На человека иногда нападают редкие и краткие задумчивые мгновения, когда ему кажется, что он переживает в другой раз когда-то и где-то прожитый момент. И. Гончаров «Обломов»
Вельзевула забавляет Адэлина. Нет, серьёзно, с таким отчаянным упорством стоять на своём в разговоре с Люцифером может не каждый. Но она боится его. Высший демон чувствует её страх кончиками пальцев, сам не понимая, почему, ведь угадывать эмоции кого-то другого настолько ярко он мог много-много лет назад. А потом эта способность исчезла за ненадобностью. Но сейчас его сжирал интерес. И подозрительность. Он сам не раз пытался казаться милым добрым обаяшкой, чтобы потом вдруг резко вонзить нож в спину ради своих целей. И неважно, что существа того заслуживали. Для ангелов падшие сейчас не лучше, чем для Вельза те, кого обманывал он сам. Ангелы коварны. Даже если он не почуял лживости, это не значит, что её определённо точно нет. Пернатые — это хитрые твари, несмотря на кажущуюся простоту. Порой они хитрее демонов, так что начеку нужно быть постоянно, в особенности когда заявляются такие нежданные гости. Очень нежданные, надо сказать. — Я же сказал тебе — нет! Как мне ещё сказать, чтобы ты поняла? — Люцифер был непреклонен, но и ангелесса не собиралась отступать. — Я тоже тебе уже всё сказала. Ваша война похожа на делёжку песочницы. Михаила уговаривать бесполезно, тем более, когда Рафаэль с ним рядом. Я хочу найти разум здесь, ведь неужели байки об уме Люцифера, превосходящем умы других ангелов, всего лишь байки? — немного лести, но, надо сказать, небезосновательной. Светоносный действительно был умнее братьев, тем более, когда дело касалось таких щепетильных тем, как война. «Неплохо, очень неплохо», — отметил Вельзевул про себя, а язык за зубами вовремя сдержать не сумел: — Вообще-то, да, байки. Сама подумай. Были бы у него мозги, мы бы воевали? — Ты тоже принимал решение, Вельз, так что заткни свой еб… — Да, принимал! И ты сам знаешь, почему я не отказался! — Вельзевул начал злиться. Неприятные воспоминания ещё больно царапали шрамы, расковыривая их и вновь залезая под кожу. — Я вам ссориться не мешаю? — иронично поинтересовалась Адэлина, и высший демон с Дьяволом смутились. Показывать разлады при потенциальном враге глупо. Впрочем, Вельзевул быстро отошёл и уже покуривал себе спокойно, сидя на почти пригибающемся к земле стволе дерева и беззаботно болтая ногами в воздухе. Лес — удачное место. Здесь разместились в укромных местах несколько доверенных падших, на случай, если воительница Небес всё-таки обманет и решит совершить покушение. Но с каждой минутой Вельзевул всё больше и больше сомневался в том, что у неё есть какой-то злой умысел. Ей действительно не хочется воевать. Она хочет мирной и спокойной жизни, и зеленоглазый её понимает. Да и вряд ли кому-то хочется проливать кровь и терять товарищей и друзей. Но иначе нельзя. Каша уже заварилась, и всё закончится лишь тогда, когда погибнет либо Люцифер, либо Михаил. Вельзевул, при всей его ненависти и обиде, не хочет смерти архистратига, но, если выбирать, то известно, чью сторону он предпочтёт. — Ты хочешь сказать, что ты убивала наших братьев на стороне Михаила, а теперь просишь мира и отказа от войны? Да ты идиотка, — Люцифер говорил жёстко, но пока что спокойно. Ещё несколько минут, и может произойти что угодно. — Фу, как некультурно, — Вельз, как подобает, и лицо брезгливое сделал, и ручкой махнул, и отвернулся демонстративно. — Я не убила ни одного ангела, ни небесного, ни падшего, — Адэлина начинала выходить из себя и уже шагнула к Люциферу, их разделяли считанные сантиметры. Она смело посмотрела ему в глаза, да только снизу вверх, из-за