Счастливый конец

      Я люблю лес: здесь всегда царит спокойствие. А это именно то, чего мне сейчас так не хватает. Но самое главное - это то, что со мной рядом Трис. Такая живая и такая прекрасная. Кажется, прошла целая вечность с того момента, когда я смотрел ей в глаза, целовал ее нежные губы, обнимал ее. И вот наконец нам выдался шанс наверстать упущенное, и я больше не упущу его.       Трис бежит впереди, временами прячась за деревья. Она смеётся, хохочет, дразнит меня:       - Не догонишь, не догонишь.       Ее смех настолько заразителен, что я невольно начинаю улыбаться.       - Ага, попалась!       Хватаю Трис за руку и притягиваю к себе, обвиваю своими руками ее талию. Я закрываю глаза, ищу своими губами ее, но что-то мешает мне ее поцеловать. Открываю глаза и вижу: Трис исчезла, а от того тихого и спокойного леса, пестрящего красками, не осталось и следа. Теперь лес изменился. Кругом непроглядный туман, мрачные и высокие деревья не позволяют мне увидеть, что находится за ними. Впрочем, я и не хочу знать. От всей этой угнетающей обстановки, которую наводит на меня этот лес, появляется непреодолимое желание поскорее убраться отсюда. И как можно дальше. Вот только...       - Тобиас, Тобиас! Помоги мне! – крик Трис заставляет меня остолбенеть. Паника охватила меня, я не знаю куда бежать, ее голос повсюду.       Мгновение, и туман начинает сгущаться вокруг меня. Он становится густым, вязким, не позволяя мне двинуться или хотя бы шевельнуться. Кажется, что он проникает в каждую клеточку моего тела, в мои мысли, заставляя забыть обо всём, о Трис, так отчаянно зовущей меня на помощь. Всё вокруг меня начинает кружиться, вертеться, я уже не понимаю где верх, а где низ. Мысли начинают путаться, а из моего горла вырывается безмолвный крик.       Я просыпаюсь в холодном поту. О Боже, это всего лишь сон. Я встаю и бросаю взгляд на Трис. Нет, ничего не изменилось. Она всё также неподвижна. Забавно, если бы не все эти отеки и царапины, то со стороны могло бы показаться, что она всего лишь спит. Как бы я хотел, чтобы всё было именно так. Наклоняюсь к её лицу и почти умоляю:       - Возвращайся поскорее, пожалуйста, к нам, ко мне. Я... я безумно скучаю.       Через несколько минут в комнату постучали. Это Кристина, она пришла сообщить, что Юрая отключают от аппаратов. По ее опухшим глазам не трудно догадаться, что она проплакала всю ночь. Я не хочу уходить от Трис даже на секунду, но я должен попрощаться со своим другом. Поцеловав Трис в лоб, я следую за Кристиной.       Ненавижу больницы. Это чувство опустошённости, боли и отчаяния. А эти нескончаемые коридоры и лестничные пролёты. Я бы отдал всё только за то, чтобы повернуть время вспять и изменить всё, попытаться спасти его. А вот и палата Юрая. Задерживаюсь всего на секунду, чтобы в следующий миг открыть дверь и покончить с этим.       Кристина и я не разговариваем, но я прекрасно понимаю её чувства. Эвелин тоже здесь. Она пытается дотронуться до моего плеча, но я отдергиваю его. Не хочу, чтобы она меня успокаивала. Зик и Ханa стоят по обе стороны от Юрая и держат его за руки, не желая отпускать его даже в самую последнюю минуту. Врач стоит возле монитора и держит какую-то штуку в руках, скорее всего, она для того, чтобы отключить аппараты, поддерживающие Юраю жизнь. Я вижу, как губы Ханы лихорадочно двигаются. Разве у бесстрашных есть молитвы по умирающим? В Отречении на смерть отвечают тишиной, а не молитвами. Казалось бы, осознание того, что происходит здесь, доходит до меня только сейчас. Я не могу отпустить его. Я не могу... Юрай, твоя улыбка навсегда осталась в моей памяти. Боже, я виноват. Я очень виноват в твоей смерти. Если сможешь, то прошу тебя: прости меня. Я не хотел всего этого.       Врач поворачивает несколько выключателей, и машины перестают подавать кислород. Последний вздох. Время замедляет свой бег, и я уже не замечаю ни рыданий Ханы, ни опустошённого взгляда Зика. Его нет. Он больше никогда не вернётся...