так что это вполне в моих правах. — Никому не рассказывай. — Он ткнул в её сторону пальцем, из-за чего она картинно закивала. — Серьёзно! — Как так вышло, что за столько лет никто не увидел тебя таким? — Так я выгляжу слишком добродушно. Лили удивлённо подняла брови, но ничего не сказала. Скорпиус заинтересованно осматривал комнату уже не в первый раз, отмечая все новые предметы интерьера и разные девичьи побрякушки. Она со стороны наблюдать на ним, интересуясь у самой себя, почему этот человек снова и снова приходит сюда, рискуя быть пойманным её соседками или упасть с метлы. Так странно было видеть Скорпиуса в коридорах, но почему-то уж слишком органично он смотрелся в стенах её комнаты. Весь такой в зелёной спортивной форме с гербом Слизерина на груди, стоящий возле бордового полога кровати, рассматривающий факультетские флажки на стенах. — Почему ты здесь, Скорпиус? — Лили наконец задала интересующий её вопрос. Скорпиус оторвался от созерцания интерьера и провернулся к ней. Он молчал, подбирая нужные слова, потому что сам не знал причину. Признаться ей, что все его мысли заняты тем несостоявшимся поцелуем, — самоубийство. Но так хотелось сказать правду и не играть в игры. — Мне нравится заглядывать к тебе в гости, — юноша пожал плечами и плюхнулся на кровать. — У тебя матрас мягче моего. — О, мне теперь уступить тебе свою кровать? — возмутилась она. — В подземельях тоже неплохо! Обещаю, что проведу тебя в свою спальню как-нибудь. На экскурсию, знаешь, — он усмехнулся. — Кассандра обрадуется, — Лили села на маленький пуф. — Причём здесь она? — Скорпиус закатил глаза, откидываясь на подушки. — Слушай, я не собираюсь делать вид, будто всё в порядке. То, что ты пытался сделать в последний раз… — она осеклась, не решаясь продолжить. — Что? — он выпрямился, заинтересованно глядя на чуть смущенную Лили. — Ты знаешь. — Нет, — Скорпиус отрицательно покачал головой. — Ты же не говоришь. — Малфой! — девушка вскочила на ноги. — А недавно я был Скорпиусом. Как же легко ты злишься. Сразу видно — Поттер. — Кто бы говорил, — фыркнула Лили, подходя к нему. — Не ты ли пришёл ко мне с побитым лицом два месяца назад? — Это я в маму, — с довольной ноткой протянул он. — Она у меня очень боевая. Она неопределённо повела головой в ответ. Скорпиус вёл себя непринуждённо и без какого-либо стеснения рядом с ней, что заставляло её ощущать некоторый дискомфорт. И даже его речь не выдавала ни капли напряжения в голосе. Малфой оставался собой в любых ситуациях. — Где твои соседки? — спросил он, рассматривая содержимое тумбочки. — В гостиной, наверное. Они редко засиживаются в комнате. — Лили подошла к Скорпиусу и хлопнула его по ладони. — Перестань рыться в моих вещах! Что ты воообще забыл в моей комнате? — Заглянул в гости к другу, разве не очевидно? — Твой друг в соседней башне, как тебе известно. Скорпиус сел ровно, и сцепил свои пальцы в замок, поднимая взгляд на выжидающую ответа Лили. — Ты же есть в списке. Почему ты так спокойна? — он поднялся на ноги, вставая напротив. Девушка удивлённо на него уставилась, не ожидая такого вопроса. — Меня нет в списке, — уверенно ответила она. — Джеймс не сказал тебе? — Скорпиус растерялся. — Сказал, но это не значит, что он прав. Я потратила целый час, уверяя его, что со мной ничего не случится. — Лили вздохнула, вспоминая долгий разговор с братом. — Я отметилась в журнале до прихода Джеймса, и вышла из библиотеки на несколько минут раньше, я даже ждала его в коридоре. Малфой смотрел на неё и молчал, отчего Лили растерянно закусила губу, не зная, что последует дальше. Что ещё скажет слизеринец, чем застанет врасплох? Но он ничего не сказал. Только лишь сделал шаг вперёд и сгрёб её в охапку, прижимая к своей груди. Сердце, кажется, исчезло. Он пах так же, как в тот раз. В носу защекотало от аромата улицы вперемешку с древесными духами и потом. Слишком знакомо и пугающе. Скорпиус держал её крепко, прильнув колючей щекой к её виску. И в её голове возникла мысль о том, что он забывает бриться по утрам, потому что она слишком часто ощущает эту колючесть. Но ей приятно. Приятно быть в его объятиях, служащих неким щитом от всех проблем. Почему-то ей казалось, что если попросить у него помощи, то он