чего чаша убедительности Дьявола всё равно перевешивала, и сильно. — А сколько крови на твоих руках? Вряд ли Люцифер сможет сосчитать, но дело запахло керосином, ведь в глазах Светоносного заискрилась настоящая ярость, и от пополнения списка жертв и литров пролитой крови спасло только вмешательство Вельзевула. Он вовремя играючи отпихнул Адэлину бедром и покачал головой, смотря на Люцифера. Тот хотел было что-то сказать против, но смирился и разжал кулаки. Высший демон предостерегающе посмотрел на ангелессу, но она и так больше не собиралась ничего говорить. Слишком уж напугана. Неважно как-то получается — идти на мировую, но быть убитой Дьяволом. Процедив, что разговор окончен, падший архангел исчез. И вот теперь Вельзевул обратился к гостье. — Думай, что и кому говоришь. И желательно головой, а не пернатой задницей. Он бы убил тебя, не моргнув и глазом, если бы ты ещё что-то спизданула. — Фу, как некультурно, — Адэлина повторила тон и недавний жест высшего демона, но видно было, что её руки всё ещё немного трясутся от пережитого страха, и это лишь форма самозащиты. — Короче. Объясню одну вещь. С Люцифером говорить бесполезно. Если он начал что-то, то доведёт дело до конца. Он чувствует ответственность перед нашей армией и не посмеет их подвести. Если вести их на смерть так называется, конечно, — зеленоглазый задумчиво почесал подбородок. — Хочешь поговорить обо всём этом? Говори со мной. Я ничего не имею против твоего стремления помочь, но сразу говорю, что так просто никогда ничего не бывает. Это не Небеса, где вы всё по щелчку пальцев решить можете. Здесь нужно упорство и много думать. — Поняла, — ангелесса спокойно сдержанно кивнула. Вот в таком образе уже читается небожительница. — Я обещаю, что не убью ни одного ангела. Даже в битве. Если только от этого не будет зависеть моя жизнь. — Умница. Но я такого обещания не даю, — Вельзевул хмыкнул. Тут игра идёт не по её правилам, и за ним в любом случае последнее слово. — А ещё я буду наблюдать за тобой, поняла? Адэлина кивнула вновь, никак не отреагировав на слегка угрожающее предупреждение. И Вельзевул исчез вслед за Люцифером, а за ним и остальные падшие, сидевшие в засаде и развлекающиеся лишь выслушиванием перебранок двух лидеров.***
И с тех пор Вельзевул изучал Адэлину. В разговорах, её высказываниях, пытался прочувствовать её эмоции, с каждым разом становившиеся всё сильнее и отчётливее, наблюдал за новой знакомой в битвах, и она действительно не убивала. Лишь выбивала из рук клинки, вырубала или просто валила на землю и словно испарялась в гуще боя. Вельзу слегка мешала сражаться постоянная отвлечённость на Адэлину, но он справлялся и с этим, и со слежкой. И через несколько недель окончательно убедился, что она совсем не плохая и что у неё даже мысли нет о том, чтобы навредить. Понял, что может довериться ей. Это странно — чувствовать кого-то ментально. В последний раз… нет, даже вспоминать не хочется. Дурость всё это, не иначе. Вельзевул сам не заметил, как начал показывать Адэлине все прелести жизни рядом с людьми. В свободное от войны и тренировок время. Она сбегала, рискуя статусом и, может, даже жизнью, чтобы посидеть в каком-нибудь защищённом от ангельских взоров баре, потягивая алкоголь и заправски перепивая здоровых бородатых байкеров вместе взятых. Конечно, это благодаря истинной сущности, но кто тут об этом знал? Она сбегала, чтобы полюбоваться на красоты природы и понять, что Рай — это не то, во что сейчас превращены Небеса, вот он — Рай. Где они с высшим демоном только не успели побывать, и каждый раз для Адэлины был новым открытием и новыми незабываемыми впечатлениями. Вельзевул научил её не только жить. Не только создал видимость мира и умиротворения, какого воительнице просто-напросто не хватало. Он научил её чувствовать. Адэлина смеялась, играя с высшим в снежки на склонах гор Канады, восторгалась удивительным миром морских глубин Тихого океана, ныряя на самое дно, была заворожена падением листов сакуры, в настоящем блаженстве закрывала глаза, слушая пение птиц и спокойный, размеренный шум в утреннем лесу, с наслаждением вдыхала хвойные запахи тайги. Она жила и вдыхала полной грудью. Это невероятно. — Сколько же остальные ангелы потеряли, — произнесла Адэлина, смотря на закат солнца и пропуская между пальцев песок Сахары. Тьма приближалась, делая сияющий золотой песок пепельно-серым, захватывала всё больше и больше, не оставляя ни единого шанса. День сменялся ночью, и ангелессе нравилось, как на самом деле всё это постепенно происходит. И в то же время быстро. Но не мгновенно. Тьма растягивает удовольствие, наслаждаясь последними отблесками солнца на песке, и поглощает свет сантиметр за сантиметром. Человеческому глазу это недоступно, но Адэлина видит всё. И даже в этой бескрайней однообразной пустыне есть свой особенный шарм. Своя красота, которой многим, увы, не понять. — Теперь-то ты понимаешь, почему падшие не хотят возвращаться на Небеса? — Вельзевул хмыкнул, смотря то на переполненное эмоциями лицо спутницы, то на виды поглощаемой ночью пустыни. Они сидят на вершине бархана, и только он освещается заходящим закатным солнцем. Но тьма уже почти у подножия, и скоро им нужно будет отсюда уходить. Обоим пора возвращаться к своим армиям, но также обоим и не хочется этого делать. Хочется хотя бы немного растянуть ламповые уютные посиделки. Вельзевул уж и сам не помнит, когда был таким умиротворённым, а не с шилом в одном месте и не с вечными проблемами то в Аду, то на земле, то ещё где. И время с Адэлиной намного лучше ярких тусовок с сильными наркотиками, литрами выпивки и красивыми развязными девицами. И зеленоглазый треснул бы себе по голове, чтобы выбросить навязчивую мысль, если бы это помогло. Однако нет. Не поможет. Потому что процесс запущен и необратим. — Ещё как понимаю. Я бы и не возвращалась, если бы могла. Рай… После возвращения Михаила всё стало ещё хуже. Мы редко выходим наружу, практически всегда в этих отвратительно-одинаковых белых стенах. Это слишком ярко и… и… — Приторно? — закончил за неё высший демон. — Именно, — Адэлина вздохнула. — Я вот была снаружи лишь один раз. Когда шла к саду Джошуа за каким-то растением. Наоми послала. Почему всё не может быть так, как там? — Да потому что Мишка на голову совсем крякнулся после Клетки. Я вот помню Рай, когда всё было иначе. Палатки, Дом, леса, поляны, растения, которых не увидишь больше нигде во всей Вселенной. Полёты в другие реальности… Чёрт, я порой начинаю слишком сильно скучать по этому. И хочу взлететь, чтобы снова почувствовать всё это, но я не могу. Крылья теперь у меня не для таких полётов, — Вельзевул выдохнул через нос и поднял глаза вверх, к небу. Он вспоминал полёты и эти невероятные чувства, которые тогда он воспринимал как данность, а сейчас как что-то очень желанное, но недосягаемое. И от этого что-то щемило в его душе. — Вельз, — Адэлина обратила его внимание на себя. — Я всё хочу спросить. Кто ты такой? Ещё при первой нашей встрече, когда ты спас меня, я заметила, что у тебя очень необычная сущность. И до сих пор не могу понять. Падший хмыкнул. Ему бы самому знать, кто он такой. Нет, он, конечно, знает, почему всё так произошло, но не понимает только, какого чёрта он ни туда, ни сюда. Условно он высший демон, но что тогда делать с оставшейся благодатью, которая