встанет перед ней горой, не позволяя беде приблизиться. И на какое-то мгновение, повинуясь неизвестному порыву, Лили расслабилась и почти позволила своим рукам обвить талию Скорпиуса, как он обвивал её плечи, но всё же остановилась на полпути, оставив руки висеть в воздухе по обе стороны от туловища. Заставила себя не делать этого ради самой себя. Чутье подсказывало, что такие объятия могут закончиться не так уж хорошо, как того хочется. — Мне нечем дышать, — пролепетала она ему в грудь. Скорпиус, будто отрезвев, отстранился, но не до конца. Он заглянул в глаза Лили, пытаясь найти там что-то неизвестное, но видел в них лишь собственное отражение. Тишина, что повисла между ними, практически ощущалась физически. Она укутывала обоих в тонкий плед и отчего-то не была давящей, как с другими. Лили смотрела на Скорпиуса в ответ, и никак не могла понять, что им движет, в какой момент он стал таким частым гостем в её комнате. В мыслях. — Я думал, что ты тоже проклята, — прошептал слизеринец и провёл пальцами по её щеке. Совсем невесомо и нежно, вызвав те самые предательские мурашки и дрожь внутри живота. — Говоришь, как Джеймс, — усмехнулась она. — Не думай, что только он может о тебе переживать, — Скорпиус говорил тихо, почти убаюкивающе. — У меня есть семья, — Лили пожала плечами, отводя взгляд в район его шеи. — Я тоже переживаю, — выдохнул он, а её сердце пустилось в пляс. — Ты мне не чужая. — Ну, у меня хватает братьев, — она постаралась отшутиться, но вышло отвратительно. Скорпиус держал её в объятиях, не торопясь выпускать из них, и рассматривал с неприкрытым интересом. Он не хотел объяснять свои действия даже самому себе. Просто делал так, как подсказывало сознание. — Почему ты беспокоишься обо мне? — Считаешь, я должен был радоваться, если бы узнал, что в любой момент ты можешь умереть? — Иди к чёрту, — она оттолкнула его и отошла в сторону. Скорпиус покачал головой, но не стал сопротивляться. Просто позволил ей взять контроль над ситуацией в очередной раз, как тогда, когда Лили не дала поцеловать себя. Что ж, теперь он может хотя бы мысленно признаться, что пытался поцеловать её. Жаль, что это никак не поможет ему разобраться в себе. Юноша поднял с пола метлу и подошёл к окну, где за стеклом завывала метель. Возвращаться обратно тем же способом, что и попал сюда, оказалось не самой лучшей идеей. Но выбора не было. Вряд ли кучка гриффиндорцев обрадуются ему, спускающемуся из девичьего общежития посреди вечера. — Используй согревающие чары, — за спиной раздался голос Лили. — Заботишься обо мне? — он повернулся к ней вполоборота, чуть улыбаясь. — А я должна обрадоваться, если ты умрёшь от холода? Скорпиус рассмеялся такому ответу, а Лили подошла к нему и встала рядом, чтобы одним движением раскрыть створки. Холодный снежный ветер ударил ей в лицо, отбрасывая рыжие волосы назад. И юноша вновь залюбовался её красотой, удивляясь тому, как эта девушка может считать, будто в неё нельзя влюбиться просто так. Ещё как можно. Малфой сжал метлу бёдрами и достал из кармана перчатки, которыми редко пользовался. Облачив пальцы в тёплую материю, он всё же воспользовался палочкой и наложил на себя согревающее, чтобы не свалиться вниз от окоченения. В комнате стало заметно прохладнее из-за раскрытого окна, а у Лили были все шансы простудиться из-за такого контраста температур. — Я хочу сходить к отцу в лабораторию завтра, — вдруг произнёс Скорпиус. — Пойдёшь со мной? — Хорошо, — просто ответила она, даже не обдумывая. Разве можно о чём-то думать, когда он стоит перед ней в таком виде? Сосредоточенный и серьёзный, застёгивающий свои перчатки, сжимающий бёдрами древко метлы. Слишком красивый, чтобы быть настоящим. Дело плохо. Скорпиус коротко ей кивнул и, мысленно рассчитав траекторию, вылетел в раскрытое окно. Лили закрыла створки уже холодными пальцами, но продолжила вглядываться в темноту и снежный вихрь, в котором скрылся слизеринец. Через несколько минут в спальню вернулись Луиза и Джиа с пакетом конфет. Девочки поболтали немного и улеглись по своим кроватям. Но стоило Лили закрыть свои глаза, как в голове возник один единственный образ — Скорпиус, готовящийся взлететь. Дело очень плохо. И у неё нет шансов это предотвратить.