уже никуда не денется? По сути, ни ангел, ни демон, ни Антихрист, ни нифилим. Вообще не пойми что, «неизвестный науке зверь». — Не знаю, кто я именно. Подожди, не говори, что это не ответ, сейчас объясню. Изначально я один из старших ангелов, один из самых сильных, при создании которого Отец переборщил с изумрудом. Потом я пал, и это отразилось на моей благодати. Годы, проведённые в Аду, очернили то, что было. Ничего не поменялось по сути, я каким был, таким и остался, но тут всё дело в возможностях. Я приобрёл что-то демоническое, но утратил ангельское. И одно из таких способность нормально летать. Я могу перемещаться, но именно летать, чтобы исследовать другие миры, расправив крылья… нет. И на дитё ангела и демона я не похож, потому что не был рождён таким. Я вроде падший ангел, но высший демон. Короче, для удобства называй просто Вельзевулом. Я один такой неповторимый и неотразимый, — голливудская улыбочка, чтобы разрядить обстановку, немного сработала, и Адэлина улыбнулась. — Лин, я никому об этом не говорил. Так что… я доверяю тебе. — Я тоже. Иначе не путешествовала бы по миру с высшим демоном, — Адэлина улыбнулась и поднялась на ноги, а затем подала Вельзевулу руку и помогла подняться. И прикосновение её руки сделало очень тепло внутри. Не только Вельзевул смог дать Адэлине что-то новое. Она тоже. Точнее, вернула что-то уже давно забытое, оставшееся в прошлом как приятное и горестное одновременно воспоминание. И высший демон думал об этом уже несколько дней перед встречей с ангелессой. Ему и нравилось, и не нравилось то, что происходит. Всё слишком сложно. Война, разные стороны, разные «расы», несмотря на то, что в какой-то степени он немного ангел. Последнее так вовсе навевает не самые лучшие воспоминания, будь они неладны в миллионный раз. А ещё Адэлина ангел, и чувства у неё более притуплённые, чем у человека. Вряд ли она вообще знает, что такое любовь. Она не может чувствовать так, на этом, пожалуй, и стоило бы поставить точку, но Вельзевул уж слишком азартен, и сейчас, после стольких молчаливых раздумий, идёт ва-банк. Для высшего демона нет ничего хуже, чем поддаваться собственным страхам. Боишься — перешагивай через себя. Уж лучше шагать в неизвестность и иметь какой-то результат и опыт, чем маяться от бездействия и страшиться чего-то. А он не трус и никогда им не был. Вельзевул аккуратным движением за талию притянул к себе Адэлину и мягко коснулся губами её губ. Нежно и плавно, как тьма окутывала пустыню. Воительницу будто парализовало. Она пару секунд не знала, что делать и как реагировать, но затем отдалась на волю эмоций, прикрыла глаза и ответила ему, положив руки на его плечи. Теперь уже парализовало Вельзевула, ведь это означало только одно. Он не зря преодолел свой страх. Взаимность есть, а больше ничего ему и не было нужно. Когда демон отступил на полшага и посмотрел на неё, щёки ангелессы вспыхнули, и она стыдливо опустила взгляд в землю. Незнакомое чувство с новой силой захватило её, и Адэлина тихо проговорила: — Вельзевул, это неправильно! Я не имею права… Ты даже не ангел! «Ей тоже страшно.» — Никто не ангел, — заметил Вельзевул и поспешил объяснить, когда ангелесса недоумённо нахмурилась. — Ты знаешь, кого люди считают ангелом? Точнее, какими они их представляют. Добрыми и честными, готовыми в любую минуту защитить людей, благородными. И как ты думаешь, подходят ли под это определение ангелы, которые на самом деле, а не в человеческом представлении? – Адэлина молчала, опустив глаза и этим самым давая понять, что она согласна с зеленоглазым. — Я так и думал. Лин, чего ты боишься? Меня? Своих чувств? Или же… моих? — Что? — ангелесса удивлённо вскинула голову и распахнула глаза. О да, такого поворота событий она явно не ждала. — Твоих чувств? — Да. Неужели не понятно? Я влюбился, как последний безмозглый идиот, ну, в смысле, как Люцифер, — Вельзевул слабо улыбнулся и посмотрел на девушку сверху вниз. Она была ниже него почти на две головы и казалась ещё более хрупкой и маленькой по сравнению с этим дылдой. А ещё она боялась. И правда, неизвестно, чего именно. — Я не знаю, что за чувство, но почему-то, когда я вижу тебя, у меня сразу воодушевление какое-то появляется, радость. Когда тебя нет, я хочу тебя видеть. И скучаю. Так ведь это называется? — высший демон кивнул в знак согласия, слушая завороженно и пока что держа в себе глупую счастливую улыбку, уж очень не хочется в такой момент вдруг показаться Адэлине идиотом, она-то не совсем понимает, как может выражаться внешне проявление чувств. — В общем, я не знаю, что это, но мне кажется, я чувствую то же, что и ты, — Адэлина потупила взгляд и тут же оказалась в объятиях Вельзевула. Она хотела ещё что-то сказать, но промолчала. Слова были не нужны. Они и так друг друга поняли. — Это чувство называется «любовь», — прошептал ей на ухо зеленоглазый и поцеловал в макушку. К губам не лез, Адэлине пока достаточно и такого приятного заботливого жеста. Она не требовала больше. И ей пока что этого не надо. — А ещё нам пора расходиться, — нескрываемое сожаление в голосе возлюбленной едва не вынудило Вельзевула предложить наплевать на всё и всех, но им не нужен лишний риск, они и так играют с огнём. Они больше не обнимались и не целовались на прощание, просто разлетелись (в прямом смысле) по домам. Она на Небеса, а он — к своей армии падших. Только по пути заглянул в бар и захватил пару бутылочек «Джим Бим», чтобы не выглядеть в глазах товарищей совсем странным. У него появилось три правила: 1. Не улыбаться невпопад. Ни при каких обстоятельствах. 2. Вести себя естественно, не напрягаться и не оглядываться. Это может вызвать подозрения разного рода. Кури, пей, шути, рассказывай о шикарных девчонках, которых закадрил. Даже если ты этого не делал. 3. Не упоминать Адэлину. Если упоминать, то коротко и по делу, как можно безразличнее. И пока что Вельзевул со своей новой ролью справлялся. Но это не значит, что не осталось некоторых весомых нюансов, которые его дико смущали. И он уже не раз об этом думал, однако только сейчас все знаки вопроса увеличились в разы. Война. Здесь всё делится на «своих» и «чужих», не должно быть никаких союзов, а о любовных делах и речи быть не может. Если их заметят, это будет катастрофой. И Вельзевул не за себя боялся, ему-то что. Люцифер максимум отчитает его, врежет пару раз. Габриэль тоже. А вот что будет с Адэлиной? Об этом даже подумать страшно, и всё его естество содрогалось при мысли, что она попадёт в лапы Михаила и Рафаэля. Их «расы». Ангел и демон. Одна из любимых тем для теневых писателей, а тут хоть с натуры рисуй/пиши. Нарочно не придумаешь. Им по природе своей запрещено быть вместе, но когда Вельзевула это останавливало? Он уже был с человеком, но… Известно, какой трагичный финал был у той истории. Смерть возлюбленной и разбитое сердце, которое до Адэлины не мог починить никто. Даже имена, чёрт подери! Элин, Адэлина. Всё слишком хорошо сходится, и это ещё одна не-мелочь, которая высшему демону не нравилась и пугала. Страх пережить потерю любимой ещё раз сковывал и не позволял нормально жить. Если бы всё не было так сложно. Есть хорошая аналогия тому, что сейчас происходит между высшим демоном и рядовым ангелом. Они как Ромео и Джульетта. Только все прекрасно помнят, как закончилась история шекспировских героев.